9 и 10 июня 2011 года в Казахстане прошла международная конференция «Сценарии для Афганистана и трансформация региональной безопасности». Корреспондент «Ферганы» Екатерина Иващенко задала экспертам, участвовавшим в конференции, несколько вопросов, которые касаются межэтнических отношений в Афганистане, возможного нейтралитета страны и российско-афганских отношений. Первым на вопросы «Ферганы» ответил Ахмад Вали Масуд, родной брат известного афганского военачальника и политического деятеля Ахмад Шаха Масуда, убитого 9 сентября 2001 года, за два дня до террористической атаки Аль-Каиды на Нью-Йорк и Вашингтон. В эксклюзивном интервью для «Ферганы» Ахмад Вали Масуд рассказал, как необходимо изменить существующую в его стране форму правления, чтобы Афганистан вышел на новый уровень развития.

- Насколько остро стоит в Афганистане вопрос межэтнических отношений?

- Сегодняшняя реальность Афганистана такова, что там проживает много племен и народностей. Но я не согласен с высказываниями, что Афганистан является единым народом и там не возникает противоречий между племенами (Здесь Ахмад Вали Масуд полемизирует с генералом Абдул Хади Халидом, бывшим заместителем министра внутренних дел Афганистана, который заявил на конференции, что не может согласиться с тем, что есть большие разногласия между пуштунами и другими национальностями. «Афганский народ доказал, что сепаратистских настроений у нас нет... Афганцы – это единая нация», - заявил генерал.). Формирование нации - это особый процесс. Племена и народности должны иметь общие ценности, общую культуру, традиции - и эта общность на протяжении веков и формирует единую нацию. Люди должны добровольно принимать в этом участие, хотеть этого объединения… В качестве примера приведу СССР, который просуществовал много лет, но пришло время - и каждый народ сказал свое отдельное слово…

- Вы полагаете, что все национальности и племена либо объединятся, образно говоря, в союз, либо произойдет разъединение страны?

- Нужно предоставить людям право самим выбирать систему правления. Президентскую систему принесли нам США. Нам же сначала необходимо пройти процесс формирования нации. У нас не только нет единства, единой нации, у нас пока нет объединения, когда люди могут договориться между собой.

- А какая форма правления наиболее подходит Афганистану?

- В первую очередь, нам необходима децентрализация власти. Нужно усилить провинциальные союзы, сделать должности губернатора и мэра выборными. Провинциальные советы должны принимать решения и контролировать бюджет. А центр может принимать решения по вопросам обороны и внешней политики.

В Афганистане никогда не было централизованного правительства. Но даже при создании централизованного правительства политики не сумели достичь успеха. Сегодняшняя централизованная власть в Афганистане полностью себя дискредитировала. 90 процентов государств мира имеют децентрализованную власть. Наши братья-пуштуны хотят иметь централизованную власть, чтобы управлять другими, чтобы власть была только в их руках. Я из провинции Панджшер, там нет ни одного талиба, а в Кандагаре их очень много, как я могу считать, что мы одинаковы, что мы едины, мы вместе? 150 тысяч военных из СССР находились в Афганистане, но мы не были террористами, мы брали солдат в плен и сами же их освобождали. Какие у нас могут быть общие ценности с талибами?

Децентрализация власти - это выход из создавшегося положения.

- В правительстве должны быть представители различных национальностей?

- На территории разных провинций проживают и пуштуны, и таджики. При предлагаемой мной форме правления решения будут приниматься не в центре, а на местах, то есть их будут принимать люди, населяющие ту или иную провинцию. Если в какой-то провинции победят талибы, то пусть победят. Почему я, таджик, предлагаю такой вариант? Потому что я считаю, что не так важно, придут в Кандагаре талибы к власти или нет. Но я не позволю, чтобы талибы пришли к власти, например, у нас в Панджшере. Мы не позволим этого. Я предлагаю демократические выборы.

Ахмад Вали Масуд. Фото ИА «Фергана»

- Как вы относитесь к предложению о нейтралитете Афганистана?

- Если это осуществится – будет отлично. Традиционно Афганистан был нейтральной страной. СССР напал на Афганистан, и произошел дисбаланс: был создан прецедент и повод для вмешательства западных стран, которые пришли в Афганистан. Началась конкуренция, холодная война - и многочисленные жертвы.

- Насколько реально, что Афганистан сможет обрести нейтралитет?

- На сегодняшний день это мечта. Если на региональном, а затем и на международном уровне будет принято решение об этом, то все получится. Если мы получим национальное мощное государство, то его сила будет исходить из регионов в центр. Мы сумеем заставить другие страны принять нас в качестве нейтрального государства.

- Как вы оцениваете российско-афганские отношения?

- Сейчас наши связи очень слабы. Россия ведет себя так, будто совсем не знает, что такое Афганистан: либо очень боится, либо имеет какие-то договоренности с США. Чего она боится? Во-первых, того опыта, который она уже однажды имела в Афганистане. Во-вторых, НАТО.

- Что Россия сейчас может сделать для Афганистана?

- Хорошие дела Россия делала и до, и во время своего присутствия в Афганистане. Это были фундаментальные проекты, благодаря которым тысячи людей были обеспечены работой. Россия делала в Афганистан экономические инвестиции, а сегодняшние американские инвестиции являются политическими. Сейчас Россия могла бы инвестировать в те же отрасли, что и раньше, достроить или реконструировать построенные раньше фабрики и другие объекты.

- Возможно ли решить проблему наркопроизводства?

- Почему нет? Почему увеличивается производство наркотиков в Афганистане? Потому что ближайшее окружение президента замешано в этих делах. Если у нас будет сильное национальное государство, если мы отправим в тюрьму пятерых главных наркобаронов, то уровень наркопроизводства уже снизится в пять раз. Потом, постепенно, для крестьян мы сможем наладить замещающие сферы деятельности: садоводство, выращивание зерна.

С точки зрения экономики Афганистан может превратиться в мощный центр производства сельскохозяйственной продукции. Большая проблема – это управление страной. Есть механизм, который называется правительством, сейчас этот механизм работает неправильно, поэтому, сколько бы сырья в него не вкладывали, производство все равно будет бракованным.

- Каким вы видите будущее вашей страны?

- 30 лет войны, переворотов - всего, что было в Афганистане, - изменили все социальные институты, но одновременно появились и новые явления: демократия, права человека, права женщин… Споры, которые имеют место внутри Афганистана, вполне естественны. Хамид Карзай и его команда хотят вернуть Афганистан назад, в прошлое. Мы же хотим перенести Афганистан в новую эпоху. В прошлом в стране было три столпа законности: пуштуны, падишах и религии. Когда к власти пришел Карзай, он взял с собой бывшего шаха Афганистана, и до самой его смерти держал семью шаха возле себя. Сам Карзай усилил в Конституции Афганистана роль религии и постарался включить в правительство как можно больше пуштунов, чтобы утвердить свою традиционную законность. Поэтому Карзай не любит политические партии, не хочет нормального функционирования парламента, не соблюдает основной закон, в основном болея за Лойя Джиргу (Высший совет Афганистана, в который входят лидеры всех народностей и племен Афганистана - ред.). Пользуясь как бы законными способами, Карзай хочет соблюсти форму, но включить туда эти три столпа прошлой законности. А мы хотим, чтобы он признал демократию, чтобы нормально функционировал парламент, усилилась судебная власть, а политические партии окрепли. Мы выступаем за усиление демократических институтов, и поэтому столкновения между нами и Карзаем - это естественная борьба. И в этой борьбе мы победим.

Беседовала Екатерина Иващенко

Международное информационное агентство «Фергана»