Фото copy; Reuters. Ош (Кыргызстан), июнь 2010 года

Доклад Национальной комиссии, представивший политическую оценку событий прошлого года на юге Киргизии, не только не поставил точку, но породил шквал новых обвинений, выплеснувшихся на полосы киргизоязычных газет. Ожесточение, с которым сегодня в Кыргызстане ведутся поиски врагов, наводит на мысль о политическом заказе в преддверии борьбы за пост президента республики.

Живучий «сепаратизм»

Даже после публикации выводов комиссии, не нашедшей в действиях и словах узбекских лидеров призывов к отделению от Киргизии, подозрения с них не сняты. Киргизоязычные газеты без устали приводят новые подробности «заговоров» против целостности страны. Кампания носит явный заказной характер: не так давно на специально созванную пресс-конференцию в Бишкеке был приглашен некий представитель узбекской общественности, утверждавший, что лидеры узбекского культурного центра в Джалал-Абаде готовились к отделению юга страны, для чего собирали на митинги 30-50 тысяч узбеков. Цифра тут же пошла гулять по информационным сайтам, хотя события апреля-мая на юге Киргизии широко освещались прессой, и убедиться, что на тех самых митингах народу было примерно в десять раз меньше, ни для кого не составило бы труда.

Упорство, с которым, несмотря на отсутствие доказательств, поддерживается миф о покушении на целостность страны, конечно же, имеет причины.

Если были сепаратисты – значит, были герои, остановившие их. Легенда о защитниках родной земли, положивших свои жизни в борьбе с врагами, нужна многим. Родственникам, требующим приравнять погибших во время конфликта к героям апрельской революции, со всеми вытекающими из этого статуса привилегиями: почестями, установкой памятников, льготами и компенсациями семьям погибших. Номенклатурным тузам и силовикам, вина которых в организации погромов пока не стала предметом уголовного расследования, но нет и гарантий, что этого не произойдет в будущем. Словом, героический ореол востребован, а он держится исключительно на мифе о «сепаратизме». Стоит его вынуть из основания выстроенной идеологической конструкции – и все рассыплется.

А между тем герои нужны и в приближающейся предвыборной борьбе. В самом деле, как еще чиновным южанам, несущим на себе клеймо сторонников ненавистных Бакиевых, постоянно подозреваемым в желании вернуть бывшего президента, и из-за этого неоднократно подвергавшимся обструкции, противостоять кандидатам условного Севера? Они-то ведь напомнят обществу, кому оно обязано избавлением от ига семейного клана, соответственно, на чьей стороне моральное право руководить страной. Имидж южных кандидатов, несомненно, нуждается в улучшении, и для этого вполне подойдет героизация недавней трагедии. К тому же с позиции защитников целостности страны удобно перейти и в нападение, обвинив революционеров в пособничестве «сепаратистам», то есть, торговле территориями, что, по киргизским понятиям, хуже смертного греха.

Эти сюжеты уже начали раскручиваться в информационном пространстве, и надо думать, по мере приближения даты выборов, приобретут еще большую остроту.

Два разных конфликта

Докладу Национальной комиссии, несмотря на его обширность, не хватает доказательности и внятности. Как утверждают авторы документа, межнациональный конфликт между киргизами и узбеками был спровоцирован «некоторыми лидерами узбекской общины и кланом Бакиевых…», и начался «в середине мая. в Джалал-Абадской области, 10-14 июня в массовом порядке развернулся в Ошской области и 12-13 июня опять перекинулся в Джалал-Абадскую область».

Несомненно, действия Батырова, собиравшего тысячные митинги, и его призывы к узбекам активнее бороться за свои гражданские и политические права, хотя и не выходили за рамки закона, «взвинчивали» киргизское население, потому что наступали на самые болевые точки. Все это так. Однако утверждение, что активизация узбеков во главе с Батыровым стала причиной погромов в Оше, вызывает сильные сомнения, хотя бы потому, что между этими событиями прошло 20 дней. С чего бы это киргизам с их взрывным темпераментом, ждать столько времени? К тому же непонятно – зачем в ответ на действия Батырова в Джалал-Абаде громить Ош?

Эти нестыковки проясняются, если «развести» два события. Ведь они происходили в разных политических контекстах. В апреле-мае в Джалал-Абаде развернулась борьба за контроль над областью между революционерами и сторонниками свергнутого президента (а узбеки примкнули к одной из сторон конфликта). В июне атакам криминальных группировок, начавшихся в Оше и перекинувшихся затем почти на весь юг, подверглась собственность, в основном, узбеков.

В апреле-мае тон в стране задавала политика. И разделительная линия проходила между сторонниками и противниками революции. Но отнюдь не между этническими общинами. Вот почему после того, как узбеки во главе с Кадыржаном Батыровым (совместно с активистами партии Ата-Мекен), отметились у сожженных домов экс-президента и его родственников в селе Тейит, киргизы ответили не всем подряд узбекам. Они целенаправленно разгромили Киргизско-узбекский университет, являвшийся собственностью Батырова, в котором располагался его офис, и где он сам в это время находился. Причем действовали погромщики организованно, провели митинг, куда они были доставлены из близлежащих сел на арендованных кем-то автобусах, сформулировали требования к Временному правительству об аресте Батырова и расследовании его действий. Совсем не так ведет себя неуправляемая толпа, обуреваемая жаждой мести. Очевидно, что целью был Батыров, помешавший сторонникам Бакиева установить полный контроль над областью. Можно с полной уверенностью утверждать, что этнической мобилизации киргизов в ответ на активизацию узбеков в эти дни не произошло.

Выступившие на стороне Временного правительства узбеки обеспечили перевес в его пользу в ситуации, когда джалалабадские киргизы, верные родовой чести и земляческой солидарности, не сдали Бакиева. На стороне ВП оказалась горстка земляков лидера партии «Ата-Мекен» и члена Временного правительства Омурбека Текебаева из Бозор-Коргонского района, вместе с которыми узбеки отстояли назначенного из Бишкека губернатора Бектура Асанова.

Будь позиции Временного правительства на юге посильнее, не пришлось бы ему (правительству) пожертвовать своим союзником Батыровым, вынужденно покинувшим страну. Впрочем, и Ошской трагедии могло бы не случиться, если бы революционеры контролировали юг.

В Оше в последние годы постепенно скапливался горючий материал, а после смены власти в Бишкеке активизация молодежных группировок, киргизских и узбекских, стала явно нарастать. Как сообщали сотрудники милиции и очевидцы, любой инцидент с участием представителей двух этносов (даже дорожно-транспортное происшествие) мгновенно собирал десятки киргизов и узбеков, готовых ринуться в бой. Впоследствии эта демонстрируемая сторонами «боеготовность» приводилась каждой стороной в качестве доказательств- то «киргизских планов» по уничтожению узбеков, то «узбекских планов» по отделению Оша.

Стороны готовились к большой драке. Но что стало причиной этой массовой мобилизации?

В южной столице, являющейся центром теневой экономики юга, произошедшая в Бишкеке смена власти не могла не вызвать изменений. Мартовская революция 2005 года спровоцировала передел сфер влияния, сопровождавшийся отъемом собственности и убийствами известных людей. В то время «узбекский» фактор в политике не был задействован: революция, и борьба за собственность происходили в рамках одной этнической группы. Деловые люди из числа узбеков переждали события, и потом просто переориентировались с одних «патронов» на других.

Пять лет спустя узбеки все же сделали свою заявку на вступление в политику. Что это означало для существующей в Оше теневой экономики? Коррупционные схемы в Киргизии идентичны тем, что существуют во многих постсоветских странах. Но есть одна принципиальная особенность: здесь в качестве получателей дани, так называемых патронов, выступают представители одного этноса, а клиентами, исправно их «кормящими» - в основном представители другого этноса. Такого разделения нет ни в одной стране бывшего СССР. По одну сторону оказались чиновники, правоохранительные органы и, находящиеся с ними на короткой ноге, криминальные авторитеты. По другую – успешные предприниматели и деловые люди из числа узбеков. И тех и других обслуживает безработная молодежь, тоже разделенная по национальному признаку, прошедшая выучку в раздельных спортивных клубах, контролируемых криминалом. Вот и вся конструкция, которая после смены власти начала крениться.

Появилось множество мелких рэкетиров, решивших в ситуации неопределенности, вызванной революцией и ожиданием смены власти в городе, нагреть руки. Участились угрозы и попытки нападений на узбеков-бизнесменов с требованиями откупиться. Кто-то обращался в МВД, и эти случаи попали на ленту новостей информационных агентств. Но большинство решило подстраховаться, мобилизовав родственников и друзей из числа молодежи.

После заявлений лидеров узбеков о планах ухода в политику крупные теневики почувствовали неладное. Ведь что такое в Киргизии (да и во многих наших странах) высокая должность? Это надежная страховка бизнеса от притязаний сроднившейся с властью мафии. Поэтому в стране так высок накал борьбы за государственные посты. Узбекские лидеры, войдя во власть, сразу подняли бы свой статус и стали бы недосягаемыми. А цена вопроса для ошских «патронов» - лишение ежедневных доходов от выручки ресторанов, кафе, торговых точек, базаров, частного предпринимательства. И ведь кто-то уже отказался платить дань: в самом деле, нет смысла кормить чиновников, которых Временное правительство завтра уволит. Никто не сомневался, что и в Оше будут перемены, губернаторов и мэров меняли по всей республике.

В перспективе весь доходный «узбекский сегмент» мог переориентироваться с киргизских «патронов» на своих, этнически близких. Остановить начавшийся разрушительный для коррупционной схемы процесс можно было только, дав бой. Узбекская сторона, в лице крупных и средних бизнесменов, членов мафиозных групп явно подозревала, что готовится акция, скорее всего, мобилизовала своих сторонников, но не предполагала, что она примет такие ужасающие масштабы.

Многочисленные свидетели из числа киргизов, узбеков, русских, сумевшие сохранить свои жизни, защищавшие соседей другой национальности, отстоявшие свои села от мародеров и погромщиков, рассказывали автору этой статьи, что столкнулись с организованным воровством и убийствами ради наживы.

Их истории удивительны. Фермер, возглавивший охрану односельчан-узбеков, сравнил группы погромщиков, устремившихся в Ош мимо его села, с волнами, катившимися одна за другой. Возвращались они тоже группами, уже на ворованных машинах. Но стоило отряду самообороны конфисковать несколько автомобилей, как поток иссяк: воры по мобильникам дали знать своим подельникам, и те стали выбирать другие маршруты.

Спрятавшаяся от погромщиков медсестра–узбечка в Оше, в компании с двумя десятками соседок и детьми, оказалась под дулами автоматов каких-то подозрительных молодых людей, продержавших их несколько часов до тех пор, пока, как потом выяснилось, сообщники не обчистили все дома в махалле.

Депутат–киргиз потребовал от погромщиков, которые, видимо, были местными, вернуть его соседу-узбеку отобранный автомобиль. Машину привезли хозяину, но через несколько дней дом депутата был подожжен, как считают соседи, лишившимися добычи ворами.

Есть свидетельства, что город Ош был поделен между погромщиками на сегменты, награбленное свозилось к «штаб-квартирам», где стояли наготове КАМАЗы, увозившие добро. Это была невиданная по масштабу и наглости криминальная акция, ретушированная впоследствии под межнациональный конфликт. Важно понять, что не сами по себе проблемы между двумя этносами, которые были, есть и, вероятнее всего, будут, стали причиной трагедии, а кровопролитие, случившееся по вине мафиозных структур, поддержанных людьми во власти, привело к резкому раздвоению страны на киргизов и узбеков с последующей мобилизацией киргизского этнонационализма. Таким образом, Национальная комиссия в своем заключении переставила местами причину и следствие, что, несомненно, является серьезной ошибкой.

Доказательством возрастания роли криминала в общественной жизни стало выступление первого февраля президента Розы Отунбаевой, обратившей внимание руководителей силовых структур на масштабы «деятельности преступных группировок, пытающихся установить контроль над прибыльными секторами экономики и финансовыми потоками, а также продвигать своих людей во власть». По словам президента, «организованная преступность в городе Оше, Ошской и Джалал-Абадской областях превращается в отлаженную систему преступных сообществ, в том числе, сформированных на этнической основе».

Озабоченность власти понятна. Первый бой криминал выиграл, и пошел дальше. Он останется в победителях, пока его роль в событиях на юге республики не получит объективной оценки. Пока виновник каждого бандитского нападения, разбоя, погрома не будет назван по фамилии, и с доказательствами его вины. Как и все те, кто стоял за их спинами. И пока этому судебному приговору не поверят граждане страны. Сделать это, при существующем положении вещей, почти невозможно.

Но иначе, как в кривом зеркале, миф о сепаратизме превратится в правду, погромщики станут героями, которых надо продвигать во власть. Родственники и братья, киргизы и узбеки, продолжат жить под грузом взаимных подозрений. И что будет дальше? Известно ведь, что пролитая кровь требует еще крови. И только правосудие способно разорвать смертельный круг.

Об авторе: Санобар Шерматова – журналист, специалист по Центральной Азии, член Экспертного совета РИА «Новости». Статья написана специально для Международного информационного агентства «Фергана»