Среди центральноазиатских государств Узбекистан давно является одним из самых последовательных стратегических партнеров США. Сейчас подоплека внешнеполитических ориентиров Ташкента особенно интересна в связи с запланированным, но затем отложенным в конце прошлой недели визитом в Узбекистан президента РФ Владимира Путина. Накануне несостоявшегося визита корреспонденту "НГ" дал свое первое интервью вступивший в должность три месяца назад министр иностранных дел Республики Узбекистан Садык Сафаев.

- Садык Салихович, как вы оцениваете нынешний климат российско-узбекских отношений - "потепление" или "охлаждение"?

- Во-первых, я не думаю, что в отношениях между Россией и Узбекистаном существовали какие-либо колебания. Наши отношения продиктованы стратегическим партнерством. А многое из того, что якобы свидетельствовало об охлаждении отношений, отмечалось людьми не из внешнеполитической сферы. Логика такова: Узбекистан не входит в ОДКБ или ЕврАзЭС - значит отношения охладились. Мне кажется, что это рудимент старого мышления: "кто не с нами, тот против нас".

Я знаю, что отношения между нашими лидерами отличаются человеческой теплотой и личностным доверием. Россия была и осталась крупнейшим торговым партнером Узбекистана, о чем достаточно красноречиво свидетельствуют цифры: доля России в товарообороте составляет 17%.

- Но, например, во время подготовки американской операции в Ираке позиции Москвы и Ташкента в отношении действий США заметно расходились...

- Позиции Узбекистана и России не были диаметрально противоположными в вопросе Ирака. Так же как и не были диаметрально противоположны позиции антитеррористической коалиции, возглавляемой США, и, с другой стороны, России, Франции, Германии, которые выражали какие-то сомнения по поводу формы и методов, но при этом цели-то ставились одни.

- Вы не разделяете распространенное мнение, что ориентация Узбекистана на сотрудничество с США раздражает Кремль?

- Узбекистан исходит не из того, чтобы идти под чье-то крыло или следовать в фарватере одной страны. Известно, что, когда привели аналогию, сравнивая Узбекистан с айсбергом, который дрейфует из стороны в сторону, Ислам Каримов сказал: "Узбекистан - не айсберг, а корабль, у которого есть свой рулевой и команда, которая управляет этим кораблем". В современной политологии есть выражение "zero sum game" (кто-то должен проигрывать). И если у Узбекистана налажено хорошее сотрудничество и партнерство с США, это не значит, что мы действуем в ущерб кому-то, скажем, России. На мой взгляд, существует много сфер, сотрудничество в которых приносит пользу всем.

- Недавно появилась информация о возможном объединении ШОС и ОДКБ. Как известно, Узбекистан принимает активное участие в деятельности Шанхайской организации, но не является членом ОДКБ. Какова будет позиция Ташкента в вопросе объединения организаций?

- Я не слышал о такой постановке вопроса. Мы являемся членами ШОС и, более того, берем на себя председательствующие функции, и следующий саммит пройдет в Ташкенте. Я могу однозначно сказать, что в рамках ШОС такого обсуждения пока не было.

- Вы допускаете возможность объединения этих организаций?

- Нет. Во-первых, ШОС в отличие от ОДКБ выходит за рамки СНГ, ибо в этом объединении участвует Китай. И потом, перед этими организациями стоят различные задачи. В рамках ШОС практически нет военного компонента. Поэтому такая постановка вопроса не отвечает реалиям.

- Как известно, в Москве были арестованы несколько десятков человек, обвиняемых в причастности к организации "Хизб ут-Тахрир". Официальный Ташкент также целенаправленно борется с этой экстремистской группировкой. Каковы формы сотрудничества России и Узбекистана в противостоянии международному экстремизму?

- Сегодня экстремизм представляет угрозу не только региону. Во многих странах это уже осознали и запретили эту экстремистскую организацию, в том числе в Германии, США, России. Но в некоторых странах неадекватно реагируют на эту угрозу. Есть попытки установления диалога, попытки признать эту организацию. Особое беспокойство вызывает и тот факт, что в "Хизб ут-Тахрир" не заложены механизмы ведения диалога, она напрочь отрицает любой диалог со светским государством. Ее императив - создание международного халифата. Мы занимаем жесткую позицию по этому вопросу, но ясно осознаем, что одними запретительными методами, силовыми акциями проблему экстремистских организаций не решить.

- Сохранилась ли сегодня угроза вторжения незаконных вооруженных формирований на территорию Узбекистана, учитывая осложнившуюся ситуацию в Афганистане?

- Ситуация в Афганистане остается тревожной. Благодаря антитеррористической операции ситуация в регионе изменилась в позитивную сторону. Хребет "Аль-Каиды" и "Талибана" сломлен. И хотя остались очаги сопротивления, но это уже не главная угроза из Афганистана. Наиболее острый вопрос, который необходимо решить, - наркотрафик, который подпитывает международных террористов.

- Ваша страна участвует в восстановлении Афганистана?

- Да. Узбекистан с самого начала пытался найти активную позицию помощи соседям. Наши специалисты восстанавливают дороги и мосты, участвуют в восстановлении инфраструктуры сельского хозяйства. Узбекистан поставляет электроэнергию. И как вы знаете, президент Каримов выступил с инициативой строительства трансафганского международного транспортного коридора, соединяющего узбекский город Термез с портами Аманского и Персидского заливов.

- Недавно эта тема обсуждалась в Тегеране. Некоторые эксперты утверждают, что кроме этого президент Ислам Каримов обсудил со своим иранским коллегой также возможность проведения американцами военной операции в Иране и предложил выступить в качестве посредника между Тегераном и Вашингтоном.

- Основным вопросом был транспортный коридор. Безусловно, президенты в ходе двусторонних встреч обсуждали вопросы региональной ситуации, двусторонних отношений, был обмен мнениями по политически вопросам. Но в той плоскости, о которой говорите вы, - нет. Мы не почувствовали, что Узбекистан востребован в качестве посредника во взаимоотношениях Ирана с другими странами.