Финансы по-узбекски: Разница между официальным и «черным» долларом все время растет
По итогам 2010 года официальный курс национальной узбекской валюты, сума, снизился относительно доллара на 8,5 процента (с 1.511,4 до 1.640 сумов за $1), а неофициальный, но исправно действующий курс «черного рынка» - на 15-13,7 процентов (с 2.000-2.050 до 2.300-2.330 сумов за $1). При этом снижение официального курса сума осуществлялось с той же скоростью, что и годом раньше («в рамках прогнозных показателей»), а «базарного» резко замедлилось и, хотя в целом последний обесценивался в 1,6-1,7 раза быстрее официального, но все-таки в 2,5-3 раза медленнее, чем в 2009 году. Межкурсовая разница возросла с 32,3-35,6 процентов в начале 2010-го года до 40,2-42 процентов в начале 2011-го.
Напомним, что в 2009 году курс сума на «черном рынке» падал с рекордной для последних лет быстротой: в течение года национальная валюта Узбекистана подешевела на 36-37,6 процента (с 1.470-1.490 до 2.000-2.050 сумов за $1), то есть в три раза больше, чем в 2008-м, когда ее стоимость упала на 13 процентов (с 1.300-1.320 до 1.470-1.490 сумов за $1), и в девять раз больше, чем в 2007-м - 4-4,8 процента (с 1.250-1.260 до 1.300-1.320 сумов за $1). Таким образом, скорость девальвации наличного сума в 2010 году вернулась к уровню 2008 года.
Относительно второй популярной мировой валюты, евро, узбекский сум в 2010 году по официальному курсу, устанавливаемому Центральным банком Узбекистана, «потяжелел» на 2,2 процента (с 2.213,75 до 2165,13 сумов за евро), а по курсу «черного рынка», напротив, подешевел на 3,4 процента (с 2.850-2.900 до 2.850-3.000 сумов за евро).
В сравнении с двумя другими валютами, с которыми в Узбекистане позволено проводить обменные операции, - японской йеной и английским фунтом (в последние восемь лет в обменных пунктах от коммерческих банков разрешается менять лишь четыре вида валюты: доллары, евро, фунты и йены; последние две валюты присутствуют в списке формально, так как их нет не только ни в одном «обменнике», но и на «черном рынке»), - официальный курс сума изменился следующим образом. По отношению к йене он снизился на 19,8 процента (со 165,13 до 197,83 сумов за 10 йен), а к фунту стерлингов - на 3,8 процента (с 2.461,47 до 2.554,46 за фунт). Что касается не входящего в этот список, но имеющего широкое хождение российского рубля, то относительно него официальный курс сума в течение года опустился на 4,42 процента (с 51,36 до 53,63 сумов за рубль), а «базарный» - на 12,7-15,4 процента (с 63-65 до 71-75 сумов за рубль).
Противоестественная ситуация, когда в стране одновременно существует сразу несколько курсов сума – официальный, для межведомственных расчетов и резко отличающийся от них курс «черного рынка», единственного, по которому всегда можно купить-продать наличные рубли или доллары, – сложилась вскоре после введения национальной валюты в середине 1990-х. В 1994 году курс сума на «черном рынке» был ниже официального уже примерно втрое, а в период с 1996-го и до середины 2002-го года - примерно в 2,5 раза (можно подсчитать прибыли тех, кто мог проконвертировать себе валюту по госкурсу). Возможность делать деньги из ничего, только за счет привилегированного доступа к наличным долларам и стала причиной того, что это положение сохраняется до сих пор, и сегодня, как и 15 лет назад, доступ к валюте имеют только «свои» люди и торговые компании, а остальным участникам экономической деятельности приходится либо платить огромные «откаты», либо сворачивать свою работу в Узбекистане.Некоторая надежда на изменение существующего порядка забрезжила в начале 2000-х, когда после начала антитеррористической операции США в Афганистане в фокусе всеобщего внимания внезапно оказался и Узбекистан. Однако Запад не ограничился похвалами в адрес официального Ташкента за предоставленную авиабазу, а подверг его критике за нарушение политических свобод и отсутствие рыночных реформ. В ответ узбекские власти пообещали МВФ ускорить экономические реформы, в том числе унифицировать множественные обменные курсы сума и с 1 июля 2002 года ввести конвертацию по текущим операциям. Все эти обещания были изложены в специальном «Меморандуме по вопросам экономической и финансовой политики», направленном в адрес МВФ в январе 2002-го (в самом Узбекистане он был опубликован в единственной газете - «Бизнес-Вестнике Востока», всем остальным СМИ запретили о нем упоминать). Правительство принимало на себя обязательства увеличить продажу валюты через обменные пункты и к 1 июля довести разницу между курсами внебиржевого и «черного» рынка до 20 процентов. В указанный срок, однако, конвертация так и не была введена, поскольку власти всеми способами затягивали осуществление этой необходимой для страны, но крайне невыгодной им лично реформы, и сначала она была перенесена на конец 2002 года, а затем - на 2003-й.
По мнению экспертов, у властей Узбекистана было два способа обеспечить унификацию курсов сума: внедрить рыночные механизмы и отпустить его в свободное плавание (что означало бы ликвидацию столь хорошей кормушки), либо ограничить оборот наличной валюты, сбив, таким образом, на нее спрос и опустив курс доллара. Правительство, которое тогда даже номинально возглавлял Ислам Каримов, избрало второй вариант и приступило к уменьшению межкурсовой разницы за счет снижения спроса на наличные доллары. О пагубности такого подхода для экономики страны тогда писали все кому не лень, но власти упорно не желали никого слушать и повели на частный торговый бизнес массированную атаку, повлекшую разорение десятков тысяч предпринимателей (подробно об этом здесь, здесь и здесь) и законодательно закрепившую концентрацию оптовых поставок импорта в страну в руках околовластной группы лиц (для окончательного закрепления этого положения были закрыты границы с соседними Казахстаном и Кыргызстаном, а вдоль пограничной линии были возведены бетонные стены и заграждения из колючей проволоки (подробности здесь).
Эти усилия принесли ожидаемые плоды: если в июле 2002 года межкурсовая разница достигала 475 сумов или 63 процентов (доллар стоил 754,87 сумов по курсу Центробанка и 1210-1250 сумов по курсу «черного рынка»), то осенью 2003 года курсы практически сравнялись. 15 октября 2003 года Узбекистан взял на себя все обязательства по восьмой статье Устава МВФ, предусматривающей обеспечение конвертации по текущим счетам.
О том, насколько это было необходимо, говорит тот факт, что всего за несколько месяцев после снятия ограничений на продажу валюты объем импортных поставок в республику, осуществляемых различными торговыми фирмами, увеличился в десять раз (!), свидетельствуя о полупустом потребительском рынке. Однако власти Узбекистана вновь продемонстрировали нежелание конвертировать средства всем участникам экономической деятельности, а не только «особо приближенным», так что в свободном режиме конвертация просуществовала недолго. Уже в начале 2004 года банки получили устное распоряжение не рассматривать заявки на конвертацию сумовых средств для импорта товаров, не представляющих «социальной значимости», в разряд которых попали предметы роскоши, автомобили, спиртные напитки, сигареты, спички, а также сухие корма для кошек и собак. Затем была ограничена конвертация средств для ввоза всех видов потребительских товаров, за исключением сырья и комплектующих, необходимых для внутреннего производства продукции. Выборочные ограничения на возможность конвертации, безусловно, стали нарушением восьмой статьи устава МВФ, предусматривающей ее осуществление по текущим счетам без каких-либо ограничений. А еще через некоторое время эта «широкомасштабная реформа, осуществляемая по инициативе президента Ислама Каримова», по сути, была окончательно свернута.
В настоящее время в Узбекистане существуют сразу три параллельных курса сума: официальный, устанавливаемый Центральным банком Узбекистана; слегка отличающийся от него (на 1-2 процента) курс обменных пунктов от коммерческих банков (фиктивный, поскольку из-за огромной межкурсовой разницы продажей валюты они не занимаются), и курс «черного рынка», где с утра до вечера можно купить-продать все основные виды валют, несмотря на то, что незаконные валютные операции в стране считаются уголовным преступлением и за нелегальную покупку-продажу долларов или евро можно получить несколько лет.
Сегодня Узбекистан остается единственной страной постсоветского пространства, где с начала 1990-х годов действует нелегальный «черный рынок» наличной валюты, а приобрести последнюю в официальных обменных пунктах невозможно. «Черный рынок» выглядит так: возле базаров и оживленных торговых центров стоят или сидят валютчики с толстыми пачками сумов в руках, негромко предлагая прохожим поменять деньги. Присутствующая поблизости милиция подчеркнуто не обращает на них внимания: за «крышу» заплачено. Для граждан республики услуги частных менял являются единственной возможностью поменять валюту по тому курсу, который в Узбекистане считается рыночным. В действительности курс «черного рынка» тоже устанавливается административным способом: валютчикам «сверху» спускают указания, по какому примерно курсу им покупать-продавать ту или иную валюту. При этом по распоряжению Центрального банка любой гражданин республики раз в квартал имеет право законным образом обменять по госкурсу до двух тысяч долларов. Разумеется, эта возможность существует только на бумаге.
Нежелание властей выпускать из своих рук монопольное право на конвертацию валюты и является основной причиной возникновения громадной межкурсовой разницы и вытекающих отсюда проблем с конвертацией, делающих инвестиционный климат совершенно непривлекательным, зато приносящим крупные прибыли немногим «избранным». Понятно, что чем больше межкурсовая разница, тем выше прибыль (и выше стоимость всех ввозимых в республику товаров).
В этой связи необходимо отметить, что разрыв между курсами Центробанка и «черного рынка», сведенный к минимуму в 2003-м году, примерно с начала 2008 года вновь стал возрастать, и если 1 января 2008-го межкурсовой зазор составлял 0,7-2,2 процентов (курс «черного рынка» – 1.300-1.320 сумов за $1, Центробанка – 1.291,23 сумов за $1), то к 1 января 2009-го он достиг уже 5,5-7 процентов (курс «черного рынка – 1.470-1.490 сумов за $1, Центробанка – 1.393 сума за $1), а к 1 января 2010 года - 32,3-35,6 процентов (курс «черного рынка» – 2.000-2.050 сумов за $1, Центробанка – 1.511,4 сумов за $1). То есть в течение одного 2009 года разница между официальным курсом доллара и курсом «черного рынка» выросла в 5-6 раз.
В 2010-м году, как выше уже говорилось, она увеличилась еще больше, и к 1 января 2011 года курс доллара на «черном рынке» превысил официальный курс Центробанка на 40,2-42 процентов. Таким образом, межкурсовая разница достигла своего максимума с 2003 года, создавая возможность идеальной «большой жратвы» для околовластных групп, заинтересованных в том, чтобы это постоянно наполняемое «корыто» существовало как можно дольше.
Алексей Волосевич (Ташкент)
Международное информационное агентство «Фергана»
