«Выступив с инициативой сделать доклад по Кыргызстану и его взаимоотношениям с Россией, мы не ожидали такого отклика, - признался исполнительный директор АНО «ЦПТ «ПолитКонтакт» Андрей Медведев, интервью с которым «Фергана» опубликовала 23 марта. - Откликнулись 23 автора, они прислали достаточный объем готовых к обработке материалов. Далеко не со всеми оценками и выводами мы согласились, тем не менее, постарались по максимуму изложить наиболее емкие по содержанию взгляды. В итоговом тексте много цитат и заимствований из присланных в наш адрес материалов. На наш взгляд, сейчас не столь важно, кому принадлежит авторство той или иной мысли, важнее донести до экспертного сообщества наше совместное понимание угроз. В этой связи мы отказались от перечисления авторов, откликнувшихся на нашу инициативу. Но при этом и сами не стремимся приписать авторство себе. Насколько нам удалось совместить различные точки зрения и насколько наша компиляция получилась удачной – давайте обсудим уже в рабочем порядке.

Среди полученных материалов мы обнаружили достаточно большой объем персонализированной информации о «российских ляпах» в Кыргызстане. Данная информация касалась конкретных лиц из посольства России в Киргизии, представительства ФМС, представителей центрального аппарата «Россотрудничества», Министерства сельского хозяйства России, а также касалась персоналий из числа представителей компаний «АЛРОСА», «Интер РАО ЕЭС» и «РусГидро», которые, по мнению некоторых авторов, здорово «начудили» в Кыргызстане и продолжают «чудить». Мы сознательно отказались от использования данной информации в докладе, а авторам, ее приславшим, рекомендуем обратиться в СМИ, которые имеют возможность и желание заниматься журналистскими расследованиями.

На наш взгляд, если ваша информация найдет подтверждение, то часть перечисленных вами лиц могли бы стать объектами «показательной порки», хотя бы ради того, чтобы показать – из-за кого персонально говорят о неэффективной политике России в Центральной Азии, по чьей персональной вине все чаще звучит тезис «о внешней управляемости России». Но повторимся: эта не наша сфера деятельности.

А в целом – большое спасибо всем, кто откликнулся на нашу инициативу. В зависимости от вашей реакции на наш доклад и высказанных в наш адрес пожеланий мы продолжим подобную форму сотрудничества».

* * *

В своих оценках мы исходим из того, что безопасность Российской Федерации начинается отнюдь не у ее границ, а в других государствах, прежде всего, постсоветского пространства, особенно в тех, кто еще остается истинными союзниками России. Киргизская Республика в лице ее многонационального народа, безусловно, относится к их числу. В более широком понимании Центральная Азия (включая Афганистан) является зоной стратегических интересов России, с которой напрямую связаны вопросы ее национальной безопасности.

В России данную точку зрения разделяют отнюдь не все, вследствие чего значительная часть российского политического и экономического истеблишмента последовательно проводит линию, обосновывающую бессмысленность дальнейшей поддержки Кыргызстана и иных стран бывшей советской Средней Азии, представляя их в качестве иждивенцев, имеющих завышенные ожидания по поводу помощи со стороны России. Данная позиция не нова, в свое время она была сознательно создана за пределами СССР, привнесена вовнутрь хорошо известными ее адептами (А.Солженицын был лишь одним из них) и возведена в ранг государственной политики, которая в итоге и способствовала уничтожению СССР. На этом процесс развала Большой страны, к нашему сожалению, не закончился, тем не менее, в России еще много сторонников указанной выше линии, большинство из них в силу своего недомыслия невольно (а часть и сознательно) стали частью «пятой» колонны, действующей против национальных интересов России.

В этом плане Кыргызстан предоставляет уникальную возможность разобраться с собственными подходами и научиться нейтрализовывать угрозы национальной безопасности «на подступах», хотя бы ради того, чтобы не проспать Киргизию внутри себя в лице Якутии, Татарстана, Калмыкии и так далее.

На наш взгляд, Кыргызстан стал своего рода полигоном для политических экспериментов Запада, для того, чтобы апробированными на нем технологиями продолжить отрыв от постсоветского пространства других стран Средней Азии.

За 20 лет независимости общая помощь международных финансовых институтов Кыргызстану составила свыше двух с половиной миллиардов долларов США. При этом киргизское общество не смогло приобрести каких-либо видимых экономических выгод, оставаясь в ряду беднейших государств мира. Зато в стране, население которой чуть превышает пять миллионов человек, действует от 5 до 10 тысяч НПО и религиозных общин, зарегистрировано около 150 политических партий. В стране катастрофически слабая управляемость, политическая элита расколота. Донорская помощь (через приватизацию, акционирование в условиях неразвитости фондового рынка, скупку по дешевке «акций» с последующим банкротством и ликвидацией) фактически разрушила существовавшие уникальные промышленные предприятия. Экономика разорена и находится в полной финансовой зависимости от международного сообщества. Через «помощь» НПО сформирована психология иждивенчества, а параллельно с этим выстроена многоуровневая система сбора информации, «прикорма» управленцев среднего и высшего звена. Можно с уверенностью говорить о том, что созданная с помощью многоуровневой инфраструктуры НПО информационная база по Киргизской Республике по своей полноте и достоверности намного выигрывает по сравнению с информресурсами, имеющимися в распоряжении киргизского Национального статистического комитета или, например, с информационной базой Делового Совета ЕврАзЭС. И основное здесь отличие даже не в объеме имеющейся информации, а в ее качестве и пригодности для понимания сути процессов и внешнего управления ими в современном Кыргызстане, остающемся «терра инкогнита» для России.

Сегодня Россия проигрывает в Центральной Азии на многих направлениях. В Киргизии российские компании, в отличие от западных или китайских, представлены весьма слабо. Создание СП между российским «Аэрофлотом» и «Киргизскими авиалиниями»; деятельность ОАО «Газпром» через дочернюю структуру АО «Газпромнефть Азия», которая получила лицензию на поиск нефти и газа; поставка комплектующих для генераторов станции «Камбарата-2»; подготовка условий тендера по ТЭО строительства ГЭС «Камбарата-1»; приобретение основного пакета акций ОАО ТНК «Дастан» — все эти проекты в силу различных причин пока не вышли на запланированную орбиту. Можно говорить и о том, что по факту российские политики и политтехнологи проиграли все выборы, в очередной раз подтвердив слабое понимание особенностей страны и народа.

Как одно из следствий данного провала, в Кыргызстане идет откат к национализму и усиление позиций исламистов, а после событий июня 2010 года в стране заметно активизировались целенаправленные действия по дискредитации киргизско-российских отношений, в том числе и финансируемые извне. В этих целях создается дополнительная инфраструктура, в том числе в виде «независимых» Интернет-площадок, включая блогосферу, способных выполнять функцию СМИ. Используемые способы пропаганды достаточно примитивны, зачастую сводятся к простым формулам, типа «мы вам помогаем преодолеть ваши трудности, а где ваши друзья-россияне?», тем не менее, остаются эффективными и действенными. И, к сожалению, несмотря на то, что Россия оказывает весьма серьезную как материальную, так и политическую поддержку Кыргызстану как суверенному государству, она проигрывает эту информационную борьбу. В заключительной части доклада мы озвучим некоторые предложения, пока же поговорим о недостатках российских подходов в Киргизской Республике в сравнении с подходами иных стран.

В марте в Бишкеке состоялся российско-киргизский экономический форум, в котором приняли участие представители 11 субъектов России и представители всех областей Киргизии. На наш взгляд, это действительно та форма двустороннего общения, которая может перевести существующие межгосударственные отношения из плоскости деклараций о намерениях к практическому их воплощению. Однако, по нашему убеждению, именно процесс реализации может в очередной раз затянуться. Тем более что аналогичные мероприятия ранее прошли и в других странах, в частности, в Таджикистане, а их реальные результаты на данный момент отличаются от первоначально ожидаемых.

По всей видимости, все зависит от тех средств и инструментов реализации намерений, которые имеются в распоряжении сторон. Стоит честно констатировать, что и царская, и советская модели отношений со Средней Азией ушли в прошлое, а иной до сих пор не создано.

Тем не менее, что мы имеем на данный момент? Прежде всего, понятны цели, определенные исходя из реальных, а не завышенных, российских возможностей, прежде всего - экономических. По мнению наших контрагентов, реальные цели России (перечень декларативных намного длиннее) можно свести всего к двум пунктам:

Предотвратить выпадение постсоветских азиатских республик из российского экономического и геополитического пространства.

Не допустить дальнейшего размывания «ближнего зарубежья» как «пояса безопасности» вокруг России.

При этом, хотя отношения стратегического партнерства между Россией и Кыргызстаном и определены двусторонними договорами о стратегическом партнерстве, но фактически определены лишь приоритеты сотрудничества, а это все равно, что описать намерения, до конкретных проектов здесь еще далеко. В этой связи проблемы взаимодействия Кыргызстана с Россией заключаются в:

- декларативности договоров, которая не позволяет перейти к конкретным взаимовыгодным проектам. И если Договор о дружбе от 1992 года можно принять как рамочный, то до сих пор так и не выработаны программы взаимодействия, а это уже привело к бессистемности деловых контактов и примитивной меркантильности критериев их успешности. Как закономерное следствие этого – в России возникло ограниченное представление о выгодности отношений с Кыргызстаном, не учитывающее вопросов удержания геополитической позиции России, которая должна являться решающим условием претензий на дальнейшую, выраженную в деньгах, выгодность отношений;

- в том, что исходя из ограниченного определения целей России в Центральной Азии, развертываются только контакты с постсоветским классом временных и коррумпированных руководителей стран региона, которые уже не способны увидеть суть современных проблем собственных стран, а тем более выработать программы представления и защиты их национальных интересов.

Перечень проблем можно продолжить и далее, но видится необходимым акцентировать внимание на том, что даже при указанной выше постановке целей:

а) до конца не понимаются цели, стоящие перед современным Кыргызстаном как суверенным государством;

б) остается непонятной связь этих целей с функционированием и развитием киргизского общества на современном этапе;

в) происходит замыкание на взаимодействии только с правящей в данный момент элитой, которая не только недееспособна, но и еще постоянно ждет подкупа.

В этом плане внешняя политика России существенно проигрывает внешней политике США и других стран Запада, делающих акцент на комплексный подход к каждой конкретной стране.

В частности, те же американцы четко придерживаются стратегии: «рамки – программы – отношения и процедуры». Данный тезис имеет смысл проиллюстрировать следующими этапами разработки американской стратегии на центральноазиатском направлении:

I. Сначала была проведена работа над рамками взаимодействия -

а) в 1992-м американский Сенат принял Закон о поддержке свободы, подчеркнувший важность оказания помощи новым независимым государствам;

б) В 1999 году последовала «Стратегия Шелкового пути». Эти документы заложили основу для вовлечения Соединенных Штатов в дела региона.

II. Далее настал черед программ, включая военное направление.

III. Хотя многие программы преследовали специфические цели, кумулятивный эффект заключался в формировании отношений и процедур для работы со странами Центральной Азии, а также в создании там кадров, которые имеют опыт работы со структурами США.

Эти усилия во многом создали рамочные условия для размещения в Центральной Азии американских военных контингентов, когда это стало необходимым. Именно это позволило сформировать слой политиков и экспертов, «завязанных» на конкретные проекты.

Необходимо признать, что во многом это произошло благодаря наличию у США такого инструментария, как USAID, позволяющего последовательно реализовывать интересы США в мире вообще и в конкретных странах в частности. Успех программ USAID определяется универсальностью его политики, заключающейся в поддержке развития трех основных направлений:

а) экономика, сельское хозяйство, торговля;

б) здравоохранение;

в) демократия, предупреждение конфликтов и гуманитарная помощь.

Одним из последних примеров проектной деятельности, осуществленной USAID в Кыргызстане, кстати, с привлечением экспертов из России, Белоруссии, Таджикистана и Казахстана, может явиться исследование, проведенное в 2010 году в рамках проекта по либерализации торговли и таможенной реформе (RTLC), возможности создания Транскиргизского мультимодального крупнотоннажного контейнерного коридора. Одним из результатов реализации данного проекта может стать переориентация части грузопотока, идущего в настоящее время через территорию России и Казахстана из Южной Кореи и восточной части КНР в Ферганскую долину. Данный проект, безусловно, будет выгоден Кыргызстану, стремящемуся стать крупным транспортным узлом. Может ли он быть выгоден России? Безусловно, может, если российская сторона «не проспит» данный проект, а займет в нем свое место. Но чтобы это произошло, необходимо хотя бы знать о данном и еще о десятках аналогичных проектах, проработка которых осуществляется «под носом».

При этом, по всей видимости, не стоит идеализировать опыт USAID. Тем не менее стоит признать, что данное агентство доказало свою результативность по сравнению с иными аналогичными в лице DFID (Великобритания), TACIS (Европейский союз), GTZ (Германия) и других. Во многом это связано с историей возникновения самого USAID. Напомним, что оно было создано как специализированное Федеральное агентство правительства США (находящееся в структуре Государственного департамента), уполномоченное на реализацию небезызвестного плана Маршалла и продвижение национальных интересов США в мире.

За 20 лет существования в рамках СНГ Россией ничего аналогичного фактически не создано. Определенные надежды возлагались на Федеральное агентство по делам Содружества Независимых Государств, соотечественников, проживающих за рубежом, и Агентство по международному гуманитарному сотрудничеству (далее - Агентство), созданное в сентябре 2008 года. Однако анализ полномочий Агентства показывает, что они охватывают исключительно культурно-гуманитарную сферу, что, в свою очередь, полностью соответствует статусу «Российских центров науки и культуры за рубежом». Агентство не имеет ни целей, ни задач, ни полномочий в области международного развития или поддержки развития стран-партнеров.

Поэтому мы и говорим, что внешняя политика России на постсоветском пространстве существенно проигрывает внешней политике США и других стран Запада, делающих акцент на комплексный подход в отношении к конкретной стране.

Ситуация в Центральной Азии развивается настолько стремительно, что у России фактически уже не осталось времени на то, чтобы копировать чужой опыт. В этой связи американская стратегия, о которой мы упомянули выше, а именно: «рамки – программы – отношения и процедуры» - России не имеет смысла пытаться повторить. Как говорится, поезд ушел. В этой связи мы считаем, что необходимо рассмотреть иной подход, а именно: «проекты (появление деловых отношений) – программы – наполнение рамки дружбы содержанием союзнических отношений». При всей неэффективности центральноазиатской политики России у нее все же еще остаются реальные преимущества. И, прежде всего, это связано с тем, что объективно государства Центральной Азии нуждаются в медиаторе при решении проблем региона. Если Россия окончательно откажется от своей исторической роли по отношению к региону, на это место обязательно придет другой игрок в лице Китая, США или ЕС. Но это до сих пор вызывает страх со стороны региональных государств, несмотря ни на что предпочитающих видеть все же в этой роли именно Россию. В этой связи РФ должна найти такие предложения странам Центральной Азии (и Кыргызстану, прежде всего), которые вернут ей функции медиатора в Центральной Азии. О возможных предложениях мы поговорим в заключительной части нашего доклада. А первую закончим тем, что считаем: России серьезно прийти на рынок Киргизской Республики, выстроенный уже по иным лекалам, что были раньше, будет весьма сложно. Российским инвесторам должны быть предоставлены гарантии безопасности инвестиций, а ожидать их от Киргизии в нынешнем ее состоянии не приходится. Значит, нужен новый механизм реализации сотрудничества, и соответственно – абсолютно иной инструментарий его создания. Чтобы исправить ситуацию, нужно абсолютно иное: прежде всего, это волевое политическое решение (безусловно, при условии, что все разговоры о внешней управляемости России – чистой воды бред) и инструменты лоббирования внутри страны, созданные по западным схемам (не обязательно через прямой подкуп). Но начинать эту работу необходимо, прежде всего, с четкого представления о том, что из себя реально представляет современный Кыргызстан.

Кыргызстан – небольшая горная страна в Центральной Азии с населением около 5,4 млн. человек. До 30 процентов трудоспособного населения находятся за пределами республики в поисках заработка. Стране не хватает транспортных артерий: нет выходов к морю, железная дорога не разветвлена, в связи с чем и ее вклад в развитие торговли с основными экономическими партнерами ограничен.

По мнению ряда политологов «не было государственности до прихода царской, а потом советской власти. Была кочевая военная демократия, союз племен, который объединялся под ханом. Но и этого хана, избранного вождями племен, можно было в любой момент убрать, если он не отвечал чьим-либо интересам. Собственно, что мы сейчас и делаем с очередным неугодным президентом».

Кыргызстан первым на постсоветском пространстве перешел к парламентской форме правления. Однако в результате к власти пришли люди, выражаясь современным языком, с корпоративным отношением к государству, а фактически, стремящиеся использовать власть исключительно как средство реализации собственных интересов, в первую очередь - для обогащения себя и «своей семьи».

«В традиционном обществе, каковым является Кыргызстан, по-другому это сделать крайне трудно, если и вообще возможно. Поэтому очень часто, когда говорят о государственной власти в Кыргызстане, то почти все граждане подразумевают под ней, главным образом, средство обогащения. Это касается не только начальников районного уровня, но и представителей высшего звена руководства республики, включая и бывших глав государства. В киргизском сообществе на данный момент сложилась полная несуразица в разграничении понятий – государственная служба и бизнес. В Кыргызстане между успешным бизнесменом и чиновником, находящимся у власти, давно уже стоит знак равенства».

Однако угроза сложившейся ситуации заключается не столько в самой форме государственного устройства (парламентская республика), сколько в том, что совокупный вес пяти партий, прошедших в парламент, едва переваливает за 36 процентов от числа избирателей, пришедших на выборы, а в избранное коалиционное правительство вошли представители трех партий, образовавших большинство в парламенте. То есть говорить о том, что в парламенте и правительстве представлены все крупные политические силы и кланы, не приходится. Это имеет критическое значение для Кыргызстана, так как «партийная система в традиционном обществе, если таковая имеется, повторяет его клановую, родоплеменную структуру. Все три понятия здесь - «партия», «род», «клан», по сути, тождественны и отражают одну и ту же устоявшуюся систему социально-политических отношений. В Кыргызстане эти отношения имеют еще и географическую окраску (Север–Юг). Но при создании нынешнего коалиционного блока в парламенте и правительстве превалирующим фактором явились не государственные, идеологические или даже кланово-земляческие, а, по большому счету, личные взаимоотношения между партийными лидерами. Авторизированная борьба за власть приводит к еще большему расколу между кланами и дестабилизации общества в целом».

Таким образом, в настоящее время политическая ситуация в Кыргызстане характеризуется сползанием к новому противостоянию. Предстоящие выборы президента влекут за собой политическое противостояние региональных элит не только с существующей политической властью, но и между собой. На сегодня на политическом ландшафте четко вырисовываются несколько групп, которые впоследствии неизбежно столкнутся между собой:

1. Члены бывшего Временного правительства – представители различных политических сил, партий и групп интересов, так и не взявших власть (а только посты);

2.Силовой блок, имеющий свою социальную базу и авторитет среди правоохранительных органов страны. Среди большинства населения бытует мнение, что порядок в стране должен навести генералитет;

3. Южные региональные лидеры, стремящиеся иметь доступ к властным структурам и постам;

4. Представители этнических меньшинств (узбеки), стремящиеся получить больший доступ к ресурсам от нынешних властей;

5. Отдельные личности, имеющие финансовые и людские ресурсы. Они способны выстроить свою собственную команду, программу, выставить свои кандидатуры на должность президента страны.

6. Отдельной силой можно назвать сформированные в дни апрельских событий молодежные движения и группы, также стремящиеся к политической власти в стране и ищущие зарубежной и внутренней поддержки.

Кроме того, внутри Кыргызстана имеются и иные силы, которых не устраивает нынешнее положение дел. В частности, это:

- «Оппозиционные» политические группы. Действительной оппозиции, предлагающей другие решения, нет. Есть группы, предлагающие других людей во власть, понимаемую как место распределения ресурсов;

- Родственники погибших 7 апреля - «Мекен Шейиттери» и другие организации. Весьма активные, готовые к нарушению правил и норм;

- Родственники находящихся в настоящее время под следствием по процессам, связанным с 7 апреля и июньскими событиями;

- Узбекские предприниматели, ежедневно подвергающиеся ограблению как правоохранительными органами (сплошь моноэтническими) и местными органами власти, так и киргизскими преступными группировками, «спортивными» объединениями и просто случайными группами киргизской молодежи;

- Конфликтующие группы интересов по ключевым активам;

- Организованные преступные группировки.

Чтобы понять, насколько опасен дальнейший раскол в обществе, необходимо понимать его особенности. По нашему мнению, именно через данное понимание и следует предлагать выходы из сложившейся ситуации.

Киргизское общество сегодня, в подавляющем своем большинстве, - это сельские жители с характерным для села образом мыслей, мировоззрением. Большинство так называемых городов в Кыргызстане по своей инфраструктуре, образу жизни, - это большие поселки. По сути, в стране существуют два города – Ош и Бишкек. Процесс урбанизации среди киргизов продолжается, как и формирование правосознания.

Клановое равновесие в Кыргызстане всегда носило хрупкий характер и было нарушено после обретения независимости. В первые годы независимости многие специалисты, занимавшие ответственные посты в госаппарате, на предприятиях, в силовом блоке, покинули страну. Тогда же мало уделялось внимания тому, чтобы уехавшие или уволенные с ответственных постов специалисты заменялись фигурами, равнозначными по квалификации, уровню образования и так далее. Класс новых управленцев создавался за счет людей неподготовленных и, по большому счету, не задумывавшихся о государственных интересах. «По этой причине серьезнейшей проблемой остается отсутствие кадрового потенциала, имеющего знания и опыт для руководства государством».

В современном Кыргызстане есть тысячи граждан, несущих ответственность перед обществом за свои действия. В то же время, в Кыргызстане еще не появилась элита, которая бы ставила государственные, национальные и общечеловеческие ценности на первый план. Реальная власть сосредоточена не в политических институтах, а в рамках различных групп влияния, являющимися фактическими носителями власти. Сами политические институты являются лишь площадкой борьбы или средством легитимизации властных устремлений данных групп.

В итоге, по мнению аналитиков, сегодня в Кыргызстане пересекаются (накладываются на один и тот же материал) несколько типов общественных устройств:

- общество коммунального типа (родовое, клановое устройство, жамааты, частично - махалли);

- советская система управления;

- западная, или «демократическая», форма устройства и управления обществом;

- так называемое «сетевое» общество (часть киргизского общества, имеющего постоянный доступ к Интернету);

- религиозно оформляющиеся, включая исламские фундаменталистские, общины.

На все это «многообразие» накладывается и то обстоятельство, что после развала СССР Киргизия превратилась в объект внешнего воздействия со стороны глобальных и региональных игроков. Среди основных необходимо выделить:

- США, которые ставят своей целью иметь и поддерживать проамериканские группы влияния в руководстве страны, сохранение зависимости страны от внешней помощи, сохранение американского военного присутствия;

- Китай, реализующий свой проект «тихого» проникновения и экономической экспансии;

- Ближайших соседей, которые заинтересованы в решении своих энергетических вопросов, в получении воды на выгодных для себя условиях, что не исключает предпосылок для изменения существующих границ;

- Россию, которая заинтересована в сохранении своего исторического влияния, включая культуру и минимально необходимое военное присутствие, а также в наращивании экономического сотрудничества. Но фактически действует неэффективно.

- Представители течений политического ислама, использующие нерешенность проблем в киргизском обществе, чтобы закрепиться на территории, которая, по их замыслу, должна стать частью Халифата, что подразумевает ликвидацию государства «Кыргызстан».

Перечень внешних проектов не является полным, но его характерной особенностью является отсутствие среди них главного – собственно как такового самостоятельного проекта «Кыргызстан», который бы и учитывал все нюансы многообразия страны. В Кыргызстане отсутствует проект будущего, согласующего разные устройства страны и ее многообразие. Находящиеся у власти политические группы и лидеры не ориентированы на решение проблем страны и обеспечение развития, а ориентированы на власть как таковую и на получение доступа к общественным ресурсам в личных или корпоративных целях. Они не демонстрируют ответственность за происходящее, за свои действия, за страну и за будущее. Политическая борьба сейчас - это борьба между этими силами, а не между ответственными элитами. Это касается и борьбы внутри парламента, и предстоящих президентских выборов. И если в ближайшее время не предложить алгоритмов решения, в дальнейшем удержать ситуацию вряд ли будет возможно.

Безусловно, Кыргызстан нуждается во внешней помощи. Необходимость использования внешних ресурсов определяется тем, что Кыргызстан – страна с ограниченным внутренним рынком и ресурсной базой, недостаточной для поддержания атрибутов государственности и суверенитета. Если Кыргызстан не получит данную поддержку со стороны именно России, то, по всей видимости, реализуются самые негативные сценарии с далеко идущими последствиями как для Ферганской долины, так и для региона в целом, и для России, в частности. Но помощь помощи рознь, в связи с чем необходимо определиться, в каких формах ее предоставлять.

Что делать России в данной ситуации?

На наш взгляд, в первую очередь необходимо:

а) Объявить четкую политику России в отношении Кыргызстана. Политику, заключающуюся не только в общих словах о стратегическом, равном и взаимовыгодном партнерстве, а политику, объявляющую включение Кыргызстана в сферу национальных интересов России.

б) Определить (создать новое) российское ведомство, ответственное за разработку комплексной программы поддержки Кыргызстана, с наделением его соответствующими полномочиями и ресурсами.

в) Российскому ведомству определить нескольких партнеров в экспертном сообществе по разработке и реализации комплексной программы поддержки Кыргызстана.

Как видится, данный подход позволит России сформировать и реализовать свою политику в Кыргызстане, активно участвовать в формировании политической элиты, а соответственно и политики республики.

Потенциально привлекательным для российских инвестиций является горнорудный комплекс. В частности, золоторудное месторождение «Джеруй». Однако для того чтобы не совершать прошлых ошибок, связанных с попыткой захода на данное месторождение, необходимо предварительно изучить имеющиеся «подводные камни», обратившись по данному поводу к имеющимся специализированным консалтинговым структурам, обладающим полнотой информации по данному объекту. Интерес также может представлять проект по доразведке и разработке Атбашинского месторождения рассыпного золота, буроугольного месторождения Зак-Кашкасу, разреза «Агулак Западный» и других проектов.

Перспективным видится банковский сектор Кыргызстана, однако для вхождения в него также необходимо знать все нюансы, связанные с тем или иным субъектом банковско-финансового сектора киргизской экономики.

Кроме того, как показывает практика, стремление к реализации крупных проектов не всегда дает ожидаемый эффект. Как правило, в ходе их воплощения приходится сталкиваться с различного рода препятствиями, порой непреодолимыми, от технических до политических. На наш взгляд, концентрация на менее крупных, но социально значимых экономических проектах явилась бы существенным и, не исключено, что и прорывным шагом в оказании практической помощи Кыргызстану. С учетом того, что Кыргызстан является аграрной страной, видится необходимым открыть отдельную кредитную линию (и желательно в российских рублях в качестве средства расчетной валюты) для поддержки малого и среднего бизнеса. Для этих целей необходимо создать необходимую финансовую инфраструктуру: открыть филиал Сбербанка России в Кыргызстане, создать совместный Российско-Киргизский Аграрно-Финансовый фонд, открыть под его эгидой лабораторию по проверке качества сельхозпродукции по стандартам Россельхознадзора.

Необходимо отметить, что в настоящее время в Кыргызстане на протяжении нескольких лет достаточно успешно работают финансовые структуры, которые производят выдачу микрокредитов (до двух тысяч долларов США) сельскому населению страны на закупку домашнего скота, семян, сельхозинвентаря и прочего, под залог какого-нибудь имущества (дом, автотехника, земельный участок). Кредит выдается сроком на один год под маленький процент - до 10 процентов годовых в зависимости от вида кредитования. Источником кредитования являются средства Всемирного Банка. Возвратность кредитов составляет 98 процентов. Существующий опыт видится необходимым взять на вооружение, но только уже в целях целенаправленного формирования в сознании людей того, что кредиты выдает Российская Федерация. Охватив подобным микрокредитованием от 10 до 20 процентов желающих во всех областях Кыргызстана, можно легко добиться до 90 процентов информационного обхвата населения в выгодном для России плане.

Кроме выдачи микрокредитов, аграрно-финансовая компания могла бы финансировать целевые апробированные и рентабельные проекты, такие как:

- Выдача кредитов под выращивание мяса домашнего скота. Средний размер выдаваемых кредитов может составить до 10 тысяч долларов США. Кредит можно погасить за один год. Стоимость затрат по выращиванию одной головы 6-месячного барана составляет в полевых условиях 30 долларов США (туда входит цена ягненка - 12 долларов США). Средняя цена одного барана на рынках Кыргызстана составляет 120 долларов США. Производимое в Кыргызстане мясо является экологически чистым продуктом. В республике работают иранские компании, готовые закупать в стране до одного миллиона баранов в год. Средняя себестоимость выращивания и откорма 6-месячных телят составляет 125 долларов США. На рынках страны 6-месячный теленок продается в среднем по 300-350 долларов США. Средняя себестоимость выращивания домашней птицы составляет два доллара, срок выращивания птицы - два месяца. Стоимость курицы на рынках страны - 5 долларов США, утки - 7 долларов США, гуся - 8 долларов США, индюшки - 40 долларов США;

- Выдача кредитов под организацию пасеки. В Кыргызстане есть уникальные условия по получению экологически чистого меда. Средние затраты на организацию пасечного хозяйства в 50 улей составляют 5 тысяч долларов США. За сезон можно получить до тонны экологически чистого меда. При средней стоимости меда в Кыргызстане 6-7 долларов за один килограмм проект окупается за один год. Если кредит выдать сроком на три года, то заемщик легко не только рассчитывается с кредитом, но через три года становится собственником пасеки. При этом он будет ежегодно зарабатывать для своей семьи до 4-5 тысяч долларов США. В Кыргызстане работают частные фирмы из Казахстана, которые наладили поставку киргизского меда в Японию по цене 120 долларов за один килограмм.

- Выдача кредитов под производство юрт. Себестоимость изготовления одной средней юрты составляет 1,8 тысячи долларов США. На рынках страны юрты продаются по цене до 5 тысяч долларов США. В настоящее время организована продажа юрт через Интернет в страны Европы по 10-12 тысяч долларов США за экземпляр;

- Выдача кредита под зарыбление озер. Есть бизнесмены, обладающие лицензиями на долгосрочную аренду озер, пригодных для их зарыбления. При получении кредита в размере 200 тысяч долларов США окупаемость проекта составит 4 года. Причем, начиная с третьего года, из небольшого озера можно добывать до 300 тонн рыбы, стоимость одного килограмма которой (сиг, пелядь) составляет 3 доллара США.

- Выдача кредитов под сбор лекарственных трав. В Кыргызстане большое разнообразие лекарственных трав, которые пользуются большим спросом у китайских бизнесменов;

- Выдача кредитов под создание малых и средних цехов по переработке экологически чистой сельхозпродукции и ее подготовке для экспорта в Россию;

- Выдача кредитов для производства семян люцерны с последующим их экспортом в Россию.

Список проектов может быть значительно расширен в случае наличия реальной заинтересованности в выведении уровня российско-киргизских отношений на плоскость проектной деятельности.

Однако это невозможно будет осуществить, если продолжать действовать традиционными способами и неэффективным инструментарием, непригодным для особых случаев, каковым Кыргызстан, безусловно, является. Кроме необходимого набора знаний о природе и механизмах происходящих в этой республике событий, требуется и понимание необходимости цивилизованного захода на киргизский рынок через специализированные структуры, предоставляющие квалифицированные консалтинговые услуги и обладающие необходимым опытом лоббирования. К сожалению, профильные подразделения, находящиеся в штате российских компаний, как показывает практика, далеко не всегда справляются со своими функциями. Поэтому выполнение некоторых функций на условиях аутсорсинга позволило бы сэкономить и средства, и время для достижения необходимых результатов.

Пожалуй, на этом мы и закончим изложение нашей точки зрения.

Андрей Медведев, Москва

Международное информационное агентство «Фергана»