Фото © Фергана.Ру

Откуда мог взяться водопад в степи? Слушая рассказы местных жителей о водопаде, поначалу трудно поверить в реальность его существования, хотя это легендарное место входит сегодня в число уникальных и охраняемых объектов Нуратау-Кызылкумского биосферного резервата, создаваемого в Узбекистане при поддержке Глобального Экологического Фонда и ПРООН.

Через всю Джизакскую область протянулись на триста километров в сторону Самарканда скальные гребни хребта Нуратау. К апрелю их острые, как волчьи клыки, но не слишком высокие по азиатским меркам пики, еще сохраняют в тени у своих подножий отдельные пятна снега, подпитывающие водой мелкие речки безлесных предгорий. Зато в стороне от гор по пескам Кызылкума разлилось целое море-озеро Айдаркуль, в конце прошлого века возникшее на месте обширной солончаковой впадины. Еще в 50-е годы местные лекари - табибы возили туда пациентов принимать соляные и грязевые ванны в горячих и мутных лужах в окружении пустынных миражей и рощ черного саксаула. Теперь там гуляют настоящие морские волны, размывающие берега и накатывающиеся штормами на песчаные пляжи. В этом году аварийные объемы зимнего паводка Сырдарьи, по решению правительства Узбекистана в очередной раз сброшенные через шлюзы Шардаринского водохранилища, чтобы предотвратить катастрофическое наводнение в Южном Казахстане, достигли почти самого центра пустыни, заставив срочно эвакуироваться население двух животноводческих поселков.

Пока правительства трех стран - Узбекистана, Казахстана и Кыргызстана, договариваются между собою о целесообразности сезонной регуляции водного режима Сырдарьи, приносящей одним - электроэнергию, другим - риск катастрофы, а третьим - образование нового водоема, экологи из международных организаций разработали и осуществляют проект создания биосферного резервата, включающего еще мало затронутые цивилизацией, уникальные уголки природы Центральной Азии. В территорию резервата включены горные склоны, участки пустыни и водные просторы Айдаркуля, ставшего для Узбекистана своего рода новым «внутренним морем», взамен пересыхающего Арала. Здесь действительно есть что сохранять для потомков - редкие и исчезающие виды животных, реликтовые растения, подобные тысячелетней арче в местечке Мажрум, места массовых гнездовий перелетных и водоплавающих птиц, а так же уникальные природные и исторические артефакты, вроде легендарного водопада Шаршара, находящегося всего десяти километрах от районного центра.

Хребет Нуратау от Айдаркуля отделяет широкая полоса Фаришской степи, к середине весны зарастающая фантастически яркой зеленью эфемерных трав, которая здесь чередуются с белыми полями гальки и разноцветными мраморными щитами на склонах холмистых возвышенностей, лишь за присущую им растительность, но вовсе не за высоту называемых иногда Фисташковыми горами. Пространства вокруг холмов ровные, как раскрытая ладонь, и на первый взгляд, совершенно безводные. Русла сезонных ручьев, пересыхающих почти сразу по окончанию апрельских ливней, едва достигают степных окраин, теряясь в рыхлом суглинке ложбин. Но как оказывается, не бесследно. В Фаришской степи нет больших рек. Нет рек вообще. А водопад есть. Он питается из огромного родника, низвергаясь затем с высоты сорокаметровой плотины, возведенной руками здешних земледельцев еще несколько сотен лет назад.

Обнаружить водопад в степи не трудно. Гораздо легче, чем поверить в его существование. Вдруг начинают проглядывать в весенней зелени зеркала прудов - так подступают к поверхности грунтовые воды. К маленьким озерцам, постепенно сливающимся в чистый, медлительный поток с едва заметным уклоном, слетаются птицы - степные орлы, жаворонки и удоды, чайки и даже пеликаны с Айдаркуля. Весной и осенью здесь останавливаются на пролетах косяки журавлей.

Любой встреченный на дороге человек покажет, как лучше добраться до Шаршары - то есть до Водопада (по-тюркски). Достопримечательность не нуждается в другом, собственном названии, потому, что водопад на всю степь лишь один. Зато и впечатление он производит ошеломляющее.

Издали стена воды, обрушивающаяся под прямым углом на обломки гранита и мрамора, кажется не меньше Ниагары. Только подойдя вплотную можно разглядеть сквозь завесу тумана и ледяных брызг, что отвесная стена дамбы целиком сложена из небольших камней одинакового размера и формы, аккуратно подобранных и плотно пригнанных друг к другу.

По словам местных жителей, дамба, скорее всего, сооружалась методом хашара - коллективным трудом земледельческой общины, выращивавшей скудные урожаи злаков на богарных землях окрестных холмов. Нуждаясь в воде, крестьяне запрудили степную ложбину - когда, теперь уже не знает никто из старожилов. Но за прошедшие с тех пор века чаша искусственного водохранилища до самого верха заполнилась глинистыми наносами, став идеально плоским краем обрыва.

Щели в каменной кладке плотины, скрепленные средневековыми мастерами специальным составом с использованием верблюжьего молока, подобно стенам мавзолеев древнего Самарканда, со временем заросли густым мхом и сделались почти неразличимыми. В окружающих скалах зияют глубокие гроты, чьи черные горла снаружи обрамлены кустами колючей фисташки, цветущей крупными бело-розовыми цветами. Воздух и камни струятся холодной влагой, клубящейся над ущельем, но ветер из разогретой солнцем степи доносит до низин терпкие запахи преющих травяных стеблей. Дамба расположена так, что еще задолго до заката она начинает отбрасывать длинную и глубокую тень на вырывающуюся из-под ее подножия водяную стремнину. Впрочем, дальше волшебный поток вновь исчезает в степи, проваливаясь под землю так же непредсказуемо, как возник из нее. Как нечаянно прерванный сон.