ВСТРЕЧА ПРЕДСТАВИТЕЛЯ ГОСДЕПАРТАМЕНТА ЛОРНА КРЕЙНЕРА С ЖУРНАЛИСТАМИ В ТАШКЕНТЕ

Соединенные Штаты с удовлетворением восприняли признаки прогресса в области прав человека в Узбекистане и хотели бы видеть дальнейшее улучшение, заявил представитель Государственного департамента Лорн Крейнер, нанесший недавно свой второй за этот год визит в Узбекистан.

"Мы удовлетворены тем, что МККК (Международному Комитету Красного Креста) вновь предоставлен доступ в тюрьмы здесь, в Узбекистане", - отметил Крейнер 7 июня в Ташкенте на встрече за "круглым столом" с журналистами. Он отметил также, что зарегистрирована правозащитная НПО (неправительственная организация), упразднено подразделение цензуры и состоялись суды над сотрудниками спецслужб за злоупотребление властью, включая пытки заключенных.

На вопрос об обращении узбекских властей с членами партии "Хизб-ут-Тахрир" Крейнер ответил: "Сегодня я заявил, как и в других странах, противодействующих терроризму, что нельзя наказывать человека за его убеждения. Если люди прибегают к насилию, то они должны предстать перед системой правосудия соответствующей страны. Если же люди просто верят во что-то, нельзя их за это наказывать".

Он признал, что в годовом докладе Госдепартамента по правам человека Узбекистану во многих отношениях дана неудовлетворительная оценка, но подчеркнул, что произошел ряд важных изменений. "Мы очень рассчитываем на дальнейшее улучшение", - добавил Крейнер.

Крейнер, помощник Госсекретаря по вопросам демократии, прав человека и труда, отметил, что двусторонние отношения, построенные исключительно на основе вопросов безопасности, не являются прочными.

"Я следую указаниям Президента и нашего Государственного секретаря, полагающих, что глубокие и прочные отношения с Узбекистаном не могут опираться только на безопасность. Чтобы у нас были серьезные, долгосрочные отношения, нужны реформы, как в экономической области, так и в политической", - заявил он.

Ниже приводится предоставленный посольством США в Ташкенте транскрипт встречи с журналистами:

КРЕЙНЕР (Вступительное заявление): Вначале позвольте поблагодарить всех вас за то, что пришли сюда сегодня. Это моя вторая в этом году поездка в Узбекистан. Она происходит в контексте обновления отношений с Узбекистаном и в контексте событий сентября прошлого года, о которых вы хорошо знаете. Я следую указаниям Президента и нашего Государственного секретаря, полагающих, что глубокие и прочные отношения с Узбекистаном не могут опираться только на безопасность. Чтобы у нас были серьезные, долгосрочные отношения, нужны реформы, как в экономической области, так и в политической. Именно это мы хотели бы видеть в Узбекистане.

Эти ожидания были четко выражены обеими сторонами в декларации, подписанной в ходе визита Президента Каримова в Вашингтон ранее в этом году, когда мы обязались помогать правительству Узбекистана. Как только они сделали свое общество более открытым, оно стало более демократичным. Со времен моего последнего визита произошел ряд изменений. Мы удовлетворены тем, что МККК (Международному Комитету Красного Креста) вновь предоставлен доступ в тюрьмы здесь, в Узбекистане. Я с большим удовлетворением отмечаю регистрацию правозащитной НПО. Насколько я понимаю, состоялись два судебных процесса в связи с тем, что сотрудники спецслужб, по существу, злоупотребили своей властью, причем в первом случае в результате пыток умер заключенный. А поскольку эти решения достаточно широко освещаются, и другим сотрудникам спецслужб становится ясно, что подобные действия неприемлемы.

Окончательное решение вынесено, но я хотел бы услышать ваше мнение об этом. Нам также рассказали об упразднении подразделения цензуры. И мне было бы интересно узнать ваше мнение о результатах. При этом мы продолжаем добиваться дальнейшего прогресса. В течение дня, встречаясь с рядом официальных лиц, самыми разными должностными лицами из самых разных министерств, я заявлял об этом по конкретным вопросам, и вообще, как указали Президент и Государственный секретарь, мы рассчитываем на дальнейший прогресс в области прав человека и демократии. На этом я закончу свое выступление и отвечу на ваши вопросы.

ВОПРОС: Были ли со стороны узбекских официальных лиц, с которыми вы встречались сегодня, сигналы о готовности добиваться большего прогресса?

КРЕЙНЕР: Именно об этом мне говорили в соответствии с декларацией, подписанной в Вашингтоне. В результате моего визита я не получил конкретных обязательств сделать что-то по конкретным вопросам. Но, по сути дела, после моего прошлого визита сняты вопросы, которые я поднимал в прошлый раз и над которыми каждый день работает посольство под очень умелым и заботливым руководством Джона Хербста. Как все вы знаете от посла Хербста, он глубоко озабочен этими вопросами и заинтересован в их решении и проделал большую и превосходную работу, добиваясь прогресса здесь.

ВОПРОС: Признали ли представители правительства Узбекистана в ходе ваших встреч с ними наличие жестоких пыток, и планируют ли они улучшить условия в тюрьмах?

КРЕЙНЕР: Они признают, что факты пыток имеют место. И они осветили несколько моментов. Во-первых, упомянутые мною судебные процессы. Они намерены предать их гласности и осветить их в министерствах. Во-вторых, для решения проблемы они хотят организовать подготовку кадров так, как предлагаем мы и ОБСЕ, чтобы вместо пыток использовать альтернативные следственные методы. Они также рассматривают вопрос о визите специального докладчика ООН по проблеме пыток, за организацию которого я выступаю. В других странах визит специального докладчика ООН по проблеме пыток был очень полезен при определении масштабов этой проблемы, а также методов ее решения.

ВОПРОС: Какое ведомство признало наличие пыток? Какое правительственное учреждение? Служба национальной безопасности или Министерство внутренних дел?

КРЕЙНЕР: Практически на всех встречах, которые я провел, признавалось, что подобные факты имеют место. И практически на всех встречах люди благодарили Соединенные Штаты и ОБСЕ за предложенную помощь в подготовке кадров. Должен пояснить, что эти заявления были сделаны на встречах с должностными лицами, конкретно занимающимися этими вопросами.

ВОПРОС: Продолжается преследование членов партии "Хизб-ут-Тахрир". Насколько оправданными вы считаете жесткие действия властей, и считает ли Государственный департамент США "Хизб-ут-Тахрир" террористической и экстремистской организацией?

КРЕЙНЕР: Сегодня я заявил, как и в других странах, противодействующих терроризму, что нельзя наказывать человека за его убеждения. Если люди прибегают к насилию, то они должны предстать перед системой правосудия соответствующей страны. Если же люди просто верят во что-то, нельзя их за это наказывать.

Как вы знаете из наших сообщений и заявлений, мы весьма скептически относимся к утверждениям о том, что все заключенные в стране виновны в насильственных действиях. Вижу, у некоторых из присутствующих есть наш доклад по правам человека, и я думаю, что наши слова, содержащиеся в нем, очень близки к нашим мыслям на этот счет.

ВОПРОС: Как вы можете одним или двумя словами охарактеризовать нынешнее положение с правами человека в Узбекистане? Оптимистическое, пессимистическое, тяжелое или серьезное?

КРЕЙНЕР: Опять же обращаю ваше внимание на доклад, издаваемый нашим офисом. Полагаю, по множеству вопросов, освещенных в докладе, мы используем выражение "очень плохо". При этом я бы отметил изменения, которые я упомянул вначале. Впервые Красный Крест допущен в тюрьмы. Насколько я знаю, до этого здесь годами не регистрировались правозащитные группы. Полагаю, цензура была отменена, хотя бы на бумаге, десять лет назад. Но мы очень рассчитываем на дальнейший прогресс. Мы, разумеется, не сказали бы, что сделано уже достаточно. И по соглашению, подписанному обеими сторонами в Вашингтоне, конечно, не считается, что сделано достаточно. Поэтому мы очень рассчитываем на дальнейшее улучшение.

ВОПРОС: Мне хотелось бы узнать следующее. С тех пор как вы издали доклад, который был довольно жестким, получили ли вы официальный ответ от правительства Узбекистана? Получил ли Государственный департамент что-либо?

КРЕЙНЕР: Никто не заявил, что тот или иной факт не соответствует действительности. Я получаю много откликов на эти доклады от различных правительств - и во время поездок, и в Вашингтоне. И я всегда говорю правительству, если оно считает доклад необъективным, то надо указать мне на конкретные неточности. Здесь никто этого не сделал. Как вы заметили, я услышал, что доклад был охарактеризован как жесткий. И Государственный секретарь Колин Пауэлл, и его заместитель Ричард Армитадж ясно дали понять, что эти доклады должны быть честными. Поэтому мы тратим много времени, чтобы убедиться в том, что содержание докладов достоверно.

ВОПРОС: Планируете ли вы посетить, помимо Узбекистана, другие страны? Отличается ли программа вашего нынешнего визита от программы ваших предыдущих визитов в эту страну?

КРЕЙНЕР: Нет, я думаю, программа остается такой же, как во время моего приезда сюда в январе, то есть поощрять демократизацию и соблюдение прав человека. То же самое делают и другие приезжающие, в том числе Колин Пауэлл и помощник Государственного секретаря по делам Европы Элизабет Джонс. И, как я уже отмечал, ежедневно этим занимается Джон Хербст.

Это единственная страна, которую я посещаю сейчас в Центральной Азии. Но далее я отправляюсь в ряд других мусульманских стран, в район Персидского залива, который также сталкивается с угрозой фундаментализма. В ряде стран, которые я буду посещать: Бахрейне, Омаре и Катаре, - власти открывают свои политические системы, в том числе разрешают проводить выборы. Они начинают создавать дееспособные парламенты, в ряде случаев позволяют женщинам избирать и быть избранными. В то же время они предоставляют более широкие гражданские свободы. Именно это мы и хотим поощрять.

ВОПРОС: Две оппозиционные партии из Узбекистана находятся в изгнании. Правительство их не признает. Вы говорили с правительством об этой проблеме?

КРЕЙНЕР: Да, этот вопрос опять же отражен в декларации, где говорится об обеспечении свободы выборов, и, как я зачитываю, обеспечении "политического плюрализма, разнообразия мнений". Говорится и о многопартийной системе. Снова цитирую: "Улучшение законодательного процесса, расширение надзорных функций законодательной власти, в том числе путем установления свободно избранной и многопартийной законодательной власти". Говорится также о создании подлинной многопартийной системы. Так что эти вопросы возникали и раньше.

ВОПРОС: Что сделают США, если Узбекистан не будет соблюдать декларацию, которую он подписал? Установлены ли конкретные сроки выполнения этих соглашений? Например, когда может быть создана многопартийная система?

КРЕЙНЕР: В декларации нет конкретных сроков. Но, как я уже сказал, мы - и, думаю, узбеки - надеемся, что наши отношения строятся не только на основе безопасности. И, думаю, обе стороны понимают, что для полноценных отношений надо провести и экономические, и политические реформы.

ВОПРОС: Вы отметили ряд позитивных шагов, предпринятых правительством, в том числе суды над сотрудниками спецслужб. Что бы вы сказали о продлении полномочий Президента еще на 7 лет?

КРЕЙНЕР: Опять же вернусь к нашему заявлению по данному конкретному вопросу. Мы стремимся к созданию открытой политической системы.

ПРЕДСТАВИТЕЛЬ ПО СВЯЗЯМ С ОБЩЕСТВЕННОСТЬЮ МАРК АСКИНО: Я могу дать вам точное заявление правительства США по вопросу о референдуме.

ВОПРОС: Считаете ли вы, что военно-технические аспекты сотрудничества между США и Узбекистаном будут приоритетными в двусторонних отношениях независимо от других факторов?

КРЕЙНЕР: Нет, я имею в виду следующее, и об этом же говорит Государственный секретарь, беседуя с руководителями Узбекистана, и об этом же говорил Президент: отношения, которые основаны исключительно на вопросах безопасности, не являются прочными. Если не заниматься голодом, бедностью и политической свободой, нельзя отнять у террористов их аргументы для привлечения сторонников. Поэтому нам нужны широкие отношения, учитывающие эти вопросы в качестве приоритетов.

ВОПРОС: Можно ли получить копию подписанной декларации?

КРЕЙНЕР: Да, мы можем вам ее предоставить.

ВОПРОС: Существует мнение о том, что США обменяли всеобщие ценности и права человека на военную базу в (Карши) Ханабаде. Упомянутые вами изменения произошли как раз в момент, когда должен был состояться визит Президента Каримова. Так не считаете ли вы, что эти перемены произошли просто из-за визита, а не вследствие подлинного желания улучшить положение?

КРЕЙНЕР: Я могу ответить на оба вопроса. Во-первых, если бы первое утверждение было правильным, я бы не тратил время на поездку сюда, а Государственный секретарь и Президент не занимались вопросами прав человека. Думаю, оглядываясь на холодную войну, многие из нас понимают, какое серьезное внимание необходимо уделять правам человека.

В ответ на второй вопрос следует отметить, что многие упомянутые мною события произошли здесь после визита Президента Каримова. Если бы либерализация произошла лишь перед саммитом, это была бы довольно медленная либерализация. Мы надеемся на гораздо более высокую частоту, и это одна из причин, по которым я нахожусь сегодня здесь.

* * *

(Распространено Офисом международных информационных программ Государственного департамента США. Веб-сайт: http://usinfo.state.gov).