когда мы заменим свой мир я обязательно увижу сон долгий и белый я я белый саркофаг и лебеди и вода я я оказавшийся волшебный после молитв священника я я и книга которую не читал никто со странным я я названием "Игра в классики" и ночь я я о ком мы забыли и я я "Плач" Мальмстина и луна чем-то я я напоминающая монашку и она сидящая я я скрестив ноги бледная как сахар я я растаявшая в моем стакане и конец сна я я как добрая сказка по имени Смерть я декабрь, 1992 туман - моя роскошь: дозволено все можно не стыдиться за вид внешний а о внутреннем мире не может быть и речи хотя все дозволено одна одежда на всех невозможно раздеться зато ходить в музей голым допустимо вернее это норма туман - в молодых стенах музея висит клочок неба наверное именно этот кусок Пустоты любил Альтдорфер хотя скорее всего это рисунок Великого дурака которого зовут Дали возможно "Зеркальные" туман - я слышу шаги-отсутствие Эхо утомляет я теряю кайф-зрение все вижу в белом - истина в том что это не туман а стих написанный ангелом на лбу жалкого жаркого зимнего дня - АЗИЯ зима, 1993 сидим как ни странно нет ясности она отсутствует со времен Клеопатры можно говорить на любую тему нельзя пока императрица Осень не наденет белый белый белый белый белый белый (бракованный диск) халат молчим - мы рыбы - возможно золотые волшебные вероятно ждем своего часа ждем желаний не чувствуем усталости и страха именуемых смертью нас не убьют причина она больна к сожалению к счастью болезнь бесконечности и ясность отсутствует как Дельфин среди пустыни лето, 1993