Ошская улица Маджиримтал начинается сразу за старым автовокзалом. Проходишь сквозь плотные ряды автомобилей всех мастей и сразу оказываешься на этой улочке, неожиданно тихой, словно она и не находится в сотне метров от центрального рынка – самого шумного места в городе.

Как только заканчивается ряд машин, начинаются дома. И по левую сторону тут же бросается в глаза пострадавшее от пожара одноэтажное здание. Другие сгоревшие дома, стоящие по обеим сторонам улицы, до самого поворота, скрываются за уцелевшими выбеленными заборами. Сразу и не понимаешь, что от домов, что стоят за дувалами, остались полуобрушенные стены, груды кирпичей, железа и шифера. Чтобы это увидеть, нужно заглянуть за ворота, а они все закрыты.

Людей не видно. И только там, где заканчивается этот отрезок улицы Маджиримтал, перед каменными воротами, за которыми стоит многоэтажный дом, на куске бетонного столба сидят четверо мужчин.

Один из них, самый старший, подзывает меня:

- Вы не местная? Садитесь, – он подвигается. – Выслушайте нас хотя бы вы… Сидим так каждый день, работы нет. И раньше не очень хорошо жили, но хоть спокойно более-менее было. Зарабатывали, кто как может, вот он – электрик, а этот – на все руки мастер, что угодно построить может. Я сам тоже работу находил, хоть и немолодой уже. А теперь вообще не знаем, что делать. Вон базар рядом, а до сих пор выходить туда боимся. Женщины наши ходят, им, наверное, уже ничего не страшно… И что мы сделали, в чем провинились?

Все вопросы повисают в воздухе. Да они и не ждут ответа. Им просто нужно говорить, потому что душа болит. Говорят очень сдержанно и негромко. Кажется, уже все эмоции свои потратили.

Улица Маджиримтал

Сорок один дом сгорел на этом отрезке улицы буквально в одночасье. Утром 12 июня.

- Как все произошло? Утром мы все дома были, – рассказывает местный житель Ильхом. – Никто никуда не пошел, знали ведь, что в городе творится. На улицу несколько человек все же вышли. Вдруг услышали шум. Заезжает на улицу БТР, а за ним идут парни с автоматами, человек 40-50. Они начали в ворота ломиться. Паника началась страшная. Мы успели заметить, что в группе нападавших были женщины с рюкзаками. Они доставали оттуда какие-то черные пакеты и закидывали в разбитые окна домов. Сразу начинался пожар. Им понадобилось всего полчаса, чтобы поджечь 41 дом… Дошли до поворота на другую улицу, а дальше, по нашей улице, они почему-то не пошли, может, пакеты кончились… Развернулись и пошли в обратную сторону, к базару…

Развернулись и ушли. Но, пока разворачивались, успели расстрелять восемь местных жителей и нескольких студентов, снимавших на этой улице комнаты. Один из студентов был пакистанцем.

Улица Маджиримтал. Здесь расстреливали

Мимо нас прошли две женщины в одинаковых халатах. Ильхом проводил их глазами и сказал:

- Поговорите с ними. У обеих сгорели дома. У одной убили здесь мать, у другой дочку…

Мы зашли за женщинами во двор, посреди которого стоит большая белая палатка, в соседнем дворе – такая же. Это все, что сейчас у этих женщин есть из имущества, не считая одежды, которая на них – в ней они и убегали месяц назад, когда во двор ворвались вооруженные люди.

Женщины садятся на ступеньки. Рассказывают про то утро. Без слез.

У Эркиной убили больную мать, а два ее сына находятся у родственников в Андижане. Все равно придется возвращать их сюда, не будешь же вечно у родни жить, говорит она. Только как теперь мальчики будут ходить в школу, она не представляет. И как восстанавливать дом? Настанут холода, в палатке не проживешь. Она бы уехала туда, где сейчас ее сыновья, да без документов не уедешь, все сгорели. «А заявление на восстановление у нас почему-то не принимают», - говорит Эркиной.

Нигора сидит рядом молча. Еще месяц назад у нее была единственная радость в жизни – пятилетняя дочка Мохизар. Она не спрашивает, за что ее расстреляли. Нигора вообще ничего не говорит, только иногда качает головой.

К нам присоединяется еще одна женщина, Гульчехра Джураева. Ее дом, вернее, то, что от него осталось, стоит рядом. Мы переходим в ее двор, посреди которого, возле сгоревшего дерева, стоит палатка. Из нее выглядывает младший сын Гульчехры и слышится голос старшего.

Улица Маджиримтал. Нигора и Эркиной

Когда появились неизвестные вооруженные люди, на улице в это время был один молодой мужчина-инвалид, и он стал от них убегать, рассказывает Гульчехра. Добраться он смог только до ее двора. За ним ворвались двое-трое парней с автоматами. Когда они успели поджечь дом, женщина не видела. Вместе с сыновьями и отцом она побежала по узкому коридорчику между домом и забором к другим воротам. Туда же бросился и мужчина-инвалид.

Улица Маджиримтал. Самый маленький Джураев на развалинах собственного дома

- Мы даже не знаем, как его зовут, он то ли таджик, то ли турок, – рассказывает Гульчехра. – Его, наверное, все ошане знали, он часто на базаре сидел в инвалидной коляске, милостыню просил. А убили его в нашем дворе, вон на суре его костыль так и лежит… Еще тут у нас подросток лет 15-16-ти жил, приехал из Узбекистана, чтобы подработать. Пек лепешки вот в этом тандыре. Его тоже убили…

По этому узкому коридорчику они побежали

Возле ворот остались большие темные пятна. Здесь погиб и отец Гульчехры Рахматилло. Ему был 71 год. Недалеко от дома у него была маленькая точильная мастерская – пенсионер не любил сидеть без дела.

Улица Маджиримтал. На этом коврике умирал старый Рахматилло

- На этом коврике папа и умер. – Женщина показывает отцовскую тюбетейку с пятнами крови. – Его ударили ножом, били по голове… Я с сыновьями выскочила за ворота, но, оказалось, что и там есть вооруженные люди, они начали стрелять. Мои мальчики смогли убежать и спрятаться за деревьями, а меня ранили в бок, пуля насквозь прошла. Не помню, как мы смогли добраться до лагеря беженцев и попали на ту сторону границы… Только там меня и перевязали. Но мы быстро домой вернулись, тут ведь мой папа остался…

Улица Маджиримтал. Двор Гульчехры Джураевой

Сейчас им помогают разные международные организации. Дают продукты. Но в пострадавших дворах готовить не на чем. Тут ведь нет ни газа, ни света, в лучшем случае – вода в колонке. Да и посуды никакой не осталось. Многие поэтому пока живут у родственников. А тех, кто живет в своих дворах в палатках, стараются подкармливать и родственники, и соседи.

- Как вы думаете, что дальше будет? – спрашивают мужчины, сидящие на улице. – Постоянно всякие слухи ходят… Люди в страхе живут. Неужели еще недостаточно беды натворили?..

Марина Даневич

«Фергана.Ру» проводит собственное расследование всех обстоятельств трагических событий в киргизских городах Ош и Джалал-Абад в середине июня 2010 года. В нашем распоряжении имеются многочисленные видеокадры, фотографии, интервью местных жителей. В случае проведения независимого международного расследования событий мы готовы предоставить все данные. Мы также просим все очевидцев – как узбекской, так и с киргизской стороны – продолжать присылать нам свои документальные рассказы, свидетельства, фотографии, видеокадры. Письма можно направлять по адресу ferghana@fergananews.com.