К вопросу о ситуации в Афганистане
Как показывает сегодняшняя обстановка, ни 71-тысячная группировка НАТО, ни 130-тысячная афганская армия уже не справляются с волной терроризма, захлестнувшей страну в середине 2008 года. Решит ли проблему терроризма дополнительное военное подкрепление, или НАТО следует уже сейчас составлять график вывода войск из Афганистана? Не приведет ли непродуманно быстрый вывод войск к еще худшим последствиям? Стоит ли всерьез садиться за стол переговоров с «Талибан» или это заведомо тупиковая ситуация? В контексте этих и других вопросов, данная статья раскрывает следующие ключевые тезисы:
1) внутриполитическая и социально-экономическая ситуация в Афганистане;
2) динамика переговоров с талибами на фоне новых террористических вызовов;
3) афганский наркобизнес и его влияние на ситуацию в стране;
4) стратегические установки России применительно к нынешней ситуации.
1. Внутриполитическая и социально-экономическая ситуация в Афганистане
Чтобы понять зачем, летом этого года афганским властям и их спонсорам вдруг понадобилось лететь в Саудовскую Аравию для «беседы» с талибами, необходимо прежде всего разобраться, на каком внутриполитическом и социальном фоне проходят эти встречи. За шесть лет своего правления, администрация Карзая и западные коалиционные силы привели страну в состояние частичного коллапса. Коррупция и некомпетентность властей как на республиканском, так и на провинциальном уровне, связи правительства с наркомафией и организованной преступностью, регулярное и ошибочное поражение военными НАТО гражданских целей, а также масса неэффективных и дорогостоящих «гуманитарных» проектов, заставляют многих доселе мирных жителей браться за оружие. Бывший командующий коалиционными силами в Афганистане, ныне отставной американский генерал Дэвид Барно, справедливо отмечает, что ухудшение репутации афганского правительства в народе - это своего рода «коррозия доверия, которая является крайне опасным явлением и которая может подорвать американские стратегические интересы в этой стране».
В стране свирепствует голод и засуха. Еще одна голодная зима станет для Афганистана не просто очередным гуманитарным кризисом. Грубо говоря, чем меньше афганец ест, тем дешевле он обойдется талибам и боевикам «Аль-Каиды», то и дело проникающим в страну из Пакистана и других стран с целью набора наемников. Так, в результате террористической деятельности за шесть первых месяцев 2008 года погибло около 2500 человек, из них только мирных граждан около 1000 человек. Это почти на 25% выше, чем за тот же период 2007 года. Только в мае этого года террористы предприняли 462 вооруженных нападения на различные военные и гражданские цели, что на 40% выше чем в мае 2007 года и на 131% выше чем в мае 2006 года. Запылал уже даже афганский Север, где один за другим на самодельных минах подрываются немецкие танки.
Профессор Мэрилэндского университета Девин Хагерти очень верно подметил, что Афганистан - это «страна, воскресшая из мертвых». Чтобы восстановить экономику и инфраструктуру Афганистана, потребуются поистине исполинские усилия. Нужно отметить, что на эти задачи выделяются серьезные финансовые средства, которые пока не дают нужной отдачи и в основном разворовываются. Проблема квалифицированных кадров для афганского правительства усугубляется день ото дня. В Афганистане не осталось ни одного кадрового специалиста, работающего в государственных органах, так как почти всех переманили к себе бесчисленные международные организации, для названий которых едва хватает даже самых причудливых комбинаций из букв латинского алфавита. В этой стране из-за тех же самых международных организаций неудержимо растут цены на недвижимость и продовольствие. В этой стране министр развития сельской местности заявил, что вообще не знает, чем занимаются специалисты, присланные из за рубежа для развития сельской местности. Наконец, в этой стране чиновник ООН высокого ранга получил специальный мандат для руководства координацией работы доноров, но доноры отказываются координировать свою работу под его руководством. В результате столь безграмотной экономической политики невозможно обеспечить работой афганскую молодежь, которая, из-за повальной безработицы подается на маковые поля или того хуже – в отряды талибов.
Несмотря на этот царящий в стране хаос, Х.Карзай все-таки активно готовится идти на третий президентский срок в сентябре 2009 года. Хотя его постоянно критикуют международные структуры и собственный парламент за серьезные провалы в управлении страной, лучшей или равнозначной альтернативы ему пока не нашлось. Все это может в корне измениться, если Х.Карзай превратится в непосильную обузу для США и их союзников до выборов. Согласно информации, полученной из достоверных источников, близких к политической элите Кабула, США имеют определенные виды на недавно назначенного министром внутренних дел ИРА Мухаммада Ханифа Атмара. Этот потомственный пуштун и бывший высокопоставленный сотрудник афганской разведки «Хад», имеет блестящий послужной список на министерских постах и в среде западных политиков обладает безукоризненной репутацией эффективного лидера среди. Атмар был ближайшим сторонником президента Наджибуллы и испытывает определенные симпатии к России.
Понимающий это Х.Карзай, скорее всего, начинает собственную игру, которая уже даже прослеживается на переговорах с лидерами движения «Талибан». Недавно, Х.Карзай выступил с сенсационным заявлением о том, что лидеру талибов, Мулле Омару, надо «предоставить гарантии безопасности» и протекцию. Тому самому Мулле Омару, которого США объявили вторым по счету врагом Америки после Осамы бин Ладена и который из этого списка еще официально не исключен.
Будучи хитрым восточным политиком, Х.Карзай неплохо использует разногласия в официальных позициях Вашингтона, Лондона и Парижа. Французы и британцы уже почти в открытую заявляют, что победить талибов военными методами не получится даже через двадцать лет и что лучшая альтернатива - сесть за стол переговоров. Для американцев, такие суждения - не что иное как проявление слабости. Реакция Америки на эти призывы не заставила себя ждать: министр обороны США Роберт Гейтс заявил, что даже если союзники сталкиваются со значительными проблемами в Афганистане, «нельзя становиться пораженцем и недооценивать наши возможности выйти победителями в долгосрочной перспективе». Впрочем, пока что основные союзники США (за исключением канадцев) не собираются сворачивать операцию в Афганистане, который считается "ключевым проектом" НАТО. Уйти оттуда означало бы "сдать" исламистам страну, где не прекращается гражданская война, политические институты крайне слабы, условия жизни близки к гуманитарной катастрофе, а экономики фактически нет.
2. Динамика переговоров с талибами на фоне новых террористических вызовов
Проведенные недавно в Эр-Рияде неформальные переговоры между талибами и официальным Кабулом прошли в несколько этапов. Президент Х.Карзай, который неоднократно обращался к королю Саудовской Аравии с просьбой о посредничестве между ним и талибами, получил наконец-то положительный ответ. В начале октября этого года, в королевском дворце Эр-Рияда можно было наблюдать интересную сцену: афганская делегация из пятидесяти человек, среди которых было много кровных врагов, мирно ужинала за одним столом, во главе которого восседал король Саудовской Аравии. Среди приглашенных афганцев присутствовали: брат президента Афганистана Гаюм Карзай, глава афганского духовенства Мавлави Шинвари, несколько бывших талибских лидеров, находящиеся под протекцией официального Кабула, и представители нынешнего руководства «Талибан». Сразу после октябрьской встречи в Эр-Рияде, официальные талибские круги выступили с заявлением, что никаких договоренностей не будет достигнуто до тех пор пока иностранные войска не уйдут из Афганистана.
Следует обратить внимание на тот факт, что король Саудовской Аравии не стал бы рисковать своей политической репутацией, если бы за просьбой Карзая о посредничестве не стояли более влиятельные силы. Отсюда назревает вывод: международная коалиция понимает всю серьезность ситуации. Они понимают, что победить в Афганистане сугубо военными методами не удается и вряд ли удастся. Понимают это и американцы, которые до последнего не хотели идти на мировую с талибами. Так, глава американского военного контингента в Афганистанте, генерал Дэвид Маккирнан недавно заявил что в исторической перспективе, «центральная власть в Афганистане была традиционно слабой», тогда как на местах, в провинциях, «родоплеменная властная структура никогда не давала сбоев» и поэтому «примирение на местном уровне может принести хорошие дивиденды». Немаловажную роль в смягчении позиции Вашингтона сыграл американский посол в Кабуле Уильям Вуд, который сумел за последние полгода эффективно «обработать» некоторых неоконсервативных «ястребов» в госдепартаменте США.
В прошлом году и в начале 2008 года среди экспертного и разведывательного сообщества, работающего по афганской тематике, бытовало мнение, что переговоры с талибами (или их имитация) необходимы Карзаю для победы на президентских выборах в сентябре 2009 года. С другой стороны, американские военные справедливо опасались, что переход переговоров из секретных в открытые придаст талибам некую легитимность и вдохновит их на более смелые выходки. Так и произошло. Дерзкие и более профессиональные вооруженные вылазки талибов в 2008 году, по всей видимости, озадачили все натовское руководство и конечно же самого Карзая. Задумаемся: как, например, небольшой отряд талибов, используя шум воды, режим радиомолчания и новейшее вооружение (которое они кстати «одолжили» у местной полиции) смог внезапно атаковать блокпост американцев в Нуристане 13 июля 2008 года, уничтожив при этом 9 американских солдат всего за 15 минут? Как смогли талибы за один час освободить 900 заключенных Кандагарской тюрьмы, взорвав при этом тюремную стену с помощью бензовоза, в лучших традициях американского вестерна? Кто же обучает их этой эффективной партизанской тактике? Почему ни коалиционная, ни собственно афганская разведка не знали о готовящихся операциях талибов? Ответ очень прост - «успехи» талибов кроются в постоянном пособничестве со стороны афганских чиновников и полиции. Возросший уровень координации и боевой подготовки объясняется более интенсивной подготовкой, которую талибы получают в растущих как грибы после дождя военно-тренировочных лагерях на неконтролируемых властями и армией Пакистана территориях Северного Вазиристана и Северо-западной пограничной провинции (СЗПП). Талибы также одерживают убедительную победу и в информационной войне: представляя натовские войска «крестоносцами», талибы вербуют пособников даже из среды доселе умеренных мусульман.
По информации из определенных информированных источников, переговоры продвигаются очень сложно. Талибы выставили одиннадцать требований, первое из которых - это немедленный вывод всех иностранных оккупационных сил из Афганистана. С другой стороны, официальный Кабул (читай - американцы), ставят другое невыполнимое предусловие - талибы должны немедленно сложить оружие, что невозможно по определению. В силу своих национальных традиций, пуштунские племена не мыслят себя без оружия и естественно никогда его не сложат.
Другая серьезная загвоздка - размытость структуры управления талибов, а также их связи с «Аль-Кайдой». Недаром испанский дипломат Франческ Вендрел сравнил движение Талибан с «многоголовой гидрой». Костяк талибов составляет так называемая «Кветта шура», которую возглавляет небезызвестный Мулла Омар. Однако существует предположение, что Мулла Омар не контролирует клан Хаггани или того же Гульбетдина Хекматияра. С кем же вести переговоры? Вендрел рекомендует начать с местных пуштунских племен на юге и востоке страны и оставить разговоры с Хекматияром на будущее. Данная точка зрения разделяется многими экпертами, которые отмечают, что ряды талибов резко поредеют, если удастся решить социально-экономические и межплеменные проблемы пуштунских трайбов.
Директор ЦРУ Майкл Хейден в своем недавнем выступлении в Атлантическом Совете США отметил, что «позиции "Аль-Каиды" серьезно подорваны, но борьба далека от завершения». Поступают сигналы и о том, что влияние Аль-Кайды на талибов ослабло. По инициативе различных талибских лидеров, участились контакты с посольствами западных стран, аккредитованных в Кабуле. Обнадеживает также и заявлению одного из умеренных лидеров движения Талибан и бывшего министра иностранных дел талибского правительства В.А.Мутаввакила, который недавно сказал что «у Аль-Кайды глобальная повестка дня, а талибов волнует только Афганистан». Это не означает, однако, что связи между талибами и «Аль-Кайдой» полностью разорваны. К примеру, влиятельный пуштунский клан Хаггани, боевики которого базируются в северо-восточной части Пакистана и на счету которого самые кровавые теракты в Афганистане, даже и не думает о разрыве с Аль-Кайдой.
Фактор силы имеет огромное значение в переговорах с талибами, притом для обеих сторон. Талибы осмелели не только потому, что им стало легче набирать рекрутов, но и потому что в последнее время многие члены НАТО слишком часто «сигналят» о своем намерении поскорее уйти из Афганистана. Лидеры талибов сразу же использовали возможный вывод иностранных войск как нависшую над головами официального Кабула булаву. Безусловно, Х.Карзай хорошо понимает, что не сможет долго продержаться у власти без иностранной военной помощи, что, несмотря на низкую вероятность военной победы над талибами, им все-таки нужен фактор силы, для того чтобы перейти в политическую контратаку на переговорах. Именно поэтому визит Карзая и министра иностранных дел Афганистана Рангина Спанты в Лондон в начале ноября этого года был буквально зациклен на получении военных гарантий от западных союзников. Гарантии от американцев они уже получили. Так, дополнительный 15-тысячный военный контингент США, а это примерно три бригады, прибудет в Афганистан в начале 2009 года. Американцы намереваются начать интенсивные военные действия уже в январе следующего года, когда талибы наиболее слабы и уязвимы из-за плохой экипировки и своей неприспособленности к боевым действиям в зимних условиях. Британцы в свою очередь обещали Карзаю как минимум еще две тысячи солдат в начале 2009 года.
Безусловно, с талибами нужно говорить с позиции силы, но не следует забывать и о том, что окончательное решение афганского вопроса заключается в поиске политического компромисса, приемлемого для всех племен и этнических групп. Многих знатоков ситуации в Афганистане настораживает факт интенсивной консолидации лидеров бывшего Северного альянса в свете недавних заявлений президента Карзая о том, что он готов пойти на компромисс с талибами и даже предложить им несколько министерских кресел. По информации немецких спецслужб, таджикские отряды под предводительством Бархануддина Раббани активно вооружаются и создают тренировочные лагеря на территории труднодоступных горных районов Бадахшана, Панджшера и Тахара. Еще в 2007 году неформальный конгресс северян под руководством Ахмада Зии Масуда (брата покойного Ахмадшаха Масуда), бывшего президента Раббани, узбекского лидера Абдурашида Дустума, а также бывшего шефа разведки Северного Альянса маршала Фахима сформировал в Кабуле антипрезидентскую коалицию под названием «Джапхаи Муттахиди Мэлли» (Объединенный Национальный Фронт - ОНФ). К ней также присоединился принц Мустафа - внук покойного короля Захиршаха, у которого свои счеты с Карзаем и американцами. ОНФ выступает за упразднение президентского правления и переход власти из центра в провинции. Не исключено, что фактор иностранной военной силы, который так необходим в переговорах с талибами, будет также использован и для оказания давления на ОНФ.
Как видно из вышеизложенного, компромисс с вооруженными пуштунскими группировками талибов на юге и востоке страны может повлечь за собой противостояние с таджико-узбекским севером. Скорее всего, интересы северян будут приняты к сведению и Карзая заставят пойти на сотрудничество с Раббани и его соратниками, чтобы сохранить баланс власти и снизить риск для самого Карзая.
В исторической перспективе переговоры с радикальными исламистами в Афганистане не давали результатов. Вспомним хотя бы, как в конце 80-х, перед уходом советских войск из Афганистана, коммунистическое правительство Наджибулы пыталось сесть за стол переговоров с исламистами. Тогда из этого ничего не вышло, вряд ли получится и теперь.
3. Афганский наркобизнес и его влияние на политическую и военную ситуацию в Афганистане
Наркоторговля является истинным бичом Афганистана. Основными действующими лицами этого грязного бизнеса являются бывшие полевые командиры высшего звена из рядов «моджахедов», воевавших против советской армии в 80-х, а также некоторые лидеры движения «Талибан» и их пособники. За последние несколько лет, ряды таких «акторов» пополняются уже и людьми из ближайшего окружения президента Афганистана, которые постепенно прибирают к рукам основные маковые угодья на юге и юго-востоке страны.
Западная стратегия по борьбе с наркотрафиком дает серьезные сбои, что вполне объяснимо: крупные чины в афганской администрации, уже неоднократно попадавшиеся на производстве и перевозке крупных партий наркотиков, все еще не понесли заслуженных наказаний. Кроме того, некоторые представители властей сознательно торпедируют любые попытки западных спецслужб и военных направленные на тотальное уничтожение маковых полей, что, в принципе, поможет очень быстро снять проблему наркоторговли в Афганистане с повестки дня. Люди которые располагают информацией о причастности властей к наркоторговле, такие как офицер полиции Хабибула Джан, изъявший около 200 кг героина из грузовика принадлежащего брату президента Карзая в 2004 году, был просто физически устранен в Кандагаре после того как дал показания американским спецслужбам и публично обвинил президента Карзая и его брата в пособничестве наркодельцам в 2007 году.
Х.Карзай и его окружение часто спекулируют социально-экономическими рисками, связанными с тотальным уничтожением маковых полей – дескать, взращивание мака - это «традиционное занятие афганских крестьян» и без него исчезнет «единственный источник крестьянского дохода». Данные заявления не выдерживают никакой критики, особенно в свете недавнего отчета Управления по наркотикам и преступности ООН в котором указывается что «80% всех маковых полей в Афганистане были засеяны всего лишь за последние два года, а не раньше, и что крестьяне, воспользовавшись прорехами в режиме контроля за наркотиками и своей безнаказанностью, забросили свои традиционные сельскохозяйственные культуры, вроде пшеницы, и перешли исключительно на культивацию мака». В этом же отчете указывается на то, что увеличение производства опиума привело к более интенсивным боевым действиям между талибами и иностранными коалиционными войсками, так как на деньги, вырученные от продажи наркотиков, талибы стали закупать больше оружия. Согласно некоторым американским источникам, только талибы получают от наркоторговли около 100 миллионов долларов в год, тогда как оборот всей наркопроизводящей машины Афганистана достигает около 4 миллиардов долларов ежегодно.
Октябрьский саммит НАТО принял ответственное решение о начале физической ликвидации маковых полей и сетей наркоторговцев. Несмотря на протесты официального Кабула, НАТО фактически объявило войну наркобизнесу. Напомним, что до недавнего времени, американцы и их союзники не решались переходить во фронтальную атаку на наркодельцов, справедливо опасаясь жестких ответных действий не только со стороны собственно талибских наркобаронов, но и со стороны доселе политически нейтральных вооруженных нарко-групп на севере страны. В контексте сегодняшней военной и политической ситуации в Афганистане, а также в случае грамотной и поэтапного уничтожения, совмещенной с комплексной программой экономического развития, данное решение НАТО сможет дать действительно ощутимые результаты. С другой стороны, излишне быстрое уничтожение может привести к вооруженному сопротивлению по всему Афганистану и как следствие, оккупационным войскам придется сражаться уже на два, а может и на три фронта.
4. Стратегические установки России в нынешней ситуации
Согласно заключениям экспертов, сегодня из Афганистана в Россию нелегально ввозится и потребляется не менее 12 тонн чистого героина в год. Одна из причин такого положения известна давно: героин легко проходит через размытые границы центральноазиатских республик и российскую, в том числе. Проблему же нужно решать в самом зародыше, чтобы потом не тратить колоссальные средства для борьбы с ее последствиями. Следовательно, даже без прямого вмешательства в меры по тотальному уничтожению наркотиков внутри Афганистана, Россия окажется только в стратегическом выигрыше от жестких мер по ликвидации нарко-производства в стране, которая поставляет миру почти 90% всех наркотических веществ. Но это только полдела. Необходимо также надежно закрыть границу среднеазиатских республик коллективными силами ОДКБ и увеличить интенсивность и частоту оперативно-профилактических операций, наподобие «Канала-2008». Данные шаги помогут целенаправленно противодействовать незаконному обороту наркотиков и организованной преступности. К примеру, в результате операции «Канал 2008», к уголовной ответственности на территории стран ОДКБ привлечены 3,5 тыс. человек. Подумать страшно, что стало бы с наркобизнесом постсоветского пространства, продлись эта операция еще хотя бы месяц.
В ближайшие десять лет России будет трудно оказывать Афганистану безвозмездную экономическую помощь. В этом контексте списание 11 миллиардного афганского долга, оставшегося еще с советских времен, было очень позитивно расценено афганским правительством. В последнее время среди всех слоев афганского общества наблюдается интересный феномен: многие испытывают сильную ностальгию по России и СССР. В рядах афганского правительства много бывших выпускников советских вузов, которые прекрасно говорят по-русски и с большим уважением относятся к России. Зачастую, когда в очередной раз «проваливается» какой-нибудь западный экономический проект, многие из этих людей отрыто критикуют западных коллег и ставят в пример СССР, который построил в Афганистане больше ста базовых объектов экономики, исправно функционирующих и обеспечивающих народ работой вплоть до начала гражданской войны в 1992 году.
В ближайшей перспективе России не повредило бы внимательно рассмотреть и выбрать к «точечному» финансированию несколько ключевых проектов в области развития инфраструктуры или образования, чтобы малыми средствами добиться наибольшего резонанса в общественном мнении Афганистана и укрепить позитивное представление о России среди афганцев.
Например, население почти всегда положительно оценивает строительство мостов, дорог или школ. В дополнение к этому, Шанхайская Организация Сотрудничества, в которой Россия играет не последнюю скрипку, могла бы оказать действенную помощь в деле снижения тарифов на продукцию из Афганистана, экспортируемую в страны ШОС или идущую через них транзитом. Это помогло бы развитию местного производства в Афганистане. В целом, президент Афганистана положительно расценивает роль ШОС как механизм регионального сотрудничества, даже несмотря на негативную реакцию со стороны Вашингтона. Уважительное отношение президента Карзая к России, Китаю и Индии указывает на то, что официальный Кабул хорошо понимает, что эти страны - ближайшие соседи, с которыми придется сотрудничать даже через десять или двадцать лет, в отличие, скажем от американцев и англичан.
Афгано-пакистанский след в печально известных терактах в Ташкенте, попытка радикальных исламистов спровоцировать вооруженный переворот в Андижане, а также недавние события с захватом здания районной администрации Ноокат Ошской области Киргизстана членами экстремистской организации «Хизб ут-Тахрир», показывают, что неконтролируемые радикальные исламские центры в Афганистане или Пакистане могут быстро дестабилизировать ситуацию в самом подбрюшье России. Более того, до тех пор, пока не будет точной информации о расколе между движением «Талибан» и «Аль-Кайдой», пока существует «Аль-Кайда» и ее планы «экспорта» джихада в другие страны мира, в том числе, и Россию, есть вероятность, что данная группировка совместно с «Талибаном» попытается завладеть оружием массового уничтожения (ОМУ), будь то с ядерным, химическим или биологическим наполнителем.
Следовательно, России выгодно чтобы войска НАТО в конце концов ликвидировали эктремистские группировки в Афганистане, так как снижается риск для самой России. В этой связи Россия может также предложить свою территорию для временного или постоянного транзита вооружений и провизии для войск НАТО в Афганистане, тем более что после частичной потери контроля за каналом военного снабжения через Пакистан и закрытости иранской территории для западных военных грузов, у НАТО может просто не остаться другого выбора, как искать содействия в Москве.
С другой стороны, нет уверенности в искренности намерений НАТО - ведь если не останется формального повода для присутствия огромного воинского контингента как в Афганистане, так и в странах Средней Азии (например, в Кыргызстане), то потеряет силу вектор, направленный против Китая и России. В этой ситуации имеет смысл тщательно отслеживать намерения НАТО в Афганистане и официально поставить вопрос о графике вывода войск НАТО с сопредельных с Афганистаном территорий. Такую роль может взять на себя ШОС.
С 2001 года подготовка афганской армии и полиции остается на постыдном уровне, что помогает боевикам «Талибан» легко одерживать вверх над силами правопорядка. В этой ситуации, ОДКБ и особенно России, следует активно перехватывать инициативу о подготовке армейских и полицейских подразделений Афганистана в свои руки. Благо, для этого есть хороший задел и богатые традиции. К примеру с 1956 до 1977 года в советских военных ВУЗах прошли подготовку 3,725 афганских офицеров. В те годы официальным военным языком афганской армии был русский.
Россия, со своим 17 миллионным мусульманским населением, обладает статусом наблюдателя при Организации Исламской Конференции. В России сохранились оригинальные традиции суфизма и представлены большинство школ и течений Ислама. Немногие в Афганистане знают о том, что в России очень уважительно относятся к Исламу. Не секрет, что население Афганистана очень чувствительно относится к исполнению религиозных обязанностей и традиционному мусульманскому укладу жизни. Российские ведомства могли бы рассмотреть вопрос о создании квот на бесплатное обучение афганских студентов в таких уважаемых российских теологических вузах, как например Российский Исламский Университет (РИУ) или Московский Исламский Университет (МИУ). Получившие такое современное высшее богословское образование афганские имамы, могли бы привнести много новых и конструктивных научных мыслей в традиционный афганский фикх, который к сожалению застыл на месте, тогда как Шариатское право – это живая, постоянно развивающаяся и обогащающаяся правовая система.
Новая концепция внешней политики РФ, предложенная в этом году президентом России Д.Медведевым, прописывает стратегическую директиву о «поддержке и популяризации в иностранных государствах русского языка и культуры народов России, вносящих уникальный вклад в культурно-цивилизационное многообразие современного мира и в развитие партнерства цивилизаций». Воссоздание в Кабульском и других афганских университетах кафедры русского языка и литературы, а также приглашение на учебу и стажировку учителей и студентов русского языка из Афганистана могли бы в комплексе с другими мерами так называемой «мягкой силы» привести к усилению влияния России в этой стране.
Главное, чего никак не поймут или не хотят понимать западные страны: демократическая президентская система управления на американский лад не подходит Афганистану с его многогранными межэтническими и трайбалистскими традициями. Нельзя, конечно, сваливать всю вину за провалы в управлении страной на президента Карзая, ибо он был поставлен в заведомо патовую ситуацию своими заокеанскими спонсорами и здесь, главная задача России – помочь правительству Афганистана в деле стабилизации страны и борьбы с терроризмом. Ведь если не погасить очаг терроризма внутри Афганистана сейчас, то его пламя может быстро перенестись на республики Средней Азии и даже в саму Россию.
В заключении, хотелось бы отметить, что афганский народ, имеющий свою самобытную культуру и многовековую историю, всегда отличался особым уважением к гостям, но не к захватчикам. Этот народ невозможно победить, колонизировать или завоевать военным путем. Однако, кто сможет завоевать сердце афганского народа своей дружбой, искренностью и добротой, тот останется там навсегда. Как-то летом этого года, простой продавец фруктов на Талуканском базаре, узнавший, что автор этой статьи приехал в Афганистан по работе, отказался взять с него деньги и позже добавил: «Шурави, как я рад вас снова здесь видеть, и как жаль, что мы вас тогда не поняли».
