Преследуемый за освещение фактов правового беспредела со стороны коррумпированных чиновников Министерства юстиции и представителей судебно-правовой системы Узбекистана, инвалид детства Хасанбой Бурханов, до недавнего времени работавший на руководящих должностях в системе Узбекского общества инвалидов (УзОИ), вступил в открытую борьбу с коррупционерами и призывает гражданское общество к консолидации в этих целях с силами правопорядка страны.

В предвкушении «большого куша»

В интервью «Фергане» Бурханов рассказал, что уже третий год подвергается судебным преследованиям - с тех пор, как на него по клеветническому заявлению заместителя председателя УзОИ Энкелеса Гафурова было сфабриковано уголовное дело из-за якобы нанесенного обществу инвалидов ущерба в размере 91,34 млн сумов (около $32 тысяч по реальному курсу). Эта сумма была, по словам Бурханова, взята «с потолка».

«Дело в том, что с 2007 года по май 2012-го я руководил Ташкентским городским отделением Узбекского общества инвалидов (ТГО УзОИ). С 2006 по 2008 годы был директором дочернего предприятия УзОИ «Технокомтрайд», - рассказывает Бурханов. - Наша организация с уставным капиталом всего в 10 тысяч сумов не брала кредитов и ссуд ни у УзОИ, ни у государства, при этом мы поставили работу так, чтобы привлекать денежные средства на благотворительность в помощь инвалидам. Для этого мы издали специальные благотворительные марки со стилизованным изображением человека на инвалидной коляске, которые распространяли среди заинтересованных юридических и физических лиц. Тем самым мы давали понять, что инвалиды есть, что они такие же люди, как и остальные члены общества, которые, к сожалению, не всегда знакомы с нашими проблемами», - Бурханов показал чудом сохранившуюся у него и ставшую уже раритетной миниатюрную марку.

Таким образом, с 2006 по 2008 годы благодаря маркам было собрано около 120 млн сумов. На эти деньги приобретались медикаменты для нуждающихся инвалидов, оплачивалось лечение, контракты на учебу, выплачивались фиксированные ежемесячные отчисления УзОИ, для которого был приобретен автомобиль, часть денег пошла на зарплату работникам Общества. Инвалидам раздавали необходимые вещи, в том числе тысячи комплектов импортного постельного белья, которое в итоге и стало ключевым фактором при фабрикации дела.

Весной 2009 года зампред УзОИ Энкелес Гафуров, метивший, как оказалось, на место Бурханова, состряпал на него донос о якобы имевших место «нарушениях» в работе ДП УзОИ «Технокомтрайд», притом, что предприятие после всех необходимых проверок было успешно ликвидировано на добровольной основе еще в августе 2008 года.

В предвкушении «большого куша» за фабрикацию дела бодро взялся следователь по особо важным делам прокуратуры Ташкента Хусан Хусанов - тот самый, который позже вел нашумевшее дело журналиста «Голоса Америки» Малика Бобоева.

По версии Хусанова, Бурханов покупал постельное белье для инвалидов по «завышенной цене» - в марте 2009 года комплект белья стоил 31-34 тысячи сумов. Следователь не преминул обратиться к своему тестю – директору ООО «Чилонзор Савдо Маркази» Ш.Саид-Газиеву, который, оценив комплект постельного белья совершенно другого качества и производства в 3,5 тысячи сумов, вместе с зятем подсчитал, что Бурханов при закупке более двух с половиной тысяч комплектов «перерасходовал» аж 70 млн сумов. При этом «протокол изъятия» постельного белья в качестве вещественного доказательства был составлен лишь 15 апреля 2009 года. То есть, еще не получив вещественного доказательства, Хусанов уже сделал оценочную экспертизу у своего родственника.

Письмо президенту

Выводы следствия строились на том, что Бурханов не присвоил эти благотворительные деньги, а «перерасходовал» их, что является совершеннейшим абсурдом в условиях рыночной экономики, когда цены на один и тот же товар могут значительно отличаться в разных торговых точках.

«По их мнению, мы должны были покупать для инвалидов все самое дешевое и низкого качества,- говорит Бурханов. - Притом, что мы, к примеру, раздавали инвалидам сотовые телефоны, телевизоры. Инвалиды - те же люди, и требуют к себе соответствующего отношения».

Аналогичная история случилась и с оставшимися от акции благотворительными марками, которые были розданы организациям, но за них тогда еще не были получены деньги в размере более 20 млн сумов, и следователь, приплюсовав к ним «постельные», получил тот самый 91 млн сумов. («Пропавшие» 20 млн сумов позже поступили в ТГО УзОИ, чему есть подтверждение в виде банковской выписки, но следствие не стало это учитывать).

Видимо, не особо надеясь на то, что суд пойдет на поводу у шитого белыми нитками следствия, еще в самом начале – в апреле 2009 года – Хусанов предложил Бурханову откупиться за пять тысяч долларов, на что тот ответил категорическим отказом.

«Я сказал: «Делайте что хотите, организация закрыта после всех проверок, я чист и ни копейки вам не дам, тем более, что таких денег у меня нет», - продолжает Бурханов.

Делу Бурханова дали ход в июне 2009 года, а в июле уже сам доносчик Гафуров попался на взятке (которую, кстати, вымогал у Бурханова), а также на мошенничестве и фальсификации документов, был осужден по трем статьям Уголовного кодекса, но сразу же попал под амнистию.

Принципиальному же Бурханову из-за отказа дать взятку следователю пришлось пройти через все круги ада судебной машины Узбекистана.

«В процессе предварительного следствия и дальнейших судебных разбирательств на меня оказывалось колоссальное психологическое давление со стороны следователей, судей и представителей Юнусабадской прокуратуры, которые участвовали в качестве обвинителей, - рассказывает Бурханов. - Суды по уголовным делам разных инстанций выносили абсолютно противоположные по смыслу и содержанию определения и решения. В частности, неоднократно направляли это сфабрикованное уголовное дело на дополнительное расследование, выносили решения суда о том, что я должен выплатить государству 91.314.500 сумов, затем выносили решения, что эту сумму я должен Узбекскому обществу инвалидов. И это несмотря на то, что организация, в которой я работал, не брала ни ссуд, ни кредитов ни у государства, ни и у УзОИ».

Уверенный в своей невиновности, в июле 2010 года Бурханов в поисках справедливости обратился с открытым письмом к президенту Узбекистана Исламу Каримову, но безрезультатно – судебное преследование инвалида детства продолжается и по сей день.

Минюст предупреждает

Одной из главных причин продолжающегося прессинга, считает Бурханов, является то, что он обнародовал грубейшие нарушения в новом уставе УзОИ, зарегистрированном Министерством юстиции Узбекистана в октябре 2009 года в разрез с действующим законодательством, и тем самым вступил в прямую конфронтацию с коррумпированными чиновниками Минюста.

«В спущенных из Минюста узбекской и русской версиях уставов мы обнаружили колоссальные нарушения, противоречащие как здравому смыслу, так и законодательству, - комментирует Бурханов. – Они неграмотно составлены, между ними существует ряд противоречий. Так, в русской версии есть пункт 8.3 (отсутствующий в узбекской), где, в том числе, написано, что «выбывающий участник получает свою долю по решению учредительного совета». Этот пункт полностью противоречит смыслу устава, и применим лишь к коммерческим структурам, коими ни УзОИ, ни его подразделения не являются».

Фрагмент русской версии устава

Не имея статуса юридического лица, подразделения УзОИ по новому уставу лишены самостоятельного права брать материальную помощь, гранты, открывать дочерние предприятия для создания новых рабочих мест для инвалидов. Все это необходимо согласовывать с руководством УзОИ, которое по любому поводу должно собирать центральное правление аж из сорока двух человек, что полностью парализует деятельность в областях.

При этом Бурханов отметил, что кроме Ташкентского городского отделения УзОИ и семи его районных подразделений больше ни одно из 120 областных и районных отделений общества не зарегистрировало устав на русском языке.

«Это связано с тем, что, когда я начал поднимать вопрос о нарушениях в уставе, Минюст, чтобы скрыть ошибки и разночтения, дал своим областным управлениям установку регистрировать только узбекскую версию устава», - поясняет Бурханов.

По его мнению, эти и другие нарушения в уставе привели к дестабилизации в работе областных и районных организаций инвалидов, вынуждая их совершать противоправные действия. Так, уже более сорока пяти отделений в обход устава получили гранты как от фонда поддержки ННО при Олий Мажлисе (парламенте) Узбекистана, так и от других грантодателей.

«Когда же с нами хотели сотрудничать международные организации, их специалисты, ознакомившиеся с нашим уставом, были просто в шоке. Они говорили: «Как министерство юстиции могло зарегистрировать такой устав!», - вспоминает Бурханов.

На вопрос, в чем же выгода чиновников, заведомо составивших с нарушениями этот злополучный устав, Бурханов сказал, что до сих пор не может получить на это однозначного ответа.

«Была ли это банальная ошибка, но ведь ее можно легко исправить, просто перерегистрировав устав, - размышляет Бурханов. – Возможно, это халатность, возможно – сознательная провокация со стороны чиновников Минюста, заинтересованных в создании нездоровой обстановки в системе Узбекского общества инвалидов. Не могу этого утверждать, дабы не быть обвиненным в клевете. Но если в Минюсте и другие документы регистрируются с такими же явными нарушениями законодательства, то где гарантии, что там не зарегистрируют, скажем, устав какой-нибудь экстремистской организации?».

«Скорее же всего, речь идет о профессиональной некомпетентности сотрудников Минюста, из чего соответствующим структурам нужно делать соответствующие оргвыводы», - заключает Бурханов.

Конфронтация с Минюстом еще больше усугубила нелегкое положение Бурханова - благодаря «стараниям» чиновников этой организации, которые по своим каналам сделали все возможное для затягивания судебной тяжбы инвалида.

Согласно «частному протесту» тогдашнего прокурора Ташкента Б.Валиева, в октябре 2009 года президиум ташкентского суда по уголовным делам отменил сентябрьское определение Юнусабадского суда по уголовным делам об отправлении дела Бурханова на дополнительное расследование в связи «с недостаточностью доказательств» и вынесении следователю Хусанову частного определения «за допущенные во время следствия ошибки».

Фрагмент узбекской версии устава. Пункт 8.3 отсутствует

«И это не удивительно, поскольку Валиев находится в родственных отношениях с бывшим заместителем начальника управления религиозных организаций и общественных объединений Минюста Акбаром Набираевым, курировавшим организации инвалидов, - поясняет Бурханов. – Если бы еще тогда я дал этому факту широкую огласку через независимые СМИ, многие руководители из Минюста полетели бы со своих постов. Но я не стал это делать - в надежде добиться справедливости через государственные органы. Ведь о фактах нарушения в уставе знали многие и в президентском аппарате, и в службе внутренней безопасности Минюста, и в ряде других компетентных органов, курирующих деятельность этой организации.

Мне кажется, здесь сыграло роль и то, что тогдашний начальник управления религиозных организаций и общественных объединений Минюста Акрам Нематов (ныне работающий в аппарате президента) является сыном посла Узбекистана в России, а позже США – Ильхома Нематова. И когда были затронуты интересы власть имущих, они решили, что лучше раздавить беззащитного инвалида, чем сдавать своих людей».

«Казнить нельзя помиловать»

Дело Бурханова прошло ряд судебных инстанций, а 10 февраля 2011 года определением Пленума Верховного суда по уголовным делам, основанным на протесте генпрокурора, было повторно направлено на дополнительное расследование в городскую прокуратуру. Тогда УзОИ предоставило следователю А.Таджибаеву документы в письменной форме, подтверждающие невиновность Бурханова.

«Несмотря на эти важные документы, следователь продолжал оказывать на меня психологическое давление. Его целью было получить от меня заявление о применении ко мне пункта №7 акта амнистии Сената Олий Мажлиса Узбекистана от 28 августа 2010 года, - рассказывает Бурханов.- Он мне сказал, что меня все равно в покое не оставят, а если оправдают, то полетят головы, как минимум, 15-20 человек. Я боролся уже два года, находился на грани физического и психологического истощения, и был вынужден подписать этот документ».

Затем дело Бурханова без предъявления обвинительного заключения было направлено в Юнусабадский суд по уголовным делам, где 6 июня 2011 года судья Р.Джураев вынес определение о прекращении уголовного дела.

«Казалось бы, на этом вся история и должна была закончиться, но меня обманули, и уже 17 октября 2011 года прокурор Юнусабадского района И.Казакбаев вдруг внес исковое заявление председателю межрайонного суда по гражданским делам Мирзо-Улугбекского района Ташкента о взыскании с меня ущерба в размере 91.314.500 сумов, - рассказывает Бурханов. – И несмотря на предоставленные суду документы о моей невиновности, 23 апреля 2012 года судья межрайонного юнусабадского суда М.Худайбердыев удовлетворил этот иск и вынес решение о взыскании с меня уже не только ущерба в указанном размере в пользу УзОИ, которому я ничего не должен, но и еще 18.262.900 сумов – в качестве государственной пошлины!»

Бурханову было отказано в обжаловании этого решения в апелляционной инстанции, поскольку он не смог заплатить 50 процентов госпошлины, и тем самым оказался лишен права на защиту. Недавно Бурханов обратился с открытым письмом к Генеральному прокурору Узбекистана, но безрезультатно.

«Ко мне приходили судебные исполнители с требованием выплатить почти 110 млн сумов, которых у меня нет, - горько усмехается Бурханов, много лет живущий в съемной однокомнатной «хрущевке». - При этом продолжаются угрозы со стороны сотрудников Минюста. Нынешний начальник управления религиозных организаций и общественных объединений Минюста Худояр Мелиев лично грозил мне по телефону расправиться с моей семьей, из-за чего я был вынужден 1 июля отправить своего единственного сына в Россию.

Несмотря на то, что у меня есть свидетельские показания людей, которым я не раз оказывал помощь, и то, что УзОИ неоднократно в письменной и устной форме свидетельствовало, что я никому никогда не наносил ущерба, меня не оставляют в покое, хотят сломать судебными преследованиями, чтобы я не работал в социальной сфере. Они могут лишить меня источника доходов, средств к существованию, но не могут заставить молчать».

«Опричники»

Преступная безнаказанность, с какой действуют представители руководства Минюста, привела к тому, что в начале марта 2012 года УзОИ неожиданно возглавил ставленник министерства Суяр Курбанкулов - совершенно здоровый человек, не имеющий опыта работы в социальной сфере. Прежний законно избранный руководитель Общества инвалид детства Ойбек Исаков был принудительно смещен с должности. Заняв его кресло, Курбанкулов уволил всех сотрудников-инвалидов и принял на их места здоровых людей, весьма далеких от проблем людей с ограниченными возможностями.

После ряда публикаций в интернете о рейдерском захвате УзОИ и разгоревшегося из-за этого «в верхах» скандала, первый замминистра юстиции Каньязов и его правая рука Мелиев назначили председателем ТГО УзОИ своего человека - судимого за взятки Энкелеса Гафурова, дав тому, по мнению инвалидов, карт-бланш для дальнейшей травли Бурханова.

Свидетельством этому стал недавний поджог здания УзОИ, когда выгорел лишь коридор. Гафуров поспешил все свалить на ненавистного ему Бурханова, который якобы «из мести» совершил этот поджог. В результате по новому доносу Гафурова, прикрываемого из Минюста Каньязовым и Мелиевым, Бурханова сейчас таскают на допросы в РОВД.

Но члены Общества уверены, что поджог инспирирован противной стороной с целью дальнейшей дискредитации Бурханова, который еще в марте 2012 года из гражданского протеста уволился с должности зампреда УзОИ и председателя ТГО УзОИ.

С методами работы «кураторов» из Минюста автор этих строк ознакомился на сделанной Бурхановым аудиозаписи. Он находился в кабинете законно избранного председателя УзОИ Ойбека Исакова, когда туда ворвался бывший замначальника управления религиозных организаций и общественных объединений Минюста Акбар Набираев. С криком, матерясь и применяя физическую силу, Набираев отобрал у передвигающегося на костылях инвалида печать и ключи от кабинета и сейфа. Он силой заставил Исакова издать приказ о назначении тогда еще временно исполняющего обязанности председателя УзОИ Суяра Курбанкулова.

Объединить усилия

«О нездоровой обстановке в Минюсте говорит прокатившаяся там волна арестов – как в областных подразделениях, так и в самом министерстве, что, по большому счету, не оздоровило эту организацию, - говорит Бурханов. – О какой законности можно говорить, если сами сотрудники министерства, призванного следить за соблюдением законов, по уши погрязли в коррупции. О какой гарантии деятельности ННО можно мечтать, если их представители, выявляя правонарушения, вместо поддержки подвергаются преследованиям?»

Ведь ННО являются лакмусовой бумагой, которая выявляет те или иные недостатки в государстве, в деятельности государственных органов, совместно с которыми гражданский сектор должен исправлять эти ошибки, а не подвергаться гонениям, считает Бурханов.

«Почему компетентные органы, куда поступают мои обращения, вместо того, чтобы объективно в них разобраться, штампуют предыдущие решения, определения судов? - задается вопросом Бурханов. - Почему, чтобы доказать свою правоту, я должен обращаться к независимым интернет-изданиям, поскольку государственная пресса либо игнорирует, либо просто боится об этом писать, в то время как президент призывает наши СМИ к независимости, смелости и критике недостатков?

К сожалению, сегодня между гражданским сектором и властью образовался вакуум, и совершенно невозможно попасть на прием к высокопоставленным чиновникам. Я неоднократно обращался к премьер-министру, генпрокурору, в президентский аппарат, к прокурору Ташкента, председателю городского суда по уголовным делам, но смог встретиться лишь с клерками, от которых ничего не зависит. Это замкнутый круг. Вместо того чтобы работать, помогать тем или иным людям, защищать права инвалидов, я уже на протяжении трех лет вынужден защищаться сам. И это обидно, потому, что свою энергию я мог бы потратить на что-то более полезное, чем на борьбу с коррупционерами».

На вопрос, что он сейчас собирается делать и как решает проблему с выплатой ущерба, Бурханов сказал, что платить ему нечем, и если будет наложен арест на его пенсию, то в знак гражданского протеста он напишет заявление в Пенсионный фонд об отказе от пенсии.

«Я этого преступления не совершал. Я обращаюсь к компетентным органам и, в первую очередь, к председателю Службы национальной безопасности Узбекистана господину Иноятову. Считаю, что здесь затронуты интересы государства, поскольку министерство юстиции своими противоправными действиями, незаконным вмешательством в деятельность УзОИ, созданного по указу президента, нанесло колоссальный урон инвалидному движению, выставляя Узбекистан страной, где систематически нарушаются права инвалидов, - говорит Бурханов. - Мне не нужны никакие должности, я просто хочу, чтобы меня оставили в покое, а все те люди, которые в течение трех лет подвергали меня судебным преследованиям, были привлечены к уголовной ответственности по всей строгости закона Республики Узбекистан, с взысканием в мою пользу морального и материального ущерба. И, несмотря на то, что и в прокуратуре, и в судах мне говорили, что в Узбекистане «нет оправдательных приговоров», я хочу создать прецедент и быть полностью реабилитированным.

Я со всей ответственностью призываю гражданский сектор Узбекистана: каждый человек должен объявить войну коррупционерам, приобретая диктофоны для записи, камеры для скрытой съемки, выкладывая аудио- и видеозаписи в интернете. Таким образом можно организовать всеобщую борьбу с коррупцией, чтобы у каждого потенциального коррупционера земля под ногами горела. По моему мнению, коррупцию можно побороть лишь в случае объединения усилий государственных правоохранительных органов и гражданского сектора, поскольку самостоятельно ни силы правопорядка, ни гражданское общество не смогут победить это зло».

Павел Кравец

Международное информационное агентство «Фергана»