Уже несколько лет в России работает программа по переселению соотечественников. В 2012 году она завершится, если российские власти не воплотят свое намерение продлить ее или даже сделать бессрочной. А пока в Узбекистане потенциальные переселенцы торопятся попасть в формируемые российским посольством заветные списки успевших подать документы для участия в программе. Дело это, как сообщает источник «Ферганы» в Ташкенте, непростое: без мзды и специального содействия не обойтись. А стоит ли игра свеч? Ради чего менять жизнь в мегаполисе на деревенский ландшафт? Ответить на эти вопросы пытается наш читатель из Ташкента.

С 2006 года в России работает программа по переселению так называемых соотечественников. Здесь нет принципа возврата людей по национальному признаку на свою «историческую родину», как в других государствах. Милостиво, с размахом берут всех, кто родился во времена СССР. Да вот только широкий жест оставляет неприятное впечатление.

Для переселения желающим предлагаются места, откуда сами коренные россияне бегут с мечтой о лучшей доле. (Кстати, не стоит коренным россиянам презрительно относиться к трудовым мигрантам из Азии - сами такие же: едут на заработки или для переселения в более развитые страны, где к ним относятся не как к представителям высшей расы, что их, наверное, тоже огорчает). Понятно, что пустые территории нужно заполнять, но тем, кому предлагается это делать, от патриотической мысли о необходимости спасать Россию легче не становится.

В России не любят пришлых, это уже почти генетическая запись в крови. Не любят ни тех, кто сразу сориентировался в происходящих политических изменениях и приехал в первые годы после варварского уничтожения огромного государства, ни тех, кто с опозданием понял, что у себя дома, где родился, учился и работал, он вдруг стал незваным «оккупантом».

«Соотечественникам» довольно неприятно осознавать, что их вина заключается лишь в том, что они родились не на той территории бывшей великой страны. А ведь у многих это получилось случайно: родителей сюда или командировали по долгу службы, или просто выслали по политическим мотивам. Но теперь ты вынужден быть для всех чужим.

Окно в страну запотело

Сейчас в российском посольстве заканчивается запись на подачу документов для участия в программе по переселению соотечественников из Узбекистана в Россию. Этот год - последний, когда можно воспользоваться возможностью получить российское гражданство в упрощенном порядке. У российских властей вроде бы есть желание сделать программу бессрочной, но официального решения пока нет.

Чтобы попасть на собеседование, сначала нужно дозвониться до посольства по единственному предлагаемому номеру телефона. Еще осенью, хоть и после многочасовых попыток, можно было все же дозвониться, а сейчас это сделать практически невозможно.

В покосившейся избушке рядом с российским посольством некий юрист-консультант помогает готовить документы для участия в программе переселения, но ничего нового, кроме того, что уже есть на веб-сайте посольства, он не сообщает. Поскольку возможность пользоваться интернетом есть не у всех, его помощь актуальна.

Сейчас этот консультант за небольшую плату (около двух долларов США по черному курсу) предлагает дополнительную услугу - посодействовать гарантированному включению человека в список последних счастливчиков закрывающейся программы. Включение в список стоит уже 150 тысяч сумов (около 50 долларов по черному курсу).

Можно было бы считать это его собственной инициативой, но дело в том, что теперь телефон посольства стал недоступен - бесконечные короткие звонки сменились простым сбрасыванием звонка. Трубку просто берут и без единого слова тут же кладут. Очевидно, что договоренность с консультантом существует и последние счастливчики включаются в список только за мзду.

А ведь посольство - это входная дверь или окно, по которому судят в целом о стране. Сразу становится ясно, что в России решение вопросов за деньги - норма жизни.

Зато в посольстве Казахстана все иначе. Приятное здание, европейский дух, вежливое общение, подтянутые, хорошо одетые люди. Здесь и в очереди стоять веселее - народ по-другому настроен, шутит, даже милиционер улыбается. Нет чувства обреченности, уныния, подавленности, которое возникает после посещения российского посольства. Здесь можно гордиться тем, что ты казах, что ты хоть как-то причастен к этому европейскому благополучию. И даже если твой вопрос здесь не решается, настроение не портится, потому что с тобой говорили не высокомерно и грубо, а вежливо и с улыбкой, причем не фальшивой.

Перемены порадуют не всех

Во времена СССР Ташкент по численности населения занимал четвертое место - после Москвы, Ленинграда и Киева. Свое место сохраняет и сейчас. Жителю огромного мегаполиса тяжело соглашаться ехать в предлагаемое по программе переселения село или мелкий городишко: меняется не только страна проживания, но и стиль жизни, манера общения, многие профессии там теряют актуальность.

А квартирный вопрос? В Ташкенте был дом или квартира, а что будет в России - неизвестно. Пока переселенец молод и полон сил, он, как правило, покупает домик в деревне (только на это и хватит денег от проданной ташкентской квартиры), а сам снимает жилье в больших городах, где его профессия востребована. Но ближе к пенсионному возрасту он начинает понимать, что на покупку городской квартиры денег так и не набрал, и старость свою придется встретить в той самой изначальной избушке. Уверяю вас, его это печалит.

Некоторые пенсионеры сознательно соглашаются на жизнь в деревне - питаться со своего огорода, пока оформляются гражданство и пенсия: им это кажется более сытным, чем жить на узбекскую пенсию. А некоторые, получив российское гражданство и пенсию, потом возвращаются в Узбекистан, поскольку с такими деньгами здесь жить не проблема, зато атмосфера привычная.

В Ташкенте говорят на чистейшем русском языке, и это неслучайно: русский язык в Узбекистане формировался высшей царской знатью, которую ссылали сюда по той или иной причине. А потом сюда же ссылали известных людей из мира культуры. Язык здесь не загрязнен современными жаргонными выражениями, во всяком случае, в общественном месте их не принято употреблять, как и нецензурную лексику.

В Ташкенте свободно можно заговорить с любым прохожим, и он разговор поддержит - никто не обругает. Легко попросить кого-то о помощи - и дорогу подскажут, и сумки поднесут. В общественном транспорте уступают места - и женщинам, и детям, и старикам.

Почти доисторическое место былых времен. Почти дореволюционная Россия со своим этикетом.

Но жаль, что, когда смотришь вдаль - на родину русских предков, - содрогаешься от перспективы вернуться туда и жить в полуразвалившихся избушках, слушать мат не только от пьяных мужиков, но и женщин, и детей, которые тоже могут быть пьяны. И никто из них не прочтет тебе стихов Марины Цветаевой или Сергея Есенина, о которых многие просто не знают.

Впрочем, исключения бывают всегда и везде. К примеру, недавно я была удивлена, когда услышала в Ташкенте разговор двух школьников местной национальности: они соревновались в том, кто больше знает стихов Александра Пушкина.

Е.И.

Международное информационное агентство «Фергана»