Когда Хива стала столицей Хорезма, письменная история древнего царства в низовьях Амударьи насчитывала уже более двенадцати столетий. Пережив эпоху арабских завоеваний, старый Гургандж пал только при нашествии монголов. После полугодовой осады сын Чингисхана полководец Джучи приказал разобрать дамбу и затопить разграбленный город. На обломках империи Хорезмшахов вскоре опять возродилась самостоятельная государственность, искоренить которую не удалось даже Темуру, в конце XIII века не раз совершавшего опустошительные походы в Хорезм, распахивая под поля руины поселений. Через два века упадок цивилизации довершился природной катастрофой. В 1598 году своенравная Амударья изменила течение, оставив старые оазисы без орошения и питьевой воды. Столицу пришлось перенести на сто пятьдесят километров к югу, где на караванном пути через пески Каракумов издревле существовала крепость у колодца Хейвак, ставшая затем цитаделью Хивинского ханства.

Большинство архитектурных памятников Хивы принадлежат относительно недалекому прошлому - XVIII-XIX векам. Зато, пожалуй, ни в одном из уголков Центральной Азии ансамбль старинных построек не уцелел до наших дней в такой живописной целостности, сохраняющей облик средневекового города, который может быть объектом для метафизического созерцания. Чрезвычайная скученность экзотических форм, стиснутых исполинскими крепостными валами в глубокий каменный лабиринт, над которым господствуют тени зубчатых башен и минаретов, создает иллюзию отдельного пространства, выпавшего из обычного течения времени.

Когда капризы погоды хотя бы на пару часов очищают всемирно известные достопримечательности от толп туристов, Хива начинает казаться гораздо старше, чем есть, выглядит не просто древней, а вечной, или вообще не принадлежащей нашему миру. На опустевших улицах остаются только местные жители, продолжающие свои повседневные дела среди святых мест и шедевров исторического наследия. Но именно тогда стены и камни пронизываются атмосферой подлинности витающих над ними старинных преданий.

СВЯТОЙ, СКОРНЯК, БОРЕЦ И ПОЭТ

Никто точно не знает, кто и когда впервые воздвиг Ичан-Калу - внутреннюю крепость Хивы. Археологи датируют первые крепостные постройки III-V веками, когда Хорезм при правлении династии Африг обрел независимость от державы персидских Ахеменидов, а потом путем искусных переговоров и благодаря демонстрации военной мощи сумел избежать завоевания Александром Македонским. Возникшее еще в те времена укрепленное поселение на караванном пути в Мерв могло быть связано с пресным колодцем Хейвак, по легенде вырытым Симом - сыном библейского патриарха Ноя. Священный колодец сохранился до наших дней в северо-западном углу Ичан-Калы среди жилых построек. Сегодня он скрыт под кирпичным куполом, вершину которого украшают сакральные туги - деревянные шесты, обвязанные яркими лоскутами материи.

Десятиметровые стены крепости образуют овальный периметр длиной в два с половиной километра. Оборонительные валы толщиной до восьми метров сложены из сырцовых глиняных блоков диаметром 40х40х10 сантиметров. По всей длине они снабжены зубчатым бордюром с узкими бойницами. Через каждые тридцать метров стоят круглые оборонительные башни, а с четырех сторон света в толщу глины врезаются входные ворота из обожженного кирпича. Это уже средневековые пристройки, приблизительно датируемые XIV-XV веками, как и наиболее ранние культовые сооружения шахристана - внутреннего города. Правда, над восточными воротами Ота Дарваза сохранилась старинная цитадель Куня Арк - служившая резиденцией правителям Хивы XII века, задолго до того, как город стал столицей Хивинского ханства. Квадратная форма ее башен напоминает архитектуру крепостей античного Хорезма. Самые экзотичные восточные ворота, выходящие из шахристана на городской рынок, называются Пахлаван Дарваза в честь покровителя Хивы, святого пира Пахлаван Махмуда, умершего в 1326 году.

Согласно преданию, в тот роковой год, когда монгольский хан Джучи разрушил и затопил водами Амударьи старую столицу, семья святого наставника суфизма Пирйара Вали из немногих выживших жителей Гурганджа нашла убежище под стенами Хивы. Здесь у наставника родился сын Махмуд, с юности отличавшийся необыкновенной силой и религиозным благочестием одновременно. Еще подростком он стал одерживать одну за другой победы на поединках борцов, за что получил титул Пахлаван - силач.

Богатырская удаль не противоречила духовным исканиям, поскольку традиции суфизма в Хорезме сочетали богословие с физическим совершенством, искусным ремеслом и занятиями утонченной поэзией. Пахлаван Махмуд принадлежал к ордену Жавонмардлик - «Отвага молодости», зародившемуся среди городских ремесленников и считавшему своим основателем самого Хазрата Али Шахимардана - шаха смельчаков. По профессии Махмуд был скорняком, изготовлявшим шубы и головные уборы из меха и овечьих шкур. Вершин земной славы он достиг, отправившись на борцовские состязания в Индию, где сумел освободить из плена множество соотечественников. В награду за одержанную победу и проявленное к побежденному сопернику милосердие, делийский султан пообещал исполнить любое его желание. Пахлаван попросил отпустить с ним на родину столько пленных, сколько вместит бычья шкура. Владыка легко согласился, и искусный скорняк вмиг разрезал шкуру на длинную кожаную ленту, которой смог опоясать тысячу земляков.

Пахлаван Махмуд был известен на всем Востоке и как поэт, сочинявший блистательные рубаи. При всей своей славе он до конца дней продолжал вести скромную жизнь, занимаясь простым ремеслом и неустанно смиряясь перед Всевышним.

«Кто мир моей души поднимет из руин?

Постигнет груз грехов - и сделает своим?

Ко многим славным я паломничал могилам.

Придет ли кто к моей, скажи, о Азраил?» -

написал Пахлаван Махмуд в одном из своих четверостиший. Усыпальница пира вблизи восточных ворот Ичан-Калы до сих пор служит местом паломничества мусульман Хорезма и всей Центральной Азии. Правители узбекской династии Конграт в XIX веке провозгласили Пахлаван Махмуда святым покровителем Хивы и рода Конгратов, соорудив над его могилой внушительный мавзолей. Надпись, сохранившаяся на стене, гласит: «Благословенна гробница полюса мира и величайшего предводителя праведных Пахлавана Махмуда, сына Пирйара Вали, - да святится тайна их обоих!»

НЕДОСТРОЕННАЯ БАШНЯ КАЛЬТА-МИНОР

Самым удивительным сооружением Ичан-Калы является глазу путешественника недостроенный исполинский минарет Кальта-Минор. Фантастический конус выпячивается из земли сразу за западными воротами Ота Дарваза. Величина его изначального архитектурного замысла свидетельствует о масштабе амбиций ханов династии Конграт, собиравшихся затмить славу древней империи Хорезмшахов, некогда простиравшейся от Каспия до Кашгара, Гиндукуша и Персидского залива. Но короткий взлет Хивинского ханства остался таким же незавершенным в истории, как силуэт грандиозной башни.

Дашт-и-кипчакское племя конграт, по преданию, было одним из боевых крыльев несметного полчища Чингисхана, вовлеченным в поход на Запад на пути орды из Монголии через Алтай. Через столетие после великих походов первые правители из степных конгратов ненадолго воцарились в Хорезме, воевали с Темуром, но их сменили другие правители в династическом водовороте смутных времен. Независимое Хивинское ханство было основано в 1511 году султаном Ильбарсом из рода Арабшахидов, восходящего к хану Джучи. При этом узбеки низовий Амударьи, по некоторым данным, не принимали участия в походах Шейбани на Мовароуннахр, положившим конец империи Темуридов, а были заняты внутренними распрями и борьбой с воинственными племенами туркмен. Все это время земли Хорезма заселялись степными тюрками, переходившими от кочевой жизни к оседлому земледелию.

В 1767 году долгая междоусобная распря за власть двух узбекских родов Конграт и Мангыт привела к тому, что Хиву захватили пришедшие из Каракумов туркмены рода Йомуд. Лишь спустя три года инак - племенной вождь конгратов - Мухаммад Амин сумел выбить их за пределы государства, основав последнюю правящую династию Хивинского ханства, хотя еще четырнадцать лет на троне находились формальные правители из отдаленных потомков Чингисхана. В 1804 году инак Ильтузер был официально провозглашен ханом. Его младший брат Мухаммад Рахим завершил объединение страны, покорил каракалпаков в дельте Амударьи, с помощью оседлых сартов сломил сопротивление тюркской знати и даже склонил туркменские племена к несению военной службы в качестве наемной гвардии. Хивинские ханы расширили старую ирригационную систему, фактически сделав узбеков Хорезма оседлой нацией.

В 1842 году Алла-Кули-хан завершил возведение вокруг внешних поселений Хивы новой крепостной стены - Дишан-Калы, протяженностью почти шесть километров. На том месте, откуда черпали строительный материал, образовалось озеро Говуккуль. В нем по сей день ловят рыбу и добывают глину гончары. Внешние укрепления, на строительстве которых в течение трех лет были заняты двести тысяч человек, должны были оградить столицу Хивинского ханства от внезапных набегов йомудов и других обитателей песков, обезопасив себя от которых, возрождающаяся империя собиралась, подобно державе Хорезмшахов, начать завоевательные походы на Бухару и Хорасан.

Архитектурным воплощением исторических замыслов стал минарет с диаметром основания 14,2 метров, строительство которого начал сын Алла-кули-хана Мухаммад Амин-хан II, чтобы превзойти знаменитый минарет Калян (46 м) в Бухаре и даже Кутуб-Минар (78 м) в Дели. Высота этой башни, задуманной как самый большой минарет мусульманского мира, должна была достичь восьмидесяти метров, но остановилась на двадцать шести.

Легенда, которую часто рассказывают туристам, гласит, что Бухарский эмир, прослышав об уникальном строительстве, пожелал возвести такой же минарет в Бухаре, о чем объявил своим подданным. Но Хивинский хан поклялся, что казнит гениального зодчего, едва только постройка будет завершена. Архитектора кто-то предупредил, и он, дорожа своей жизнью, сбежал, куда глаза глядят, бросив недостроенную башню. И никто другой не сумел с тех пор завершить то, что было начато.

В действительности строительство минарета Кальта-Минор прервалось в 1855 году, когда хивинская армия, начавшая поход в Хорасан, потерпела жестокое поражение от туркменов племени Теке под Серахсом, где был убит и Мухаммад Амин-хан. Так оборвалось становление новой империи, обещавшей повторить исторический путь держав Ахеменидов, Хорезмшахов, Темура и Великих Моголов. Историческое время Центральной Азии уже начало катастрофически укорачивать ритм, отпустив последней династии правителей Хорезма всего полтора столетия, по истечении которых тысячелетняя цивилизация съежилась в провинциальное захолустье.

ТРАГЕДИЯ ИСЛАМХОДЖИ

В оставшиеся Хивинскому ханству десятилетия независимости «внутренняя империя» за стенами Дишан-Калы и Ичан-Калы еще украшалась роскошными дворцами и причудливыми культовыми постройками. Был полностью покрыт цветной мозаикой конус недостроенной башни Кальта-Минор. Но самый высокий минарет удалось возвести только в 1908 году, когда Хивинское ханство уже стало протекторатом Российской Империи.

Первая попытка русского проникновения в Хорезм была предпринята в 1717 году. Военная экспедиция во главе с кабардинским князем Берковичем-Черкасским (до крещения Давлет-Гиреем) пыталась выполнить фантастическое поручение Петра I - повернуть течение Амударьи по древнему руслу Узбоя в Каспийское море, чтобы российский военный флот мог из Астрахани доплыть до Бухары и Индии. Немыслимая авантюра закончилась тем, что из четырехтысячного отряда смогли бежать домой всего три десятка яицких казаков, остальных хивинцы убили или обратили в рабство. Но в конце XIX века Россия уже хозяйничала в Средней Азии, присоединив степи казахских жузов и берега Каспия, завоевав Ташкент и установив протекторат над Бухарским эмиратом. Оставалось покорить низовья Амударьи и сделать послушными вассалами хивинских ханов, чтобы прекратить разбойничьи нападения на торговые караваны и усмирить туркменские племена, что не удалось в 1839 году, когда армия генерал-адъютанта Перовского из-за грянувших в ноябре сильных морозов была вынуждена повернуть в Оренбург, не дойдя до Устюрта.

Весной 1873 года под командованием Туркестанского генерал-губернатора Константина Петровича фон Кауфмана четыре отряда общей численностью около 13 тысяч человек выступили в поход одновременно с четырех направлений - из Джизака через Кызылкум, из Казалинска по берегу Аральского моря, с Мангышлака через Устюрт и из Карсноводска через Каракумы. До границ ханства не дошел только южный отряд, увязнув в зыбучих песках. Но остальные к 28 мая, после неимоверных трудностей похода, с трех сторон окружили Хиву, начав обстреливать стены и ворота Дишан-Калы из артиллерийских орудий. Хан тайно выехал из столицы на земли туркменских племен, с помощью которых рассчитывал организовать сопротивление, но, вероятно, почувствовал, что йомудские вожди могут лишить его власти гораздо скорее, чем русские генералы, и скоро вернулся, чтобы 12 августа в загородном саду у Гандемианских ворот заключить мирный договор.

По условиям заключенного мира Российская империя не претендовала на поглощение Хивинского ханства, оставляя трон Мухаммед Рахиму-хану, также известному, как поэт Феруз. За это хан должен был признать себя «покорным слугою Императора Всероссийского» и уступить ему все земли по левому берегу Амударьи, отныне доступной для русского судоходства, с правом организовывать там пристани и фактории. Все города и селения ханства объявлялись открытыми для русских купцов без торговых пошлин и прочих обложений. Кроме того, на территории ханства запрещались рабство и торговля людьми, что было официально объявленной целью военной кампании.

В заключение на Хивинское ханство налагалась позорная контрибуция в два миллиона золотых рублей «для покрытия расходов русской казны на ведение последней войны, вызванной самим ханским правительством и хивинским народом», но с возможностью рассрочки на неопределенное время. Так был установлен протекторат, устраивавший обе стороны и не дававший повода для демаршей основному сопернику России в колониальной экспансии - Великобритании, подступавшей к берегам Амударьи через Афганистан.

Нежелательным продолжением вассального союза могло стать начавшееся в конце XIX века массовое переселение на туркестанские земли в качестве колонистов русских крестьян из бедных нечерноземных губерний. Но для Хивы этот момент был сглажен в ходе официальных визитов Мухаммед Рахим-хана и его наследника Асфандияра в Санкт-Петербург к Императорскому двору. Визирь хана Ислам Ходжа каким-то образом договорился с царскими чиновниками, чтобы на правом берегу Амударьи расселяли даже не уральских казаков-староверов, а ссыльных немцев-менонитов, позже принимавших участие в сооружении административных зданий Хивы последних лет ханства. Например, зимнего дворца Нуруллабай с его элементами европейской отделки внутреннего интерьера.

Многие историки сегодня называют Мухаммед Рахим-хана Феруза крайне противоречивой и неординарной личностью, сочетавшей в одном лице мистика суфизма и просветителя, ориентировавшегося на Европу. При этом трудно судить, насколько решающую роль в определении его внешней и внутренней политики играл визирь Ислам Ходжа, известный постройкой первой в Хиве европейской больницы имени цесаревича Алексея и покровительством первых опытов в области фотографии, осуществленных писцом его канцелярии Худайбергеном Дивановым с помощью старейшины общины меннонитов Вильгельма Пеннера. Кроме того, по его решению в Хиве были построены первый хлопкоочистительный завод, аптека, почта и телеграф. На средства Ислам Ходжи открылась и первая в ханстве светская школа, где преподавались математика, физика, химия и другие естественные и гуманитарные дисциплины. Рассматривались проекты строительства железной дороги через Устюрт в Россию. Ислам Ходже удалось осуществить в 1908 году и постройку в Ичан-Кале самого большого из минаретов Хивы высотой 56,6 метров, подражающего стилю и архитектурным пропорциям минаретов старого Гурганджа.

Идеологическая легенда времен СССР гласила, что при правлении Асфандияра реакционное духовенство, ненавидевшее Ислам Ходжу за его прогрессивные взгляды и укрепление связей с Россией, с попустительства и при согласии нового хана организовало против визиря заговор. Современные исследователи отмечают как факт только то, что могущественный и искушенный визирь, а, по сути, премьер-министр, доставшийся Асфандиряр-хану от своенравного отца, несомненно, мог ограничивать властные амбиции молодого наследника, если вообще не забрал у него из рук кормило власти. К тому же визирь был его тестем. Так или иначе, в 1911 году Ислам Ходжа, возвращавшийся ночью в свое загородное имение в открытом фаэтоне, был заколот кинжалами неизвестных злоумышленников, для розыска и наказания которых Асфандияр-хан будто бы вовсе не предпринял никаких мер.

Вихрь исторических событий вскоре уровнял «в правах» прежних реакционеров и прогрессистов, уложив в гробницу внутри стен Ичан-Калы предполагаемого убийцу неподалеку от усыпальницы его предполагаемой жертвы. Через год после отречения Императора Николая II, весной 1918 года племенной вождь туркмен йомудов Джунаид сверг и убил Асфандияр-хана, провозгласив себя Джунаид-ханом. В январе 1920 года он был выбит из Хивы Красной Армией, а в феврале того же года последний хан из династии Конграт Саид Абд-Алла отрекся от власти, и была учреждена Народная республика Хорезм, к ноябрю преобразованная в Хорезмскую ССР. В 1925 году правобережье Амударьи ниже Мангита красным карандашом Ленина было воссоединено с Каракалпакией, вошедшей в состав Казахстана в качестве автономной области, а от Хорезма остались 4,5 тысячи квадратных километров, ставшие самой западной и самой маленькой областью Узбекистана.

В 1968 году внутренняя крепость Хивы Ичан-Кала получила официальный статус музея-заповедника под открытым небом и была признана ЮНЕСКО объектом Всемирного культурного и исторического наследия.

Фото © Фергана.Ру