Островок пойменного леса вблизи города Бекабада на юге Ташкентской области во времена СССР принадлежал к числу элитных охотничьих угодий, любимых партийной номенклатурой и высшими чинами советской армии. Вплоть до второй мировой войны в камышовых дебрях на берегах Сырдарьи еще можно было встретить тигров. Но созданное здесь в 1937 году Дальверзинское охотничье хозяйство специализировалось на разведении менее опасной дичи - диких кабанов и туркестанских фазанов, которыми кишели тугайные заросли. Именно охота на красивых, но не очень острожных птиц издревле считалась привилегией азиатских и европейских вельмож. Полюбилась она и новой аристократии, в минувшем веке утвердившейся на одной шестой части суши. Сын лесника, 75-летний Сафар Бегматов, более полувека проработавший в Дальверзине, до сих пор с удовольствием вспоминает, как он выходил на охотничьи тропы с легендарными государственными деятелями той эпохи.

- В 1964 году, незадолго до того, как его сместили, нагрянул Никита Сергеевич. Тогда фазанов было так много, что они взлетали прямо из-под ног через каждые десять шагов. Но после бурного застолья, продолжавшегося всю ночь, на утренней зорьке Хрущев пожелал охотиться на озере с лодки на уток. И, надо отдать ему должное, несмотря на изрядное подпитие, он подстрелил лично двадцать восемь птиц, чем остался весьма доволен.

Потом, несколько лет спустя, нас посетил дорогой Леонид Ильич. С огромной свитой. Утром на кордон приехали несколько машин, из которых высыпала целая толпа людей с рациями в руках. Мы заранее дали им план специально подготовленного участка шириной около 300 метров, между двумя полосами противопожарных насаждений. До начала охоты они прочесали заросли вдоль и поперек, чтобы Брежнев и другие высокие гости могли чувствовать себя в полной безопасности. Но охранники распугали всю живность. И когда загонщики с собаками погнали фазанов в сторону засады, вместо ожидаемых сотен, взлетели лишь десятки птиц. Брежнев был очень раздосадован.

Тогда пришлось устроить ему «королевскую охоту». У автомобиля сняли лобовое стекло, закрепили на капоте матрац и понеслись по всей территории хозяйства. Уже через триста метров наткнулись на совершенно непуганых самцов, которых Леонид Ильич расстрелял почти в упор. Бах-бах, и где три птицы, а где и четыре. За полчаса он добыл шестнадцать фазанов, и конечно же похвалил сам себя: «Вот так надо охотиться». Ружье у него, правда, было отличное. То самое, которое ему подарил шах Ирана.

- Самыми скромными и, при этом, искусными охотниками запомнились Рауль Кастро с женой, - продолжает рассказ Сафар Бегматов. - Они пошли на охоту пешком, и, подстрелив тремя-четырьмя выстрелами двух птиц, отдали оружие телохранителю. Я спросил, почему прекратилась охота. На что мне ответили: «У вас в правилах ясно написано, что норма - два фазана. А мы сюда приехали не на заготовку дичи». Хотя советские маршалы и прочие военачальники нередко прилетали сюда на самолетах, а уезжали поездом, потому, что тащили тонны дичи. По нескольку туш кабанов, а фазанов – не меряно…

В 2002 году Дальверзинское охотничье хозяйство, некогда принадлежавшее Туркестанскому военному округу и после обретения Узбекистаном государственного суверенитета перешедшее в ведение узбекской армии, было передано Минсельхозу. Сказочные богатства тугайного леса за это время изрядно истощились. Хотя дичь еще водится.

Основным объектом охоты и сейчас остается фазан. Два раза в год преподаватели и студенты биологического факультета Национального университета приезжают из Ташкента на учет фазаньего поголовья. На избранных участках осенью подсчитывается количество цыплят, а весной - взрослых птиц, «курочек» и «петухов». Потом их число интерполируется на всю территорию. По последним данным, на 5360 гектарах в Дальверзине сейчас живет не менее десяти тысяч фазанов. В десятки раз меньше, чем тридцать лет назад, но достаточно, чтобы разрешать охоту. Разумеется, в пределах лицензии, которая стоит 5 тыс. сумов (около $5), и разрешает добычу двух птиц.

Продолжается охота и на диких свиней, которых, по данным учета, на территории хозяйства осталось около 60. Их промысел и дает основную прибыль охотничьему хозяйству, поскольку на кабана в одиночку обычно не ходят. Оформив за $30 разрешение на 15 дней, охотники приезжают по 5-6 человек, останавливаются в гостинице, пользуются услугами егерей. Но это вовсе не значит, что кабан, свинья или даже поросенок в результате будет выслежен и убит. Дикие свиньи - одни из самых хитрых и осторожных зверей. Они умеют чуять облаву и уходить от преследования, часто ставя охотников в тупик.

- Однажды я просидел в засаде целые сутки, но едва задремал на минуту, прямо за моей спиной из камышей вышел огромный, чуть ли не с теленка ростом, матерый секач. И у меня не хватило духу не то чтобы развернуться и вскинуть ружье, но даже пошевелиться, - рассказывает один из охотников.

Зато в окрестностях Дальверзина идет настоящая война с кабанами. Причем не только в охотничий сезон, а практически круглый год. Охотничье хозяйство со всех сторон окружено рисовыми и кукурузными полями, представляющими для диких свиней естественную кормовую базу. Егеря на специальных делянках сеют для них ячмень и пшеницу, но звери предпочитают лакомиться там, где им заблагорассудится. Им невозможно объяснить, что охраняемая территория имеет свои границы. Нередко кабаны переплывают через Сырдарью, по словам Сафара Бегматова, двигаясь в воде легко и стремительно, как живые торпеды. На другом берегу реки они объедают дехканские поля. Фермеры, недовольные потравами, выслеживают и отстреливают их.

- Это противозаконно, - говорит Бегматов. - Мы объясняем людям, что они должны лишь охранять свои поля от свиней, а не охотиться. Но у фермеров и без кабанов забот полно, к тому же велико искушение прибавить к своему рациону свежее мясо. Мусульманская религия запрещает употреблять в пищу свинину. Но местные жители считают, что это относится не к диким животным, а только к домашним свиньям. Мы, конечно, штрафуем тех, кого удается уличить в браконьерстве. Однако чтобы полностью предотвратить охоту на кабанов за пределами хозяйства, нам пришлось бы постоянно устраивать рейды за десятки километров по всей округе. Для этого нет людей и средств.

Но кабаны в Дальверзине продолжают плодиться, так же как и другая живность - зайцы, шакалы, лисы, камышовые коты, множество водоплавающих птиц. Представителей местной фауны, разумеется, не легко увидеть неподготовленному путешественнику. На открытых участках, напоминающих африканскую саванну, за часовую прогулку можно вспугнуть из кустов пару фазанов, взлетающих с неожиданно оглушительным шумом, свистом рассекаемого воздуха и громким хлопаньем крыльев. Над травою носятся жаворонки, изредка вспархивают перепела. Болотистые участки и заросли непроходимы без специального снаряжения. В них прячутся серые цапли и выпи, можно заметить уток-лысух, шныряющих между камышами.

Самая заметная из здешних птиц - ястреб-тетеревятник. В Центральной Азии эти не крупные орлы встречаются почти повсеместно, за отсутствием тетеревов питаясь, чем придется - рыбой, водяными змеями, мышами. В Дальверзине ястребы чувствуют себя привольно и сыто, охотясь, по утверждению Бегматова, исключительно на фазаньих цыплят и молодых зайчат.

Люди тоже продолжают кормиться от щедрот природы. Сыновья директора охотничьего хозяйства Сафара Бегматова пошли по его стопам в прямом смысле слова, став егерями. Из гостей теперь редко наведывается кто-нибудь рангом выше районного начальства. Зарплата егеря вместе с прибавками за услуги не превышает $40 в месяц, что примерно равно стоимости двух мешков пшеничной муки или риса. Но глава династии лесников, между тем, разъезжает по лесным тропам на импортном джипе. И в 75 лет держится много бодрее большинства тридцатилетних горожан.