Образованные мигранты из Центральной Азии становятся в России имамами и мударрисами
Распад Советского Союза хоть и стал колоссальным испытанием для всех населявших его народов, но подарил людям свободу, в том числе, свободу вероисповедания. Теперь можно, не таясь, ходить в церкви, мечети и синагоги, строить новые храмы и организовывать религиозные общины. Духовное возрождение на постсоветском пространстве было бурным и стремительным. Значительное влияние на него оказала и интенсивная миграция из постсоветских республик.
Применительно к российскому исламу, можно без преувеличения сказать, что миграция из Центральной Азии и Кавказа в регионы Центральной России, Урала, Сибири и Дальнего Востока значительно его обогатила, сделав общины мечетей полиэтничными и интенсифицировав обмен религиозными знаниями. На Урале, где в годы советской власти исламские традиции были существенно подорваны, выходцы из Таджикистана и Узбекистана, имевшие глубокие знания исламского вероучения, стали одними из первых духовных учителей для мусульман региона. Аналогичной была ситуация и в других частях страны, особенно в Сибири и на Дальнем Востоке.
Влияние этих людей на религиозное возрождение настолько значительно, что сегодня, по данным исследователей, выходцы из стран Центральной Азии составляют почти семь процентов от общего числа руководителей духовных и казыятских управлений мусульман, действующих в российских регионах. Эти люди отличаются высокой религиозной образованностью и пользуются заслуженным уважением местных мусульман. Поэтому нет ничего удивительного в том, что во многих мечетях России выходцы из Центральной Азии работают имамами и мударрисами (преподавателями). Немало их и на Среднем Урале. В этом материале «Фергана.Ру» предлагает поближе познакомиться с имамами из стран Центральной Азии, которые работают в мечетях Свердловской области и своим служением во имя Аллаха несут свет веры сотням уральских мусульман и укрепляют межнациональную дружбу и духовные связи Урала и Центральной Азии.
Верхняя Пышма
Расположенная в городе Верхняя Пышма медная мечеть имени имама Аль-Бухари считается одним из самых больших и красивых храмов Уральского федерального округа. В основу ее архитектурного решения был положен турецкий проект османского типа, по которому были построены еще две мечети - в Токио и Ашхабаде. Хотя ее большой зал рассчитан на 450 молящихся, на пятничные молитвы и исламские праздники здесь собирается до 2000 человек. Все они приходят послушать проповеди имама Мухаммада Салеха Фаизова, который руководит духовными делами Медной мечети.
Мечеть в Верхней Пышме
Мухаммад Салех Алимарданович Фаизов родился 2 февраля 1968 в Душанбе в многодетной религиозной семье. У него четыре брата и две сестры. Все дети в семействе Фаизовых воспитывались в духе богобоязненности. И отец, и мама Мухаммада Салеха получили в молодости духовное образование у таджикистанских шейхов и с раннего детства передавали знания своим детям, обучали и других учеников. Как вспоминает Мухаммад Салех, в советском Таджикистане власти не особо преследовали людей за веру, понимали, что ислам имеет столь древние корни на таджикской земле, что впитывается с молоком матери. В годы юности Фаизова в каждом из четырех районов Душанбе было по одной-две легально работавших мечети, куда по пятницам спокойно ходили верующие люди. Но все же то, что их дети получают религиозное образование, никто не афишировал.
Когда Мухаммаду Салеху исполнилось 15 лет, родители отдали его на обучение к шейхам.
- С восьми лет я учился под руководством родителей, с пятнадцати – под руководством шейхов, - вспоминает Мухаммад Салех-хазрат (хазрат – почетное обращение у мусульман, святой. - Прим. ред.).- Духовных наставников в Таджикистане было довольно много и даже в советское время они не испытывали недостатка в учениках. В моей группе было чуть больше десяти человек. Мы приходили к нашим устазам (наставникам) либо до утреннего намаза, либо после вечернего, занимались фактически ночью, так как днем была школа. Я считаю, что образование, которое мы получили у них, качественнее того, что дают в медресе или исламских университетах. Ведь там лектор читает лекцию для аудитории, а с каждым из нас учителя занимались индивидуально.
Мухаммад Салех Фаизов
Мухаммад Салех-хазрат посвятил духовному учению двенадцать лет. Различные духовные дисциплины - фикх (исламское правоведение), таджвид (толкование Корана), акида (вероубеждение), ахляк (нравственность), арабский язык, - он изучал у различных устазов, каждый из которых был наиболее сведущим в конкретной дисциплине. Всего у него было семь учителей. «То знание, которым они обладали, они передавали своим ученикам, чтобы мы далее его распространяли, - говорит Мухаммад Салех, - поэтому у меня уже в процессе учебы появились свои ученики». Уча других, он одновременно повторял пройденный материал. Имам убежден, что знание подобно дикому зверю, которого никогда не приручить, рано или поздно он уйдет от тебя, как ты за ним не ухаживай. Но чтобы отсрочить момент расставания (читай забвения), необходимо постоянно повторять то, что ты изучил. Лучший способ для этого – учить других, считает Мухаммад Салех-хазрат.
Учеба и преподавание ненадолго прервались в 1986 году, когда молодого человека призвали в армию. В течение двух лет он служил в Московском военном округе в войсках противовоздушной обороны. Демобилизовавшись в 1988 году, он сразу же продолжил религиозные занятия.
- После армии я работал автокадчиком на одной промтоварной базе в Душанбе, - рассказывает имам. - График работы был очень удобным: я приходил на работу в пятницу вечером, работал в течение выходных, а остальные пять дней были в полном моем распоряжении, большую часть времени я посвящал учебе и преподаванию. У меня было одновременно шестьдесят учеников, они ходили на занятия группами по десять-пятнадцать человек. В последние годы я преподавал в мечети квартала Шах Мансур.
Мухаммад Салех с болью вспоминает время распада СССР, момент провозглашения независимости Таджикистана и гражданскую войну в республике в 1990-х годах.
- Интеллигенция очень радовалась провозглашению свобод и независимости, но большинство людей, рабочий класс, не могли адекватно их воспринимать, не понимали, что делать с этой свободой. Раньше их жизнь была упорядочена: с утра до вечера на работе, аванс и зарплата, месячный отпуск. А теперь - крутись, вертись, как хочешь и живи на то, что достанешь. Развал государства люди воспринимали как трагедию: республики были членами одной семьи, вот в одночасье семья распадается, всех прогоняют из родного дома. Многие в Таджикистане надеялись, что Союз восстановится, но этого не случилось, - вспоминает Мухаммад Салех. - Вскоре началась война, на год уроки прекратились, и чтобы не забыть то, что знал, я по три-четыре часа в день читал религиозные книги.
Экономические неурядицы, последовавшие за войной, толкали многих жителей Таджикистана отправляться на заработки в Россию. В их числе оказался и Мухаммад Салех Фаизов. В августе 2004 года он приехал в Екатеринбург к знакомым, работал в сфере строительства, как и большинство его соотечественников, но продолжалось это недолго. Приехавший также в 2004 году в Медную мечеть из Татарстана имам-хатиб Айрат-хазрат Мухаметзянов искал себе помощника, в 2005 году он встретился с представителями таджикской диаспоры и попросил прислать какого-нибудь религиозно грамотного человека. Друзья передали Фаизову его визитку, и в одну из пятниц он приехал в мечеть.
- Приближалось время пятничной молитвы, я зашел в мечеть, народу практически не было, нашел кабинет Айрата-хазрата. В течение получаса мы беседовали с ним, потом он открыл шкаф, достал чапан и чалму, передал мне и сказал: «Ты сейчас проведешь джума-намаз (пятничную молитву. - Прим. ред.)». Я очень удивился: «Хазрат, я же приехал только познакомиться». Он спрашивает: «Что, разве ты не можешь?» «Почему же не могу», - ответил я, оделся и пошел вести пятничную молитву.
С тех пор Мухаммад Салех Фаизов работает имамом Медной мечети. Проводит пятничные намазы, беседует с верующими, ведет занятия в мектебе (школе) при мечети, привлекает Коран-хафизов ((людей, знающих Коран наизусть)) из числа соотечественников для совершения специальных таравих-намазов в месяц Рамадан, одним словом, отвечает за духовные дела верхне-пышминской мечети. Мухаммад Салех-хазрат вспоминает, что во время первой пятничной хутбы (Хутба (араб.) - молитва, читаемая специальным лицом — хатибом - во время пятничного полуденного богослужения, а также в дни больших праздников и по особым случаям. - Прим. ред.), которую он прочитал здесь, было всего 40-45 прихожан.
- Мы с Айратом-хазратом поставили перед собой цель наполнить мечеть, - говорит имам, - сначала я пригласил своих знакомых, около двадцати человек. Я попросил их привести на следующую пятницу своих друзей, знакомых, родственников. Мы ходили по рынкам и овощебазам, рассказывали землякам, что есть такая замечательная мечеть, призывали их прийти туда. И в течение года мечеть наполнилась верующими. Сейчас сюда приходит полторы-две тысячи человек, люди молятся даже на улице, потому что не хватает помещений.
Пятничный намаз в мечети Верхней Пышмы
Действительно, сегодня в мечети яблоку негде упасть. Каждую пятницу от крупнейшего рынка Екатеринбурга «Таганский ряд» в сторону Верхней Пышмы отправляется более семидесяти газелей, которые нанимает таджикская диаспора для того, чтобы успеть на джума-намаз. Выходцы из Таджикистана составляют более 50 процентов прихожан Медной мечети. Несомненно, их привлекает то, что имам мечети – их соотечественник, который может объяснить интересующие вещи на родном языке. Хотя община мечети, как и в большинстве крупных городов России, полиэтничная – в молитве Аллаху склоняются и узбеки, и киргизы, и дагестанцы, и азербайджанцы, и татары, и башкиры, и русские, одним словом, люди разных национальностей, с разным цветом кожи, говорящие на разных языках. Как известно, исламское вероучение не придает значения национальной принадлежности верующего. Единственным мерилом является богобоязненность и вера человека. Этому принципу четко следует и Мухаммад Салех-хазрат.
- Ко мне нередко обращаются мусульмане с просьбой разрешить их споры с точки зрения шариата. Вот недавний случай: гражданин Узбекистана приехал в Екатеринбург по торговым делам, отправился на четвертую овощную базу, оставил четырем таджикам залог, но товар не получил, так как склад сгорел. Деньги ему вернуть тоже отказались. Разобравшись в ситуации, я признал правоту узбека, потому что того требует шариат, а не правоту своих соотечественников, так как они были неправы. Вопрос был решен бесконфликтно, - рассказывает имам.
Работая в мечети, Мухаммад Салех продолжает заниматься своим любимым делом – преподаванием. В октябре 2005 года он посетил семинар, организованный Духовным управлением мусульман Европейской части России для имамов-преподавателей. Тогда же в Медной мечети открылся мектеб, занятия в котором проходят по выходным дням. За четыре года в мектебе проучились более 200 учеников самого разного возраста, в прошлом году Мухаммад Салех-хазрат и Айрат-хазрат вручили дипломы первым шестнадцати выпускникам.
Мухаммад Салех-хазрат любит проводить время в библиотеке мечети, на его столе всегда лежат несколько раскрытых арабских книг, в которых он ищет ответы на вопросы, которые задают прихожане или ученики.
- Я очень рад, что мечеть полна верующих, - говорит имам. - Сюда приходит очень много мигрантов. Они приезжают сюда на заработки, и, находясь далеко от родины, встречают много соблазнов, их мало что сдерживает от греха. Наша задача - поставить людей на правильный путь, преподать им нравственность. А это они могут получить только в мечети. Поэтому во время джума-намаза я призываю их честно работать, думать о семье и родине, соблюдать российские законы, жить в мире и согласии с представителями других национальностей. Не менее раза в месяц я говорю об алкоголе и наркотиках. Обидно, что каждый год от них в России умирают тысячи молодых людей. Я постоянно напоминаю прихожанам, что ислам против того чтобы мусульмане распространяли это зелье. Наркоманы не так страшны как распространители наркотиков. Если первые – больные люди, то вторые – убийцы. В исламских странах наркодиллеров приговаривают к смертной казни, только в России по доброте душевной дают лет десять тюрьмы. Хочется надеяться, что те, кто ходят в мечеть, никогда не свяжутся с этим зельем.
Сегодня Мухаммад Салеху-хазрату в мечети помогает его сын Али. В свои 16 лет молодой человек уже Коран-хафиз. Во время недавно закончившегося месяца Рамадан Али проводил таравих-намазы. Отец мечтает, чтобы его сын стал преподавателем.
Дважды в год имам ездит в родной Таджикистан, чтобы навестить жену и дочку. Он говорит, что в каждый свой приезд видит позитивные изменения в жизни республики: строятся новые дома, люди, по сравнению с 1990-ми годами, стали значительно лучше жить. О финансовом кризисе, который разразился в мире, Мухаммад Салех-хазрат говорит так: «Это испытание Всевышнего Аллаха, чтобы проверить наше терпение и веру». Главное, чтобы в трудные дни в сердцах людей сохранялась вера и доброта, - убежден имам. Он постоянно призывает многонациональную общину Медной мечети к миру, неустанно напоминает, что все мусульмане – братья и сестры, что они должны ощущать себя одной семьей. И Муххаммад Салех Фаизов очень рад тому, что эта семья день ото дня становится все больше и больше.
Первоуральск
В другой крупной мечети Свердловской области – соборной мечети города Первоуральска работает соотечественник нашего первого героя - Дильшод-хазрат Шофаинов. Он преподает в мектебе Первоуральска чтение Корана, таджвид и арабский язык. Дильшоду-хазрату 31 год.
Соборная мечеть в Первоуральске
Молодой мударрис родился в Таджикистане 28 июля 1978 года. Его отец окончил университет, долгие годы работал преподавателем, а потом заместителем директора фабрики по производству извести. Сын тоже пошел по стопам отца – в 2000 году окончил химический факультет университета в Душанбе, получив диплом «инженера-технолога».
- В нашей семье – трое детей, родители – очень верующие люди, они воспитывали нас в духе ислама, - рассказывает Дильшод-хазрат. - В семь лет меня отдали учиться к шейхам, у них я получил начальное религиозное образование: научился читать Коран, получил знания по основам арабского языка.
По окончании химфака молодой человек продолжил религиозное образование, поступив на теологический факультет старейшего в мире, знаменитого каирского исламского университета Аль-Азхар. «Арабский я знал очень плохо, а там все преподавание ведется на арабском языке, - говорит Дильшод-хазрат, - поначалу было сложно, но, слава Аллаху, я быстро освоился, и мне удалось осуществить мечту детства – стать Коран-хафизом».
Однокурсником Дильшода Шофаинова оказался молодой уральский имам Руслан Нурмаметов (ныне полномочный представитель Духовного управления мусульман Азиатской части России в Свердловской области). Именно он пригласил своего однокурсника приехать вместе с ним на Средний Урал, где ощущается острая нехватка молодых и образованных имамов.
- Я планировал вернуться в Таджикистан, но Руслан Нурмаметов предложил мне поехать с ним, - говорит Дильшод-хазрат. – Я не знал, куда еду. Знакомых в России у меня не было, но я во всем положился на Аллаха. Приехал в Свердловскую область, познакомился с другими имамами, мне тут очень понравилось, и я сразу приступил к работе.
Дильшод-хазрат Шофаинов
Мударрис преподает уральским ребятишкам религиозные науки. Учеников не очень много: в прошлом году было одиннадцать человек, нынче – девять. По словам Дильшода-хазрата, начальный уровень у детей разный – кто-то приходит, не зная ничего, а кто-то - со знаниями арабского алфавита. Но все они - словно белые листы бумаги, на которых учитель мягким каламом (карандашом) записывает каллиграфическим почерком благородные аяты (стихи) Священной Книги. Занятия проходят каждый день кроме пятницы и приносят молодому учителю много радости, поскольку преподавание – его призвание.
Дильшод-хазрат с нетерпением ждет, когда подрастет его трехлетний сын. Он хочет, чтобы мальчик тоже стал Коран-хафизом. Но этим, по мнению мударриса, не должно ограничиваться его образование.
- Каждый человек должен знать свою религию, но он также должен владеть какой-то светской профессией, - считает Дильшод-хазрат, - потому что мусульманин должен приносить людям пользу как в религиозных, так и в светских делах. Я не исключаю, что мне еще доведется поработать химиком на каком-нибудь предприятии.
Среди учеников Дильшода-хазрата – ребята самых разных национальностей, так же, как и среди прихожан Первоуральской мечети. Немало среди них и таджиков. Им приятно, когда они узнают, что их земляк работает в мечети.
Намаз в мечети Первоуральска
- В чужой стране всегда приятно видеть соотечественника, с кем можно поговорить на родном языке. Таджики – люди очень религиозные, они устремляются в мечети, чтобы не забывать религию, чтобы молиться вместе с другими мусульманами Единому Творцу, чтобы придерживаться всех предписаний ислама, - утверждает Дильшод-хазрат. - Мне очень приятно, что между жителями Таджикистана и Урала – очень много общего – это дух братства, взаимопонимания и уважения.
А имамам-хатибом соборной мечети Первоуральска работает уроженец узбекского города Андижан Акмалджон Хабибулаевич Мухтаров. Он родился 27 октября 1979 года в семье профессионального строителя. Его дедушка был Коран-хафизом и весьма заметным религиозным деятелем города, но, как и тысячи других советских граждан, без вести пропал на фронтах Великой Отечественной войны. От дедушки осталось немало старинных арабских книг, ряду которых, по словам знающих людей, несколько веков. Его вдова достойно воспитала своего сына: отец Акмала-хазрата окончил железнодорожный институт, стал начальником ремонтно-строительного управления, женился, воспитал своих детей в духе религиозности.
- Мои родители очень верующие люди, - рассказывает Акмал-хазрат. - Хоть они и не совершали пятикратный намаз, но всегда держали уразу, рассказывали нам об Аллахе, о том, что он видит все людские поступки, говорили про ад и рай, рассказали про все столпы ислама.
Акмал Мухтаров всегда тянулся к религиозным знаниям, но на этом пути возникали какие-либо препятствия. Поборов одни, молодой человек сталкивался с новыми, но преодолевал их и, в конечном итоге, добился поставленной перед собой цели.
А началось все во втором классе, когда мальчик возвращался из школы домой. Один из соседей организовал в своем доме молельную комнату, пригласив туда в качестве имама ученого человека. Однажды, проходя мимо этого дома, мальчик услышал азан (призыв на молитву), его заинтересовали неизвестные слова. Акмала удивило, что многие люди, в том числе и малые дети, заходят в этот двор. Он последовал за ними. Служитель мечети предложил мальчику постичь исламские науки, он согласился и с 1988 года начал исправно посещать занятия. За короткое время он выучил арабский алфавит, вскоре уже умел прочесть короткие суры (главы Корана). Однажды он принес учителю одну из старинных книг своего деда. Тот сказал: «МашАллах! Какой старинный Коран! Усердно учись, сынок, такая книга не должна лежать на полке, ты должен ее прочесть!» Однако через год власти, узнав о существовании молельной комнаты, закрыли ее. Религиозные занятия прекратились.
После распада СССР и провозглашения свободы вероисповедания, в 1992 году аксакалы квартала вместе с отцом Акмалджона Мухтарова решили построить на месте квартальной чайханы мечеть и медресе. Началась народная стройка: каждый вносил посильный вклад в богоугодное дело. Отец мальчика помогал строительными материалами, транспортом и рабочими, в итоге религиозное заведение было построено, начало работать небольшое медресе. Туда потянулись студенты из сел Ферганской долины, там же после школы занимался юный Акмал.
Акмалджон Мухтаров
- Студенты, приехавшие из сел, были очень гостеприимными ребятами, - вспоминает Акмал-хазрат, - они всегда делились тем, что имели сами, звали к столу. Именно тогда я понял, что ислам – это братство и дружба. Они подсказывали, где можно найти опытных преподавателей. Я у них занимался. Было очень интересно сидеть в кругу грамотных людей, слушать их разговоры. В это время я стал посещать пятничные намазы в мечети, приходилось отпрашиваться с последнего урока из школы, но директор, понимая важность пятницы для мусульман, спокойно отпускал меня.
Акмал-хазрат с радостью вспоминает о том, что в начале 1990-х годов в Андижане появились маленькие дети, которые уже в шесть лет знали наизусть Коран и прекрасно его декламировали. С одним из малолетних чтецов Акмалджон подружился и даже брал у него уроки.
Однако новые обстоятельства оставляли мало времени на учебу. Отец вышел на пенсию, а двое братьев Акмалджона поступили в университеты. Поэтому после школы мальчик подрабатывал маляром, позднее - продавцом на оптовом рынке. Все заработанные деньги уходили на пропитание для семьи. Были и проблемы со здоровьем, которые мешали учебе. Из-за них он был освобожден от воинской службы, однако взамен ему пришлось некоторое время потратить на работу в военкомате посыльным и маляром. На занятия времени совсем не оставалось.
Вскоре отец организовал собственный строительный бизнес, семье стало легче, у Акмала появилась возможность посвящать свободное время изучению исламских наук. Он мечтал стать Коран-хафизом, стал заниматься в медресе при квартальной мечети. Но после ташкентских взрывов 16 февраля 1999 года началась волна массового закрытия исламских учебных заведений, которой «снесло» и это медресе. Триста обучавшихся в нем студентов разъехались по домам. Акмалджон вернулся на рынок, где благополучно работал в течение двух лет. Однако вскоре чиновники стали душить предпринимателей налогами, что сделало работу невозможной. В 2001 году он перебрался к брату в Ташкент, а затем вместе с одним из родственников отправился работать в Челябинск на кожевенный завод.
- Мы приехали в Челябинск осенью, - рассказывает Акмал-хазрат. - После Ташкента было непривычно холодно и влажно. Условия работы были нормальные: нам дали общежитие, оформили документы, вовремя платили зарплату, мы работали на заводе, бывали и другие заработки. Вскоре я нашел мечеть в центре города, стал регулярно туда ходить. В то время в Ак-мечети Челябинска преподавал Мукарам-хазрат из Турции. Он набирал группу студентов. Я хотел возобновить учебу, но при этом совмещать ее с работой. Однако, поговорив с хазратом, понял, что это будет очень сложно. Он предложил мне пойти к нему в помощники и при этом учиться. Я согласился на это предложение, уволился с работы и стал учиться и работать с Мукарам-хазратом.
Учеба много дала Акмалджону Мухтарову: за это время он освоил татарский, башкирский и таджикский языки, так как ученики и преподаватели в этой группе были представителями разных национальностей. Некоторое время он по поручению учителя работал в мечети села Сафакулево в Курганской области, в сельских мечетях Челябинской области, потом в мечети хутора Миасский в Челябинске. Там он встретился с имамом из Свердловской области Хакимьяном Шариповы, который предложил молодому человеку переехать к нему и помогать в мечети. Акмалджон согласился, приехал в поселок Октябрьский Свердловской области, стал работать в сельской мечети имамом и мударрисом, учил детишек арабскому языку и чтению Корана.
Как-то в 2006 году туда приехали руководители Казыятского управления мусульман и попросили Акмал-хазрата две недели заменять уехавшего имама Первоуральской мечети. Однако по разным причинам две недели растянулись на несколько лет, в течение которых Акмал-хазрат Мухтаров руководит главной мечетью Казыятского управления мусульман Свердловской области. Он говорит, что это большая ответственность: у мечети - множество прихожан, надо отвечать на вопросы каждого из них, для каждого найти доброе слово. Кроме того, в эту мечеть приезжают многочисленные гости, делегации, тут проходят семинары и конференции.
В стенах Первоуральской мечети Акмал-хазрат познакомился со своей супругой Розалией. Он говорит, что семейные традиции татар и узбеков несколько разнятся, поэтому оба супруга с удовольствием изучали традиции обоих народов: так как Акмал-хазрат прекрасно готовит, он научил жену многочисленным рецептам традиционных узбекских блюд, а Розалия-ханум долгое время общалась с таджичками и узбечками, чтобы узнать некоторые секреты семейного уклада в этих странах. Сейчас они воспитывают сына Абделязиза. Как и другие имамы из Центральной Азии, Акмал-хазрат хочет, чтобы его сын стал Коран-хафизом. Имам не будет против, если сын изберет светскую профессию, но убежден, что свою религию он должен знать досконально.
Акмал-хазрат - настоящий полиглот. Помимо родного узбекского, он знает арабский, разговорные татарский, башкирский, русский, таджикский и английский языки. Поэтому молодой имам без труда находит общий язык с прихожанином любой национальности. Он считает правильной поговорку: «Познаешь язык - познаешь мир».
То обстоятельство, что община Первоуральской мечети, как и сотен мечетей России, стала в последние годы полиэтничной, Акмал-хазрат считает замечательным шансом для российских мусульман узнать разные традиции и культуры. Ведь Всевышний говорит в Коране: «О люди! Мы сотворили вас равными от одного мужчины и одной женщины - Адама и Хавы - и, увеличив ваше число, сделали многими народами и разными племенами, чтобы вы познавали друг друга и сотрудничали друг с другом» (Коран, 49:13).
Богданович
Имамы из Центральной Азии работают и в небольших уральских городах. Так, имам-хатибом мечети города Богданович уже несколько лет работает Давлатъер Ширинджонович Джураев. Он родился 10 апреля 1962 года в Таджикистане, в религиозной семье. Его отец, несмотря на настороженное отношение властей к религии, придерживался всех норм ислама и воспитал своих детей в духе богобоязненности.
Давлатъер Джураев
Поскольку в советское время в Таджикистане не было легальных мектебов и медресе, Давлат Джураев, как и большинство представителей религиозной молодежи, посещал полулегальные занятия у местных устазов (наставников). Окончив в 1981 году промышленный техникум в Душанбе по специальности «техник-механик», работал по специальности, затем с 1985 по 1989 год трудился на Яланском ремонтно-механическом заводе близ Душанбе. Вернулся в родное село, женился, начал строить дома, работал бригадиром в совхозе. Параллельно работал имамом в построенной в селе мечети - с 1990 по 1998 годы. Затем тяжелые условия жизни вынудили его стать трудовым мигрантом и отправиться на заработки в Россию. С 1995 года Давлат-хазрат начал сезонно приезжать в российские регионы, выполнял различные строительные работы. В 2003-2006 годах участвовал в ремонте екатеринбургской мечети «ар-Рахман». Религиозно грамотного строителя сразу взяли на заметку и через некоторое время предложили возглавить мусульманскую общину небольшого уральского города.
- Меня направило сюда Казыятское управление мусульман Свердловской области, чтобы участвовать в исламском возрождении, - поясняет Давлат-хазрат. - Город мне очень понравился, а люди так радушно меня приняли - просто слов не было. Я очень рад тому, что вера прочно поселилась в их сердцах и ведет их по жизни.
Мечеть города Богданович
Мечеть, которой служит выкупленный общиной бывший жилой дом, при новом имаме была приведена в порядок. Общими усилиями над ней возвели минарет. При мечети работает воскресная школа, где Давлат-хазрат обучает юных мусульман основам ислама и арабскому языку. Среди учеников этого небольшого мектеба – его собственные дети. Всего их у него восемь, в семье имама убеждены, что каждый ребенок – это милость Аллаха и очень благодарны за это Всевышнему. Сам имам постоянно совершенствует свои духовные знания, посещая организуемые Казыятским управлением духовные семинары. За свои знания, скромность и такт он пользуется заслуженным уважением единоверцев.
Из 33 тысяч жителей Богдановича полторы тысячи – мусульмане. Как и везде на Урале, это представители самых разных национальностей - татары, таджики, азербайджанцы, казахи. Община постоянно увеличивается. На последний Ураза-Байрам (праздник в честь завершения поста в месяц Рамадан. - Прим. ред.) пришло столько мусульман, что мечеть не смогла их всех вместить, людям пришлось молиться на улице. Община – дружная и сплоченная, верующие выручают друг друга в самых разных ситуациях. В этом большая заслуга Давлата-хазрата Джураева, который в своей духовной деятельности огромное внимание уделяет теме дружбы, мира, взаимопомощи и взаимопонимания.
Таковы уральские имамы из Центральной Азии. Это прекрасно образованные и скромные люди, пользующиеся огромным уважением верующих. По данным исследований, в Уральском регионе они составляют пять процентов всех исламских священнослужителей и представлены такими национальностями, как казахи, киргизы, таджики и узбеки. Большинство из них попали на Урал посредством трудовой миграции, мало кто из них думал, что путь их духовного служения начнется далеко от родных мест, но такова воля Всевышнего.
Урал стал для них второй Родиной. Они являются непререкаемыми авторитетами для своих соотечественников, приехавших в Свердловскую область на заработки. Своими добрыми делами и благими примерами они показывают всем, насколько важно сохранять межнациональный и межконфессиональный мир в этом мультикультурном регионе. А для мусульман, приехавших из Центральной Азии, они служат своеобразным духовным мостом для связи с далекой родиной. От всей редакции желаем им счастья, здоровья и благословения Всевышнего во всех их делах.
Алексей Старостин, фото автора
