Совсем недавно руководители Казахстана, Киргизстана и Узбекистана попытались добиться от России согласия на поворот сибирских рек. Они аргументировали это необходимостью "спасать Арал". Подобный тезис - Аральское море высыхает, наступает экологическая катастрофа, а соляные воздушные потоки губительно сказываются на ледниках Памира, Северного Кавказа и даже швейцарских Альп - нередко выступает в качестве обоснования упомянутых планов (окончательно отвергнутых с большими трудностями в последние годы существования СССР). Какие же последствия может иметь для России осуществление этого замысла?

На протяжении второй половины XIX и всего XX века проблема изменения конфигурации мирового и внутриконтинентального водного пространства приобрела с точки зрения хозяйственной деятельности и военно-стратегических интересов отдельных государств и их групп значимый характер. Крупными проектами такого рода, реализованными на территории бывшего СССР и имевшими как внутриконтинентальное, так и внутригосударственное значение, были Беломорканал, Волго-Донской, Каракумский, Туркестанский каналы, канал Иртыш-Караганда и др. Подавляющее большинство из вышеперечисленных искусственных водных "векторных пространств" служило и продолжает служить целям магистрализации сухопутного пространства и как источник пресной воды (прежде всего это касается Центральной Азии) для хозяйственно-промышленных нужд.

Сама идея видоизменения рекообразующих систем являлась в ряде случаев не только экономическим, но и политическим проектом. Для стран Ближнего и Среднего Востока обладание водными ресурсами и запасами пресной воды имеет хозяйственное и военно-стратегическое значение. Именно по этой причине всякий раз при усилении межгосударственных противоречий в этих регионах начинают подниматься вопросы реструктуризации внутриконтинентальных водно-речных систем.

В отечественной практике в разработке и планировании проектов изменения рекообразующих систем особое место занимает так называемый план переброса вод северных рек в центрально-азиатский регион, Задуманный в конце 60-х - начале 70-х годов XX века, он предусматривал изменение конфигурации речной системы восточной (зауральской) части бывшей РСФСР. Появление данного проекта было обусловлено как политическими, так и экономическими причинами. Фактически он был направлен на усиление интеграции средне-азиатской части СССР в социально-экономическую и производственно-хозяйственную жизнь единого централизованного союзного государства. Жесткое противостояние между сторонниками и противниками реализации схемы переброски вод северных рек привело в 80-х годах XX века к превращению полемики вокруг этого плана в политические противоборство и, в конечном счете, отказу от него как по финансово-экономическим, так и по экологическим причинам. Однако сама идея продолжала возникать в различные периоды постсоветской истории России в той или иной форме как своего рода "политический раздражитель" и громоотвод для определенных общественных и профессиональных кругов страны. Обращение к этой теме в нынешнее время во многом обусловлено усилением позиций наследников доктрины евразийства, а также тех, кто пытается использовать идейно-политические аргументы в своих финансово-экономических и этно-политических планах. Не исключено, что актуализация этого вопроса со стороны руководителей отдельных центрально-азиатских государств, в прошлом советских республик, так или иначе связана уже с реализацией собственных национальных интересов этих государств и личных амбиций их лидеров. Столь многофакторное влияние данного проекта вполне логично вследствие масштабности изменений, которые будут сопровождать его в случае принятия решения о его целесообразности для России.

В данном случае оценка всей суммы факторов и возможных результатов их воздействия, вероятнее всего, должна происходить не в контексте поиска количественного соотношения аргументов "за" или "против" воплощения в жизнь такого плана, а в плоскости определения целей и задач собственно России в деле изменения гигантских эко- и социосистем внутри себя.

Размышляя об экологических и геопространственных последствиях реализации проекта, уже сейчас можно с уверенность сказать, что основное внимание в планах переброски вод с севера на юг будет уделено речным системам Иртыша-Оби и Енисея. Именно они имеют географический выход в регион Центральной Азии, при этом первая из них берет там свое начало. Наличие разветвленной сети истоков системы Иртыш-Обь в североказахстанских районах, нуждающихся, однако, в еще больших ресурсах пресной воды, обусловливает тот факт, что руководство Казахстана активно лоббирует идею реструктуризации водного речного бассейна именно в этом направлении.

Одним из первых серьезных последствий искусственного изменения двух рекообразующих систем будет трансформация экологической обстановки на всей Западно-Сибирской равнине и Северо-Сибирской низменности. Это огромная территория, на которой расположены торфяные болота, хвойные и лиственные леса, а также тундра и лесотундра. Существенная часть этой территории в почвенном отношении представляет собой вечную мерзлоту. Изменения в балансе водных ресурсов, структуре водонасыщения и создание искусственных водозаборов так или иначе приведут к переменам в самом ландшафте Западно-Сибирской равнины и Северо-Сибирской низменности. В перспективе в определенной степени можно будет говорить об изменениях цикличности взаимодействия речных систем и мирового океана, затоплении или подтоплении отдельных участков этого обширного геопространства. Существующие там Новосибирское, Красноярское и Саяно-Шушенское водохранилища уже серьезно повлияли на экологическую систему его южной части, В случае продолжения этой стратегии вполне вероятно серьезное и малопредсказуемое влияние на лесной покров территории, структуру почвы, а также всю структуру водонесущих русел притоков крупных рек. Данные изменения приведут к исчезновению и изменению структуры лесополос, неконтролируемому образованию водоемов озерного или прудового типа.

Серьезную трансформацию претерпит животный и растительный мир. Это найдет свое выражение в массовом исчезновении типичных представителей фауны, потере ими традиционных ареалов обитания, а в конечном счете - к деструктуризации сложившихся экологических природных соотношений и балансов. Сам факт существования и размножения рыбных ресурсов окажется под вопросом в силу масштабности изменений, предполагаемых планами переформатирования рекообразующих систем.

Говоря о возможных антропогенных последствиях, следует учитывать такие реалии интересующего нас региона, как реализация плана переброски северных рек, малозаселенный север и достаточно освоенный юг. Промышленно развитые регионы Екатеринбурга, Челябинска, Омска, Новосибирска, Барнаула, Томска, Новокузнецка, Кемерово, Красноярска соседствуют с центрами добывающей промышленности - Сургутом, Нижневартовском, Новым Уренгоем. Что же касается крайнего севера двух рекообразующих систем, о которых идет речь, то основное население там - люди, профессионально занятые в добывающей промышленности, а также прибывающие краткосрочным вахтовым методом мигранты, задействованные в добывающих отраслях. Коренное население Ямала и Таймыра, продолжающее в той или иной степени сохранять приверженность традиционным видам хозяйственной деятельности, в постсоветских условиях во многом зависит от экологической обстановки на своей территории. Реализация проектов изменения рекообразующих систем приведет к усилению хозяйственных и экономических проблем этого населения.

Что же касается миграционных процессов, то, с одной стороны, ускорится начавшаяся депопуляция этих территорий, а с другой -усилится концентрация населения только в промышленно значимых городах и населенных пунктах, чье функционирование напрямую зависит исключительно от добывающих и перерабатывающих отраслей промышленности. Изменения климатического режима региона лишь усилит миграционные и депопуляционные процессы. Таким образом, следует ожидать снижения концентрации населения на огромной территории, богатой природными ресурсами и экологически значимой (включая климатический аспект) для Российской Федерации.

Реструктуризация рекообразующих систем Иртыш-Обь и Енисея так или иначе повлияет на экономический аспект развития соответствующих территорий. Изменения в экологическом и популяционном отношениях приведут к тому, что они вынуждены будут перейти к "полуколониальному" типу хозяйственно-экономической деятельности, сутью которой будет разработка технологически "грязных" способов добычи и переработки полезных ископаемых и превращению данных территорий в сырьевой придаток европейской части России. При этом ориентированность добываемых природных богатств на экспорт создаст явную диспропорцию между этими российскими территориями и центрально-азиатскими районами, могущими в перспективе усилиться в хозяйственно-экономическом и популяционно-демографическом отношениях. Нет необходимости объяснять, что подобное развитие ситуации создаст экономические проблемы для огромных территорий России в бассейнах рек Иртыш, Обь и Енисей.

Развитие ситуации в геополитическом плане в случае реализации вышеозначенных проектов, вероятнее всего, будет протекать в двух направлениях. Во-первых, произойдет усиление давления зауральской части России на ее европейские регионы, что выразится, прежде всего, в миграционных процессах, депопуляции большого зауральского пространства и возобладании там социально-политических условий, способствующих постепенному дрейфу в сторону развития "феодально-промышленных" режимов, а в конечном счете - "промышленно-политическому" сепаратизму. Во-вторых, следует ожидать усиления северных регионов Казахстана, изменений тамошней популяционно-демографической картины и развития тенденции к доминированию характерных для этого о государства регионально-клановых отношений при понижающейся роли инонационального населения. Идеологическое подкрепление рассматриваемых проектов носит ярко выраженный "неоевразийский характер". Это, вне всякого сомнения, может дать толчок к усилению давления на эти богатые зауральские территории России с юга и к переносу туда многих характерных для новообразованных центрально-азиатских государств идейно-политических и общественных традиций (начиная с конфессиональных и кончая демографическими). Учитывая геополитическую слабость данных российских регионов, уже сейчас есть основания считать возможной трансформацию их государственно-политических институтов, которые окажутся под сильным воздействием местных, отечественных "феодально-промышленных" режимов и финансово-промышленных группировок, а также соседних центрально-азиатских регионально-клановых объединений. Таким образом, поворот рек - это не просто изменение географической среды, но и серьезные социально-политические, экономические и геополитические трансформации.