Относительно недавно (18 мая 2009 года) исполнилось 65 лет одному из самых трагичных событий в истории народов бывшего СССР - депортации крымских татар. По понятным причинам наибольшее внимание эта печальная годовщина привлекла в Крыму, где сейчас проживает основная часть (260-280 тысяч) ссыльного народа, возвращающегося на родину из изгнания. На состоявшейся 3 июля встрече президента Украины Виктора Ющенко с членами президиума Меджлиса крымскотатарского народа во главе с многолетним узником советских лагерей Мустафой Джемилевым было объявлено о президентском поручении генпрокурору Украины и главе СБУ рассмотреть вопрос о возбуждении уголовного дела по факту выселений в 1944 году крымскотатарского народа и других народов (греков, болгар, армян), проживавших на территории Крыма, и дать правовую оценку «действиям должностных лиц органов государственной власти тоталитарного коммунистического режима во главе с Иосифом Сталиным, виновных в незаконных насильственных выселениях указанных народов». При этом подчеркивалось, что данное поручение полностью соответствует принятой на 18-й ежегодной сессии Парламентской Ассамблеи ОБСЕ Вильнюсской Декларации, равно осуждающей преступления сталинизма и нацизма.

Практически незамеченной, за исключением, естественно, самих крымскотатарских общин, осталась эта годовщина в местах депортации – государствах Центральной Азии и прежде всего в Узбекистане, где сейчас проживает значительная масса крымских татар (по разным оценкам - от 100 до 200 тысяч), еще не вернувшихся на родину. Собственно, позиция официального Ташкента была сформулирована еще пять лет назад, в год 60-летия депортации, когда в посольство Украины поступила нота МИД Узбекистана, где говорилось о «нецелесообразности» проведения в Узбекистане мероприятий, связанных с годовщиной депортации. Это объяснялось тем, что Узбекистан не имеет отношения к депортации и никогда не проводил подобных мероприятий. В ноте также утверждалось, что крымские татары, проживавшие в Узбекистане, «не имели каких-либо проблем и пользовались всеми правами и льготами наравне с местным населением». Было также отмечено, что проведение подобных мероприятий может вызвать «недопонимание как среди крымских татар, так и местного населения».

Что же до России, во-первых, объявившей себя правопреемницей СССР, а во-вторых, тоже являвшейся местом депортации (в РФ остаются порядка 20 тысяч крымских татар), то там о крымских татарах вспоминают в основном только в связи со сложной этнополитической ситуацией в Крыму и вытекающими отсюда «геополитическими» плюсами и минусами для Кремля. Причем вспоминают главным образом в негативном плане, а также в духе реанимации сталинистского мифа о «поголовном предательстве» крымских татар в годы Второй мировой войны. Тем самым, кстати, весьма способствуя сохранению и даже усилению предубеждений в отношении крымских татар как среди собственно россиян, так и русскоязычного населения Крыма, что, понятное дело, сохранению межнационального мира на полуострове не способствует.

Впрочем, крымскотатарская проблема и ее влияние на современное положение в Крыму, в Украине в целом и на украино-российские отношения – тема для отдельного и очень деликатного разговора. Здесь же имеет смысл сосредоточиться прежде всего на самой истории вопроса, уделив особое внимание ее среднеазиатскому «измерению». Тем более, что на 5 августа этого года пришлась еще одна годовщина – исполнилось 40 лет со дня окончания «Ташкентского процесса» - одного из самых значимых событий в истории крымскотатарского национального движения.

Просто татары?

В массовом сознании представления о народе, имеющем уникальную и богатую культуру, народе, вписавшем одну из самых ярких страниц в историю борьбы с тоталитаризмом, исчерпываются, как правило, примитивным заблуждением: крымские татары, дескать, это «просто татары», только жившие в Крыму. Надо сказать, что «крымские татары», в общем-то, неудачный этноним. Присутствие слова «татары», часто рождает представление, будто крымские татары являются субэтнической группой татар, а крымскотатарский язык - диалект татарского. Безусловно, это родственные языки – оба принадлежат к тюркской группе. Но языки все-таки разные. Наиболее близкими к крымскотатарскому являются турецкий, карачаево-балкарский, кумыкский и ногайский, а вовсе не язык татар, скажем, Поволжья. Аналогично и созвучные этнонимы «татары» и «крымские татары» обозначают родственные, но весьма разные народы. Кстати, сами крымские татары используют два самоназвания: «къырымтатарлар» (qırımtatarlar), то есть «крымские татары», и «къырымлы» (qırımlar) - «крымцы». Причем второе является более употребимым в обыденной речи, то есть более близким самосознанию народа, сформировавшегося в Крыму как коренной народ полуострова.

Слово же «татары» в данном случае имеет, можно сказать, «импортное» происхождение. Как известно, имя «татар» носило одно из монгольских племен, покоренных Чингис-ханом. Впоследствии «татарами» стали называть всех монгольских завоевателей, а потом и всю совокупность других племен (в основном тюркских), вовлеченных Батыем в его грандиозный поход на Запад и ставших затем населением Золотой Орды. Впервые монголы (или «татаро-монголы», или просто «татары») появились в Крыму в 1223 году: монгольский отряд ворвался на полуостров, опустошил Судак и ушел за пределы Крыма. Несколько позднее, с 30-х – 40-х годов XIII века, в Крыму стали оседать отряды «татар» из Батыева войска, образовавшие Крымский улус Золотой Орды.

Однако еще до этого, примерно с XI – XII веков в Крым проникли кочевавшие в приазовских и причерноморских степях половцы, называвшие себя «кыпчаками». Они смешивались с местным населением - потомками ираноязычных тавроскифов и сармато-алан, а также германцев-готов и др. Приток половцев еще более нарастал в результате давления монголов. Он способствовал консолидации местного этнического конгломерата и его тюркизации, усиливавшейся в результате последующего оседания в Крыму тюркских же элементов Батыевой орды. Но именно на основе преобладания половцев сложилось ядро крымскотатарского народа, а на основе половецкого языка - крымскотатарский язык.

Впрочем, в этногенезе крымских татар приняли участие далеко не только тюркские этносы. Среди нетюркских предков крымских татар, населявших Крым в разные эпохи, помимо уже упоминавшихся тавроскифов, сармато-аланов и готов, присутствовали также греки, протоболгары, хазары, печенеги, итальянцы (генуэзцы), малоазийские турки и др. Чрезвычайно сложная комбинация «компонентов», составивших этнос, предопределила формирование у крымских татар нескольких специфических субэтносов.

Так, в степях и предгорьях северного Крыма основное участие в этногенезе приняли половцы и ногайцы. Отсюда и пошло название субэтноса – «ногаи» или «степняки» (çöllüler). В расовом отношении «ногаи» - европеоиды с элементами монголоидности (порядка 10 %). Их диалект сочетает в себе черты кыпчакско-огузских языков (карачаево-балкарский, кумыкский) и кыпчакско-ногайских (ногайский, казахский).

На Южном берегу Крыма – от Балаклавы на западе до Феодосии на востоке – основную роль в этногенезе играли греки, готы, малоазийские турки, черкесы, а также генуэзцы. Они образовали субэтнос «ялыбойлу» (yalıboylular от Yalıboyu – «Южный берег»). «Южнобережцы» принадлежат к средиземноморской расе и внешне похожи на турок, греков, итальянцев. Однако встречаются и носители явных «нордических» признаков, унаследованных от готов - светлая кожа, светлые волосы, голубые глаза. Диалект «ялыбойлу» очень близок к турецкому языку. Кроме того, велика доля греческих и итальянских заимствований. Старый литературный крымскотатарский литературный язык основан именно на этом диалекте. У «ялыбойлу» вплоть до депортации наблюдались элементы христианских обрядов, сохранившихся от предков.

Наконец, в горах к северу от Южного берега и к югу от степей жили «таты» (tatlar) или «горцы». В этногенезе этого субэтноса приняли участие практически все народы, когда-либо жившие в Крыму. Но особенно важной считается роль готов, греков и западных кыпчаков. От кыпчаков «таты» унаследовали язык, от греков и готов — материально-бытовую культуру. Например, тип домов, в которых жили горцы Бахчисарайского района, считается готским. Внешне «таты» похожи на выходцев из Центральной и Восточной Европы. Их диалект – своего рода промежуточное звено между диалектами «ялыбойлу» и степняков. На этом диалекте основан современный крымскотатарский литературный язык.

Правда, за пределами Крыма представители всех субэтносов называли себя одинаково – «крымцами». Накануне Второй мировой войны среди крымских татар около 30% составляли «ялыбойлу», около20 % - «ногаи» и около 50 % - «таты». Депортация размыла границы между ними, сильно возросло число смешанных семей. Из-за того, что после возвращения в Крым репатрианты, как правило, не могут селиться в местах своего традиционного проживания, процесс смешения субэтносов продолжается.

Огромную «скрепляющую» роль при формировании крымскотатарского народа сыграл ислам, вытеснивший с полуострова господствовавшее там христианство – исламизация основной части населения Крымского улуса началась в XIII веке, в течение золотоордынского периода она постепенно охватила еще и население византийского княжества Феодоро, а также Генуэзской колонии, и практически завершилась в ханский период. Он начался в 1441 году с отложения от Золотой Орды местной династии Гиреев во главе с первым крымским ханом Хаджи Гиреем, ставшим вассалом Османской империи.

«Золотой век Гиреев»

Эпоха Крымского ханства (1441 – 1783) - время расцвета крымскотатарской культуры и искусства. Знамениты поэты той эпохи – Ашик Умер, Махмуд Кырымлы, хан Газы II Гирей Бора. Великолепный архитектурный шедевр того времени — ханский дворец в Бахчисарае. Максимилиан Волошин так характеризовал ханский период: «После беспокойного периода татарства времён Золотой Орды наступает Золотой век Гиреев, под высоким покровом великолепной, могущественной и культурной Турции времён Солиманов, Селимов и Ахметов. Никогда - ни раньше, ни позже - эта земля, эти холмы и горы и равнины, эти заливы и плоскогорья не переживали такого вольного растительного цветения, такого мирного и глубокого счастья.»

Впрочем, до мира и счастья было все-таки далеко. Крымское ханство превратилось в базу для разбойничьих набегов и плацдарм для турецкой экспансии. Тысячи захваченных в набегах пленников продавались на крымских невольничьих рынках, среди которых самым крупным был рынок в Кафе (Феодосии). В отношениях с Москвой союзнические связи, сложившиеся во второй половине XV века между Иваном III и Менгли-Гиреем, быстро сменились враждебностью. В 1571 году 40-тысячное крымское войско Девлет-Гирея едва не захватило русскую столицу, подпалив пригороды, после чего Москва почти вся выгорела. Правда, в следующем году крымцы были наголову разбиты в битве при Молодях, что положило предел их натиску. Тем не менее, крымские набеги на Россию и Речь Посполитую продолжались весь XVII и первую половину XVIII веков.

Интересно, что сначала в московских документах население Крымского ханства именовалось как «крымцы». Лишь по мере возрастания враждебности все чаще употреблялся термин «крымские татары». Это соответствовало складывавшейся традиции называть «татарами» почти все тюркские народы, с которыми российское государство сначала вступало в контакт, а потом подчиняло. Например, карачаевцев называли «горскими татарами», азербайджанцев – «закавказскими татарами» и т.д. Вот и после присоединения к России Крыма (1783) «татарами» стали называть все мусульманское население полуострова. Сейчас это название приобрело и несколько иное звучание – публицисты, настроенные в отношении крымских татар, мягко говоря, недружественно, упирая на то, что они именно «татары», как бы подчеркивают якобы «неавтохтонность» этого этноса для Крыма.

«Черное столетие»

Сразу после присоединения Крыма российские власти демонстрировали широкий либерализм в отношении местной элиты: духовенство и знать были приравнены к российскому дворянству. Вместе с тем в Петербурге особо не надеялись на лояльность новых подданных. Стратегическую цель имперской политики можно было в принципе сформулировать так: «Крым без крымских татар.» Главным средством достижения этой цели стала колонизация путем вытеснения крымскотатарских крестьян с земель, пожалованных короной русским дворянам, а также привлечения переселенцев из России в степные районы и в интенсивно строившиеся города.

Результаты таковы: население Крымского ханства к 1770 гг. составляло примерно 500 тысяч человек, 92 % из них - крымские татары. Первая российская перепись 1793 года зафиксировала в Крыму 127,8 тысячи человек, крымских татар - 87,8%. Таким образом, за первые 10 лет российской власти Крым покинуло 3/4 населения, эмигрировавшего в основном в пределы Османской империи. Вторая волна массовой эмиграции случилась сразу после Крымской войны – в 1850-60-е гг. в Османскую империю ушли примерно 300 тысяч человек, включая почти всю крымскотатарскую элиту. Именно их потомки составляют ныне диаспоры в Турции (около 2 миллионов, впрочем, неассимилированных, по ряду оценок, всего 50 тысяч), Румынии (24 тысячи) и Болгарии (3 тысячи).

Вместе с тем, «черное столетие» (термин, часто употребляющийся в крымскотатарской литературе) не следует описывать только в черных красках. В частности, крымские татары, служившие в русской армии, демонстрировали изрядную верность царю и отечеству и отличные боевые качества - начиная с иррегулярной крымской конницы во время наполеоновских войн и кончая крымскими подразделениями «дикой дивизии» в Первую мировую. Но основной позитив состоял в том, что в последние десятилетия XIX века началось крымскотатарское культурное возрождение, связанное прежде всего с именем выдающегося просветителя Исмаил-бека Гаспринского (1854—1914).

В числе его главных заслуг — создание нового литературного языка, распространение среди крымских татар светского образования, что привело к появлению новой крымскотатарской интеллигенции. Причем свои школы Гаспринский основывал не только в Крыму, но и в Бухаре, Ташкенте и ряде других городов Средней Азии, которую он посетил дважды - в 1893 и 1907 гг. Во время этих поездок Исмаил-бек встречался с бухарским эмиром бухарским и местной элитой. Гаспринский издавал в Бахчисарае первую крымско-татарскую газету «Терджиман», которая стала известна далеко за пределами Крыма, в частности, в Турции и в той же Средней Азии. Надо сказать, что этот человек был авторитетом для всех мусульман Российской империи.

И, тем не менее, крымские татары чувствовали себя на своей родине не слишком комфортно. В 1891 году началась третья волна эмиграции, достигшая пика в 1893 году - уехало около 18000 человек. Следующая вспышка - 1902-1903 годы. Да и потом эмиграция не прекращалась до 20-х годов прошлого столетия.

«Крым для крымцев»

В послефевральской революционной суматохе о крымских татарах как бы забыли. Исполком Симферопольского совета 17 марта 1917 года отклонил ходатайство крымских татар о предоставлении им представительства, на основании того, что «национальные организации представительства в Совете не имеют». Впрочем, это не могло остановить самоорганизации крымских татар – появились Мусульманский комитет и «Милли фирка» («Национальная партия»), чьими усилиями 25 марта в Симферополе был созван Курултай, избравший Временный крымско-мусульманский исполнительный комитет во главе с Номаном Челебиджиханом. Челебиджихан выдвинул лозунг: "Крым - для крымцев!" Причем под «крымцами» понимались не только крымские татары, но и все жители полуострова. «Наша задача, - говорил он, - создание такого государства, как Швейцария. Народы Крыма представляют собой прекрасный букет, и для каждого народа необходимы равные права и условия, ибо нам идти рука об руку».

Подобные идеи не нашли отклика у большевиков, и они в начале 1918 года Челебиджихана расстреляли, так же, как и очень многих других крымских татар из числа «нетрудовых элементов». Красный террор поднял крымскотатарское население на борьбу - антибольшевистские отряды «эскадронцев», в свою очередь, убивали коммунистов. Однако и выбившие большевиков из Крыма белые, сражавшиеся за «единую и неделимую Россию», к идеям «Милли фирка» относились плохо. Летом 1919 года белые разгромили штаб-квартиру партии, последовали расстрелы ее активистов. В ответ левое крыло «Милли фирка» заключило союз с большевиками и ушло в подполье, а довольно значительное число крымских татар влилось в ряды как «красных», так и «зеленых» партизан. Широкую известность получил, например, крымскотатарский полк Крымской повстанческой армии под командованием Османа Деренайырлы.

Крымская АССР

После бегства белых большевики провозгласили Крымскую ССР (1921), где государственными языками стали русский и крымскотатарский. Причем первоначально эта республика имела статус, аналогичный статусу союзной республики в будущем СССР. Тогда Крым мыслился как некое связующее звено с режимом Кемаля-паши (Ататюрка), одно время воспринимавшегося в Москве как «борец с империализмом». Однако уже в 1922 году в Кремле поняли, что строить социализм Кемаль не собирается, и крымская республика превратилась в обыкновенную АССР в составе РСФСР. Тем не менее, в Крыму продолжалась характерная для 20-х годов политика «коренизации» - доля крымских татар в республиканских органах власти достигла 36 %, им выделялось до 20% мест в учебных заведениях, резервировались дефицитные рабочие места. Выпускалось множество книг на крымскотатарском языке (до 1927 года использовалась арабская графика, в 1928-39 - латиница, в 1939-92 – кириллица, с 1992 года вновь латиница), значительное число крымских татар обучалось в московских и ленинградских вузах.

Но подъем национально-культурной жизни продолжался недолго. Уже в 1928 году ГПУ «раскрыло» крымскотатарский «заговор» во главе с бывшим председателем КрымЦИК Вели Ибраимовым, якобы собиравшимся присоединить Крым к Турции. Ибраимова расстреляли, а вслед за ним и многих других, в том числе бывших членов «Милли фирка», которых раньше не трогали. Дальше – массовые аресты, закрытие национальных школ, театров, газет и т.д. Затем были коллективизация, репрессии 30-х годов и все прочие прелести советской власти, которые в тот период ударили по крымским татарам с той же силой, как и по другим народам. Можно лишь добавить, что с 1921 по 1931 год в Крымской АССР были закрыты 106 мечетей, причем сразу снесена 51 мечеть. После 1931 года были отобраны великолепные мечети Бахчисарая, Евпатории, Феодосии, Ялты, которые медленно разрушались или просто уничтожались.

Жертвы навета

Согласно переписи 1939 года, крымских татар в Крыму насчитывалось 218179 человек, то есть 19,4% населения. Из 90 тысяч мобилизованных в армию в 1941 году в Крыму, крымских татар было около 20 тысяч. В середине ноября 1941 года Крым оккупировали немцы и румыны. И уже в декабре там были созданы «мусульманские комитеты» во главе с центральным «Крымским мусульманским комитетом» в Симферополе. Первоначальная программа комитета предусматривала создание под протекторатом Германии государства крымских татар. Однако уже зимой 1941-42 гг. немцы дали понять, что не допустят появления какого бы то ни было крымскотатарского государственного образования. В декабре 1941 года представители крымскотатарской общины Турции Эдиге Кырымал и Мюстеджил Улькюсал ездили в Берлин, надеясь убедить Гитлера в необходимости создания такого государства, но фюрер отказал. Оно и понятно: нацисты намеревались включить Крым (будущий рейхсгау «Готенланд») в Рейх и заселить его немцами.

В сентябре 1942 года немцы запретили использовать в названии комитета слово «крымский», и он стал именоваться «Симферопольским мусульманским комитетом», а потом - «Симферопольским татарским комитетом». Нацисты были главным образом заинтересованы в том, чтобы комитет занимался формированием добровольческих антипартизанских формирований. Он этим в основном и занимался до января 1942 года, но после того, как вербовка была официально санкционирована Берлином, руководство процессом перешло к командованию айнзатцгруппы «D» (в конце 1943 года комитет и его структуры были распущены). К марту 1942 года в 14 «ротах самообороны» служили уже 4 тысячи крымскотатарских добровольцев, а еще 5 тысяч находились в резерве. Затем на основе рот были развернуты 10 батальонов вспомогательной полиции (Schutzmannschaft-Bataillonen).

Данные формирования использовались при охране объектов, активно участвовали в борьбе с партизанами, а в 1944 году оказали упорное сопротивление наступавшим советским войскам. В мае того же года остатки этих частей эвакуировались из Крыма, а затем из них в Венгрии была сформирована горная бригада войск СС (татарская №1) – Waffen-Gebirgs-Brigade der SS (Tatar №1) численностью в 3,5 тысячи солдат. Не вошедшие в состав бригады добровольцы были переброшены во Францию и включены в состав запасного батальона «Волжско-татарского легиона Идель-Урал».

Этих фактов, а также обращений и приветствий различных крымскотатарских деятелей в адрес Гитлера и Германии, опубликованных в оккупационной печати, оказалось достаточно Сталину для обвинения всего крымскотатарского народа в поголовном предательстве и издания Постановления ГКО СССР № ГОКО-5859 от 11 мая 1944 года о выселении всех крымских татар с полуострова. Между тем, даже с учетом всей исторической специфики взаимоотношений с российским, а потом с советским государством (если, конечно, вообще вывести за скобки изначальную преступность самой идеи коллективного наказания целого народа) «уровень коллаборационизма» крымских татар не являлся чем-то исключительным по сравнению с «уровнем коллаборационизма» не только в других «национальных окраинах» СССР, но и в чисто русских областях, оккупированных нацистами.

Можно вспомнить, например, что в такой партизанской республике, как Белоруссия, свыше 20 тысяч человек состояли в созданном немцами корпусе «Беларускай Самааховы», и еще 30 тысяч – в «Беларускай краевой абароне». И это не считая 11 белорусских Schutzmannschaft-Bataillonen и прочих полицейских формирований. Эти кадры впоследствии стали основой для формирования целой эсэсовской дивизии – 30. Waffen-Grenadiere Division der SS (белорусская №1). А, например, кадры для 29. Waffen-Grenadiere Division der SS (русская №1) вышли из Русской освободительной народной армии (РОНА), созданной инженером Брониславом Каминским в Локотском округе Брянской области. Что уж на этом фоне говорить о Прибалтике или о Западной Украине с их четырьмя дивизиями Waffen SS. А вот крымских татар хватило всего на одну бригаду, да и та скоро перестала быть «татарской», влившись в «Азербайджанский полк СС». Впрочем, в любом случае главная заслуга в том, что свыше миллиона жителей СССР в той или иной форме воевали на стороне Германии, принадлежит самому сталинскому режиму с его зверствами.

Вместе с тем достаточно фактов, свидетельствующих о достойном вкладе крымских татар в борьбу с нацизмом. Вот лишь некоторые из них. Так, в конце 1942 года крымские татары составляли примерно шестую часть из 2500 действовавших в Крыму «гражданских» партизан (то есть жителей Крыма). В основном из крымских татар состоял, в частности, Судакский отряд. В 1943-44 годах командный состав партизанских отрядов Крыма почти наполовину был крымскотатарским. Сражаясь в рядах советских войск, погибло более 25000 крымских татар - 1/4 тогдашнего взрослого крымскотатарского населения.

К этому следует добавить, что практически все коллаборационисты ушли из Крыма вместе с немцами, стало быть, под действие Постановления ГКО попадали люди ни в чем повинные. Тем не менее, утром 18 мая 1944 года заработала отлаженная схема: от нескольких минут до получаса на сборы, затем на грузовиках к железнодорожным станциям. Тех, кто сопротивлялся или не мог идти, расстреливали на месте. Умерших в эшелонах от голода и издевательств наспех зарывали рядом с железнодорожной насыпью, а то и просто выбрасывали из вагонов. По прибытии с взрослых брали подписку об уведомлении насчет 20-летнего срока за побег из спецпоселения. В 1944-45 годах в местах высылки от голода и болезней умерли от 15-25 % (по оценкам советских органов) до 46% депортированных (по оценкам крымскотатарских активистов, собиравших сведения в 60-е годы).

Всего в 1944 году из Крыма депортировали около 200 тысяч крымских татар. Основная часть была увезена в Узбекистан (150000) и прилегающие районы Казахстана и Таджикистана (около 5000), примерно 9000 отправились в Марийскую АССР, небольшие группы на Урал и в Костромскую область. Сражавшиеся в действующей армии были отправлены в ссылку после демобилизации в 1945 году. Так, в местах депортации оказалось 8995 крымских татар-участников войны, в том числе 524 офицера и 1392 сержанта (1949).

Спустя месяц после депортации крымских татар были высланы также крымские армяне, болгары и греки. Некоторые районы остались почти без населения. Двумя указами от 1945 и 1948 годов было переименовано более 90% населённых пунктов, так как их названия имели крымскотатарское происхождение. Все мечети, сохранившиеся к тому времени, были переданы в руки новым властям, затем большую часть разрушили. А сама Крымская АССР была преобразована в Крымскую область.

(Продолжение - здесь)