Эксперт по Центральной Азии, сотрудник Центра исследований социо-культурных изменений в Манчестерском Университете и ESRC (The Economic and Social Research Council) Мадлен Ривз (Madeleine Reeves) проанализировала Заключение Национальной комиссии Кыргызстана по расследованию июньских событий. «Фергана» предлагает вам краткий пересказ статьи г-жи Ривз «Ошский отчет: скорые выводы, упущенные возможности», опубликованной на портале Open Democracy.

По мнению М.Ривз, Национальная комиссия могла бы выступить на Юге страны в качестве примиряющей силы, у нее был для этого достаточный потенциал и полномочия. Комиссия была призвана изучить все факты, примирить противоречивые показания, развеять туман, в котором скрыты причины произошедшей трагедии, и предоставить практические рекомендации, как восстановить доверие между национальным большинством и меньшинством Кыргызстана.

Однако отчет, подготовленный комиссией, оставляет довольно много вопросов и будет только способствовать поляризации мнений о том, что на самом деле произошло в Оше. Неряшливые ссылки, сомнительная методология, множество логических и фактических несоответствий и постоянное соскальзывание с индивидуальной на коллективную ответственность приводит к тому, что доклад более утверждает, чем объясняет свои выводы.

И все это не было бы так тревожно, если бы выводы, к которым пришла Комиссия, не были бы столь смелы. Так, нам сообщают, что события на юге Кыргызстана представляли собой «спланированную крупномасштабную провокацию, направленную на раскол Кыргызстана и подрыв единства его народа». Ответственность за эту провокацию возлагается на «националистически настроенных лидеров узбекской общины», которые воспользовались апрельской сменой власти для того, чтобы выдвинуть свои политические требования. И главными провокаторами являются, по мнению комиссии, узбекский бизнесмен и политик Кадыржан Батыров и члены клана Бакиевых, которые были готовы сотрудничать с наркобаронами, террористами и лидерами запрещенного «Исламского движения Узбекистана», лишь бы дестабилизировать ситуацию в регионе.

В докладе признается, что хотя в годы независимости и не принимались меры для исправления ситуации в сфере межэтнических отношений, а власть игнорировала экономическое и социальное недовольство народа, но «нарушений прав узбекского населения в период независимости не было», хотя и наблюдались отдельные проблемы в представительстве узбеков в силовых и властных структурах.

По мнению М.Ривз, доклад не дает внятного представления о корнях конфликта: в нем вольно скомпонованные утверждения перемежаются с демографическими данными об этническом составе южного Кыргызстана. Из всей совокупности наблюдений делается вывод, что за возникшее напряжение несет ответственность не только государственная политика Кыргызстана, но и географический и культурный детерминизм (Ферганская долина - этническая «пороховая бочка», которая становится мишенью для религиозных экстремистов), националистически ориентированные узбеки и циничные манипуляции политических и религиозных деятелей.

В докладе говорится: «Архивные материалы, научные исследования по проблемам Центральной Азии, факты и аналитические документы по трагическим событиям 1990 года и последующего времени показывают, что исламизированная и националистически настроенная узбекская часть Ферганской долины, идеи которой вынашивает Исламское движение Туркестана (ИДТ), стремится к объединению Ферганы и созданию единого исламского государства – Халифат». Таким образом, отмечает эксперт, в докладе ставятся рядом цели ИДУ и «узбекской части Ферганской долины»; докладчики полагают, что эта «узбекская часть долины» «националистически ориентирована» и стремится к созданию халифата, и в качестве доказательства приводятся события, которые не имеют отношения к доказываемому тезису.

Такие формулировки дают двойной эффект: с одной стороны, они делают нелегитимными политические требования меньшинств (политического представительства или языковых прав), а с другой, изображают узбекское население как единую неразличимую массу людей, которая нелояльна по отношению к государству.

Значительную роль в разжигании насилия, по мнению комиссии, играет поджог флага Кыргызстана, который якобы произошел в родном селе бывшего президента Бакиева. Утверждается, что это «не могло не вызвать возмущения киргизской части населения». Предполагается, хотя никаких доказательств этому не приводится, что киргизы более трепетно относятся к флагу Кыргызстана, чем узбеки.

Подобный принцип подбора доказательств приводит к сомнительным выводам. Так, статья уважаемого киргизского академика Нурбека Омуралиева об ошском конфликте 1990 года, опубликованная на российском новостном сайте «Фергана.Ру», приводится как доказательство преднамеренной попытки «пробудить национальные чувства узбекской молодежи». Почему статья киргизского академика, перепечатанная российским агентством, воспринимается как заговор, остается неясным. Эффект, который могла произвести статья Омуралиева, выдается за причины публикации, хотя статья была призвана содействовать общественному обсуждению событий 1990 года.

То же можно сказать и о знаке «SOS», который многие узбекские семьи писали на стенах домов и на воротах. В докладе эти надписи трактуются не как доказательство происходящего бедствия, когда люди ждут нападения или поджога, а как доказательство коллективного предвидения: мол, это слово было предупреждающей отметкой для узбекских сил или для вооруженных религиозных экстремистов: мол, они должны были по надписям понять, что тут живут узбеки (и предположительно, хотя это и не указывается в докладе, - возможно, это были метки для избирательной спасательной операции).

В качестве доказательств этого утверждения в докладе говорится, что надписи были «написаны специальной краской аккуратно и однотипно», и к тому же два двадцатилетних узбека, которые были арестованы во время событий, признали это в ходе допроса. «Мы не видим никаких реальных и убедительных доказательств того, что сепаратистские настроения, которые якобы выражал Кадыржан Батыров, были популярны среди узбеков: наоборот, есть множество серьезных научные доказательства обратного», - пишет М.Ривз.

Это доклад, который объясняет произошедшее заговорами и созданием тайных организаций; в котором утверждается, что характеристика личности полностью определяется ее национальной принадлежностью, а не, скажем, социальными связями или другими влияниями; доклад, который видит в населении лишь игрушки для политических лидеров, причем игрушки, которые можно быстро мобилизовать для любого насилия. Это сомнительные выводы.

В докладе обходятся стороной такие важные вопросы, как виновность армии, милиции и других представителей государства, причем как во время самих событий, так и во время последующих следственных действий. Остаются без ответа вопросы, почему насилие, выходящее за рамки закона, воспринимается нормально со времен «тюльпановой» революции. Или почему столько разгневанных молодых людей, киргизов и узбеков, были уверены, что единственный способ преуспеть в Кыргызстане - это иметь знакомства с нужными людьми либо ехать на стройки в Россию. Остаются без внимания вопросы о государстве, его политике и возможностях предоставить своим гражданам безопасное и жизнестойкое будущее.

Возможно, говоря о циничных манипуляциях лидеров и о насилии, которое было совершено «в ответ на провокации», доклад обходит действительно важные, базовые вопросы, которые заслуживают того, чтобы быть заданными после случившейся трагедии: почему так много молодых людей - независимо от национальности - были спровоцированы на насилие против представителей другой этнической группы?

Что сломалось в объединяющих общественных структурах, в социальных связях, в человеческом общении, что позволило превратить насилие в обыденность и быстро мобилизовать всех по этническому принципу? Где те механизмы, с помощью которых была так организована и вооружена молодежь? Какова была роль слухов, сплетен, страха, роль видеозаписей, которые транслировались через интернет и распространялись через мобильную связь? Почему традиционные властные структуры оказались катастрофически разрушены в одних местах - и устояли и способствовали наведению порядка в других? И если насилие июня было спланировано и подготовлено, как утверждается в докладе, то почему ничего не было сделано, чтобы предотвратить кровопролитие, почему власти не обратились в сельские органы самоуправления и в махалли, чтобы там смогли повлиять на своих сыновей и внуков и не допустить насилия?

На эти вопросы нет простых ответов, но то, что они едва поставлены в докладе, суживает общественную дискуссию, ограничивает возможности обсуждения, как предотвращать подобные трагедии.

Мадлен Ривз касается и девятнадцати рекомендаций доклада: «Можно только приветствовать инициативу объявить 2011 год годом гармонии и толерантности», - но при этом эксперт не видит, каким образом эти меры будут способствовать укреплению доверия, если в обществе до сих пор доминируют страх, гнев и неуверенность в собственной безопасности.

Серьезную дискуссию о выводах комиссии, о методологии и доказательной базе заключения могут заглушить раздраженные голоса политиканов. И тогда возможность обсуждения будет упущена. Принципиально важно публиковать и текст заключения, и те вопросы, на которые доклад не дает ответ. Это первая официальная версия того, что произошло в Оше, и она дает возможность обществу обсуждать, что нужно сделать, чтобы предотвратить подобные трагедии. Десятки тысяч кыргызстанцев, чьи жизни были опрокинуты трагедией, заслуживают, по крайней мере, чтобы это обсуждение не утонуло в шуме партийной борьбы.

Перевод и краткий пересказ Марии Яновской

Международное информационное агентство «Фергана»