В Таджикистане 16 ноября начинаются праздничные мероприятия по случаю 25-летия XVI сессии Верховного Совета республики. Во Дворце Арбоб города Худжанда, где и проходила та сессия, состоится торжественное собрание с участием президента Эмомали Рахмона, членов правительства и всего депутатского корпуса страны. По такому поводу Дворец Арбоб был отремонтирован на 5 миллионов сомони ($568 тысяч), выделенных из бюджета Согдийской области.

XVI сессия была созвана в ноябре 1992 года в условиях чрезвычайной ситуации — в Таджикистане уже шла гражданская война. Cтолица — город Душанбе — находилась под контролем оппозиционных исламско-демократических сил, всенародно избранный президент Рахмон Набиев был отстранен от должности, республика фактически оказалась в ситуации безвластия. На сессию, помимо депутатов, собрались представители всех сил, партий и движений, игравших в то время какую-либо роль на политической арене Таджикистана. Компромиссным для всех решением стала замена президентской формы правления на парламентскую и избрание председателем Верховного Совета Эмомали Рахмонова (ныне — Рахмона), ставшего через два года президентом страны.

Противоборствующие стороны признали принятые в ходе сессии решения. Однако это не помогло остановить гражданскую войну, которая продолжалась ещё 4,5 года. Тем не менее в политических и научных кругах современного Таджикистана XVI сессию Верховного Совета называют «исторической и судьбоносной», способствовавшей сохранению таджикской государственности и заложившей основу национального согласия. В последние годы заслуги по достижению примирения в Таджикистане стали приписывать исключительно одному человеку — действующему президенту. Эмомали Рахмона даже наделили соответствующим статусом — Основателя мира и национального единства, Лидера нации. А 16 ноября объявили Днем президента.

Была ли XVI сессия Верховного Совета действительно судьбоносной и какое значение она сыграла в ходе гражданской войны и дальнейшего развития Таджикистана? Своими мнениями об этом с «Ферганой» поделились журналисты и эксперты — очевидцы событий тех лет.

Почему Худжанд

Обычно все сессии Верховного Совета проводились в Душанбе. Почему XVI сессия решено было провести не в столице, объясняет независимый журналист Темур Варки, который находился в то время в Душанбе:

- Правительство национального примирения (переходное правительство, в состав которого вошли как проправительственные, так и оппозиционные лидеры – Прим. «Ферганы») пошло на компромиссный вариант — провести сессию в Ленинабадской области, чтобы обеспечить явку всех депутатов и прямой телеэфир этого мероприятия. Журналистов заранее оповестили о сессии — тогда еще в Таджикистане существовали гласность и свобода слова, - отмечает Варки.

Так сейчас выглядит Дворец Арбоб, который когда-то был дворцом культуры колхоза. Фото из сети

Другой наш собеседник, В.Б., попросивший не называть его имени, в начале 1990-х был депутатом Верховного Совета Таджикистана. По его словам, проведение сессии в Душанбе устраивало оппозицию, но сторонники проправительственного «Народного фронта» были категорически против:

- Сессию провели за пределами столицы, потому что представители Куляба и Ленинабадской области отказались собираться в Душанбе под давлением вооруженного «Народного фронта», который возглавлял криминальный авторитет Сангак Сафаров. Для членов Правительства национального примирения эта поездка было опасной, и я был удивлен, когда они приехали — Акбаршо Искандаров (председатель Верховного Совета в августе-ноябре 1992 года. – Прим. «Ферганы»), Тохир Абдуджаббор (лидер оппозиционного движения «Растохез». – Прим. «Ферганы») и многие другие. И с ними приехали полевые командиры оппозиции. Я заметил пренебрежительное отношение к ним депутатов, вооруженных людей со стороны правительства. Но они выдержали это, оставаясь на сессии до конца. Желание скорее закончить войну подавило во всех нас страх, - говорит В.Б.

Голосующий партхозактив

Парламент в начале 1990-х годов как законодательный орган не только в Таджикистане и других республиках, но и на общесоюзном уровне не имел самостоятельности в принятии решений. Власть была сосредоточена в руках Коммунистической партии, и политические лидеры не воспринимали этот законотворческий институт серьезно. Обязанностью тогдашних депутатов республиканских и местных советов было утверждение решений исполкомов и президиумов Компартии. Таким был и Верховный Совет Таджикистана, говорит политолог Алим Шерзамонов:

- Это был партхозактив, призванный лишь утверждать решения верхов. Несмотря на гласность и зарождавшуюся демократию, члены Верховного Совета избирались по старинке — от трудовых коллективов, колхозов, совхозов, и в абсолютном большинстве все они были представителями Компартии. Но после развала СССР марионеточные депутаты вдруг стали вершителями судеб целых народов, а председатели этих советов в одночасье стали главнее своих хозяев — партийных функционеров. Началась борьба за этот очень важный с точки зрения легитимизации рычаг власти.

Это романтики на площадях мечтали об идеалах равенства и свободы, национальной независимости и будущем процветании. А те, кто были во власти, понимали, что уже скоро народное добро будет поделено между теми, кто успеет получить доступ к кормушке. Но в те дни парламент еще не знал, как быть с вдруг рухнувшей на него властью. Под давлением то одного, то другого «майдана» (имеется в виду противостояние двух площадей в Душанбе — «Озоди», на которой митинговали проправительственные силы, и «Шахидон», которую заняли сторонники оппозиции. – Прим. «Ферганы») парламент принимал взаимоисключающие решения чуть ли не по два раза на день, за неполный год в нем сменились четыре председателя. И на той сессии Верховного Совета активно выступали несколько депутатов, остальная аморфная масса молчала и хлопала, - рассказывает Шерзамонов.

Митинги в Душанбе весной 1992 года. Архивное фото из сети

Судьбоносная...

Редактор информагентства «Озодагон» Марат Мамадшоев видит определенную логику в том, что XVI сессию называют судьбоносной:

- По крайней мере, для нынешней элиты Таджикистана она такой и является, поскольку тогда, в Худжанде, благодаря активному посредничеству России был фактически решен вопрос власти. Во-первых, было отстранено действовавшее на тот момент правительство в Душанбе — своеобразный блок из сторонников Демпартии, ПИВТ (ныне запрещенная Партия исламского возрождения Таджикистана. – Прим. «Ферганы») и представителей ряда общин юга страны. Они отдали свои полномочия без каких-либо условий С другой стороны, также был отстранен так называемый худжадский клан, который правил страной практически все советское время. Сессия в Худжанде не стала восстанавливать в правах избранного президента, худжандца Рахмона Набиева, предпочтя тогда малоизвестного в стране депутата, уроженца юга Эмомали Рахмонова, - говорит журналист.

Темур Варки в свою очередь отмечает, что никто не подозревал, что представители проправительственного «Народного фронта» окажутся антиконституционными заговорщиками и фактически свергнут президента Набиева:

- Все мы видели, как он [Рахмон Набиев] был воодушевлен, когда вышел на трибуну и стал благодарить так называемых «защитников конституционного строя». Но ему стали затыкать рот, погнали его с трибуны, как будто он не президент, которого они должны защищать, как законно избранного. Потом уже депутаты в кулуарах рассказывали подробности давления на президента Набиева. Его вынуждали сделать заявление об отставке, но он отказывался. Никто так и не услышал от Набиева слов о его добровольной отставке. И никто до сих пор не видел заявления об отставке, которое бы Набиев подписал в Арбобе. Если оно есть, почему его прячут и не предъявляют?

До этого Набиев под угрозами и давлением боевиков оппозиции подписал какую-то бумагу в аэропорту Душанбе. Лидеры «Народного фронта» говорили, что эта бумага не имеет юридической силы. И я готов с этим согласиться, потому что для отставки необходимо личное заявление президента, сделанное без давления перед парламентом и правительством. Набиев тоже был в этом уверен и не мог предположить, что его предадут те же самые лидеры, которые говорили, что они защищают законную власть. На сессии же обескураженного неожиданной изменой своих соратников Набиева отстранили, не дав даже толком выступить. Далее вопреки Конституции был ликвидирован институт президентства, и главой государства был объявлен избранный спикером парламента Эмомали Рахмонов, - рассказывает Варки.

Эмомали Рахмон (в то время — Рахмонов) в бытность председателем Верховного Совета Таджикистана. Архивное фото из сети

...но не примирившая

- Сессия продолжалась до 2 декабря. Мы обсуждали государственные символы, решали какие-то организационные вопросы, выбрали основной вектор развития страны, направленный на создание демократического светского государства. Мы произнесли клятву на верность стране, целовали знамя. Была эйфория среди кулябских депутатов. После избрания Эмомали Рахмонова во Дворце Арбоб был устроен праздничный обед «Оши ошти» (плов перемирия). Но я видел напряженность между полевыми командирами, и многие из нас тогда поняли, что мира еще не будет, - делится воспоминаниями В.Б.

- Таким образом, в коридоры власти в Душанбе пришла новая элита, которая фактически и сейчас находится там. Можно говорить, что на сессии был заложен основной вектор внутреннего развития страны, однако она не смогла выполнить свою миссию — примирить противоборствующие стороны и остановить гражданскую войну. Обе стороны рассматривали эту сессию как своеобразную передышку, для того чтобы собраться с силами и попытаться окончательно решить все вопросы силой оружия, - считает Марат Мамадшоев.

Алим Шерзамонов сомневается в правомерности действий депутатов во Дворце Арбоб. По его мнению, парламент находился под давлением вооруженных людей и принял многие сомнительные с точки зрения легитимности решения:

- После многомесячных боёв, признав действия Правительства национального примирения антиконституционными, вооруженный «Народный фронт» с помощью союзников в лице России и Узбекистана давил на членов правительства и парламента, требуя созвать внеочередную XVI сессию. И сегодня те, кто тогда с оружием в руках «отстаивал конституционный строй», отмечают день проведения этой сессии, показывая тем самым, что, те, кто получил тогда власть, уже никогда ее не отдадут другим, - отмечает эксперт.

- Тогда, после «Оши ошти», в ноябре 1992 года никто не ожидал, что новая власть войдет в Душанбе на танках, и начнутся массовые казни, расстрелы и зачистки, что будут убивать за диалект и по месту рождения, что будут расстреливать голодных и промокших под дождем и снегом женщин и детей на берегу пограничной реки Пяндж, и что война продлится еще почти 5 лет. Так что лично для меня XVI сессия — не праздник, а государственный переворот и трагедия обманутых и расстрелянных надежд на мир. Цена этому «празднику» — более 150 тысяч убитых и братские могилы, в которых лежат не похороненными, а зарытыми, как собаки, расстрелянные люди, - говорит Темур Варки.

Эмомали Рахмон (слева) и один из лидеров «Народного фронта», криминальный авторитет Сангак Сафаров (в костюме) после сессии. Архивное фото из сети

В сухом остатке

Никто из тех, кто в 1992 году присутствовал на сессии Верховного Совета, не мог тогда предположить, что власть, отданная в руки молодого директора совхоза, останется в этих руках на долгих 25 лет и, очевидно, это еще не предел. Что тысячи высококвалифицированных специалистов станут невостребованными на своей родине и покинут ее навсегда. Что все экономические ресурсы Таджикистана окажутся под контролем одного клана. Что местничество, регионализм и непотизм не только не будут устранены, но лягут в основу кадровой политики. Что коррупция станет системным явлением и охватит всю властную вертикаль. Что сотни тысяч таджикистанцев вынуждены будут искать спасения от нищеты, выезжая на заработки за пределы своей страны. И это далеко не полный перечень «заслуг» той сессии, предопределившей ход таджикской истории на несколько десятилетий вперед.

Соб.инф.

Международное информационное агентство «Фергана»