Таджикский «Маугли» Владимир Бурханов, фото © «Фергана.Ру»

Юрист Худжандского (Таджикистан) филиала общественной организации Центр по правам человека Татьяна Хатюхина намерена добиваться установления личности, содействовать в получении свидетельства о рождении, а в последующем и паспорта гражданином Таджикистана 27-летним Владимиром Мэсловичем Бурхановым. Единственный документ, который есть у этого человека в настоящий момент, – это справка, выданная Республиканской клинической психиатрической больницей, подтверждающая факт его нахождения в данном медицинском учреждении с ноября 1990-го по апрель 2003-го года.

– К нам в центр обратился гражданин Бурханов, – рассказывает Татьяна Хатюхина. – Единственным его желанием было получить паспорт гражданина Таджикистана. Мы были крайне удивлены этим фактом, так как Владимиру на момент обращения исполнилось уже 27 лет. А согласно конституции, каждый гражданин, достигший 18-летнего возраста, обязан иметь паспорт как документ, удостоверяющий его личность.

Владимир не знает и не помнит своих родителей. Не знает, где он родился. Единственное, что ему известно: в семилетнем возрасте он был водворен в больницу, находящуюся в селе Куктош района Рудаки (бывший Ленинский район).

Заинтересовавшись судьбой Владимира, адвокат Центра направила в Республиканскую больницу запрос о получении свидетельства по факту рождения Владимира. Она была уверена, что ребенок не мог находиться в закрытом учреждении столь долгое время без свидетельства о рождении. Одно лишь направление доктора не может являться основанием для фактического лишения свободы на 13 лет.

– Меня заинтересовало, – продолжает Татьяна Васильевна, – почему за 13 лет лечения Владимира его состояние здоровья не рассматривалось лечащими врачами? Почему не обсуждалась возможность пройти дальнейшее лечение вне стен больницы? В случае смерти Владимира, кто был бы о ней уведомлен?

На запрос адвоката поступил ответ за подписью главного врача Республиканской клинической психиатрической больницы Х.К. Кунгуротова. Он информировал, что Владимир был госпитализирован по направлению врача Республиканского психиатрического диспансера – некой Турдиалиевой. В направлении в качестве матери Владимира была указана гражданка Надежда Петровна Черноморец. Диагноз, с которым поступил Владимир в диспансер: «олигофрения в легкой степени дебильности». Далее из письма следовало, что со слов гражданки Черноморец она забрала Владимира из детского дома, когда ему было 4 года.

Не удовлетворившись полученным ответом, сотрудники Центра обратились к заместителю прокурора Согдийской области Фирдавсу Урунову с просьбой оказать содействие в получении свидетельства о рождении Владимира. Прокуратура в тот же день направила запрос в Республиканскую клиническую психиатрическую больницу, в котором так же просила направить в адрес Центра свидетельство о рождении Владимира. Но и на сей раз медицинское учреждение осталось стоять на своем: никаких сведений о Владимире, кроме того, что в больницу его привела гражданка Черноморец, не имеется. По сведениям адресно-справочного бюро Миграционной службы МВД Республики Таджикистан стало известно, что гражданка Черноморец была прописана в городе Душанбе и умерла только в 2007-м году.

– Анализируя малочисленные имеющиеся в нашем распоряжении данные, – говорит Татьяна Хатюхина, – можно обрисовать жизнь Владимира так: родился в 1983-м году, причем точная дата и место рождения, как и личность родителей неизвестны. В каком возрасте, по каким причинам и в какой детский дом попал Владимир, тоже неизвестно. На основании какого решения он в 4-летнем возрасте оказался у гражданки Черноморец мы не знаем (так как отсутствует свидетельство о рождении, где была бы указана в качестве усыновителя гражданка Черноморец). Судя по имеющейся информации, Владимир в семилетнем возрасте ходил учиться в среднюю школу №11 города Душанбе. Однако проучился он всего два месяца.

Насколько же тяжелым являлся диагноз Владимира, что в таком возрасте он был направлен для лечения в Республиканский психиатрический диспансер? Почему в течение 13-ти лет здоровьем мальчика не интересовалась гражданка Черноморец, почему врачами диспансера не ставился вопрос о лечении Владимира не в стационарных условиях? Почему судьбой пациента не интересовались сотрудники детского дома, из которого забрала его гражданка Черноморец, почему не был проведен мониторинг условий его проживания? И наконец самый серьезный вопрос к органам опеки и попечительства: откуда столь бездушное, можно сказать, преступно халатное невнимание к судьбе маленького мальчика?

– Мною было прочитано довольно много литературы относительно протекания такой болезни, как олигофрения, у детей, – продолжает рассказывать известный адвокат. – Люди с таким диагнозом не опасны для общества, они очень хорошо интегрируются. Основным отличительным моментом их заболевания является заторможенность. Отсюда возникает вопрос: насколько было обосновано содержание Владимира в закрытом медицинском учреждении? Почему он не обучался, и почему ни один человек не интересовался его судьбой? Если Владимир был здоров, тогда почему органы опеки и попечительства не направили его в детский дом? Если гражданка Черноморец усыновила Владимира, то почему она не была лишена родительских прав, так как абсолютно не интересовалась судьбой мальчика после помещения его в больницу? Почему у человека, которому в настоящий момент 27 лет, нет ни одного класса образования, отсутствует свидетельство о рождении, и он не имеет паспорта гражданина той страны, в которой родился? Почему люди, через руки которых проходила судьба этого человека, до настоящего времени живут и спят спокойно? Их не заботит, что он вышел в жизнь без умения жить в обществе, без образования, без навыков.

После обращения Владимира в Центр по правам человека сотрудники организации обули, одели Владимира и поместили его для временного проживания в приют для лиц без определенного места жительства. Отслеживая жизнь Владимира, сотрудники Центра производили запросы, общались с персоналом приюта, а также сотрудниками спецприемника, где Владимир находился в течение месяца. Абсолютно все отзываются о нем, как о хорошем парне, трудолюбивом, на приличном уровне владеющем как русским, так и таджикским языком. При этом замечают, что на поведение Владимира оказало негативное воздействие длительное пребывание в медицинском учреждении.

– Мои слова наверняка прочитают в высших органах власти, в частности, надеюсь, их прочтет генеральный прокурор Республики Таджикистан Шерхон Салимзода. – говорит Татьяна Хатюхина. – Я бы просила его оказать помощь в получении информации о родственниках Владимира, оформить свидетельство о его рождении. Пусть сбудется его большая мечта – иметь паспорт. Полагаю, что Шерхону Салимзода удастся пройти сквозь бюрократические баррикады и все препоны чиновников и он поможет нам в совершении общего доброго дела.

P.S. В настоящее время Владимир устроился помощником чайханщика в одно из кафе Шахристанского района, расположенного в 120-ти километрах от административного центра Северного Таджикистана, города Худжанда. Недавно посетил Центр по правам человека. Сотрудники Центра подарили ему сотовый телефон, чтобы постоянно поддерживать с ним связь. Володя рад, что теперь его окружают добрые люди. Жизнь у этого 27-летнего человека только начинается.

Тилав Расул-заде