Информационное агентство «Фергана.ру» – специально для «Нового Времени»

Суд над пятнадцатью участниками событий, произошедших в Ферганской долине в середине мая, по мнению генпрокуратуры Узбекистана, должен поставить в андижанском деле жирную точку. Однако сгодится это обоснование только для внутреннего использования: мировое сообщество, за исключением двух-трех стран, не относится к судебному процессу в Ташкенте с доверием.

Напомним, 13 мая в узбекском городе Андижане произошли волнения, приведшие к массовым человеческим жертвам. Правозащитники и независимые журналисты, оказавшиеся очевидцами событий, заявили, что в городе от рук правительственных отрядов специального назначения могли погибнуть до тысячи и более мирных демонстрантов, среди которых находились от нескольких десятков до полутора сотен вооруженных людей. Официальная версия произошедшего была озвучена лично президентом страны Исламом Каримовым на брифинге 17 мая: «во время беспорядков в городе погибли 10 милиционеров, около 100 пострадали, столько же раненых со стороны нападавших, число убитых боевиков уточняется» и «вся ответственность за кровопролитие лежит на местной религиозной группировке «Акромийлар», считающейся отделением исламской партии «Хизб-ут-Тахрир», а также на просочившихся из Афганистана и Киргизии «международных террористах».

Только для своих

В течение четырех месяцев, предшествовавших судебному разбирательству, позиции официальных властей Узбекистана и международных организаций не изменились. Первые продолжают настаивать на версии об «акте международного терроризма», вторые – обвиняют Ислама Каримова в геноциде собственного народа и призывают к независимому расследованию. Изменились лишь данные о жертвах, которыми оперирует сегодня следствие: на сегодня погибшими считаются 187 человек, из них 60 гражданских лиц и 31 сотрудник правоохранительных органов. Раненых – 287.

С мая по сентябрь лучшие пропагандистские силы республики занимались обработкой общественного мнения и созданием образа «врагов независимого Узбекистана». Все это время местная пресса и телевидение с подачи власти усердно клеймили позором «террористов» и «предателей». Дискуссии в узбекском обществе о причинах андижанских событий не то чтобы не получилось – власть просто ее не допустила. Цензура в печати приобрела самые жесткие формы: в СМИ были спущены четкие письменные инструкции о том, как именно следует освещать события в Андижане.

Журналисты иностранных СМИ сразу попали в разряд «наймитов Запада» и «продажных газетчиков». А одно из двух главных изданий республики – «Правда Востока» – устами своих анонимных авторов предложило не только показать всех «радетелей свободы слова» по телевизору, но и «отправить журналистов в другую страну». Еще в мае из Ташкента были выдворены съемочные группы телеканалов НТВ и REN-TV, а позже при попытке въезда в Ташкент депортирован российский журналист Игорь Ротарь. По сей день так и не дождались разрешения посетить Андижан более пятидесяти иностранных репортеров, а ташкентский офис корпорации Би-би-си под давлением властей покинули почти все его сотрудники.

Со страниц местных изданий Узбекистан предстал гордой страной, против которой ополчился весь мир. Название очередной книги главы государства превратилось в постоянно циркулирующее в прессе заклинание «Узбекистан никогда и ни от кого не будет зависеть», недвусмысленно намекающее на интриги «мировой закулисы», которая спит и видит, как бы где устроить очередную «бархатную революцию».

Текст для подсудимого

Пропагандистская обработка населения, проводимая в условиях информационного вакуума, должна была выработать у рядового узбекского гражданина следующую картину. Ферганская долина кишит боевиками-исламистами, пробравшимися из «третьих стран». «Демократический» Запад как минимум попустительствует мусульманским фундаменталистам и международным террористам, посылая мешки с долларами для провокаторов из НПО и, заранее зная о волнениях, направляет прощелыг-журналистов на места – для «информационной поддержки террора». Беженцы, вывезенные силами Управления верховного комиссара по делам беженцев при ООН в Румынию, – замаскированные боевики-«ваххабиты» и «хизбутчики». А правозащитники – бизнесмены, зарабатывающие на проблемах «клиентов» миллионные гранты.

На суде обвинение отправилось по пути мифологизации событий в Андижане еще дальше. Заместитель генпрокурора «выяснил», что базы для подготовки террористов располагались на городских стадионах в Киргизии, а финансовые центры – в России, в Иванове. По словам государственного обвинителя, антиправительственные действия в Андижане контролировал из Пакистана лично лидер Исламского движения Туркестана Тахир Юлдаш, а участие в мятеже принимали чеченские наемники и «люди в арабских одеждах». По версии следствия, в руководстве мятежом принимал участие и сам главарь «акромистов» Акром Юлдашев: находясь в одной из строго охраняемых узбекских тюрем, он якобы отдавал приказы сообщникам по мобильному телефону.

В первый же день слушаний сразу полтора десятка подсудимых признали себя виновными в попытке вооруженного захвата власти с целью создания на юге Узбекистана религиозного государства. Роль, отведенная этим первым пятнадцати, – главная. Они сидят за решеткой, одетые в однотипные рубашки разных цветов и обутые в совершенно одинаковые недорогие китайские туфли. «Это каторжные колодки одного размера», – подсказывает нам метафору один из немногих журналистов, получивший право присутствовать в зале заседания. Каждый день эти пятнадцать человек в унисон рассказывают нам то, что хотят услышать власти Узбекистана.

«Их речь не похожа на речь андижанских провинциалов. На мой взгляд, они выражаются чересчур литературно. Даже таким языком, которого никто никогда не слышал. К примеру, вместо широко употребляемого слова «сотка» они используют режущий слух узбекский неологизм «ручной телефон». При необходимости без запинки приводят целый ряд номеров мобильников и автомашин, фигурирующих в деле, – делится своими подозрениями репортер, присутствующий на слушаниях. – Ощущение такое, что они долго заучивали текст, написанный опытным и весьма грамотным человеком, ведь говорят они без запинки».

Выступление каждого из обвиняемых начинается со слов: «Я бы хотел попросить прощения у президента Узбекистана, у всех присутствующих, у вас, господин судья, у всех, перед кем я виноват, кого я ранил или убил. Я осознал свою вину и недостоин жить, но выслушайте мою правдивую речь».

«Позвоните Путину!..»

Каждому из подсудимых угрожает смертная казнь – ведь все они проходят по расстрельным статьям. Несмотря на то что несколько месяцев назад Ислам Каримов издал указ, отменяющий смертную казнь, в действие он вступит только в 2008 году, то есть уже после того, как закончится срок президентских полномочий. Расстрельная статья, «висящая» над подсудимыми, позволяет предположить, что им пообещали жизнь и помилование президента в обмен на «правильное поведение».

У правозащитников и экспертов по региону есть самые серьезные основания полагать, что признания выбиты под пытками: слишком уж они синхронны. Еще в 2003 году специальный докладчик ООН Тео Ван Бовен по результатам инспектирования узбекских тюрем заявлял, что «пытки применяются в стране систематически». Рассказы анонимных работников узбекских спецслужб, свидетельствующих о «радикальных» методах ведения следствия, периодически просачиваются на страницы прессы и сегодня.

Еще один штрих: родственникам подсудимых было отказано в выборе независимых адвокатов. Суд мотивировал это решение тем, что у них якобы не было средств для найма собственных защитников. Государственная защита, положенная каждому по закону, ограничивается лишь озвучиванием весьма риторических вопросов к своим подопечным, не рискуя даже нащупать пути для их хотя бы частичного оправдания.

Поверить в беспристрастность узбекского правосудия и в законность вынесенных решений, основанных, кажется, только на признательных показаниях заранее назначенных преступников, будет нелегко. Опубликованные незадолго до суда доклады ООН, комиссии ОБСЕ и нескольких правозащитных центров, основанные на свидетельствах очевидцев и независимых журналистов, прямо противоположны данным генпрокуратуры Узбекистана. Независимые эксперты отвергают тезис о попытке совершения в Андижане «исламского переворота» с использованием методов террора, не исключая, однако, того, что восставшие были вооружены. Однако взять в свои руки автоматы заставили андижанцев не любовь к халифату и не принадлежность к «Аль-Каиде», а тотальная нищета, многолетний произвол властей, политическое бесправие, безысходность и отчаяние.

В Комиссариате ООН по правам человека пришли к выводу, что количество жертв может значительно превышать официальные цифры. Ответственность за трагедию ООН возложила на узбекских военных и представителей спецслужб, «которые стреляли в толпу без предупреждения». Эти действия узбекских властей квалифицируются как «грубейшие нарушения прав человека». Сотрудники комиссии ОБСЕ в своем докладе отметили, что, борясь с «террористами», власти расстреливали в том числе и мирных демонстрантов.

А 30 сентября в Конгресс США был внесен проект резолюции, требующей возбуждения дела против президента Узбекистана Ислама Каримова в Международном уголовном суде. Одновременно госдеп ввел санкции против Ташкента, полностью прекратив выплату уже обещанной финансовой помощи. Бойкот, объявленный Узбекистану Западом, привел республику к тотальной политической и экономической изоляции от старых союзников, одновременно толкнув ее в объятия новых.

В этой связи любопытно привести один эпизод андижанских событий, о котором сегодня почти уже никто не вспоминает.

Авторы данной статьи были одними из немногих журналистов, которым удалось лично поговорить с лидерами «акромистов» в тот момент, когда они находились в ожидании штурма в захваченном накануне здании Андижанской обладминистрации. «Позвоните Путину! – кричал в трубку один из организаторов восстания, узнав, что мы представляем информагентство из Москвы. – Мы не исламисты, мы хотим, чтобы Россия выступила посредником на наших переговорах с властью!.. Мы просто хотим, чтобы нас услышали!»

Как видно, мольба о помощи не дошла до адресата. В Кремле с большим доверием отнеслись к версии официального Ташкента. Можно предположить, что во время поспешного визита Ислама Каримова в Москву Кремль получил от узбекского лидера чрезвычайно выгодные для себя предложения в ответ на предполагаемую поддержку. Проблемы каких-то там узников совести, бесправных бизнесменов и расстрелянных в Ферганской долине манифестантов померкли перед столь геополитически важной перспективой быстрого изгнания из «азиатского подбрюшья» военных баз США.

Однако сегодня отчетливо ясно, что большинство других стран все же не приемлют практики массового убийства гражданского населения и не примут на веру решения ташкентского «правосудия». Лишь Россия и Китай так безоговорочно поддержали действия правительства Узбекистана, что сами рискуют превратиться в моральных изгоев.

Как разрешится эта ситуация? Станет ли ташкентский суд точкой отсчета нового процесса поляризации мира? Могут ли в будущем под давлением международного сообщества Москва и Пекин пересмотреть свои отношения с Ташкентом? Или каждый из новоявленных друзей узбекского диктатора готов в пух и прах разругаться с западными партнерами, уже всерьез намеренными рано или поздно призвать режим Ислама Каримова к ответу?

Даниил Кислов, Алексей Волосевич

Информационное агентство «Фергана.ру» – специально для «НВ»