В Ташкенте проходит суд над автором «Андижанской песни» Дадахоном Хасановым
На снимке: поэт и певец Дадахон Хасанов
Пятого сентября в Ташкентском городском суде по уголовным делам начался судебный процесс по делу выходца из Ферганской долины, а ныне столичного поэта, певца и композитора Дадахона Хасанова – автора песни об андижанской трагедии 13 мая прошлого года. В истории узбекского судопроизводства это, пожалуй, первый случай, когда из человека пытаются сделать уголовника за его искусство. И все потому, что в своей песне он отразил не официальную позицию о 187 убитых террористами андижанцах, а точку зрения правозащитников и западных журналистов, ставших очевидцами тех кровавых событий и сообщивших миру чуть ли не о тысячах погибших под шквальным огнем правительственных войск.
В частности, в «Андижанской песне», написанной на узбекском языке, есть такие строки (в подстрочном переводе на русский):
«По приказу президента
Люди были расстреляны в спины
Пулями «Калашникова».
В Андижане была резня.
Шах не захотел понять людей,
Он не выслушал их жалоб.
Он не выбрал путь справедливости.
В Андижане была резня.
Он заставил петь бэтээры.
Эти песни убивали молодых и старых.
Была стрельба, было много стрельбы.
В Андижане была резня...»
Суд был объявлен открытым, но ни одного наблюдателя в зал заседаний не впустили. Как обычно, перед началом суда милиционерами был составлен список лиц, желающих попасть внутрь. Вернее, списков было два: первый, заранее отпечатанный на принтере, и второй, составляющийся от руки прямо на месте, куда журналисты и правозащитники сами вписывали свои имена. Но в итоге все это оказалось бутафорией. В зал суда впустили Хасанова, находящего под подпиской о невыезде, и его общественного защитника – председателя инициативной группы независимых правозащитников Узбекистана Сурата Икрамова. Журналисты прождали полтора часа, надеясь, что их, наконец, допустят к слушаниям, но этого так и не произошло.
К слову сказать, во время этого тягостного ожидания неожиданно для всех собравшихся из здания суда вышел бывший хоким (глава администрации) Ташкента Козим Туляганов, который так же, как и народный певец Хасанов, оказался теперь на скамье подсудимых. Как говорится от «меча правосудия» не застрахован никто.
Наконец, на улицу вышел Сурат Икрамов и объявил собравшимся, что суд идет в полном разгаре, а его самого попросили удалиться. Таким образом, Хасанов остался без адвоката.
- Отвод мне дал сам Хасанов, которого к этому шагу принудили. 10 августа к нему домой приехали сотрудники Главного управления по борьбе с терроризмом и экстремизмом и забрали его с собой, - рассказал Икрамов. – Затем руководством этого управления на Хасанова было оказано давление. Ему настоятельно предложили отказаться от каких-либо адвокатов и, в частности, от меня – взамен на смягчение приговора, что он сегодня и сделал. Так что, скорее всего, он и с журналистами откажется общаться.
По словам Икрамова, ему все же удалось выступить. Он заявил, что протестует против такого отвода, поскольку отлично знает, что на Хасанова было оказано давление. Суд удалился на совещание и, вернувшись, вынес решение удовлетворить просьбу подсудимого.
Вообще, весь процесс проходит с грубейшими нарушениями УПК, считает С.Икрамов. Во-первых, в зале суда не присутствуют свидетели, уже осужденные ранее за прослушивание песен Хасанова. Более того, во время следствия они в качестве свидетелей и не привлекались, и очной ставки с ними не проводилось.
Напомним, всего под следствием тогда находились трое жителей Гиждуванского района Бухарской области: Хуснутдин Авазов, Хазрат Ахмедов и Насрулло Саидов. Последний, отпущенный под подписку о невыезде, предчувствуя печальную для него развязку, сбежал из страны и на данный момент уже получил за рубежом статус беженца. Все трое были задержаны 9 ноября прошлого года, им инкриминировались те же статьи УК, что и Хасанову, и в апреле текущего года Авазов был осужден на 7 лет, а Ахмедов – на 4 года лишения свободы. Тогда же, а именно 12 апреля, очередь дошла и до автора-исполнителя «Андижанской песни» Дадахона Хасанова. К нему пришли с обыском и изъяли все аудио-кассеты (их у Хасанова около 150) и компьютерные распечатки.
По мнению несостоявшегося защитника певца, участниками процесса должны были стать следователь и эксперты, оценивавшие песни Хасанова.
И, в-третьих, в уголовном деле, которое занимает полтома, нет главного – вещественных доказательств, то есть, нет ни записи «Андижанской песни», ни хотя бы ее текста. Криминалисты говорят: «Нет тела – нет дела». Если нет записи песни, на каком основании судят человека? – возмущен Сурат Икрамов.
И вообще, с точки зрения Икрамова, Хасанов ни в чем не виноват.
- Во-первых, песню он написал и записал на пленку, но для себя, не для массового распространения. И потом, по нашему законодательству, каждый гражданин имеет право на свободу слова и мысли. Во-вторых, никакого оскорбления чести и достоинства президента в песне нет. В ней нет упоминания имени нашего президента. Кого имеет в виду Хасанов под словами «президент» или «шах»? Может быть, это поэтическая метафора? - предполагает Икрамов. - Повторяю, литературная экспертиза не проводилась. В-третьих, даже если имеется в виду наш президент, у любого есть все основания писать такие песни, поскольку на данный момент андижанские события не исследованы. Международного расследования не проводилось, результаты исследования, проводимого летом прошлого года делегацией Олий Мажлиса, так и не обнародованы, а все судебные процессы над так называемыми «андижанскими террористами», которые проходили зимой прошлого года в разных судах Ташкентской области, носили закрытый и тайный характер.
Как и предполагал Сурат Икрамов, вышедший из зала суда обвиняемый Дадахон Хасанов на вопросы журналистов с улыбкой ограничился лишь одной фразой: «Все нормально, поговорили».
Очередное судебное заседание назначено на 7 сентября.
