В Узбекистане прошло сразу несколько явно показушных мероприятий, призванных создать впечатление, будто государство на самом высоком уровне всерьез увлечено заботой о соблюдении прав человека. Вслед за исключением смертной казни из системы уголовных наказаний и передачей судам права выдачи санкции на заключение под стражу здесь озаботились повышением правового статуса Омбудсмена страны и созданием иллюзии «либерализации системы уголовного наказания». Об этом, в частности, шла речь на круглом столе, прошедшем на днях в Ташкенте и посвященном «актуальным вопросам приведения национального законодательства в соответствие с законом «Об Уполномоченном Олий Мажлиса Республики Узбекистан по правам человека (Омбудсмене)».

Надо сказать, что участие депутатов двух палат парламента страны, руководителей соответствующих министерств, судебных и правоохранительных органов, неправительственных организаций, представителей дипломатического корпуса, Омбудсменов России, Азербайджана, Испании, видных ученых-правоведов, экспертов и журналистов, сделало это мероприятие формально весьма представительным. На трех пленарных сессиях участники обсудили зарубежный опыт по «усилению правовых гарантий деятельности Омбудсмена», поговорили о «совершенствовании законодательства об Омбудсмене» и «основных направлениях совершенствования правового статуса Омбудсмена в законодательстве Республики Узбекистан».

Однако на круглый стол не был приглашен ни один независимый правозащитник или юрист, могущий подтвердить или опровергнуть громкие тезисы выступающих примерами из реальной судебной практики.

Министр юстиции Узбекистана Ф.Атаханов, председатель профильного Комитета Законодательной палаты Олий Мажлиса (парламент страны) Республики Узбекистан А.Саидов и другие выступавшие утверждали, что по инициативе президента Ислама Каримова в стране «создана система защиты прав и свобод человека». Так, по словам высоких чиновников Узбекистана, за годы независимости в стране разработаны и приняты сотни законов, направленных на защиту прав человека. Кроме того, Узбекистан присоединился к основным международным соглашениям в области прав человека, принятых в рамках ООН и ОБСЕ.

Разумеется, местная независимая и зарубежная пресса, как и раньше, пестрят сообщениями о грубейших нарушениях прав человека в Узбекистане. Но это никак не мешает правящему режиму преследовать инакомыслящих и подавлять демократические инициативы представителей гражданского общества. За последние годы, после андижанских событий мая 2005 года большинство правозащитников и журналистов, правдиво освещавших андижанскую трагедию, вынуждено были покинуть страну, а кто не успел, оказался за решеткой. Лишь под давлением международных организаций, в первую очередь Евросоюза, несколько известных правозащитников и журналистов недавно были освобождены из-под стражи. Об этих фактах, как принято в Узбекистане, на круглом столе не было сказано ни слова.

На встрече отмечалось, что пост Уполномоченного Олий Мажлиса по правам человека был создан двенадцать лет назад, в 1995 году, по инициативе Президента Ислама Каримова. Но Закон «Об Уполномоченном Олий Мажлиса Республики Узбекистан по правам человека (Омбудсмене)» был принят лишь в августе 2004 года. Как отмечают независимые аналитики, одно то, что Омбудсмен полностью подчинен парламенту, сводит его роль в обществе к абсолютному нулю. Ведь за все годы независимости парламент республики так и не стал самостоятельной ветвью власти, а лишь неизменно поддакивает во всем верховной власти в лице президента.

По официальным данным, в прошлом году в институт Омбудсмена обратились более семи тысяч шестисот граждан страны. Однако, были ли вообще рассмотрены эти жалобы и обращения, и чем завершилось их рассмотрение, СМИ страны не уточняют. Заявляется, что «институтом Омбудсмена проводился мониторинг обеспечения прав человека, а также информационно-просветительская работа среди населения». Однако самого Омбудсмена С.Рашидову общественность страны знает не по ее делам, а, в основном, лишь потому, что она является дочерью бывшего руководителя советского Узбекистана - Шарафа Рашидова. Тем не менее, если верить главному правозащитнику страны, «активное взаимодействие с палатами парламента способствовало дальнейшему сотрудничеству Уполномоченного по правам человека с государственными структурами, судебными и правоохранительными органами в целях более полного и эффективного соблюдения и защиты прав и свобод человека в Узбекистане». Этот тезис и широко афишируется узбекскими СМИ.

Почти одновременно с этим круглым столом в Министерстве юстиции Узбекистана прошло совещание по вопросам реализации норм законов «О внесении изменений и дополнений в некоторые законодательные акты Республики Узбекистан в связи с отменой смертной казни» и «О внесении изменений и дополнений в некоторые законодательные акты Республики Узбекистан в связи с передачей судам права выдачи санкции на заключение под стражу».

Пожалуй, нельзя не согласиться с министром юстиции Узбекистана Ф.Атахановым, который выступил и на этом совещании, где заявил, что «исключение в Узбекистане смертной казни из системы уголовных наказаний и передача судам права выдачи санкции на заключение под стражу являются важным общественно-политическим событием» в стране.

Однако складывается впечатление, что данные законы будут, главным образом, использованы в качестве идеологической «ширмы», а не применены на практике. Как иначе воспринимать канцелярские фразы о необходимости «доведения до широких слоев населения и всего мирового сообщества общественно-политического и правового значения данных законов, результатов проводимых в стране демократических преобразований путем опубликования соответствующей информации»? Ежедневная судебная практика показывает, что суды в Узбекистане отнюдь не независимы, а принимают любые решения, продиктованные «верхушкой».

Международная он-лайн конференция на тему «Отмена смертной казни и передача права выдачи санкции на заключение под стражу судам - важный шаг в демократизации общества» состоялась и в Ташкентском государственном юридическом институте. Выступаюшие отметили, что «уголовное законодательство Узбекистана в части применения пожизненного заключения является одним из наиболее либеральных и совершенных в мировой практике. В соответствии с нововведениями пожизненное лишение свободы в Узбекистане может быть назначено только за два вида преступлений - умышленное убийство при отягчающих обстоятельствах и терроризм. Этот вид уголовного наказания в Узбекистане не может быть назначен женщинам, лицам, совершившим преступление в возрасте до восемнадцати лет, мужчинам старше шестидесяти лет, а также за неоконченное преступление». А одно из главных официальных изданий страны газета «Правда Востока» подчеркивает, что «в таких странах, как Южная Корея, Франция, Австрия, Польша, Швейцария, Швеция, Голландия, Дания, США ограничения по применению наказания в виде пожизненного лишения свободы вообще законодательно не предусматриваются».

Таким образом, власти Узбекистана, с одной стороны, стремятся внушить гражданам своей страны, что в области соблюдения прав человека узбекское государство «впереди планеты всей», а с другой – обезоружить критиков из-за рубежа коронным ответом в духе «на себя посмотри».

Свидетельствуют ли шаги по пропаганде вышеперечисленных законодательных изменений о действительном стремлении узбекских властей к реальным переменам, или окажутся очередным «пиар» ходом перед предстоящими в конце года президентскими выборами, покажет время. Однако, независимые наблюдатели пессимистичны: права фермеров, политиков, предпринимателей, журналистов, заключенных и представителей иных категорий граждан нарушаются в стране повсеместно. А так называемое «мировое сообщество», кажется, уже определилось в своих приоритетах в пользу энергоносителей, отодвинув вопросы защиты прав человека в Узбекистане на второй план.