Узбекистан: Власти взялись за барахло
Фото «Фергана.Ру», ноябрь 2009 г.
Власти Ташкента стали вытеснять торговцев подержанными вещами из привычных для них мест торговли, стремясь искоренить это, по их мнению, нецивилизованное явление. Отсутствие каких-либо норм пожарной безопасности, антисанитария, а также тоскливый вид самого процесса перепродажи старых вещей стали официальными предлогами для постепенного и пока еще «временного» закрытия отдельных ташкентских «блошиных рынков».
Рынки старых поддержанных вещей, а попросту - барахолки существуют во всех городах мира, выполняя очевидно полезную функцию: люди избавляются от ставших им ненужными вещей и предметов. Однако в Узбекистане, видимо, считают, что подобным образом несознательное население позорит светлое понятие Независимости, а значит, подобные базарчики нужно или позакрывать или изгнать за пределы цивилизованного мира, то бишь - куда-нибудь за ташкентскую кольцевую автодорогу.
«Понастроят сейчас магазинов, а затем поставят нам условия, что если, мол, хотите продавать, то выкупайте их за несколько тысяч долларов. И будут сдирать за точку огромные налоги, загубят всю нашу торговлю», - жалуются торговцы с Фархадского рынка узбекской столицы.
Корреспонденты «Ферганы.Ру» посетили пару наиболее популярных ташкентских барахолок, чтобы выяснить, как там сегодня работается людям.
«Янгиабад»
«Янгиабад» - это крупнейшая ташкентская барахолка. Некогда располагалась на Тезиковке, которая была так названа так в честь некогда находившейся здесь, на берегу реки Салар, дачи богатого купца Тезикова. Это был старейший «блошиный рынок» во всей Средней Азии, о нем упоминал даже Александр Солженицын. В начале нового века Тезиковка была перенесена в Янгиабадский район, где заняла территорию заброшенного в 1990-е годы плодовоовощного комбината.
Жизнь на Янгиабадской барахолке бурлит. Здесь можно купить все - от радио и электроприборов до печатных машинок, химических веществ, астролябий, старого нижнего белья, поношенных тулупов времен Великой Отечественной войны, мебели, кранов, отверток и запчастей для ремонта автомобилей. «При желании можно и атомную бомбу собрать. Уран с вас, остальное сделаем!» - усмехаются продавцы-барахольщики.
Контингент продавцов столь же разнообразен, как и предлагаемый ими ассортимент товаров. Некоторые выносят товар из дома, расстелив клеенку на голой земле, пытаются что-нибудь продать, чтобы хоть как-то свести концы с концами, при этом всячески избегая выплаты обязательной дани базаркому (базарному комитету). Такие торговцы рассказывают покупателям историю каждой вещицы, имеющейся у них в наличии, в особенности, если это раритеты былого времени: сувениры, статуэтки, картины с изображением Ленина и Сталина, фарфоровые блюда довоенного периода, значки, монеты и тому подобное.
На барахолке немало и перекупщиков, которые приобрели товар для перепродажи и терпеливо ждут покупателей, подняв цену вдвое, а то и втрое. Такие торговцы подобны маленьким предприятиям, приносящим администрации рынка постоянный доход: их можно заставить платить установленную ренту, ежедневная стоимость которой колеблется от 1000 сумов (полдоллара) за расстеленную на земле клеенку до 2500 сумов (чуть больше доллара) за собственный прилавок в виде раскладушки.
Проходя вдоль места продажи старых советских книг, мы заметили, что классиков здесь не особо любят. «Зачем вам Достоевский и Шекспир? Берите лучше книги про «Йогу», это сейчас все читают», - сказал молодой человек, назвавший себя Сержо. Этот веселый и общительный продавец с удовольствием вызвался стать нашим проводником и показать все достопримечательности рынка. Он поведал, что самые элитные места для торговли находятся в крытом помещении старого заброшенного здания, в котором когда-то располагалась овощная база с холодильными установками. «Зимой все сюда погреться проситься будут. Сейчас пока еще терпимо на улице торговать, но холода не пожалеют никого. Потихоньку сюда народ переберется», - пророчит Сержо.
Всю дорогу он ходил с нами вместе и между делом пытался впарить встречным старую колбу и кружку с носиком за «3000 сумов за все». «Вот сейчас продам и за телефон заплачу. У меня долг там - шестьдесят центов», - сообщил он нам.
Никто из опрошенных торговцев не стал нам раскрывать своих «коммерческих тайн», сколько денег они зарабатывают, и хватает ли им этого количества. Но так как жизнь здесь кипит, а многие приезжают поторговать на эту окраину города со всего Ташкента, можно сделать вывод, что, видимо, хватает, раз люди прилагают к этому столько усилий.
Аукцион «Сорви куш»
Одним из наиболее популярных отделов Янгиабадской барахолки является ярмарка животных. Кроме детворы и заядлых любителей домашних животных это место часто посещают и взрослые, но не для того, чтобы поглазеть на милые мордашки хомячков и кроликов, а чтобы присмотреть бойца для ставок. Несмотря на запреты, в Узбекистане активно процветают подпольные бои между животными, на которых народ зарабатывает неплохие деньги.
Среди целого ряда щенков и котят самых разных пород и стоимости здесь можно увидеть взрослых, больших собак с устрашающим лаем и острыми клыками. Но для людей они не опасны, можно смело пройти мимо зверя и быть уверенным, что он не тронет. Порыв гнева у них возникает только при виде противника аналогичного размера. Хозяева собак для привлечения всеобщего внимания периодически стравливают их, и тогда начинается настоящее побоище. А пока псы в клочья рвут друг другу шкуры, среди зрителей объявляется покупатель, оценивший силу животного и возможность заработать на нем деньги. По слухам, минимальная ставка с участника составляет от 150.000 сумов ($80) за один бой.
Кроме собачьих боев обязательно находятся и любители петушиных. Если обычная домашняя курица стоит 15.000 сумов ($9), то бойцового петуха можно приобрести за 70.000 ($40). Ставки на петухов составляют от 30.000 сумов ($18). «Заплатив один раз, в десятки потом оправдать можно. Бери, не пожалеешь!» - рекламируют торговцы свой товар. Они рассказали нам, что любителей кровавых зрелищ в стране немало, это очень прибыльный бизнес, а животных заранее готовят к боям - своеобразно воспитывают их и тренируют.
Благо до кроликов, хомячков и морских свинок бои пока не дошли и ребятишки с удовольствием рассматривают этих животных, уговаривая родителей непременно купить «хотя бы ма-аленького» зверька. Пока мы любовались пушистыми грызунами, сотрудники администрации рынка прохаживались между торговцами живностью, снабжая их какими-то чеками по 1000 сумов, выбитыми заранее на кассовом аппарате. Видимо это и было той самой ежедневной «данью» базаркому.
«Налетай, торопись!..»
«Чайник антикризисный - посмотрите, энергию не потребляет, нагревается от ближайшего источника тепла», - громко разорялся торговец антикварными ценностями. Его прилавок на фоне остальных выглядел достаточно ярко и пестро, современных изделий, по словам торговца, у него не было: «У меня все предметы, начиная с XIX века». Ракушковые, хрустальные люстры и бра весело переливались под лучами утреннего солнца, рассыпаясь множеством бликов.
Одним из самых ходовых товаров на Янгиабадской барахолке считается поддержанная военная одежда, у прилавка с которой – всегда очередь, покупателей не уменьшается даже в будние дни. Здесь можно найти весь ассортимент узбекского военного обмундирования: камуфляжные бушлаты, форма, погоны, черные армейские ботинки... А для любителей западного стиля есть плотная, но слегка потрепанная американская военная обувь, рюкзаки и кепки, цены не превышают 80.000 сумов ($50).
Торговцы c Янгиабадского рынка не боятся, что их прогонят и запретят торговлю. Народ уверенно и оживленно пихает свое добро покупателям, а те, в свою очередь, с удовольствием роются в старом барахле.
Фархадский рынок
«Блошиные рынки» имеются практически при каждом ташкентском базаре, стоит лишь выйти за его пределы к самой невзрачной окольной стороне. После знаменитого Янгиабадского вторым по величине «блошиным рынком» узбекской столицы считается Фархадская барахолка, расположившаяся по улице Кичик Халки Йули. Здесь между гаражами и старыми зданиями расположились вдоль дороги сотни, если не тысячи продавцов подержанных вещей.
По оживленности Фархадская, конечно, сильно уступает Янгиабадской, зато людского простодушия и нищенской непринужденности здесь хоть отбавляй. «Здесь все дешевле и качественнее», - заверил нас покупатель-электрик.
Недалеко от рядов с запчастями несколько женщин продают галоши, утверждая при этом, что самые качественные - именно у них. Почему такая несправедливость к галошам с других рынков - внятно объяснить они не смогли.
Для тех, кто замерз, здесь готовят горячий кофе с лимоном – «кофе на ходу». Но это не Fast Food, где аналогичное название означает кофе в пластиковом стаканчике: на блошином рынке «кофе на ходу» готовят в советских граненых стаканах, а чтобы не обжечь руки о нагревшееся стекло, его подают в резных железных подстаканниках тоже советского производства. Такого удовольствия не найдешь ни в одном ташкентском кафе. У фархадской продавщицы около тридцати таких стаканов и подстаканников - чтобы одновременно обслуживать как можно большее количество народа.
Впрочем, в данный момент торговля на Фархадской барахолке практически угасла: милиционеры запрещают людям раскладывать здесь свои пожитки. Поводом для разгона рынка послужил крупный пожар здания-склада в начале ноября. Здание находилось в самом центре улицы Кичик Халки Йули, ранее в нем торговцы хранили свой товар. По словам очевидцев, человеческих жертв не было, а в возгорании виноваты электрики: «Они там электричество проводили, а сами были пьяные. Проводку, называется, сделали, все не как у людей!» - возмущались они.
По их словам, к пылающему складу пожарная машина не смогла подъехать вовремя - из-за огромного количества людей, расположившихся со своими вещами прямо на дороге в каждой улочке и на каждом метре данной местности. Во время пожара на складе никого не было, а точная причина возгорания неизвестна.
После данного инцидента администрация города признала, что состояние рынка не соответствует нормам пожарной безопасности, и с тех пор милиционеры настоятельно рекомендуют торговцам не раскладывать тут свое добро, а отправляться по домам. Но смельчаки всегда найдутся, самыми бесстрашными оказались многочисленные старушки. Несмотря на запрет, они все равно выставили свое тряпье на продажу. «А что нам, старым, сделают, заберут в участок, что ли? Да нужны мы им больно. А вот мужичье ходит, железки разложить боятся!» - с некой задоринкой произнесла одна из бабушек.
Любители общения
Впрочем, многие из этих старушек не надеются, что смогут что-либо продать, но сам факт занятости и общения с товарками их очень забавляет.
«В нашей семье на Тезиковку, тогда она находилась в районе Куйлюка, раньше каждое воскресенье ездила бабушка и продавала там хлам. Бывало, она с гордостью рассказывала, что торговля нынче была хорошая, ей удалось продать ненужных вещей на сумму в три рубля. Не могу сказать, что эти деньги делали какую-то погоду в нашей семье, но для нее это было настоящее увлечение», - поделился с нами воспоминаниями местный журналист.
Власти Узбекистана никогда не уделяли должного внимания «блошиным рынкам», периодически отодвигая их подальше от магистралей, центров и административных зданий и не обеспечивая при этом продавцов элементарными условиями. На подобных рынках нет ни добротных прилавков, ни крыш, спасающих от зноя или осадков, а узкое пространство между рядами, где идет торг, не позволяет проехать не только пожарной машине, но мешает передвигаться и людям.
Из-за подобных обстоятельств относительно недавно произошел пожар на Паркентском рынке, где загорелись строительные материалы. До этого полностью выгорел Аския-базар (Соцгород) - оттого, что к объятым пламенем магазинчикам так и не смогли проехать пожарные машины. Магазины постепенно отремонтировали, но о дальнейшей безопасности рынка никто так и не позаботился.
Между тем, барахолки – одна из возможностей для населения заработать на кусок хлеба, а покупатели могут приобрести здесь вещи-воспоминания: сувениры, книги, старинные игрушки... Понятно, что все это не приносит дохода государству, но если ташкентские «блошиные рынки» исчезнут, то из жизни города будет вырвана еще одна яркая и колоритная страница.
Соб. инф.
