Явления «чёрного рейдерства» - откровенно силового захвата собственности, широко распространенного в последние годы на постсоветском пространстве, - встречаются сегодня и в Узбекистане. Только в местных условиях оно порой приобретает своеобразные формы, превращаясь в «рейдерство наоборот», когда предприятие отнимают, но не пускают в дело, и оно не приносит прибыли, поскольку не работает.

Примером тому может служить история одного в прошлом успешного бухарского предприятия, которое вот уже шестой год простаивает из-за незаконного, по мнению коллектива, решения Высшего хозяйственного суда. Этот суд вынес заключение о недействительности проведенной много лет назад приватизации предприятия, представляющего собой закрытое акционерное общество, половина коллектива которого – пенсионеры. Становясь в прошлом веке акционерами, они всерьез рассчитывали поддержать свою старость дивидендами с акций. Двое из них уже скончались, так ничего и не дождавшись…

По мнению коллектива ЗАО, в результате незаконного решения суда, защищающего местнические интересы, был нанесен вред не только работникам, но и государству, лишившемуся успешно развивающегося предприятия и налогов, поступавших в бюджет области, а также более пятидесяти рабочих мест.

История эта началась еще в 1994 году, когда коллектив базы при Управлении капитального строительства (УКС) областного хокимията (администрации) Бухары приватизировал свое предприятие, которое стало назваться ЗАО «Таминотчи». При этом был заключен договор с УКСом, обязывающий ЗАО выполнять все государственные работы. Коллектив свои обязательства перед государством выполнял предельно честно, брался за самую сложную и ответственную работу по установке и наладке электрооборудования.

На территории предприятия появились пусконаладочный, монтажно-заготовительный, электромонтажный и деревообрабатывающий участки. Был освоен выпуск различных электроприборов, пользующихся спросом у населения, налажено производство электрощитов, которые до этого приходилось завозить из России. Специалистов «Таминотчи» знали не только в Бухаре, но приглашали и в другие области Узбекистана. Доходы предприятия стремительно росли, вдвое увеличилось и количество работников - в 1999 году там трудилось пятьдесят два человека, получавших неплохую зарплату.

Но в том же 1999 году у коллектива начались проблемы, которые работники связывают с появлением нового начальника УКСа – Кахрамона Хожиева. По их словам, он стал вставлять палки в колеса успешно развивающемуся предприятию – не платил аренду, не оплачивал работу, требовал за заказы крупные взятки, которые честно работающему предприятию были не по силам. Начальник УКСа, чувствовавший полную безнаказанность, зарвался настолько, что вынудил директора ЗАО «Таминотчи» Зарифа Хожиева подать на своего однофамильца и возглавляемый им УКС иск в хозяйственный суд Бухарской области. Знаменательно, что тогда предприятие судебное дело выиграло, УКС задолженные деньги ему вернул, но в отместку начальник УКСа стал подвергать сомнению итоги приватизации предприятия. Теперь он сам подал иск в суд, требуя реприватизации ЗАО «Таминотчи». Бухарский областной хозяйственный суд и последующая затем апелляционная инстанция посчитали требования истца необоснованными и в исковых требованиях отказали.

Однако Кахрамон Хожиев на этом не успокоился и подал кассационную жалобу в Высший хозяйственный суд Республики Узбекистан. Жалобу неожиданно подкрепило и письмо Бухарского хокимията, в котором была выражена просьба к суду встать на сторону УКСа и пересмотреть итоги приватизации.

Следует сказать, что, по мнению юристов, с которыми консультировались работники злополучного пре6дприятия, его приватизация в 1994 году была проведена абсолютно законно, ЗАО «Таминотчи» добросовестно выполняло все свои обязательства перед государством, закон в своей деятельности нигде не нарушило. Тем более абсурдно было через много лет успешной работы этого предприятия, дающего рабочие места не одному десятку человек, запрещать его деятельность на основании требований нечистого на руку начальника УКСа.

Однако, по словам сотрудников предприятия, Высший хозяйственный суд «честно» отработал заказ – 23 апреля 2003 года кассационная инстанция высшего хозяйственного суда, приняла постановление о реприватизации ЗАО. При этом, исходя из текста решения суда, судьям пришлось основательно потрудиться. Все, даже самые вздорные обвинения в незаконности приватизации со стороны Кахрамона Хожиева они приняли, как непреложную истину, а от подтвержденных документами доводов коллектива «Таминотчи» отмахнулись, как от надоедливой мухи. Излишне говорить, что в период всех этих судебных тяжб предприятие потихоньку хирело и, в конце концов, фактически прекратило свою деятельность.

Об этом еще четыре года назад было написано в статье «Бухарский гамбит». Но что изменилось с тех пор? По иронии судьбы, после многочисленных жалоб коллектива «Таминотчи» и выхода в свет статьи, деятельностью Кахрамона Хожиева, разорившего бывшую базу УКСа, всерьез заинтересовались в республиканском СНБ, и он сам стал героем уголовного дела. Следствие было возбуждено по поводу хищения государственных средств в особо крупных размерах. В результате начальник УКСа получил в общей сложности девять лет лишения свободы. Но, как говорится: «а воз и ныне там».

Неоднократно обращаясь в различные инстанции, при этом не добившись за долгие годы правды и уже не надеясь на законное решение дела, коллектив злополучного предприятия уполномочил своего директора вновь вынести творящееся беззаконие на суд общественности, как это уже было четыре года назад. Корреспондент «Ферганы.Ру» встретился с директором ЗАО Зарифом Хожиевым и автором статьи «Бухарский гамбит» Виктором Крымзаловым, которые рассказали о мытарствах акционеров после принятия судом несправедливого решения в 2003 году.

«Меньше, чем через две недели после вынесения коллегией Высшего хозяйственного суда решения о реприватизации ЗАО «Таминотчи», вышел Указ Президента Республики Узбекистан «Об основных направлениях дальнейшего углубления экономических реформ в капитальном строительстве», - рассказывает Зариф Хожиев. – «Этот указ и последующие решения правительства предусматривали сокращение промежуточных структур в капстроительстве. А к таким промежуточным звеньям, в первую очередь, относятся базы при УКСах. В результате мы попали в своеобразную вилку – с одной стороны указ президента, лишний раз подтвердивший правильность приватизации бывшей базы УКСа, с другой – решение суда о реприватизации, противоречащее указу».

«Между тем, коллективу предприятия даже не вернули денег, оплаченных за приватизацию», – продолжает Хожиев. – «Коллегия Высшего хозяйственного суда почему-то проигнорировала этот весьма существенный момент, написав в своем решении следующее, вы только вчитайтесь: «Платежные поручения, представленные суду, не могут служить доказательством оплаты». Письма из областного управления ГКИ, свидетельствующие о своевременной и законной оплате за приватизацию, суд тоже как-то «не заметил». Я уже не говорю о том, что было ликвидировано более пятидесяти рабочих мест, что можно рассматривать не как простое головотяпство, а как прямой вред реформам, которые пытается проводить государство и лично президент. И здесь налицо местнические интересы, идущие вразрез с государственными», - уверен Хожиев.

На руках у Зарифа Хожиева остались и штамп, и печать предприятия, официально он продолжает оставаться директором ЗАО. Деньги, выплаченные коллективом за приватизацию, никто не вернул – так с чего отдавать печать? Но возобновить работы на своем предприятии директор никак не может – это также официально запрещено ему судом.

«Мы успешно работали, вовремя платили налоги, занимались благотворительностью, а за это на нас свалилась такая несправедливость. Почему из-за какого-то проворовавшегося преступника столько лет должны страдать люди, почему чиновникам лень пальцем пошевелить?! Наверное, потому, что им это просто не выгодно…», - делает вывод Зариф Хожиев.

Удивительная, и в то же время абсурдная ситуация – истец сидит в тюрьме, а его дело, направленное на разорение успешного предприятия, по-прежнему живет. И это на фоне существующего указа президента республики. Пробовал ли коллектив «Таминотчи» добиться того, чтобы решение коллегии Высшего хозяйственного суда было отменено?

«Да, мы писали жалобы в Высший хозяйственный суд с просьбой пересмотреть решение», - говорит Зариф Давронович. – «Но оттуда получали неизменный ответ: суд не видит причин к отмене своего решения. К кому мы только не обращались – даже послали письмо Уполномоченному по правам человека (Омбудсмену), но все бесполезно, хотя закон, казалось бы, должен быть на нашей стороне».

По мнению коллектива предприятия, если смотреть с государственной точки зрения, причины для отмены решения суда есть, и весьма основательные. Ведь, в не очень богатой промышленностью Бухаре простаивает когда-то весьма успешное предприятие. Если его возродить, что нетрудно сделать, в городе опять появится более полусотни рабочих мест. Продукция и услуги ЗАО «Таминотчи» будут вновь востребованы в области и за ее пределами.

И это только начало. У Зарифа Хожиева были действительно грандиозные планы. В Новосибирске нашлись старые друзья, которые предложили ЗАО очень выгодное сотрудничество. В 2002 году уже был подписан договор, по которому предприятие должно было получить из России два миницеха по производству лакокрасочных изделий, причем, не простых, а самого высшего класса – аналога востребованной на рынке краски «Тиккурила». При этом условия предлагались самые льготные. И цеха, и двухмесячное обучение персонала сибиряки предлагали абсолютно бесплатно. За это просили лишь двадцать процентов от прибыли с деятельности лакокрасочного участка. И то только в течение двух лет – после чего оборудование должно было полностью перейти в собственность ЗАО «Таминотчи».

Не менее выгодным было и предложение земляков из Новосибирска об открытии на предприятии цеха по производству сухофруктов. Но когда предприятие начали трясти многочисленные проверки и судебные процессы, от предложения российских друзей пришлось отказаться. Однако все эти планы можно возродить. И тогда государственный бюджет Узбекистана будет получать немалые доходы в виде налогов…

«Кстати, в юриспруденции есть такие понятия, как материальный и моральный ущерб, а также недополученная прибыль», - говорит Виктор Крымзалов. – «Где-нибудь на Западе ушлые адвокаты, взявшись за это дело, основательно «подоили» бы государство – ведь именно от его имени выступали и ныне осужденный начальник УКСа, и коллегия Высшего хозяйственного суда. Ведь ущерб трудовому коллективу нанесен самый что ни на есть сокрушительный. Как уже говорилось, почти половина коллектива – пенсионеры, рассчитывавшие поддержать свою старость дивидендами с акций. И поддержали бы, если бы не решение Высшего хозяйственного суда. И теперь потихоньку уходят из жизни, не имея средств на дорогостоящие лекарства».

Но коллектив ЗАО «Таминотчи» не жаждет отмщения. Люди не хотят, чтобы еще кого-нибудь, как Кахрамона Хожиева, посадили в тюрьму. Чаяния коллектива направлены на отмену решения Высшего хозяйственного суда, чтобы можно было вновь начать работать, получать за свою работу деньги, а заодно приносить пользу стране и людям.

Впрочем, по словам бывших акционеров, писать жалобы в Высший хозяйственный суд – дело пустое. Какой же суд признается, что его сотрудники, разбирая дело, исходили не из государственных интересов и норм законодательства, а выполняли заказ преступника?

Тут была бы более уместна жалоба в Генеральную прокуратуру – именно она вправе вынести протест на решение суда. Но писать туда жалобы коллектив ЗАО «Таминотчи» не рискнул.

«У нас весьма странные отношения с прокуратурой», - говорит Зариф Хожиев. – «Сначала областная прокуратура была за нас, а позже – почему-то против. Потом «товарищ», который был «против», перешел на работу в Генеральную прокуратуру. И мы боимся, что именно он «торпедирует» все наши жалобы».

Коллектив ЗАО «Таминотчи» понять можно – он так долго сталкивался с беззаконием, что теперь ни во что уже не верит. В то же время ситуация, сложившаяся в районе Каганского шоссе на окраине Бухары, противоречит как решениям президента, так и правительства Узбекистана. В конечном итоге у коллектива сложилось мнение, что, поскольку с них взять нечего, то со временем найдется «покупатель» побогаче, который все «купит», читай – даст хорошую взятку, и «приватизацию» можно будет оформить «по новой».

«К сожалению, мне уже приходилось заниматься подобными делами, касающимися «черного рейдерства», - добавляет Виктор Крымзалов, - «Принцип здесь один. Рейдеры нанимают хороших адвокатов, те, в свою очередь, придираются к не там поставленной запятой или к не совсем точной формулировке в документах, и на основании этого отбирают законно приобретенное имущество. И речь здесь идет о весьма тревожной тенденции – суды следуют не государственным интересам, а интересам рейдеров».

Акционеры разоренного судом предприятия уверены, что занимающие государственные посты «заинтересованные лица», они же «черные рейдеры» местного пошиба, от которых зависит то или иное решение суда, ждут, кто даст больше. А просто так отдавать то, что осталось от предприятия, чиновники, «торпедирующие» законные требования бывших акционеров, не собираются. Настораживает акционеров и тот факт, что история с бухарским предприятием - не единичный случай, и что безнаказанность творящих беззаконие государственных чиновников, как следствие, может привести к еще большему его процветанию в регионах, находящихся вдали от столицы.

Павел Кравец