Кому благоволит узбекская Фемида?
Провести в Ташкенте собрание правозащитного характера - дело непростое. На днях в этом лишний раз убедились участники пресс-конференции, посвященной нарушению правовых норм в судебной практике и проведенной незарегистрированной «Инициативной группой НПО «Комитет социального мониторинга».
Несмотря на меры предосторожности от места сбора и до «конференц-зала» (квартиры в обыкновенном жилом доме), за собравшимися неотступно шли какие-то личности, по словам организаторов, сотрудники МВД. Встреча проходила полулегально, напоминая собрание небезызвестного «Союза меча и орала». После того как все, наконец, собрались, председательствующая Ольга Краснова озвучила тезисы.
Она сообщила, что правоприменительная практика в Узбекистане не защищает права гражданина, ставшего жертвой преступника: судьи нарушают существующие правовые нормы, выносят неправосудные решения, а законные, наоборот, отменяются апелляционной инстанцией. Обычным делом являются суды в отсутствие одной из сторон, в отсутствие потерпевших. Законодательно установленный срок исковой давности позволяет судьям ловко этим пользоваться и отказывать в принятии иска и рассмотрении многих гражданских дел. При этом судьи не несут никакой ответственности за свою деятельность и принимаемые ими решения.
Крайнее беспокойство вызывает система апелляционных (кассационных) и надзорных судов. Обе инстанции находятся в одном здании, подчинены одному и тому же председателю, и, что самое нелепое, одни и те же судьи являются судьями и в апелляционной (кассационной), и в надзорной инстанции, что порождает благодатную почву для всевозможных злоупотреблений. И логика, и здравый смысл требуют безотлагательного разделения этих судов. В заключение своего доклада Ольга Краснова заявила о необходимости отменить трехгодичный срок исковой давности как лазейку для мошенников и сделать исковую давность бессрочной.
После этого выступили другие участники встречи и в качестве иллюстрации к горькому опыту своего соприкосновения с судебной системой Узбекистана поведали связанные с этим истории. Чувствовалось, что они возлагают надежду на журналистов, верят, что публикация им поможет.
История Наргизы Тургуновой, утверждающей, что поймала судью на взятке
Наргиза Тургунова, воспитатель детского сада, рассказала, что недавно разошлась с мужем и осталась с двумя детьми (третий ребенок, 14-летний сын, остался с отцом). Бывший муж, Ильхом Аминов, работает в аппарате президента - делопроизводителем в отделе жалоб. Нажитое ими за время совместной жизни имущество, оформленное на имя Наргизы, они договорились поделить следующим образом: скромному труженику президентской канцелярии отходил трехэтажный особняк с 27 комнатами и машина «Нексия», а ей с двумя дочерьми должна была остаться двухкомнатная квартира. Соглашение было заключено не юридически, а устно, на словах.
Однако после того как дом и машина были переоформлены на бывшего мужа, он, по словам Наргизы, стал требовать: «Продай квартиру, отдай мою долю или уезжай к родителям, потому что я покупал эту квартиру». Она рассказала, что он неоднократно, будучи пьяным, приходил и бил ее. В декабре 2007 года, в очередной раз избив ее, он сломал ей руку, затем схватил за руки 10-летнюю дочку по имени Ширин и свесил с балкона восьмого этажа.
«Он был пьян, перевесил ее через балкон и держал, - рассказывает о пережитом Наргиза. – Она кричала: «Мама, помоги!». После этого я очень испугалась, забрала детей, и уехала к родителям в Наманган. Через пять месяцев, 28 мая 2008 года, мы все же решили вернуться. Приехали – а он сменил замки в дверях, и мы не можем попасть в свою квартиру. Мы позвонили ему. «Папа, нам плохо, мы с дороги», - говорит дочка. «Ну и что, откуда приехали, туда и уезжайте», - отвечает.
Наргиза Тургунова. На шее – свежие синяки от пальцев. Это ее били и душили 19 декабря. Фото ИА «Фергана.Ру»
Я обратилась в РУВД, они посмотрели документы на квартиру, потом потащили меня к прокурору, к хокиму (главе администрации) района, в махаллинский (квартальный) комитет. С 8 утра до 10 вечера таскали, потом нашему участковому откуда-то позвонили и велели не взламывать дверь. И мы втроем, как бомжи, ночевали на лестничной площадке – я и две мои девочки – трехлетняя и десятилетняя. На следующее утро я взяла молоток и сама взломала дверь в квартиру.
А через два дня меня вызывают в РУВД: «Ваш муж подал заявление, что вы его обокрали на 12 миллионов сумов». Якобы они лежали в квартире. Началось следствие. Но соседи подтвердили, что денег не было: когда я открыла квартиру, я специально попросила их зайти туда и все осмотреть. И прокуратура была вынуждена закрыть дело.
Потом начался развод, дележка детей. Он подал заявление о его вселении в мою квартиру, поскольку он в ней прописан. Тогда я тоже подала заявление о разделе имущества. Теперь я претендую и на квартиру, и на дом. Я хотела разойтись мирно, отдала ему дом – это трехэтажная вилла, 27 комнат, 14 соток земли. Но ему этого оказалось мало. Сейчас суд Яккасарайского района Ташкента рассматривает иск о разделе имущества: двухкомнатной квартиры, трехэтажного дома и машины».
30 сентября Яккасарайский суд под председательством судьи Б.Сатволдиева удовлетворил заявление Ильхома Аминова о его вселении в квартиру Наргизы. «Разве так можно, - возмущается она. - Ведь у него уже другая семья, он женился второй раз и у них уже родился ребенок. И ведь он уже имеет жилье – тот самый 27-комнатный дом». Наргиза подала апелляционную жалобу в Ташкентский городской суд, однако он тоже встал на сторону ее бывшего мужа и оставил в силе решение судьи Сатволдиева.
А 15 ноября, в субботу, собираясь сдать документы в нотариальную контору, Наргиза проходила мимо здания суда и увидела стоящую возле подъезда автомашину бывшего мужа. Заинтересовавшись, что он тут делает, она вошла в здание суда, а потом в кабинет судьи Сатволдиева.
«Муж сидел наедине с судьей, - рассказывает она - Я, увидела, как он дает Сатволдиеву доллары, и громко воскликнула: «Опа! Жаль, что я не вовремя». Судья вскочил, аж побледнел. Я подхватила дочку на руки и вышла. Дежурный спросил: «Что, судьи нет»? «У них там бизнес, - отвечаю. - Оказывается, я помешала». Тут и мой бывший муж вылетел, сел в машину и уехал».
Через доверенное лицо Наргиза подала заявление об отводе судьи Сатволдиева. Однако председатель суда Ж.Мавлянова отказала в этом, несмотря на то, что он во время суда Сатволдиев подтвердил, что принимал в субботу (в нерабочий день!) ее бывшего мужа. Правда, он называл другую причину встречи с ним: якобы тот приревновал к нему свою бывшую жену и приходил разбираться. В общем, городской суд снова отправил дело к Сатволдиеву, который, естественно, отказал в отсрочке исполнения своего решения о вселении к Наргизе ее бывшего мужа. Женщину принялись тревожить судебные исполнители. 19 декабря, в день, на который было назначено вселение, Ильхом Аминов и его родственники избили ее и сейчас она лежит в больнице с сотрясением мозга.
Тем не менее, в последнюю минуту ситуация все-таки немного разрядилась. Верховный суд внял доводам Наргизы и приостановил исполнение решения Б.Сатволдиева о вселении в ее квартиру бывшего мужа. Теперь бывших супругов ожидает серия новых процессов – до окончательного раздела имущества им еще далеко.
История Сурае Расуловой, матери погибшего милиционера
Согласно рассказу этой женщины, в ночь с 21 на 22 марта 2008 года несколько подвыпивших молодых людей устроили гонки на внедорожнике «Тойота Прадо» по встречной полосе движения проспекта Амира Тимура и врезались в машину «Нексия», которой управлял ее сын, старший лейтенант ГУВД Ташкента Шовкат Расулов. В результате столкновения он погиб на месте. Его двухлетняя дочка осталась сиротой.
По словам Сурае Расуловой, за несколько часов до этого виновник ДТП 23-летний Джасур Джумаев и несколько его друзей сидели в кафе «Chinzano». Об этом в своих первичных показаниях сообщает находившийся с ними в машине свидетель А.Юсупов, подтверждающий, что они пили пиво, и подробно описывающий как развивались дальнейшие события (по словам С.Расуловой, бармен тоже помнил эту компанию и подтвердил, что в тот вечер они пили). Затем они устроили дорожные гонки, в результате которых вылетели на встречную полосу движения на скорости 90 километров в час (об этом рассказывали очевидцы ДТП, уточняя, что всего в гонках на приз в пятьдесят долларов участвовали четыре машины).
«Это было прямо в центре Ташкента, где даже сам президент не позволяет себе ездить против движения», - уточняет мать погибшего милиционера.
Погибший милиционер Шовкат Расулов. Фото ИА «Фергана.Ру»
В материалах дела случившееся описывается следующим образом:
«В ходе предварительного расследования установлено, что Джумаев Джасур 22 марта 2008 года примерно в 00.20 часов, управляя принадлежащим ему автомобилем марки «Тойота Прадо», в салоне которого на переднем пассажирском сидении находился Назаров Рустам 1981 г.р., а на заднем пассажирском сидении находились Юсупов Алимардон 1982 г.р. и Искандаров Азиз 1986 г.р., отъехав от кафе «CINZANO», …направился к проспекту Амира Темура. При выезде на проспект Амира Темура Джумаев Д.Х. …повернул налево и продолжил движение по встречной полосе проспекта Амира Темура по направлению к скверу Амира Темура, создавая опасность участникам движения, не ожидавшим появления встречного транспорта. Продолжая движение в нарушение установленных правил по встречной полосе движения по проспекту А.Темура со скоростью 90 км/ч, превысив допустимую скорость движения, увидев приближение встречного транспорта, Джумаев Д. никаких мер для предотвращения дорожно-транспортного происшествия не предпринял и передней частью своей автомашины совершил столкновение с двигавшейся навстречу ему по своей полосе движения автомашиной марки «Нексия» под управлением Расулова Шовката 1975 г.р., в которой на переднем пассажирском сидении находился Хабибуллаев Алибек 1969 г.р. В результате лобового столкновения водитель автомашины марки «Нексия» Расулов Ш. от полученных травм скончался на месте, а остальные пассажиры обеих автомашин получили телесные повреждения различной степени тяжести».
Как видим, ни о том, что виновники ДТП были нетрезвые, ни о гонках здесь не говорится.
По словам матери погибшего, в процессе следствия картина происшествия удивительным образом стала меняться. Врачи наркологического диспансера выдали заключение об отсутствии алкоголя в крови виновников ДТП (несмотря на то, что в объяснительной один из них признается, что пил), и, наоборот, в материалах дела появились данные, что алкоголь содержался в крови лейтенанта Расулова.
«Они хотели сделать виновным моего сына, - поясняет его мать. – Но это им не удалось: он находился при исполнении служебных обязанностей, поэтому был трезвый и ехал по своей полосе движения. Если допросить сотрудников кафе, где они сидели в ту ночь, то они подтвердили бы, что эта компания выпивала. Но это обстоятельство почему-то никто не проверяет».
Дальше начинается самое интересное. При хорошо известном обвинительном уклоне узбекского правосудия (оправдательных приговоров практически не выносится) старший следователь отдела по расследованию преступлений прокуратуры Ташкента Р.Гайнутдинов 6 октября 2008 года ходатайствует о прекращении уголовного дела в отношении виновника ДТП на основании амнистии в связи с семнадцатой годовщиной независимости Узбекистана. Прокурор Ташкента Государственный советник юстиции 3-го класса Б.Валиев поддерживает это ходатайство, обосновывая это тем, что «преступление, совершенное Джумаевым Д.Х., совершено по неосторожности» и потому «относится к категории менее тяжких». А уголовный суд Юнус-Абадского района Ташкента под председательством судьи А.Турабова, согласившись с тем, что подсудимый совершил преступление, относящееся к преступлениям по неосторожности, постановляет закрыть уголовное дело на основании амнистии.
«На суд нас даже не позвали, - рассказывает Сурае Расулова. - Только через месяц мы узнали, что он состоялся. Суд решил, что наказывать Джумаева не надо, а надо вернуть ему джип. У него даже не отобрали водительских прав».
С.Расулову не признали гражданским истцом по возмещению морального и материального вреда, нанесенного ей и ее семье, поэтому двухлетняя дочь ее сына не получит компенсации в виде алиментов. «Как будто собаку задавили», - говорит мать погибшего милиционера.
История Ирины Самбор, по неизвестной причине депортированной из Узбекистана
Ольга Краснова рассказала, как из Узбекистана насильственно депортировали 50-летнюю Ирину Самбор, проживавшую в республике в течение двадцати одного года.
В 2001 году Ирина приняла российское гражданство, продолжая жить в Ташкенте по паспорту с видом на жительство. Она безупречно соблюдала законы страны, в ее отношении ни разу не выносилось какого-либо административного взыскания или предупреждения. С 2003 года работала исполнительным директором «Общества прав потребителей» Мирзо-Улугбекского района столицы. В Ташкенте у нее была собственная квартира.
В 2007 году у Ирины закончился срок действия вида на жительство, и в марте она подала документы на его продление в Отдел въезда, выезда и гражданства (ОВВиГ) Мирзо-Улугбекского района Ташкента. Однако ни вида на жительство, ни отказа в нем она так и не получила. Каждый день она приходила в ОВВиГ и просила либо дать ей вид на жительство либо, наконец, объяснить причину непонятной задержки. Ответа не было. Ирина стала писать заявления во все инстанции, начиная от начальника ОВВиГ Мирзо-Улугбекского района и кончая президентом Узбекистана, но в нарушение закона «Об обращениях граждан» ответа опять-таки не последовало.
18 августа 2007 года, по словам Ольги Красновой, начальник ОВВиГ Мирзо-Улугбекского района столицы Азим Соатов, будто бы желая проверить законность выдачи паспорта с видом на жительство, изъял у Ирины ее российский паспорт. Затем показал какое-то письмо, в котором говорилось, что ей предписывается добровольно покинуть Узбекистан. В письме не указывались причины и основания, по которым она должна была это сделать. На просьбу вернуть российский паспорт и объяснить причины его изъятия, Соатов заявил, что не отдаст его и что она должна покинуть Узбекистан. Если же она не выполнит эти указания по доброй воле, то будет насильно помещена в приемник-распределитель ГУВД Ташкента.
20 августа 2007 года Ирина обратилась в суд с жалобой на Азима Соатова, как на должностное лицо, нарушающее ее права. Но еще до начала судебного разбирательства, 6 сентября, работники ОВВиГ Мирзо-Улугбекского района задержали ее и принудительно доставили в приемник-распределитель.
Через два дня женщину насильственно выдворили из Узбекистана - без какого-либо судебного решения. По дороге в аэропорт ее охраняли и не давали возможности сообщить родным и близким о задержании и пребывании в распределителе. Случайно ей удалось одолжить у кого-то сотовый телефон и рассказать, что с ней произошло. Ей не дали возможности взять с собой ни вещи, ни документы, без присмотра остались ее квартира и запертая в ней собака.
И только в конце ноября 2007 года, через три месяца после случившегося, Ольгу Краснову (доверенное лицо Ирины) ознакомили с постановлением от 22 августа 2007 года о выдворении из Узбекистана гражданки России Ирины Самбор. Оно было подписано инспектором профилактики ОВВиГ Мирзо-Улугбекского РУВД Ташкента старшим лейтенантом Ф.Шоякубовой, начальником ОВВиГ того же района подполковником А.Соатовым и утверждено начальником Мирзо-Улугбекского РУВД Ташкента Б.Эрматовым.
Необходимость выдворения Ирины Самбор в этом постановлении обосновывалась следующим образом (орфография сохранена): «Согласно письма, поступившего с УВВиГ МВД Республики Узбекистан от 13 августа 2007 года, в связи с невыездом добровольно гражданки России Самбор Ирину Сергеевну выдворить за пределы Республики Узбекистан принудительно». Вот и все объяснения…
Жалоба по отмене этого постановления, поданная Ольгой Красновой в суд Мирзо-Улугбекского района по уголовным делам осталась без ответа. На аналогичную жалобу, поданную в Ташкентский уголовный суд, а также на обращения в районную, городскую и Генеральную прокуратуру ответа тоже не было.
Сегодня Ирина Самбор находится в России - без вещей, без постоянного жилья, без работы и средств к существованию. Она живет в одном из пригородов Москвы, где ее приютила какая-то старушка.
«Если бы я раньше услышала такую историю, я, честно говоря, не поверила бы этому, - говорит Ольга Краснова. - Но когда я узнала об этом, то мне стало страшно: ведь каждого из нас без суда и следствия могут выдворить из Узбекистана, а суд, призванный охранять наши права и свободы, будет отмалчиваться».
История Абдуазиза Абдураззакова, человека с унитазом
«В 1994 году я приобрел участок - треть двора и домостроение с отдельным входом, - рассказал пенсионер Абдуазиз Абдураззаков. – Хозяева сказали, что поедут в Россию, купят себе жилье, а потом продадут вторую и третью части участка. Но в России они не смогли купить участок, вернулись обратно и через шесть месяцев подали на меня в суд, доказывая, что документы по продаже были оформлены неправильно. И мы стали судиться из-за этого участка».
Тяжба между Абдураззаковым и бывшей владелицей участка Асией Наклескиной продолжается вот уже четырнадцать лет. Шесть раз дело рассматривалось в Верховном суде республики. Суды все время выносят противоположные решения – то в пользу Абдураззакова, то в пользу Наклескиной.
«30 мая 2008 года Ташкентский городской суд по гражданским делам, издеваясь, постановил вернуть участок и домостроение Наклескиной, а мне в качестве компенсации выдать 20.000 сумов ($15), - говорит Абдураззаков. - В 1994 году нотариус написал, что по государственным расценкам участок стоит 20 тысяч сумов. Но эти деньги давно обесценились, и сегодня один килограмм мяса стоит 7-8 тысяч сумов. Я потребовал, чтобы мне выдали решение суда для обжалования. Они тянули и не выдавали его больше десяти дней, хотя согласно законодательству, суд должен выдать определение в день оглашения решения. Я подсчитал, что за эти 20 тысяч можно купить бэушный унитаз, да и то без сливного бачка».
Так Абдураззаков и сделал. Он купил унитаз и явился с ним в городской суд. Перед входом в здание начертил мелом территорию дома, написал «кухня», «зал», «ванная» и воткнул табличку с адресом. Затем поставил унитаз и сел на него. Так он просидел с 10 до 11 часов. «Я не буянил, не хулиганил, просто сидел. Все подходили, спрашивали, зачем тут унитаз, я объяснял», - вспоминает Абдураззаков.
Абдуазиз Абдураззаков на унитазе перед зданием Ташкентского городского суда. Снято на камеру мобильного телефона. Фото ИА «Фергана.Ру»
Вскоре к зданию Ташгорсуда съехались представители МВД. На восседающего на унитазе одинокого пенсионера их набралась целая армия. Наконец начальник отдела уголовного розыска Мирзо-Улугбекского РУВД Ильяс Мустафаев, участковый отдела профилактики Шерзод Мавлянов и майор Умар Шоназаров скрутили его и потащили в машину.
«Меня забрали вместе с моим унитазом (унитаз до сих пор не вернули), - рассказывает Абдураззаков. - Я отказался ехать, тогда меня избили (били в живот, чтобы не оставалось синяков), сунули в машину и отвезли в РОВД. Потом привезли в уголовный суд Мирзо-Улугбекского района, где мое дело было рассмотрено вне очереди».
Суд признал Абдураззакова виновным в нарушении 194-й и 201-й статей административного кодекса: «Невыполнение законных требований работника милиции» и «Нарушение порядка организации, проведения собраний, митингов, уличных шествий и демонстраций». Хотя он не проводил ни собрания, ни митинга (для этого нужно как минимум два человека), никуда не шествовал, а если что и демонстрировал, так только унитаз. В итоге пенсионера, инвалида второй группы, перенесшего несколько инфарктов и клиническую смерть, приговорили к пяти суткам ареста и поместили в приемник-распределитель.
«Там в 40-градусную жару я сидел пять суток вместе с клопами, - делится воспоминаниями Абдураззаков. - Без телефона, без медицинского ухода. У меня начался сердечный приступ. Я мучался, потерял сознание, два раза мне вызывали «скорую», делали уколы. Я же перенес инфаркт, давление поднимается и у меня сердце останавливается».
По всей видимости, история с унитазом произвела глубокое впечатление на узбекское правосудие, поскольку в том же 2006 году решением городского суда Абдураззакова все-таки вселили в приобретенный им дом. Точнее в тот, что бывшие хозяева выстроили на месте домостроения, проданного Абдураззакову. Бывшая хозяйка с решением суда не согласилась и незамедлительно его оспорила. Судебный марафон продолжается.
