В Самарканде местные хокимияты (администрации) полностью подчинили себе аксакалов (председателей махаллинских комитетов) и их маслахатчи (советников). Несмотря на то, что махаллинские комитеты должны вести работу по восьмидесяти различным направлениям, сегодня хокимы (главы администраций) городов и районов Самаркандской области открыто говорят: «Девяносто процентов вашей работы – это сбор денег за коммунальные услуги: за газ и электроэнергию». «А кто не хочет выполнять данные указания хокима, пускай пишет заявление [об уходе], - во время очередного собрания аксакалов в хокимияте безапелляционно заявил первый заместитель хокима г.Самарканда Шерали Хусанов. Об этом корреспонденту ИА «Фергана.Ру» рассказал один из присутствовавших на том собрании.

Между тем, согласно статье 6 Закона Республики Узбекистан №758-I «Об органах самоуправления граждан» (новая редакция), принятого 14 апреля 1999 года, «органы государственной власти и управления создают необходимые условия для становления и развития органов самоуправления граждан, не допускают вмешательства в их дела, оказывают содействие гражданам в осуществлении права на самоуправление». А в статье 7 того же документа утверждается, что «органы самоуправления граждан не входят в систему органов государственной власти», а значит – и не подотчетны им, во всяком случае, в той мере, в которой это наблюдается сегодня.

Председателей махаллинских комитетов по шесть-восемь раз в неделю вызывают в хокимият и от каждого персонально требуют отчета по «плану за газ и свет». К примеру, 23 марта сего года всех председателей махаллинских комитетов Самарканда собрали в горхокимияте для обсуждения вопроса о долгах города и области по природному газу. По озвученным на собрании данным, Самаркандская область должна концерну «Узбекгаз» 62 млрд. сумов ($1=1250 сумов), из них 20 млрд. – доля Самарканда. Каждому председателю было строго приказано собирать ежедневно по 100 тысяч сумов, а вечером приходить в хокимият и предоставлять реестры и квитанции о сдаче денег в кассу Народного банка.

Аксакалов, у которых низкие показатели по сборам, перед полным залом людей начинают показательно оскорблять и унижать: «Узингни ос!» («Повесься!»), «Одам булмай ул!» (дословно – «Умри, не став человеком») и так далее. К тем председателям, которые пытаются избежать собрания, домой приходят наряды милиции и под конвоем доставляют их в хокимият, где держат до поздней ночи, учиняя тщательные разборы и разносы.

Не все выдерживают унижений, ведь следует учесть, что аксакалы - это, в основном, пожилые мужчины (есть и женщины), поэтому были случаи попадания некоторых из них в больницу после очередного собрания. А, по неофициальным данным, два аксакала из махаллей, расположенных в Пахтачийском и Акдарьинском районах Самаркандской области, были уволены со своих должностей за невыполнение плана по сбору денег за комуслуги. И это несмотря на то, что, как уже упоминалось выше, согласно Закону «Об органах самоуправления граждан» они не подчиняются местным администрациям, а смещать или избирать аксакалов имеют право только сходы граждан. Кроме того, напомним еще раз, сбор денег за коммунальные услуги – это лишь одно из восьмидесяти направлений, которыми занимается кенгаш (совет) схода граждан во главе с аксакалом. Вот что сказано по поводу коммунальных услуг в статье 12 Закона №758-I: «Сход граждан … организует и контролирует совместно с предприятиями коммунального обслуживания полноту и своевременность оплаты гражданами эксплуатационных расходов и коммунальных услуг с осуществлением расчетов через учреждения банка». И нигде не присутствует слово «обязан» или «должен».

- Деньги с населения должны собирать те, кто в этом в первую очередь заинтересован – сами коммунальщики. А мы можем им лишь помогать в этом, - поясняет один из аксакалов, пожелавший остаться анонимным. - А если они не способны выполнять свои прямые обязанности, так их надо убирать, увольнять. Это их надо теребить и заставлять работать. А у нас и без того дел хватает. Мы должны заниматься выдачей всяких справок, вопросы пособий рассматривать, хашары устраивать, к праздникам готовиться, а если не дай Бог, кто умрет – организацией похорон заниматься… Кто-то из аксакалов совмещает свою деятельность с основной работой. Нас часто вызывают в какую-нибудь семью улаживать конфликт между супругами или соседями. Дел полно, а нас заставляют заниматься черт-те чем! Наши жители уже ругаться начинают: мол, когда ни придем к аксакалу за справкой или с проблемой – он в хокимияте. Председатели махаллинских комитетов Самарканда уже давно забыли о своих прямых обязанностях перед жителями своих махаллей.

Однако это еще не все. На шею аксакалов повесили также и нелегкую задачу по сбору и сдаче металлолома, по две с половиной тонны которого каждую махаллю обязали сдавать ежегодно.

- Сбор металлолома в Узбекистане превратили в государственную политику, - сетует другой аксакал, также не пожелавший назвать свое имя. - Если на территории махалли есть металлолом, его можно собрать и сдать. А если нет, где его найти? А [cамаркандский] горхокимият во главе с Ш.Хусановым в «добровольно-принудительном» порядке заставляет махалли составлять договор по сдаче металлолома со «Вторчерметом».

По словам аксакала, в 2006 году председателям и ответсекретарям всех 192-х махаллинских комитетов Самарканда были выписаны ежеквартальные премии. Однако деньги адресатам розданы не были, а пошли на …покупку металлолома у неизвестных граждан. Таким образом, план по его сбору был выполнен. Хотя по поводу этих денег есть и вторая версия, поступившая, по словам аксакала, из надежного источника в хокимияте: выписанные «премиальные» не были потрачены на металлолом, как это объявлялось ранее, а куда-то исчезли. В любом случае, тогда аксакалов оставили в покое. До наступления года 2007.

И немного истории

Махалля – это особый социальный институт, наиболее близкий эквивалент которому в русском языке – «квартал» – отражает лишь малую часть того, что вкладывается в рассматриваемое понятие. Отличие от привычного термина «квартал» в том, что принадлежащие к этой своего рода соседской общине люди не замыкаются лишь в стенах своего дома, а по мере сил и возможностей стараются оказывать друг другу поддержку, организовывать жизнь своего неформального сообщества. На протяжении веков сменялись ханы, династии, формы правления, границы государств, которые то появлялись, то исчезали, но махалля всегда оставалась и жила по своим законам.

В Самарканде вместо слова «махалля» часто употребляется «гузар» - вероятно, это результат влияния распространенного здесь таджикского языка. Как правило, махалля охватывала от пятидесяти до трехсот дворов. Объединяющим центром была чайхана, где обычно сообща решались социальные и бытовые проблемы местных жителей. Во главе махаллей стояли аксакалы – наиболее уважаемые люди, чаще всего – пожилого возраста, отсюда и термин: «ак» - белый, «сакал» - борода, то есть – белобородый. Наиболее ярко сущность махалли проявлялась в праздничные и скорбные дни: свадьба или похороны организовывались и проводились совместно, сообща, что становилось огромным подспорьем для малообеспеченных семей. Мнение жителей махалли всегда учитывалось при подборе женихов\невест, продаже\покупке дома и так далее.

В общем, значимость и влияние махалли издревле были велики, чем не преминуло воспользоваться руководство Узбекистана, которое после обретения им независимости признало махаллю административной единицей, органом самоуправления.

Как рассказал председатель одного из самаркандских махаллинских комитетов, современная узбекская махалля должна объединять не менее пятисот семей, в связи с чем в девяностые годы прошлого века два-три прежних гузара были объединены в один. Сегодня в Самарканде - 192 махалли. В каждой есть свой комитет, состоящий из четырех человек – председателя (аксакала), советника председателя по религиозно-просветительской работе (динний-маърифий ишлар буйича махалля оксоколи маслахатчиси, кратко - маслахатчи), ответственного секретаря и представителя так называемой народной милиции – посбон. Аксакал и маслахатчи переизбираются каждые два с половиной года на всеобщем сходе граждан – жителей махалли. Всем членам махаллинского комитета полагается зарплата. Сегодня зарплата аксакала составляет 47 тысяч сумов ($37), ответсекретаря - 45 тысяч, маслахатчи и посбона – по 39 тысяч сумов. Зарплата выделяется из местного городского бюджета, что хокимиятом города рассматривается, судя по всему, как одно из оснований вести себя по принципу «кто платит, тот и музыку заказывает». Какую именно «музыку» предпочитают власти – см. выше.