За последние годы в Узбекистане проводятся определенные мероприятия по реформированию судебно-правовой системы. В свете этих реформ определены приоритетные направления деятельности органов внутренних дел: это - обеспечение законности при раскрытии и расследовании преступлений, соблюдение прав участников уголовного процесса, осуществление принципов демократизма, гуманизма, справедливости и неотвратимости наказания. Все это во многом зависит и от четкой работы следственных органов. Сегодня вам предлагается интервью начальника Главного Следственного Управления МВД Республики Узбекистан А.О.Шарафутдинова, данное журналисту Мавляну Юлдашеву.

Наша справка: Шарафутдинов Алишер Озодович - начальник Главного Следственного Управления МВД Республики Узбекистан, полковник милиции, Заслуженный юрист Республики Узбекистан. В системе Следственного Управления работает с 1980 года.

ВОПРОСЫ СУДЕБНО-ПРАВОВОЙ РЕФОРМЫ

ВОПРОС: Уважаемый Алишер Озодович, вначале расскажите, пожалуйста, о руководимом Вами подразделении МВД Республики Узбекистан.

А.ШАРАФУТДИНОВ: Демократические преобразования, направленные на совершенствование общественно-политической жизни в Узбекистане, уже давно стали неотъемлемой частью жизни нашего общества. В этой связи, хотелось бы акцентировать внимание на изменениях, произошедших в органах законодательной, исполнительной и судебной власти. В марте 2001 года Президент Узбекистана издал Указ о совершенствовании деятельности Министерства внутренних дел. На основании этого документа Правительство Узбекистана подготовило несколько постановлений. 7 мая 2001 году в свете постановления Кабинета Министров Республики Узбекистан было образовано Главное Следственное Управление МВД Республики Узбекистан. На основании данного постановления Правительства прежняя структура была в корне пересмотрена: созданы новые структуры и механизм взаимодействия, которые позволили более эффективно осуществлять ведомственный контроль над нижестоящими следственными подразделениями. На сегодняшний день в следственных подразделениях Узбекистана работают около 2000 сотрудников.

ГСУ МВД Республики Узбекистан осуществляет свою деятельность по двум направлениям. Первое: организация, координация и контроль над работой нижестоящих структур и информационно-аналитическое обеспечение следственных органов. Второе: организация расследований тяжких и особо тяжких преступлений.

К аналитической работе мы относимся очень серьезно, т.к. без глубокого анализа и всестороннего изучения положения дел и развития тенденций невозможно принимать правильные следственные решения. Результаты работы за прошедший период показывают, что практически по всем показателям достигнуты положительные результаты: качество предварительного рассмотрения дел улучшилось в два раза; нарушения законности со стороны сотрудников ГСУ МВД сократилось в два раза; уменьшились факты незаконно привлеченных граждан; усилилась ответственность наших следователей. В целом, результатами работы за 2003 год можно удовлетвориться, но существуют еще проблемы, над которыми нам еще надо много поработать.

Вопрос: Расскажите, пожалуйста, об основных и приоритетных направлениях деятельности органов внутренних дел страны в свете реформ судебно-правовой системы. Какова основная цель этой реформы?

А.ШАРАФУТДИНОВ: В 2003 году внутриполитическая жизнь в Республике Узбекистан ознаменовалась рядом событий, способствующих процессу дальнейших демократических преобразований и соблюдению прав человека в нашей стране. Целью реформ судебно-правовой системы является обеспечение верховенства законов, а также соблюдение прав человека, без чего построение демократического общества невозможно. Определенная роль в достижении данной цели связана непосредственно с деятельностью органов внутренних дел.

В свете реформ судебно-правовой системы страны определены приоритетные направления деятельности органов внутренних дел: обеспечение законности при раскрытии и расследовании преступлений, соблюдение прав участников уголовного процесса, осуществление принципов демократизма, гуманизма, справедливости и неотвратимости наказания. Одним из основных требований, поставленных перед нашими работниками, является изменение мышления в отношении к уголовному преследованию и наказанию. Хотя, безусловно, много сделано, реформирование судебно-правовой системы - это работа не одного дня.

ВОПРОС: Что Вы можете сказать о первых результатах проводимых реформ в этой области?

А.ШАРАФУТДИНОВ: Если конкретно, можно привести такой факт. Несмотря на то, что законодательством установлен трехмесячный срок предварительного следствия, сегодня на практике примерно 60% уголовных дел заканчивается расследованием в месячный срок. До 2001 года этот показатель составлял всего лишь 15-17%. Это свидетельствует о том, что лица, совершившие преступления, поняли суть предоставленных законом смягчающих обстоятельств и широко этим пользуются. Как вам известно, речь идет о чистосердечном раскаянии, возмещении материального ущерба, причиненных преступлением, уменьшении случаев заключения под стражу, снижении санкций наказаний.

Это привело к тому, что обвиняемым более выгодно оказывать содействие следствию и быстрее предстать перед судом. С началом проведения реформ процентное соотношение заключенных под стражу обвиняемых снизилось с 50% до 30% к общему числу привлеченных к уголовной ответственности. Число освобожденных из мест лишения свободы за период с начала реформ (с 2001 года) составило 40 тыс. человек. Это серьезная акция. Представьте сами, что только следователями органов внутренних дел Республики (а ими расследуется основная масса уголовных дел) за один год работы в среднем заключаются под стражу примерно 15-17 тыс. человек из числа привлеченных к уголовной ответственности. Это показывает масштабность освобожденных из мест лишения свободы лиц. Таким образом, результаты осуществляемых реформ налицо и те сомнения, которые были вначале этого этапа, рассеялись, что говорит о правильности и необходимости продолжения выбранного курса.

ВОПРОС: Насколько Вас удовлетворяет результаты проводимых реформ?

А.ШАРАФУТДИНОВ: Надо открыто сказать, что результаты осуществляемых реформ нас еще не удовлетворяют. К сожалению, в нашей деятельности еще встречаются факты допущения нарушений законности, ущемления прав участников процесса, произвольных задержаний, применения недозволенных методов дознания и предварительного следствия с целью получения показаний, незнания некоторыми работниками требований закона, не говоря уже о международных правовых норм, несоответствия отдельных норм уголовно-процессуального законодательства с международными правовыми нормами. Я не хочу сказать, что у нас сплошь и рядом такие нарушения. Большинство дел решаются на законных основаниях с соблюдением всех требований уголовно-процессуального законодательства. Однако, надо признать, что настоящее положение дел или наличие возможностей обойти закон при решении раскрытия и расследования преступлений может привести к указанным нарушениям, в том числе к злоупотреблениям со стороны недобросовестных работников.

ВОПРОС: Расскажите, пожалуйста, о ваших дальнейших планах в этой области?

А.ШАРАФУТДИНОВ: Предстоит продолжить совершенствование законодательства, особенно административного и уголовно-процессуального, принять новые законы «О милиции», «Об оперативно-розыскной деятельности», пересмотреть законы о судах, прокуратуре, адвокатуре и другие, и соответственно вносить изменения в главный закон нашей страны - Конституцию. Более того, одно только то, что ряд норм уголовно-процессуального законодательства не соответствует международным конвенциям, к которым присоединилось наше государство, говорит о необходимости немедленного устранения этих недостатков. Все это требует сплоченной работы всех ветвей власти, правозащитных организаций и общественности.

Наряду с этим, мы обязаны повысить профессионализм всех работников правоохранительных органов, судов и адвокатуры, повысить правовую культуру наших работников с тем, чтобы каждый из нас с уважением относился к требованиям закона, правам и свободам человека. При этом, несмотря на различность наших функций в уголовном процессе, мы также должны уважительно относиться к мнениям друг друга, так как в итоге, все равно делаем одно общее дело. Как вам известно, об этих и других нарушениях и недостатках в национальном законодательстве и деятельности правоохранительных органов было отмечено также Специальным докладчиком по пыткам комиссии ООН г-ном Тео ван Бовеном. Мероприятия по выполнению рекомендаций ООН, представленных правительству Узбекистана, уже подписаны. Работа по выправлению положения давно уже начата.

МЕРОПРИЯТИЯ ПО ВЫПОЛНЕНИЮ РЕКОМЕНДАЦИЙ СПЕЦДОКЛАДЧИКА ООН ПО ПЫТКАМ И БОРЬБА С ЭТИМ ЯВЛЕНИЕМ

ВОПРОС: Как известно, в апреле 2003 года Специальный докладчик по пыткам Комиссии ООН по правам человека представил Правительству Республики Узбекистан отчет, в котором он подвел итоги своей поездки в нашу страну в ноябре-декабре 2002 года. Прокомментируйте, пожалуйста, этот вопрос.

А.ШАРАФУТДИНОВ: В ходе визита им были проведены официальные встречи с высокопоставленными работниками государственных органов, представителями институтов гражданского общества, международных организаций и посольств зарубежных государств. Специальный докладчик встречался с лицами, которые сами или родственники которых стали, как утверждалось, жертвами пыток и других видов жестокого обращения. На XIII сессии Олий Мажлис статья 235 Уголовного кодекса Республики Узбекистан в соответствии со статьей 1 Конвенции против пыток была дополнена определением понятия «пытки», что явилось важным фактором борьбы с этим явлением. В этой связи, многие мероприятия, проводимые органами исполнительной власти в 2003 году, были направлены на выполнение рекомендаций господин Тео Ван Бовена.

В частности, была разработана Национальная программа действий по реализации рекомендаций Специального докладчика. Некоторые рекомендации уже выполнены, претворение на практику других намечено на 2004-2005 годы. Кроме того, в настоящее время в Республике Узбекистан в соответствии с рекомендациями Комитета против пыток ведется активное изучение опыта института «хабеас корпус». Так, в октябре 2003 года совместно с Национальным центром Республики Узбекистан по правам человека, Американской Ассоциацией Юристов, БДИПЧ/ОБСЕ и ПРООН и при участии Ташкентской Городской коллегии адвокатов была проведена научно-практическая конференция на тему: «Реформа уголовно-процессуального законодательства: судебный надзор и защита прав обвиняемых в ходе предварительного следствия». На форуме был детально рассмотрен международный опыт. Участниками научно-практической конференции был поставлен вопрос о целесообразности введения института «хабеас корпус» в Узбекистане и подготовлены соответствующие рекомендации.

ВОПРОС: Вопросы пыток неоднозначно рассматриваются некоторыми западными СМИ. Что Вы можете сказать об обвинениях ряда международных правозащитных организаций в систематичности нарушений прав человека и применении пыток?

А.ШАРАФУТДИНОВ: Острая проблема у нас имеется в связи с постоянно имеющими место обвинениями международных правозащитных организаций в систематичности нарушений прав человека, применения пыток в деятельности органов внутренних дел. К результатам внутренних расследований, даже если они проведены объективно, как правило, выражается недоверие. Такие обвинения продолжаются и посей день. В этой связи, полагал бы обоснованным вынести на обсуждение вопрос о возможности создания независимых комиссий для проверки жалоб по актуальным или спорным вопросам в сфере нарушения прав человека.

Мы должны найти на эту серьезную проблему противоядие. В настоящее время нами изучается опыт работы зарубежных стран в этом аспекте. Помимо этого, немаловажной задачей видится изменение отношение к критериям оценки деятельности правоохранительного органа. Ведь не секрет, что мы еще не избавились от болезни старого стереотипа - «процентомании». Цифры и проценты могут поставить на второй план судьбу человека и это нам необходимо учесть.

ВОПРОС: Как руководство МВД страны среагировала на отчет, подготовленный по итогам визита Спецдокладчика ООН?

А.ШАРАФУТДИНОВ: Хотелось бы отметить, что вопрос, связанный с правами человека на сегодняшний день превратился в политический вопрос. И каждый факт нарушения законности и ущемления прав человека в деятельности органов внутренних дел отрицательно сказывается на авторитете нашего государства, на его политическом и экономическом состоянии, имидже страны в международном сообществе. Состояние законности в деятельности органов внутренних дел и дальнейшие пути его совершенствования, а также положение с правами человека было предметом обсуждения на внеочередном заседании Коллегии МВД Республики Узбекистан, проведенном 22 мая 2003г.

Одним из пунктов решения Коллегии стало признание недопустимым любого факта нарушения законности в нашей деятельности, ущемления прав человека, в чем бы оно ни выражалось, в том числе в применении недозволенных методов ведения дознания и следствия, т.е. пыток. В этом документе особо отмечается повышения внимания к тенденции поступающих жалоб, связанных с пытками и на неправомочные действия сотрудников правоохранительных органов. Установлен дополнительный учет и контроль к их рассмотрению. С 2003 года этот блок вопросов особо выделен. Все руководители правоохранительных органов уделяют этому вопросу самое серьёзное внимание. Каждое обращение о применении недозволенных методов следствия нами тщательно проверяется. К виновным применяются самые строгие меры. Например, в 2003 году за применение пыток и других недозволенных методов ведения следствия только из числа работников орган внутренних дел привлечены к уголовной ответственности 57 сотрудников. Среди них имеются как руководители, так и рядовые сотрудники органов внутренних дел.

Это говорит о том, что МВД взяло неотвратимый курс на борьбу с теми работниками, которые допускают такие нарушения. Разработан комплекс мероприятий, направленных на искоренение таких нарушений. Министром внутренних дел утверждена Программа мероприятий по укреплению законности в деятельности органов внутренних дел и обеспечению конституционных прав и свобод человека. Надо отметить, что пункты именно этой программы позже были включены и в национальный план Узбекистана по выполнению рекомендаций ООН.

ВОПРОС: Не могли бы Вы подробней рассказать об этой программе. Что легло в его основу?

А.ШАРАФУТДИНОВ: При разработке программы Министерства было предусмотрено выполнение мероприятий в двух направлениях. Первое, информационно-пропагандистские мероприятия, предусматривающие обучение работников органов внутренних дел, изучение ими международных правовых норм, касающихся прав человека, повышение профессионального мастерства, правового мышления и правовой культуры и т.д. В этой связи, при содействии Американской ассоциации юристов и Программы развития ООН в Узбекистане проведены тренинги со следователями органов внутренних дел во всех регионах Узбекистана по изучению международно-правовых норм, касающихся прав человека. Министерством внутренних дел совместно с Национальным центром по правам человека Узбекистана готовится к изданию сборник ратифицированных Узбекистаном международных нормативных документов, непосредственно касающихся деятельности органов внутренних дел на узбекском языке. Мы планируем издать этот сборник тиражом в 10-15 тыс. экземпляров, с тем, чтобы обеспечить им каждого работника, включенного в процесс расследования преступлений.

Ожидается также приказ Министра внутренних дел, предусматривающий назначение работников органов внутренних дел на руководящую должность, их перемещение и присвоение званий при обязательном условии знания международных правовых норм, что послужит рычагом к распространению этих знаний среди всех работников милиции. Главным следственным управлением совместно с Академией МВД разрабатываются ряд методических рекомендаций по обеспечению прав человека при расследовании преступлений. Завершается работа по изданию книги о процессе проводимых реформ и роли в этом следственного аппарата органов внутренних дел.

Конечно, при наличии достаточной материальной базы, хотелось бы создать специальный центр по информационно-просветительской, нормотворческой деятельности, публиковать специализированные издания, в том числе отражающие положение дел по соблюдению прав человека, широко пользоваться возможностями интернета, в частности, открыть свой сайт, где мы могли показать всему мировому сообществу и свою открытость и ту работу, которую мы проводим в этом направлении. Надеемся, что в недалеком будущем и такая возможность у нас появится.

ВОПРОС: Извините, но одними пожеланиями работать в соответствии законом, направлением на места декларативных указаний, проблема не решится...

А.ШАРАФУТДИНОВ: Да, действительно. Именно поэтому практические дела мы заложили во втором направлении нашей программы. Оно предусматривает активное участие в совершенствовании уголовного и уголовно-процессуального законодательства, пересмотр и создание соответствующей нормативной базы МВД, регламентирующая деятельность органов внутренних дел, создание конкретного механизма действий при осуществлении тех или иных функций.

Так, Министерством внутренних дел или, как нас обычно называют некоторые зарубежные оппоненты, одним из трех репрессивных органов, в целях приведения уголовного законодательства в соответствии со ст.1 Конвенции против пыток подготовлен и направлен в инстанцию, обладающая законодательной инициативой, законопроект «О внесении изменений и дополнений в УК РУз, который предусматривает ответственность за применение пыток и другие жестокие или унижающие человеческое достоинство обращения и наказания». Это предложение было поддержано и законопроект уже принят на 12 сессии Олий Мажлиса Республики Узбекистан.

ВОПРОС: Что еще необходимо сделать для искоренения этого явления?

А.ШАРАФУТДИНОВ: Основными мерами направленными на предотвращения пыток считаю следующие: первое, необходимо упорядочить процесс задержания подозреваемого, т.е. обеспечить соблюдения всех требований процедур при задержании; второе, выделения и устранения от дел сведений полученные незаконным путём. Именно эти вопросы требуют внесения изменения в законодательство; третье, рассмотрение жалоб по пыткам отдельной, независимой комиссией. В состав этой комиссии могут войти представители Омбудсмана, Национального центра Республики Узбекистан по правам человека, Ассоциаций юристов, правозащитных организаций и т.д. Таким образом, поэтапное выполнение описанных мною задач, стоящих перед Министерством внутренних дел должно способствовать укреплению законности и обеспечению прав и свобод человека в деятельности органов внутренних дел.

ВОПРОСЫ ОБЕСПЕЧЕНИЯ ПРАВА НА ЗАЩИТУ С МОМЕНТА ЗАДЕРЖАНИЯ

ВОПРОС: В узбекской прессе прошло сообщение о вашей совместной работе с Ассоциацией адвокатов Узбекистана по обеспечению права на защиту с момента задержания. Расскажите, пожалуйста, об этом проекте?

А.ШАРАФУТДИНОВ: Хотелось бы отметить укрепившееся в последнее время взаимодействие с адвокатским корпусом Республики в лице Ассоциации адвокатов Узбекистана и его территориальных подразделений, в частности с Ташгорколлегией адвокатов. Менее чем за год мы совместными усилиями сумели решить проблему, существовавшую с незапамятных времен. Имеется в виду и порядок участия адвокатов на предварительном следствии, и взаимоотношения между следователем и защитником. Проверка состояния дел с обеспечением защиты подозреваемых и обвиняемых показала, что лишь малая часть подследственных имеет возможность нанимать адвокатов для защиты своих прав и интересов за счет своих средств. Значительная же часть (это примерно около 70% подозреваемых и обвиняемых) либо неплатежеспособны, либо отказываются от услуг защитника.

Обеспечение подследственных государственной защитой всегда создавало определенные трудности в работе следователей. В частности, различные бюрократические препоны, невозможность приглашения адвокатов в вечернее время, выходные и праздничные дни, нередко нежелание самих адвокатов участвовать в низкооплачиваемой государственной защите, несогласованность работы следственного аппарата и адвокатских формирований способствовали нарушениям прав подозреваемых и обвиняемых на защиту. Имелись факты, когда следователи во избежание нарушения закона оплачивали услуги адвоката за свой счет. Возложение законом обязанности обеспечения государственной защитой подозреваемых и обвиняемых на следователя вынуждало их к поиску возможностей упрощения своей работы. Так стали появляться отказы подозреваемых и обвиняемых от услуг государственных защитников, появился также псевдоинститут «карманных» адвокатов.

ВОПРОС: Теперь мы можем надеяться, что таким образом мы можем обойти отдельные бюрократические барьеры при приглашении адвокатов следователями и обеспечивать в каждом случае реальную защиту прав и интересов задержанных?

А.ШАРАФУТДИНОВ: Данное Положение чётко определяет порядок приглашения адвокатов и участия их на предварительном следствии по защите прав и интересов подозреваемых и обвиняемых, особенно на первоначальной стадии расследования. В законе этот порядок предусмотрен, однако из-за отсутствия действующего механизма, требование закона не всегда удавалось выполнять должным образом. Благодаря выполнению требований Положения, мы надеемся, что удастся искоренить участие на предварительном следствии так называемых «карманных адвокатов», т.е. приглашение следователями адвокатов из числа своих знакомых, которые больше защищают самого следователя, чем подзащитных. За каждым следственным подразделением закреплена конкретная юридическая консультация, где организовывается дежурство адвокатов, которые по первому вызову обязаны являться к следователям для защиты прав и интересов задержанных.

По результатам успешного эксперимента на территории города Ташкента, ГСУ МВД совместно с Ассоциацией адвокатов Узбекистана 22 августа 2003 года было подписано «Положение об обеспечении права на защиту задержанных, подозреваемых, обвиняемых», которое уже с 1 октября 2003 года вошло в силу и действует на всей территории Республики. Таким образом, удалось избежать отдельных бюрократических помех при приглашении адвокатов следователями и обеспечивать в каждом случае реальную защиту прав и интересов задержанных. Это должно способствовать тому, что адвокатской защитой будет обеспечено подавляющее большинство лиц в ней нуждающихся. Это, в свою очередь, и есть соблюдение прав человека. В ноябре прошлого года на очередной сессии ОБСЕ, которая проходила в Вене, наш опыт был положительно оценен и был рекомендован 55 странам, входящим в эту авторитетную организацию.

ВОПРОС: Предусматривается ли данным положением такие немаловажные аспекты, как вопросы взаимоотношения следователей и адвокатов? Могут ли теперь адвокаты быть уверены в том, что незаконные действия следователей не останутся безнаказанными?

А.ШАРАФУТДИНОВ: Данным положением затронуты немаловажные аспекты, касающиеся вопросов взаимоотношения следователей и адвокатов, предоставления свиданий адвокатов с подзащитными, необоснованных отказов в удовлетворении ходатайств, порядка обжалования незаконных действий следователей их руководителями, вплоть до начальника ГСУ, и главное, порождение у адвоката уверенности в том, что незаконные действия следователей не останутся безнаказанными. Только за вторую половину 2003 года таких обращений в Главное следственное управление поступило около 50, более половины из которых, признаны обоснованными и в отношении виновных следователей приняты меры дисциплинарного реагирования, а допущенные нарушения устранены.

Одним из способов контроля за выполнением требований положения с обеих сторон является договоренность проведения совместных проверок, систематическое обобщение имеющихся недостатков и нарушений и внесение информации в вышестоящие инстанции - ГСУ или Ассоциацию адвокатов. При недавней встрече с руководителями Ассоциации адвокатов на местах было отрадно услышать, что проблем с применением данного Положения не возникает, а у следователей и адвокатов появилось взаимопонимание. Результатом проведенных мероприятий является сегодня то, что любой факт нарушения права на защиту признан чрезвычайной ситуацией. Запрещено допрашивать подозреваемое лицо в качестве свидетеля, запрещено оказывать давление на задержанного и его родственников в вопросах выбора адвоката, закреплен реальный механизм реагирования на незаконные действия, как адвокатов, так и следователей.

ВОПРОС: Недавно Узбекистан посетили ряд известных американских специалистов по правам человека. На одной из пресс-конференций господин Паскуаль отметил, что следственная практика показывает, что большинство нарушений в деятельности следственных органов приходится именно на начальную стадию выявления преступления, задержания подозреваемого, начальный этап предварительного следствия вплоть до заключения его под стражу. Что вы можете сказать по этому поводу?

А.ШАРАФУТДИНОВ: Установилась порочная практика, когда срок содержания подозреваемых в ИВС исчисляется с момента их привода в изолятор, а не с момента их фактического задержания. Время между фактическим задержанием лица и составлением протокола о водворении его в ИВС может исчисляться от нескольких часов до нескольких суток. А это приводит к нарушению сроков задержания, предусмотренных УПК, следовательно, нарушению прав человека. Коротко говоря, требования ст. 225 УПК о задержании лица до возбуждения уголовного дела практически не работает. До момента передачи задержанного в следственные органы и водворения его в ИВС, он остается с неопределенным статусом участника уголовного процесса, без определенных прав и обязанностей.

Устоялась порочная практика, когда вопрос о задержании подозреваемого согласовывается с надзирающим прокурором, на что тоже тратится уйма времени. Вроде бы такая практика применяется с целью исключения фактов незаконных задержаний. На самом же деле, лицо, хотя и не водворено в изолятор, т.е. его задержание не зафиксировано, оно уже фактически задержано, доставлено в правоохранительные органы и ограничено в свободном передвижении. А он никто иной, как подозреваемое лицо, обладающее определенными правами, которому законодательством и Конституцией нашего государства, а также международными правовыми нормами гарантировано право на защиту.

Немало случаев, когда сообщения о задержании лица родственникам не направляются, имеются проблемы с обеспечением задержанных реальной защитой в стадии до следственной проверки. В целях упорядочивания процесса задержания согласно Программы укрепления законности и обеспечения прав и свобод человека в деятельности органов внутренних дел, о котором я говорил выше, мы предусмотрели разработку инструкции о порядке задержания лица по подозрению в совершении преступления и доставления его в правоохранительные органы, которой будут пользоваться в своей повседневной работе все работники органов внутренних дел, осуществляющих охрану общественного порядка и борьбу с преступностью.

ВОПРОС: Что конкретно предполагается отразить в инструкции «О порядке задержания лица по подозрению в совершении преступления и доставления его в правоохранительный орган»?

А.ШАРАФУТДИНОВ: Во-первых, запретить задержание и доставление лица в орган внутренних дел, когда не имеется оснований, предусмотренных ст. 221 УПК. Всякое другое задержание должно рассматриваться как нарушение закона, с вытекающими последствиями. В данном случае, мы должны разобраться с рядом вопросов: определение термина «подозреваемый»; в каких случаях его можно задерживать; каков статус задержанного; каким образом можно доставлять лиц, склонных к совершению преступлений в орган внутренних дел; как быть при наличии в отношении конкретного лица оперативной информации, свидетельствующей о его преступной деятельности; в каких случаях мы можем подвергнуть гражданина личному обыску или обыску его места жительства и многое другое.

Во-вторых:, немедленную фиксацию факта доставления задержанного в орган внутренних дел в соответствии со ст.224 УПК. При этом должно быть предусмотрено разъяснение доставленному его прав, в т.ч. права на защиту. Это один из больных вопросов. В этой связи, можно предусмотреть строгую регистрацию доставляемых в дежурных частях, оснащение ГОРОВД видеозаписывающими устройствами, создание бланков задержаний строгой отчетности, размножение памяток с перечислением прав задержанных с обязательным вручением их доставленным и т.д.

В-третьих, обеспечение реальной защитой в соответствии с УПК. Должно быть предусмотрено, что в случае изъявления подозреваемым желания иметь защитника, любые действия с его участием проводить в присутствии адвоката, независимо от того, возбуждено ли уголовное дело или нет, переданы ли материалы следователю или находятся у оперуполномоченного либо инспектора профилактики. Здесь уместно пояснить, что в положении об адвокатской защите имеется пункт, предусматривающий возможность его использования также и дознавателями в стадии доследственной проверки.

В-четвертых, сообщение о факте задержания родственникам и возможность предоставления адвокатам свиданий с задержанными. Это требование закона должно выполняться беспрекословно. Представьте себе, в каком состоянии окажется каждый из нас, если наши дети во время не вернутся домой. Поэтому данный вопрос должен быть тщательно проработан. Что касается свиданий адвокатов с задержанными, то мы должны исключить зависимость адвокатов от решения следователя или других должностных лиц. Этот вопрос должен решаться на уровне адвоката и администрации ИВС.

ВОПРОС: Бытует мнение о том, что в отдельных случаях адвокаты могут повлиять на задержанных, подсказать им как себя вести с дознавателем или следователями и в конечном случае «сломать» дело...

А.ШАРАФУТДИНОВ: На это счет моя точка зрения такова - если одной подсказкой адвоката ломается дело, значит, никакого дела и не было, а было лишь куча макулатуры. Все эти требования закона должны выполняться тем должностным лицом, который произвел задержание и доставление лица в орган внутренних дел, а именно следователем или непосредственно оперуполномоченным либо инспектором профилактики. Безусловно, такой подход к решению проблемы приведет к изменению стиля и методов работы органов внутренних дел по раскрытию преступления. Самое главное мы должны научится собирать доказательства не после задержания, а до задержания подозреваемого.

Мы планируем создать такие барьеры, которые невозможно будет обойти. Иными словами вынудить любого работника действовать в соответствии с законом. Например, ни одно должностное лицо без соответствующей регистрации и составления протокола в соответствии со ст. 224 УПК не могло бы завести доставленное лицо даже в здание РОВД, без выполнения процессуальных процедур не могло бы водворить его в ИВС или в комнату для доставленных и передать материалы на задержанного следователю. Предполагается, что на процессуальное оформление задержаний также будут обращать внимание прокуроры и судьи, которым, в конце концов, направляются материалы дела. В этой связи, предполагается утвердить инструкцию совместным приказом.

ВОПРОС: При подготовке этих документов был ли использован зарубежный опыт?

А.ШАРАФУТДИНОВ: Вопросы, связанные с порядком задержания подозреваемых и ведения записей в отношении их в сентябре т.г. были обсуждены на организованных совместно с ПРООН круглых столах, где участниками были даны конкретные предложения и рекомендации по перечню требований, подлежащих включению в данную инструкцию. Надо отметить, что при этом обсуждении было выявлено единство взглядов на эту проблему практически всех участников круглого стола, а именно представителей служб органов внутренних дел, прокуратуры, суда, а также представителей международных организаций. Работа по разработке инструкции уже начата. Думается, создание такой инструкции во многом упредит нарушение законности и ущемление прав человека со стороны работников органов внутренних дел, а также устранит возможность применения недозволенных методов ведения дознания и следствия.

ВОПРОС: В этой связи, возникает ряд вопросов, касающихся необходимости изменения законодательства. Как Вы думаете, какие изменения необходимо внести? Следователи вашего подразделения готовы сегодня работать в новых условиях?

А.ШАРАФУТДИНОВ: В УПК, в частности, четко должно быть определено право задержанного на защиту, независимо от того, возбуждено ли уголовное дело или нет. Для приведения сроков задержания подозреваемых в соответствие с международными нормами необходимо уменьшить срок задержания с 72 часов до 48. Думаю, что наши следователи уже к этому готовы, при условии, если будет обеспечена возможность рассмотрения подачи санкции на арест в любое время (имеется в виду в выходные и праздничные дни, а возможно и в вечернее время). Хотя по действующему УПК на подозреваемого и обвиняемого не может быть возложено обязанность давать показания и возможно неправильно трактовка данной нормы, представляется целесообразным дополнить права подозреваемых и обвиняемых «правом на молчание». В основных положениях УПК необходимо ввести презумпцию свободы. В отношении задержанного или заключенного под стражу предусмотреть ведение конкретных записей, к которым будет предоставлен свободный доступ защитников и родственников задержанных.

ВОПРОС: В связи с этим, возникает другой немаловажный вопрос. Это необходимость пересмотра оценки законности и обоснованности принимаемых решений дознавателем и следователем, в частности, решения о задержании подозреваемого. Подлежит ли данный аспект реформе?

А.ШАРАФУТДИНОВ: Законность задержания, к сожалению, до сих пор оценивается по результатам расследованного дела. Если дело по истечении 2-3 месяцев расследования прекращено по реабилитирующим основаниям, то задержание на первоначальной стадии признается необоснованным и незаконным, за что принимаются самые строгие меры реагирования в отношении лица, произведшего задержание, как правило, в отношении следователя. И естественно, что для оправдания принятого решения следователь всеми силами старается завершить расследование с направлением дела в суд.

Изменение критерий оценки законности задержания, на наш взгляд, способствовало бы объективному расследованию, с тем, чтобы ни следователь, ни другое должностное лицо не было связано с принятым решением на первоначальной стадии расследования. Оценка законности задержания должна быть произведена лишь по тем материалам, которые имелись до принятия решения. То же самое относится к вопросам заключения под стражу, предъявления лицу обвинения, принятия других решений. Данный аспект нашей деятельности также подлежит реформе, но так как он не может быть разрешен в границах деятельности одного ведомства, хотелось бы выразить надежду, что по данному вопросу мы найдём понимание и поддержку в органах прокуратуры.

ВЫПОЛНЕНИЕ УЗБЕКИСТАНОМ ТРЕБОВАНИЙ МЕЖДУНАРОДНОГО ПАКТА «О ГРАЖДАНСКИХ И ПОЛИТИЧЕСКИХ ПРАВАХ»

ВОПРОС: В результате принятия Закона Республики Узбекистан «О внесении изменений и дополнений в Уголовный, Уголовно-процессуальный кодексы и Кодекс Республики Узбекистан об административной ответственности в связи с либерализацией уголовных наказаний» в стране было сокращено число заключенных и осужденных, содержащихся в местах лишения свободы. Вы можете дать конкретные сравнительные цифры о заключенных и осужденных в системе следственных изоляторов (ГУИН)? Сколько из них было амнистировано?

А.ШАРАФУТДИНОВ: Принятие Закона о либерализации уголовных наказаний и его реализация коренным образом изменило деятельность всей правоохранительной системы. Постепенно, но все же, меняется мышление самого правоприменителя в отношении проблем уголовного преследования и уголовного наказания. Освобождение в связи с изменениями в законодательстве из мест лишения свободы более 40 тыс. лиц, дифферинцированный подход к вопросам применения мер процессуального принуждения, освобождение от уголовной ответственности более 14 тыс. человек в связи с применением института примирения - это не далеко полный перечень результатов работы.

Некоторые скептики утверждали, что после этих мер резко ухудшится криминогенная обстановка. Однако, анализ показывает, что это на уровень преступности не оказало никакого отрицательного воздействия, резких скачков роста не наблюдалось. Это еще раз подтвердило правильность принятия этого гуманного акта. Что касается второй части вашего вопроса, то могу привести вам несколько конкретных цифр: в 1999 году в следственных изоляторах системы Главного управления исполнения наказаний (ГУИН) МВД Республики Узбекистан содержалось 14113 заключенных и осужденных (в 2000 год - 13126, в 2001 год - 7422), то в 2002 году их количество составило 6716 человек. В колониях по исполнению наказаний данный показатель составил соответственно в 1999 г. - 51479, в 2000 г. - 63.857, в 2001 г. - 63.172 и в 2002 году - 38717 человек. Закон о либерализации с пониманием воспринят работниками правоохранительных и судебных органов, правоведами и специалистами, а самое главное, всеми слоями населения.

ВОПРОС: Вы привели несколько конкретных цифр. Теперь, вы можете, сопоставить эти цифры скажем, с США или Россией? Сколько приходиться заключенных на 100 тыс. населения?

А.ШАРАФУТДИНОВ: На сегодняшний день на 100 тыс. населения Узбекистана приходится 191 содержащихся в исправительных местах. В США это показатель примерно 700 человек, а в России около 600.

ВОПРОС: Но, несмотря на вышесказанное, некоторые западные правозащитники утверждают, что почти вся пенитенциарная система в Узбекистане закрыта. Насколько они правы в своём утверждении?

А.ШАРАФУТДИНОВ: Пенитенциарная система Республики Узбекистан, находящаяся в ведении МВД, является одной из самых открытых для широкой общественности. В этом плане, необходимо отметить Соглашение между правительством Узбекистана и Международным комитетом Красным Крестом (МККК) об оказании гуманитарной помощи в местах лишения свободы, подписанное в январе 2001 года. Только за 2003 год МККК 29 раз посетил различные места содержания под стражей. За последние два года систему пенитенциарных заведений посетили депутаты Европарламента, Специальный докладчик по пыткам Комиссии ООН по правам человека, главы представительств иностранных государств и международных организаций, аккредитованных в Ташкенте, представители местных и зарубежных средств массовой информации.

ВОПРОС: Кто в Узбекистане осуществляет надзор за соблюдением конституционных прав граждан при задержании, привлечении их к уголовной ответственности и заключении под стражу? Как рассматриваются факты незаконного привлечения граждан к уголовной ответственности работниками следственных органов, допустивших такие нарушения закона?

А.ШАРАФУТДИНОВ: За последние годы органы прокуратуры начали более серьезно относиться к обращениям граждан. Так, в 2002 году в органы прокуратуры поступило 90 жалоб и заявлений по фактам применения угроз, истязаний и других методов давления, 98 по фактам незаконного задержания, 143 по фактам применения неправомерных мер пресечения, 57 по фактам проведенных незаконных обысков и изъятий. 765 жалоб и заявлений относительно необъективности ведения дознания и предварительного следствия. Из них 690 поступило в отношении неправомерных действий работников органов внутренних дел, 121 - в отношении работников органов прокуратуры и 37 - на неправомерные действия сотрудников службы национальной безопасности. 73 жалобы и заявления были удовлетворены, 100 удовлетворено частично, по остальным отказано в удовлетворении и даны разъяснения. По материалам проверок жалоб и заявлений, возбуждено 73 уголовных дела, в 406 случаях отказано в возбуждении уголовного дела, 265 работников правоохранительных органов привлечены к дисциплинарной ответственности. Органами прокуратуры совместно с другими правоохранительными органами изучаются условия и причины, способствующие незаконному привлечению граждан к уголовной ответственности, принимаются соответствующие меры по предотвращению и недопущению таких фактов.

ВОПРОС: Что вы можете сказать о выполнении Узбекистаном Международного пакта о гражданских и политических правах?

А.ШАРАУТДИНОВ: Выполняя свои международные обязательства, Республика Узбекистан последовательно сокращает количество статей Уголовного кодекса, по которым предусмотрена смертная казнь. До 29 августа 1998 г. смертная казнь как высшая мера наказания за совершение преступлений была предусмотрена по 13 статьям Уголовного Кодекса. В результате активной деятельности органов внесудебной защиты (Национальный центр Республики Узбекистан по правам человека, Омбудсман и ряд неправительственных организаций) 13 декабря 2003 года на ХIY сессии Олий Мажлис Законом «О внесении изменений и дополнений в некоторые законодательные акты Республики Узбекистан» принял решение свести до минимума эти статьи. В настоящее время Уголовный кодекс Республики Узбекистан включает только две статьи Уголовного кодекса, по которым применяется смертная казнь. Они включают умышленное убийство при отягчающих обстоятельствах и терроризм. Кроме того, согласно статье 51 УК Республики Узбекистан смертная казнь не может быть назначена: женщина, лицам, совершивших преступление в возрасте до восемнадцати лет и мужчинам старше шестидесяти лет.

ВОПРОС: Прокомментируйте, пожалуйста, недавнее принятое Постановление Пленума Верховного Суда Республики Узбекистан, где даны конкретные разъяснения по срокам задержания подозреваемых?

А.ШАРАФУТДИНОВ: 2003 год стал знаменательным для судебных органов Республики Узбекистан. В этом направлении особенно необходимо отметить декабрьский Пленум Верховного суда Республики Узбекистан. Его основными моментами стали следующие: определено значение права подозреваемого, обвиняемого, подсудимого, осужденного, оправданного на защиту; дано определение термина «право на защиту»; определена категория лиц, которые могут быть допущены в качестве защитника, порядок доступа защитника и его права; подчеркнута недопустимость применения пыток и дано определение понятия «пытка» в соответствии со ст.1 Конвенции против пыток.

Интервью взял Мавлян Юлдашев. Для печати подготовлено автором.