Конец октября 2003 года ознаменовался большой новостью в афганской политике. Правительство Хамида Карзая начало переговоры с лидерами «умеренных талибов» через выпущенного из тюрьмы бывшего главы МИД талибского правительства Вакиля Ахмада Мутавакиля. Эта новость, прошедшая только строкой в новостных изданиях, требует своего осмысления, ибо за ней, вполне вероятно, кроются большие перемены, происходящие сейчас в Афганистане.

Что же стоит за этими переговорами? Попробуем разобраться в ситуации. На сегодняшний день можно выделить три ведущие силы, контролирующие разные части Афганистана. Это Северный альянс, контролирующий северную часть страны, это поднимающийся после поражения конца 2001 года «Талибан», разворачивающий свою деятельность на юге страны, и американские войска, вместе с силами НАТО, которые контролируют, главным образом, Кабул и ключевые стратегические объекты. До самого недавнего времени, официальная власть президента Карзая опиралась на две силы – американцев и войска Северного альянса. Но в сентябре и начале октября, произошли события, которые коренным образом изменили расстановку сил.

Для начала, кратко о том, как сложилось положение, которое сохранялось до начала октября 2003 года. Это нам даст ключ к пониманию происходящих ныне политических и военных событий. Как известно, в начале октября 2001 года, сразу после крупного теракта в Нью-Йорке 11 сентября 2001 года, американские войска вторглись в Афганистан и начали войну против сил талибского правительства. Официальный повод – необходимость уничтожения террористической организации «Аль-Каеды», организовавшей этот теракт. Война закончилась в декабре 2001 года разгромом талибов. Осталось, правда, неясным, какой был ущерб нанесен «Аль-Каеде», или была ли она уничтожена. Была ли достигнута цель войны, американцы до сих пор не разъяснили. Зато в результате этих действий коренным образом изменилась обстановка в Афганистане. Союзником американцев выступил Северный альянс, который до этого контролировал только небольшую часть страны.

Он, получив помощь и поддержку, сумел выбить талибов из северной части Афганистана, и участвовал в штурме Кабула. После окончания боевых действий СА стал наиболее значительной силой, как в военном, так и политическом отношении. Госдепартамент предложил план создания в Афганистане переходного коалиционного правительства, которое должно будет разработать Конституцию страны и провести президентские выборы в 2004 году. Этот план был одобрен Советом Безопасности ООН. Созданием переходного правительства занялась Лойя Джирга.

Перед ней стояла непростая задача: создать такое правительство, которое бы одновременно пользовалось хотя бы относительной поддержкой среди пуштунского большинства Афганистана, и обладало значительной военной силой. Эта задача была с успехом разрешена. Формальную власть вручили пуштуну Хамиду Карзаю, а все должности силовых министерств получили руководители Северного альянса. Получилось правительство очень тонкого баланса этнических и военно-политических интересов. В принципе, этот баланс мог бы продержаться и до президентских выборов, и на его основе могло бы сформироваться более прочное афганское правительство. Карзай, видимо, оказался подходящей фигурой для поддержания этого хрупкого баланса, и в 2002 году он провел большую работу по стабилизации политического положения. Во всяком случае, крупных столкновений и больших разногласий между основными силами в стране не было.

Дестабилизация была внесена американцами и «мировым сообществом». Лидеры западных стран распространили на Афганистан свои представления об обществе. Они считали, что население страны – это относительно однородная масса граждан, из которых можно сделать любую политическую конструкцию. Они считали, что если Лойя Джирга выдвинула Карзая президентом – то это наиболее авторитетный деятель, к его слову прислушиваются, и он может провести любое решение. Понимание это было, с очевидностью, ошибочным. Афганистан обладает сугубо своеобразной общественной и политической структурой, непохожей на страны демократии. Она ничего общего не имеет с «гражданским обществом», и основана на традициях и неписаных законах. Эти традиции и неписаные законы настолько устоявшиеся, что даже долгая война не смогла их разрушить.

Кроме этого, в Афганистане хорошо видна разница между формальной властью, и властью фактической. Это последствие войны, когда власть находилась почти всецело в руках военачальников и генералов. Это хорошо понимали делегаты Лойя Джирги, отдавшие реальную власть тем, кто и так ей обладал. Ошибочным было также представление о Карзае, как о человеке, правящем в Афганистане. Скорее всего, он - только формальная фигура, гарант баланса интересов вплоть до создания более прочного правительства. Но его приняли в «мировом сообществе» именно как главу Афганистана. На него была направлена обычная политика западных держав, которые делали ему небольшие уступки для того, чтобы получить от него уступки большие и принципиального характера.

Началось настоящее международное торжище. Карзая приглашали то на один, то на другой форум, произносили пламенные речи, обещали миллионы и миллиарды долларов. В Афганистан пошла гуманитарная помощь. Все делалось для того, чтобы создать у афганцев, в частности у Карзая, иллюзию широкого приятия и доверия. За Карзая началось настоящее соперничество. В середине 2002 году германские политики стали делать в его сторону разнообразные реверансы. В конце 2002 года, когда интерес к Афганистану в связи с событиями вокруг Ирака стал спадать, немцы усилили свое внимание к Карзаю, и в декабре провели в пригороде Бонна, в Петерсберге, конференцию по Афганистану. До этого, в сентябре того же года, немцам удалось получить мандат на командование силами НАТО в Афганистане. Во время встречи в Петерсберге министр иностранных дел Йошка Фишер заверил Карзая в дружбе, расположении и помощи. Карзай в ответ назвал Германию «надежным партнером».

Несмотря на теплую встречу в верхах, участие Германии в восстановлении Афганистана выразилось в ничтожной сумме в 25 млн. долларов. Тем временем, за спиной публичных политиков, теневые политики от бизнеса уже готовились разорвать Афганистан на сферы интересов. Американские, саудовские, японские компании получили выгодные подряды на дорожное строительство и на выполнение разнообразных программ и проектов восстановления. Что это оказалось за «восстановление», рассматривалось в статье «Американская политика в Афганистане. Каков ее характер?», а также других статьях. Задача собственно восстановления страны не то что не была выполнена, но к ней даже и не приступали. «Мировое сообщество» многое обещало, но ничего не сделало. Это внесло решающий вклад в осложнение обстановки в стране.

Это вызвало недовольство населения Афганистана и серьезные разногласия в правительстве. Лидеры Северного альянса стали постепенно отходить от поддержки Карзая и его курса. Первую половину 2003 года держался более или менее нейтралитет. Но в сентябре 2003 года прошли сообщения о конфликтах между Карзаем и лидерами Северного альянса. Насколько можно судить по сообщениям, инициатором обострения отношений выступил сам Карзай, почувствовавщий, что его власть ощутимо зашаталась. Сторонников Северного альянса последнего обвинили в захвате земель в Кабуле, в превышении полномочий и так далее. Вероятно, что основание подобных обвинение было, но несомненно, что значение их было политическим. Карзай предпринял ряд шагов по ограничению полномочий маршала Фахима и других членов правительства от альянса.

Руководители Северного альянса недолго оставались в долгу, и в начале октября 2003 года провели совещание по поводу того, что альянс не будет поддерживать Карзая на президентских выборах. Об этом стало быстро известно, и Карзай сделал заявление о том, что «не хочет никакого коалиционного правительства с Северным альянсом». Это был разрыв. В итоге, правительство Карзая осталось с формальной властью. Фактическая власть осталась у Северного альянса, и теперь не является опорой для президента. Если и раньше Карзай сетовал на то, что его власть по большому счету на бумаге, то теперь она окончательно сделалась таковой. Президент теперь опирается только на американцев, что в условиях Афганистана очень уж ненадежно.

Нельзя полностью перекладывать вину за произошедшее на Хамида Карзая. Скорее наоборот, он сам стал жертвой политики США в Афганистане, и жертвой совершенных американцами ошибок. Мы уже говорили о том, что в начале создания переходного правительства он был гарантом баланса военно-политических интересов, вплоть до создания прочного правительства. Но американцы, а потом и немцы, в течение 2002-2003 годов упорно выдвигали его на роль своего рода «национального лидера» Афганистана, с которым можно торговаться, и выжимать одну уступку за другой. Собственно, именно это упорство торпедировало всю американскую политику в Афганистане, и привело к нынешним событиям .

Требования «мирового сообщества» нарушили хрупкий баланс интересов. Можно попробовать возложить на Карзая вину за то, что он, мол, «не рассмотрел этого», или «шел на поводу». Но и с этим нельзя согласиться. Во-первых, очень трудно устоять против политического давления сразу нескольких ведущих мировых держав. Мало кому это удавалось. Во-вторых, Хамид Карзай пытался использовать расположение западных держав для действительного восстановления страны, и в какой-то мере ему это удалось. Особенно в этом отношении был успешным 2002 год. Можно сказать, что помощь «мирового сообщества» не покрывает и десятой доли потребности страны. Это так. Но и то, что на сегодняшний день реально сделано в Афганистане – это уже само по себе большое достижение, и основа для будущих успехов. Большая заслуга в этом президента Карзая.

Но, к огромному сожалению, из-за грубой и непоследовательной американской политики в Афганистане, этот процесс восстановления страны резко затормозился, а политическая обстановка осложнилась. Краткое освещение эволюции переходного правительства нам необходимо для того, чтобы понять механизм появления на свет идеи переговоров с «умеренными талибами». В свете этой политической обстановки становится понятным механизм появления нового переговорного процесса, и такого диковинного понятия, как «умеренные талибы».

Весьма и весьма вероятно, хоть мы и не имеем достоверных подтверждений, что «умеренные талибы», как понятие, появились при помощи Вашингтона, считающего, что в Афганистане можно создать любую политическую конструкцию. Аналитики Госдепартамента решили, должно быть, что раз появились проблемы с поддержкой правительства Карзая, то нужно создать некую новую организацию. Поскольку разрыв с Северным альянсом уже фактически произошел, то объектом манипуляций Вашингтона по созданию «поддержки» стали талибы. Очевидно, в Вашингтоне решили сделать ставку на раскол в рядах исламистов, произошедший после разгрома «Талибана» в 2001 году. «Умеренными талибами» может стать часть руководителей движения, которые, как считают американцы, смогут пойти на соглашение, пусть временное и тактическое, с ними. Вопрос их былых дел не имеет значения, поскольку, вероятно, американцы готовы выдать им прощение за прошлые прегрешения. Целью переговоров, стало быть, является создание новой основы «поддержки» правительства Карзая.

По сути, это прямой сговор с противником. Если гипотетически представить себе политику правительства Карзая (с участием Северного альянса, то есть по положению до сентября 2003 года) без вмешательства американцев, то трудно себе представить возможность возникновения самой идеи переговоров с «Талибаном» и, тем более, создания коалиционного правительства.

Но вот возможность достижения соглашений с талибами со стороны американцев, напротив, никакого удивления не вызывает. Только на словах они выражали приверженность «свободе» и «демократии», тогда как на практике реально учитывали свои интересы. При том, что общее настроение в Афганистане повернулось против американцев, что недовольны ими руководители Северного альянса, то нет ничего удивительного в том, что американцы попытаются найти себе нового союзника в лице «умеренных талибов». Это вполне согласуется с их желанием «оставаться в стране еще десять леть».

Вероятно, мы видим первую стадию такого соглашения, когда переговоры ведутся через представителей правительства Карзая. Однако, надо сказать, что эта затея не приведет к успеху, а только осложнит и без того непростую ситуацию в стране. Во-первых, «умеренные талибы» - это фикция. Идеология «Талибана» радикальная и воинственная, и именно под знаменами этого радикализма и становятся сторонники движения. Крайне маловероятно, что «умеренные» смогут добиться влияния среди рядовых талибов. Скорее всего, они будут отвергнуты рядовыми членами движения с обвинением в сговоре с неверными.

Воинственные вожаки «Талибана» предлагают сторонникам создание исламского государства в приличной части Средней Азии, ни больше, ни меньше. А что могут предложить им же «умеренные»? Только шаткий и временный компромисс с американцами и подчинение формальному президенту Афганистана. Конечно, радикалы на такой вариант не пойдут. Власть Карзая сегодня формальная, «умеренные талибы» - это фикция. От объединения формальной власти с фиктивной поддержкой не получится реальной власти. Получится лишь фикция больших размеров. В самое сложное положение в таком раскладе событий попадают американцы. Во-первых, они превращаются постепенно из миротворцев в оккупантов. Самых обыкновенных оккупантов, которые удерживают у власти фиктивное правительство. Чем дальше зайдут эти игры с созданием «поддержки» со стороны «умеренных талибов», тем более выраженной будет эта роль американцев.

Нет ли планов некоего военного союза американцев и «умеренных талибов», или военной поддержки американцами «умеренных талибов»? Об этом пока нельзя говорить определенно. Но вот, отчего-то Пакистан стал возводить укрепления на своей границе с Афганистаном, официальный Исламабад заявил, что он борется с терроризмом, и заявил о решении депортировать афганских беженцев. Симптоматичные события, особенно в свете прежней политики Пакистана в отношении афганцев. Во-вторых, рушится вся концепция «борьбы с террором», на которой американцы вошли в Афганистан и Ирак. Сговор с талибами, пусть даже и «умеренными», - реально это сговор с теми, с кем еще недавно воевали. То есть, это поворот американской политики в регионе на 180 градусов. В свете подобного поворота станет ясно, что истинной целью американцев была лишь оккупация Афганистана. В-третьих, это резкое обострение военного положения в стране. «Умеренные талибы» не повернут оружия настоящих талибов, и столкновения с ними будут продолжаться и дальше. То есть, юг и запад Афганистана по-прежнему будет театром военных действий. Возможно также осложнение отношений с Северным альянсом. Тем более, что активность немецкого корпуса разворачивается именно в провинции Кундуз, на севере Афганистана.

В любом случае, нынешний поворот политики в Афганистане приведет к обострению внутреннего положения и продолжению войны. Ответственность за это в полной мере лежит на американцах, чьи действия спровоцировали именно такое развитие событий.

Источник: Афганистан.Ру