«Узбеккино»: Для кого снят «Соткин»
Десятую годовщину трагедии Андижана власти Узбекистана отметили своеобразно – выпустили на экраны страны картину «Соткин». «Предатель», если по-русски. Посмотрев фильм, нетрудно представить всю гордость продюсеров фильма, сумевших дать столь достойный ответ на многочисленные призывы и заявления правозащитных организаций и независимых СМИ, все десять лет не оставляющих в покое правительство Узбекистана. Причем, отпор «недоброжелателям» дала сама власть, поскольку продюсировали фильм и выступали главными консультантами не кто-нибудь, а Служба национальной безопасности (СНБ) Узбекистана, ее региональное управление по Андижану, управление МВД по Андижанской области и хокимият (администрация) означенного региона.
Фильм сделан национальным агентством «Узбеккино» и режиссером Рустамом Сагдиевым по сценарию Рихсивоя Мухаммаджанова. Съемки фильма начались в марте 2013 года, завершились в декабре 2014-го.
В апреле нынешнего года фильм представили широкой публике. Очень скоро «Соткин» был выложен в открытый доступ на YouTube и других интернет-площадках, где набрал в общей сложности более миллиона (!) просмотров, вызвав достаточно оживленную дискуссию в сети. Сегодня этот фильм обязателен к просмотру во всех уголках Узбекистана - его возят по областям, показывают студентам и школьникам.
Мы не удержались и решили посмотреть, чем же привлек «Соткин» миллионную аудиторию.
Первое впечатление: сценарист, видимо, мало знаком с реалиями современного Узбекистана, а диалоги словно скроены из передовиц узбекской правительственной газеты «Халқ сўзи». Для понимания нашей реакции воспроизведем практически дословно разговор главного героя Сарвара с отцом, дабы читатель мог сам оценить «красоту» диалогов.
Отец: Как ты относишься к окружающей действительности?
Сарвар: О чем вы?
Отец: О несправедливости.
Сарвар: О какой такой несправедливости? Конечно, есть недостатки, но ведь там, где идет работа, бывают и ошибки. Но ведь их можно исправить. Сколько лет нашей Независимости? Немного, но ведь какие прогрессивные изменения вокруг, разве вы не видите?
Отец: Не отрицаю, что есть изменения, но как живет простой народ? Какое у него настроение?
Сарвар: Неплохое у него настроение, неплохо живет.
Отец: Вон - кто-то богатый, а кто-то бедный. Мы работаем по 20 часов в сутки, но даже дом отстроить не можем. А есть казнокрады…
Сарвар: Это же рыночная экономика. Кто-то более удачливый, кто-то менее. У нас расцвет экономики, все вокруг развивается. А если кто ворует, так их сажают, Посмотрите телевидение, почитайте газеты. Наш Президент дал большие полномочия парламенту. Государственные служащие все силы отдают на наше благо!
Положительные герои не только говорят идеологически выдержанными фразами, они так думают. С первых же кадров на зрителя обрушивается целая проповедь по типу «религиозный экстремизм, затянув в свои сети, лишает вас близких и Родины». Это – внутренний монолог главного героя сразу после выхода из тюрьмы (кадрами закрывающихся за спиной Сарвара тюремных ворот и начинается повествование), в которой он провел пять лет - за религиозный экстремизм. По меркам узбекского правосудия, пять лет по этой статье – не срок. С нами согласен и сам Сарвар: «Я хоть и мало посидел, но все про жизнь понял».
А вот что сказал радиостанции «Озодлик» (узбекская служба Радио Свобода) режиссер Рустам Сагдиев: «Этот фильм – вовсе не пропагандистский плакат, а художественное произведение, призывающее молодежь к бдительности против религиозного экстремизма, который превращает жизнь узбекских семей в ад».
Ляпы сценариста. Много
Вот, например, такой. Сарвару, студенту ташкентского журфака, прямо на факультет приносят срочную телеграмму. На дворе стоит 2005 год, и молодому зрителю, должно быть, невдомек – а зачем, по мобильнику же проще! А школьник, может быть, и вовсе не знает, что такое телеграмма и почему ее приносит какая-то крикливая тетка.
Поехали дальше. Телеграмма анонимная и велит Сарвару не звонить домой, а срочно выезжать в Андижан, потому что мать в тяжелом состоянии. Сарвар беспрекословно подчиняется этому требованию и едет на такси в Андижан, не сделав ни единого звонка домой за всю дорогу. Представить себе такую ситуацию в реальности абсолютно невозможно: как, узнав о тяжелой болезни матери, не поинтересоваться, что с ней, какие нужны лекарства!
Сюжет закручивается. Мать здорова, подметает двор в тот момент, когда Сарвар входит в калитку родного дома. Оказалось, телеграмму прислал отец, который давно не видел сына. Соскучился. Тут узбекский зритель вновь недоумевает: как можно долго не видеться, когда расстояние между Андижаном и Ташкентом преодолевается за три часа на автомобиле или за сорок минут на самолете?! Особенно удивителен этот авторский выверт с учетом того, что Сарвар по сценарию – положительный герой и заботливый сын.
Далее. К Сарвару в Андижан неожиданно прилетает Сажида, ташкентская студентка в брючках, с банданой на голове - безо всякого приглашения и намека на сватовство со стороны Сарвара. После некоторого замешательства Сажиду приводят к родителям Сарвара, что ну совершенно противоречит узбекскому менталитету, тем более в таком традиционалистском регионе, как Ферганская долина. Однако глубоко верующих родителей Сарвара такое появление невесты почему-то совсем не пугает. Они всего лишь просят ее надеть хиджаб (мусульманский платок).
Кадр из фильма «Соткин» (Sotqin)
Странности продолжаются, когда на экране появляются автомобили с госномерами типа: 50 A 210 AA. Как известно, подобный набор цифр и букв на государственных регистрационных номерах был введен только в 2008 году, в 2005-м же частные автомобили были оснащены такими, к примеру, номерами: 10 F 4429. Надо полагать, что многочисленные продюсеры, они же – консультанты из СНБ и МВД, просто не обратили внимания на такую «мелочь».
Добро и зло по-болливудски
В фильме все предельно просто, грань между добром и злом можно чуть ли не потрогать руками. Отрицательные герои – чрезвычайно неприятны внешне и морально уродливы изнутри. А вот с положительными несколько сложнее - они делятся на два типа: в высшей степени положительные и просто положительные. Первые вообще никогда не ошибаются, а вот вторые иногда попадают впросак по собственной наивности или недосмотру общественности, но потом обязательно исправляются.
В «Соткине» положительными героями первого типа (безгрешными) выступают сотрудники СНБ, а также городской прокурор, погибающий от рук экстремистов в день мятежа, да и вообще любой промелькнувший в кадре сотрудник силовых структур. Все они как на подбор - сильны и ловки физически, красивы лицом, глубоко проницательны и цельны характером.
Вот, например, эпическая сцена с прокурором. Экстремисты, захватив здание хокимията, требуют от прокурора выйти к толпе и объявить о том, что все заключенные по статьям за религиозный экстремизм были осуждены несправедливо. На что прокурор тихо и с достоинством отвечает: «Я служил народу, который меня вырастил. Можешь меня убить, но я не выйду и не скажу народу, что осудил невинных людей как экстремистов. Я всегда опирался на закон. Взяток не брал». Типичный узбекский прокурор, что и говорить!
Другой «резко» положительный герой - майор СНБ (в исполнении Улугбека Кадырова), одноклассник Сарвара. Помимо всевозможных положительных качеств, майор нежно предан детской дружбе, даже несмотря на то, что его друг вступает в группу религиозных экстремистов, участвует в мятеже, затем попадает в тюрьму, а по выходу из нее подвергается нападению со стороны своих бывших сподвижников. В Узбекистане даже ребенку известно, насколько опасно иметь дружественные отношения с человеком, осужденным за терроризм. Но наш майор – настоящий офицер спецслужб, настолько идеальный, что никакая тень не может упасть на его репутацию! Да и учителя у него – ого-го какие благородные руководители силовых ведомств.
Вот, к примеру, на экране появляется мудрый генерал, убеленный благородной сединой. Вместе с нашим майором он просматривает на большом экране видеоматериалы о тех, кто у них «под колпаком». «Надо брать с поличным, - советует мудрый генерал. - Не торопитесь арестовывать, иначе нас будут критиковать организации по правам человека».
Даже таможенник, который берет взятки за пропуск товара через границу и носит конфискованную обувь, - и тот в конце фильма исправляется и, несмотря на то, что его дочь взяли в заложницы, арестовывает машину, в которой экстремисты везут наркотики.
Кадр из фильма «Соткин» (Sotqin)
Центральный герой Сарвар (артист Фаррух Соипов) относится ко второй категории положительных героев - слабых людей, которые по доброте душевной и доверчивости, а также в силу искренней привязанности к своей семье попадают в лапы религиозных экстремистов. Но благодаря стараниям своего друга-майора СНБ (первая категория) и узбекской тюрьме, он исправляется.
К слабоположительным образам можно отнести и мать Сарвара (Сайёра Юнусова) с Сажидой (Юлдуз Раджабова). Они добры и покорны. Сажида поначалу сопротивляется необходимости носить хиджаб. «Это арабская одежда! – Объясняет она Сарвару. - Лицемерие - заставлять надевать хиджаб, и при этом пользоваться компьютерами, телевидением». Но потом, из уважения к родителям мужа, все-таки уступает. Однако, как только женщины слышат выстрелы в тот самый день, 13 мая 2005 года, обе тут же срывают с себя хиджабы. Мать повязывает платок уже согласно узбекской традиции, а Сажида рвет книжку «Иймонга йул» («Путь к истине», реальная книга Акрома Юлдашева). Обрывки страниц, подброшенные вверх, затем красиво и очень символично падают. Вообще, заметим, в узбекских фильмах женщины вечно что-то кидают, рассыпают, подбрасывают, словно не им самим затем все это убирать.
Отрицательные герои в фильме - это предприниматели, они же мусульмане, а также журналисты-враги отечественного и иностранного «разлива».
Воплощением абсолютного Зла выступает брат Сарвара Гуломжон, сыгранный популярным в республике певцом Жавохиром Зокировым, выходцем из известной династии. Гуломжон жесток, нагл и неразборчив в средствах. Разговаривает сквозь зубы, как типичный уличный пацан: «Крутой-ми сан, э!» («Ты че, крутой, что ли?»). Даже суры из Корана у него получаются как уложения какого-то блатного кодекса, тем более что ими он сопровождает всякие свои пакости.
Гуломжон владеет рестораном, который он «отжал» по всем законам рейдерского искусства, а сцена «стрелки» (так и звучит это слово в узбекском контексте) с бывшим хозяином ресторана проходит на мосту, как в лучших детективно-шпионских фильмах. Тут же и граната с выдернутой чекой – все, как положено.
Окружают Гуломжона люди, похожие на братков: мускулистые, коротко стриженые, речь рваная, слова цедят сквозь зубы, и даже пытают в подвале своих противников. Таможенника, обутого в конфискованную обувь, разувают и отправляют босиком через весь город до его конторы. Зрителю определенно дают понять, что предприниматели и вершители «справедливости» – по сути, обычные бандиты.
Кадр из фильма «Соткин» (Sotqin)
Совсем «непрост» и простой мясник - отец Сарвара (Матёкуб Матчонов). Он человек верующий, читает намаз, посещает мечеть, при случае покрикивает на свою покорную жену, запрещая ей вмешиваться в мужской разговор, то бишь - в разговор отца с сыновьями.
Гуломжон и его отец входят в некую группировку, которую по фильму возглавляет Хафизулла (Убайдулло Омон) - благообразный и интеллигентный мужчина, знаток Корана. Мягким проникновенным голосом говорит Хафизулла, и ему удается свернуть Сарвара с пути истинного и вовлечь в свою группу. Сарвар читает книжку «Иймонга йул», молится, отказывается ходить на гапы с одноклассниками (традиционные узбекские мужские посиделки. – Прим. ред.) и не пьет алкоголя, чем сильно озадачивает своего друга детства – майора госбезопасности.
На самом деле, Хафизулла - иностранный разведчик, специализирующийся на организации всяких переворотов. В Узбекистан он въехал по поддельным документам как бизнесмен - якобы с целью инвестиций в легкую промышленность. За маской благообразного верующего и святого скрывается похотливый старик, жадный как до женского полу, так и до денег. Зрителю опять намекают, что не стоит верить всяким иностранным инвесторам, они наверняка хотят нас лишить мирного неба над головой.
Враги второго плана, но от того не менее опасные, – журналисты, как отечественные, так и иностранные.
Сарвар, который еще только учится на журфаке, как-то приносит статью о ситуации в городе в редакцию газеты «Андижанская правда». Редактор (Абдураим Абдуваххобов), от страха глотая сердечные таблетки, отказывается печатать острый материал. Сарвар возмущен: «Если газета не печатает о проблемах, волнующих народ, кто о них будет говорить?» «Ты сначала поработай журналистом, посиди в этом кресле, потом посмотрю, как запоешь. Ты молод, смени профессию», - советует трусливый редактор.
Кадр из фильма «Соткин» (Sotqin)
И вот наступает «момент истины» - в город прибывает большая группа иностранных журналистов для освещения надвигающихся событий, о чем Сарвару сообщает Хафизулла. Тут мы приободрились, принялись гадать, покажут ли нам эти лица «врагов» в оригинале или подберут похожих артистов. Но, видимо, не нашлось таких, способных сыграть Алексея Волосевича, Галиму Бухарбаеву, Шамиля Байгина и остальных, действительно освещавших в тот трагический день в Андижане кровавые события расстрела мирного населения.
13 мая 2005. Трактовка СНБ
А вот как видят те события «художники», направляемые твердой рукой продюсеров-силовиков.
Группировка Хафизуллы готовится к захвату власти. План предполагает следующую последовательность действий: вначале тщательно разрабатывается и проводится в жизнь финансовая операция, а параллельно начинается подготовка общественного мнения.
Организации нужны деньги. Денег в байтулмола (фонд взаимопомощи. – Прим. ред.) недостаточно, и тогда Хафизулла поручает отцу Сарвара отвезти в Россию партию афганского героина. На вопрос, а как же перевозка наркотиков согласуется с исламом, Хафизулла Омон заявляет, что это весьма благое дело, так как таким образом уничтожаются неверные. Удовлетворенный ответом отец отправляется в дорогу.
Параллельно с проведением финансовой операции экстремисты приступают к подготовке общественного мнения, цель которой - вызвать недовольство народа и направить его на захват власти. Люди Гуломжона, переодетые в милицейскую форму, заходят в дома мирных граждан и уводят их с собой. Потом на пустыре расстреливают. По городу ползут нехорошие слухи.
«За границей весь народ уже вышел бы на улицу. А у нас тихо. В телевизоре - только песни-пляски, ни о чем серьезном не говорят», - громко возмущается Гуломжон. А когда его отца, который сопровождает машину с героином, арестовывает СНБ, по городу распространяются слухи, что святому человеку подкинули наркотики…
Вот банда Гуломжона врывается на грузовике в тюрьму, убивает охранников и освобождает узников.
А Сарвар идет к Хафизулле. В комнате работает телевизор, на экране – события в прямом эфире. Хафизулла, стоя спиной к дверям, говорит по-английски со своими заграничными шефами: «Я выполнил ваше задание, в городе бунт, вы обещали мне семь миллионов долларов, а перевели только пять. Давайте остальное и предоставьте коридор через Кыргызстан, я не должен тут погибать из-за диких узбеков».
На экране - дым, толпа бегущих женщин, мужчин, детей. Сам митинг не показывают вообще, хотя герои фильма говорят о нем. Все действие разворачивается в здании хокимията, где орудует Гуломжон, одетый уже в полевую американскую форму. Его люди убивают милиционеров, допрашивают городского прокурора и совершают прочие акты насилия, свойственные террористам.
Кадр из фильма «Соткин» (Sotqin)
Но доблестные силовики не дремлют - разрабатывают план окружения. Обилие технических средств, снайперы лезут на крышу хокимията, люди-пауки карабкаются по стене здания... Террористов, кричащих «Аллах Акбар», убивают точечно. Операцией руководят строго по рации. Никакого массового расстрела…
Картина. Удручающая
Итак, народу предлагается «перезагрузить» память новой трактовкой событий 13 мая 2005 года в Андижане: мятеж был организован иностранными спецслужбами и местными предпринимателями-мусульманами с целью захвата власти. Пособниками выступали иностранные журналисты. Митинга мирных граждан не было, БТРов – тоже, следовательно, никто толпу не расстреливал. А спецслужбы убивали только террористов, скрывавшихся в здании хокимията.
Молодежи внушается мысль, что между семьей и государством выбирать надо последнее. При любых сомнениях надо бежать в СНБ, даже если родные вас при этом назовут «соткин» («предатель»), что и произошло с главным героем.
Финальные титры сопровождает пронзительная песня Юлдуз Усмановой: «Не қилсанг қил, тек Ватанни сотма, болам» («Сынок, что хочешь делай, только родину не предавай /не продавай»).
Фильм тугади.
Международное информационное агентство «Фергана»
