Скорый суд над бывшим пресс-секретарем Джумы Намангани вызывает много вопросов
41-летний Шералы Акботоев родился в баткенском кишлаке Раут-Каут в многодетной дехканской семье. Первые духовные азы постигал у своего отца, после чего продолжил учебу в одном из традиционных исламских центров - Коканде. Угодив под влияние сторонников "модного" в ту пору ваххабизма, Шералы стал активным проповедником этого течения. Вскоре в орбиту интересов Шералы угодили три его младших брата - Курсан, Сексенбай и Бегалы.
В 1992 году Шералы снова выехал в Коканд. К тому моменту в Ферганской долине уже вовсю развернулись первые религиозно-политические группировки "Таблих", "Товба", "Адолат уюшмаси", "Ислом лашкорлари", "Нур", "Узун сакал" и другие. Члены этих формирований устраивали антиправительственные мятежи и расправы над своими противниками. Впоследствии это привело к печально известным наманганским событиям.
Преследуемые органами правопорядка, большинство активистов запрещенных в Узбекистане экстремистских сообществ бежали в Таджикистан, где примкнули к вооруженным отрядам Объединенной таджикской оппозиции - ОТО, - участвовавшей в гражданской войне.
Вскоре из членов "правительства в изгнании" выбились два лидера - Тахир Юлдашев и Джума Намангони. Они создали так называемое Исламское движение Узбекистана. Первый стал политруководителем ИДУ, второй - главой боевого крыла новой организации.
Главари ИДУ вовлекли кыргызстанца Шералы Акботоева в преступную деятельность где-то в 1997 - 1998 годах. В его задачу входило агитирование граждан юга Кыргызстана. На тренировочных базах ИДУ в Тавильдаринской зоне Таджикистана Акботоев стал своего рода замполитом, отвечая за религиозно-идеологическую подготовку рекрутов террора.
Следуя примеру Шералы, его младший брат Курсан тоже примкнул к ИДУ. Вместе они переправляли через кордоны в свои диверсионные лагеря жителей баткенских сел Зардалы, Кара-Бак, Ходжа-Ачкан и других. Занимались продовольственным обеспечением боевиков и попутно - разведкой местности. Вскоре к братьям присоединились Сексенбай и Бегалы.
Затем наступил август 1999 года. Агрессия ИДУ на южных рубежах Кыргызстана. Год спустя вторжение повторилось. Общий итог - 55 погибших с нашей стороны, миллионные убытки. Все это время Шералы Акботоев был в составе бандформирований ИДУ. Вместе с которыми ушел потом в Афганистан...
27 мая 2002 года Шералы Акботоев был доставлен в аэропорт "Манас" под конвоем кыргызских контрразведчиков, сумевших в ходе многоходовой тайной спецоперации вывести Акботоева из Афганистана через третьи страны.
В течение всего следствия, длившегося более 8 месяцев, Шералы Акботоев находился в изоляторе СНБ КР.
Уголовное дело в отношении трех его братьев было выделено в отдельное производство. Хотя, по нашим сведениям, как минимум, один из братьев уже мертв, он погиб в Афганистане.
И вот 3 февраля сего года в Баткене начался судебный процесс над Шералы Акботоевым. Он обвинялся сразу по шести статьям Уголовного кодекса КР. Ему инкриминировалась террористическая деятельность, захват заложников, бандитизм, участие в преступном сообществе, вербовка наемников, сокрытие преступлений... Это одни из самых тяжких статей в УК.
Акботоев на первом заседании частично признал свою вину. Выступило несколько свидетелей по делу.
А вчера, 4 февраля, процесс... завершился! Судья вынес свой приговор - 25 лет лишения свободы с конфискацией имущества и с содержанием в колонии усиленного режима. Это максимальный срок отсидки. Выше - только расстрел.
Мы внимательно следили за судьбой Акботоева, ждали какой угодно развязки, но, признаться, после этого приговора вопросов возникает даже больше, чем до суда. Куда, например, так спешили баткенские слуги Фемиды? Где это видано, чтобы один из самых громких процессов последних лет, где судят активиста крупнейшей в Центральной Азии терророрганизации, процесс, к которому приковано внимание мировых информагентств, начать и кончить за два дня?! Напомним, что в том же Баткене судебные разбирательства в отношении рядовых бойцов ИДУ, уроженца России Руслана Абдулина и таджикского гражданина Равшана Шарипова, в июне 2001 года длились более полутора месяцев! А может, все дело как раз-таки в масштабности фигуры самого Шералы Акботоева, который входил в руководящий совет ИДУ и был личным пресс-секретарем Джумы Намангони? Точнее, в той информации, которой обладает Шералы и в сокрытии которой заинтересовано немало лиц из нашего истеблишмента, запятнавших свою совесть еще в ходе баткенских событий? И как, интересно, чувствуют себя люди из органов, с которыми Акботоев активно сотрудничал все 8 месяцев следствия, справедливо рассчитывая за это на ответное снисхождение со стороны государства и судебной системы? Честно ли было, пообещав учесть его раскаяние и помощь в разоблачении ИДУ, использовать Акботоева и бросить затем как отработанную вещь?!
Мы не закрываем тему. В ближайших номерах расскажем, как жил и чем занимался Шералы Акботоев в Афганистане на протяжении почти трех лет, о его участии в похоронах Джумы Намангони, о создании секретного батальона "Ливо", о кыргызстанцах в рядах моджахедов, о талибах и "Аль-Каиде", а также о многом другом.
* * *
Активист Исламского движения Узбекистана Шералы Акботоев (рассказ о нем мы начали в среду, 5 февраля) вспоминает, как жил в Афганистане. В стране, ставшей осиным гнездом терроризма в Центральной Азии и новой родиной для десятка кыргызстанцев-моджахедов.
Осенью 1999 года после завершения военной кампании на юге Кыргызстана формирования ИДУ вернулись на свои базы, расположенные в приграничном Джиргатальском районе Таджикистана. По настоянию нашей стороны таджикские силовые структуры потребовали очистить подконтрольную территорию. Опальных боевиков согласились разместить у себя за кордоном друзья и спонсоры идушников - талибы. В Душанбе была образована специальная комиссия по их депортации в Афганистан. В ее состав вошли несколько бывших полевых командиров Объединенной таджикской оппозиции. В их числе, пожалуй, самый влиятельный командон ОТО - Мирзо Зиеев по прозвищу Джага, ставший к тому моменту главой МЧС Таджикистана. Зиеев был близким другом Джумы Намангони еще с тех пор, когда они воевали плечом к плечу в составе ОТО. Джага совместно с другими силовиками РТ выделил транспорт и охрану, в сопровождении которой в ноябре 1999 года подразделения ИДУ перешли границу Афганистана. В колонне было около 700 боевиков и членов их семей.
Афганистан был выбран не случайно. Еще с начала 90-х годов там дислоцировались опорные базы вооруженных исламистов из Объединенных Арабских Эмиратов, Алжира, Саудовской Аравии, Пакистана, Судана, других стран, в том числе СНГ. Особенно вольготно в среде узбекской и таджикской диаспор Афганистана чувствовали себя их соплеменники из ферганских группировок, бежавшие из Узбекистана, и бойцы ОТО под руководством небезызвестных лидеров Саида Абдулло Нури и Акбара Тураджонзода. Благодаря "меценатам" из стран Персидского залива, религиозным фондам других государств, поддержке лидера "Всемирного фонда джихада" и "Аль-Каиды", короля террора Усамы бен Ладена и ему подобных, а также движению "Талибан" ИДУ активно снабжалось оружием, боеприпасами, продовольствием, инструкциями, новым пополнением. Были созданы многочисленные диверсионные лагеря подготовки. Поэтому, по сути, басмачи осенью 1999 года не бежали из Таджикистана, а просто возвращались на зимние квартиры. В их числе по горным тропам шел в Афган и Шералы Акботоев.
Всех прибывших идушников талибы вначале разместили в городе Кундуз на севере Афганистана. Позже семейных боевиков вместе с близкими раскидали по Афганистану, отправив в Кабул, Мазари-Шариф, провинции Баглан и Герат. В каждом пункте, где компактно размещались боевики ИДУ, талибы устанавливали вооруженные посты и ограничивали передвижение. Без спецразрешения покидать эти базы запрещалось. У семейных моджахедов изъяли также оружие, которое было складировано в Кундузе. Боевикам выдавались паек, одежда, медикаменты, немного денег.
Шералы Акботоев, ставший при Джуме Намангони своеобразным пресс-секретарем, тоже имел семью - жену, дочь и сына, который впоследствии обучался в Кабуле в пуштунском медресе. Вместе с Шералы в Афганистане находились и три его брата. Курсан (из отряда телохранителей Джумы Намангони) получил имя Салам, Сексенбай стал Абдуллой, а Бегалы - Шукуром, позже он погиб. Самого Шералы называли чаще всего просто Шер.
Рассказ о главарях ИДУ, их связях с другими терророрганизациями, о целях и задачах воинов джихада мы продолжим в следующем номере.
* * *
Кроме братьев Акботоевых, в рядах ИДУ сражались еще как минимум 10 бывших кыргызстанцев. Вот их краткие характеристики.
Сали, он же Сагын Эгембердиев, уроженец села Кара-Бак Баткенской области. Из-за болезни не мог воевать и потому работал в гостинице в Кабуле при администрации ИДУ. В состав исламистов Сагын попал в 1999 году в результате обмена на семерых заложников, находившихся в плену, - четырех японских геологов, их переводчика, офицера милиции и генерала ВВ МВД КР... Кстати, все подробности того обмена, точное число участников акции со стороны бандитов и властей Кыргызстана, а также сумму выкупа наши силовые органы до сих пор не раскрыли. Тайна!
Ишен Домла, на вид - около 50 лет, бывший житель Ошской области, разговаривает с узбекским акцентом. На родине был дважды женат, члены семьи остались в Кыргызстане. Ишен, несмотря на возраст, очень увлекался национальной борьбой. Обучал моджахедов основам веры.
Алишер, рядовой боец - по-афгански сарбоз, женат, 30-35 лет от роду, ошанин. Его тоже обменяли на заложников.
Рядовыми моджахедами являлись также холостяки Абдыкерим и Нурулло, обоим - по 25-30 лет, уроженцы Ошской области. Они служили под началом своего земляка, 40-летнего Абдыраима, который впоследствии погиб в бою.
Такая же участь постигла 35-летнего Умара. Он отличался высоким ростом и крепким телосложением, был заядлым игроком улак-тартыша, то есть козлодрания.
Салохуддин. Этому было уже за пятьдесят. Служил простым водителем.
Насибулло в Кыргызстане был автомехаником. По этой же специальности работал в Афгане, что, впрочем, не мешало ему на досуге увлекаться художественными романами и даже писать стихи на кыргызском языке.
Столь же творческой личностью оказался 30-летний Абдулазиз, выступавший когда-то на родных подмостках в качестве... эстрадного певца. Правда, в Афганистане он быстро переквалифицировался, устроившись в госпиталь ИДУ.
Что интересно, среди террористов всегда было много таких вот "артистов". Тот же Ахмед Закаев например. Он ведь не просто эмиссар Аслана Масхадова, а еще и выпускник театрального института в Москве, был ведущим мастером сцены в Грозненском театре. Можно вспомнить семью Овечкиных из музыкального ансамбля "Семь Симеонов", пытавшуюся угнать в 1988 году самолет за "бугор". Или же целую плеяду писателей - Эдуарда Лимонова из ультрарадикальной партии национал-большевиков (отловлен ФСБ и осужден за попытку организовать мятеж на Алтае), руководителя боевой группы эсеров Бориса Савенкова (погиб в 1925 году), Мохаммеда Салиха (выдвигался ИДУ на пост президента Узбекистана, сейчас находится в Норвегии в статусе политбеженца) и других "деятелей". Наподобие Адольфа Шикльгрубера, писавшего холсты, и Иосифа Сталина, баловавшегося на досуге рифмоплетством.
* * *
Шералы Акботоев (рассказ о нем мы начали 5 февраля 2003 года и продолжили 7 февраля), попав в Афганистан, поначалу был на вторых ролях. Однако преданность идее, его рвение и разносторонние способности сделали свое дело. Шералы стремительно пошел вверх по карьерной лестнице, став руководителем структуры, отвечавшей за религиозную подготовку. Причем в учениках Акботоева ходили не только идушники, но и воины боевых формирований движения "Талибан"!
ИДУ в Афганистане постоянно расширяло контакты с командованием талибов. Вскоре за счет пополнения новобранцами это военно-политическое движение стало еще более грозной силой. Достаточно сказать, что только в одном из тренировочных лагерей (местечко Давр близ Кундуза) прошли обучение около 500 экстремистов из Чечни, Узбекистана, Таджикистана, Кыргызстана и Казахстана.
Басмачи обзавелись даже службой безопасности "Амният истихборат" и собственной разведструктурой.
СБ возглавлял уроженец Ташкентской области по имени Али. 25-летний кареглазый крепыш среднего роста носил редкую бородку и имел светлые волосы. Али закончил институт по экономической специальности у себя в Узбекистане. По характеру был очень энергичным, хватким парнем. Кроме родного, владел русским, английским и арабским языками, а также фарси. В помощниках у него ходил его младший брат Абдували.
В функции "Амният истихбората" входили обеспечение безопасности, выявление агентов спецслужб Узбекистана, проверка на благонадежность вновь прибывших рекрутов.
Офис СБ находился в пригороде Кабула, в районе исторического дворца Аманулло-хана. Двухэтажное здание службы усиленно охранялось, было обнесено высоким глиняным дувалом с железным частоколом поверху.
СБ напрямую подчинялась эмиру, главнокомандующему ИДУ Тахиру Юлдашеву. А общий контроль за деятельностью СБ осуществляли представители "Талибана", ни на минуту не покидавшие офис "Амният истихбората".
К деятельности этой службы имел отношение и небезызвестный Зубайр ибн Абдуррахим (настоящее имя Махмуд Рустамов, 1954 года рождения, выходец из Наманганской области Узбекистана), глава администрации, координировавший внешние связи и работу зарубежных эмиссарских центров. Зубайр, кстати, вел телефонные переговоры с руководством Кыргызстана в ходе баткенских событий и даже грозил по факсу объявлением джихада нашей республике в ультимативной форме!
Кроме него, к СБ были причастны еще трое выходцев из Ферганской долины. Это 50-летний Ибрагим (атлетического телосложения мужчина с очень густой бородой), а также два ровесника - Аммар и Аббас. Последний был склонен к садизму, пристрастился пытать пленных, отличался взрывным характером, был скрытен и весьма подозрителен к людям. По некоторым данным, ранее работал в правоохранительной системе Таджикистана.
В случае разоблачения "засланных казачков", предателей, дезертиров и прочих врагов после жестоких допросов передавали в руки талибских палачей. Дальнейшая судьба таких бедолаг неизвестна. Но ясно, что она была незавидной.
Если контрразведка в лице СБ подчинялась Тахиру Юлдашеву, то разведслужба находилась в руках Джумы Намангони - его соратника, друга и соперника в одном лице. Возглавлял же ее некий Абу Анус.
Вышеупомянутые Али и Зубайр ибн Абдуррахим входили в Высший совет (Олий Шуру) Исламского движения Узбекистана, являвшийся совещательным органом. Али был ближайшим помощником Тахира Юлдашева вместе с неким Усмоном. Усмон родился в афганской провинции Балх, занимался вопросами идеологии и образования, знал арабский, хинди и урду.
Службу внутренних дел возглавлял 30-летний Билал, судя по диалекту, выходец из Каракалпакской республики. Имел высшее техническое образование, увлекался рукопашным боем, отличался крутым нравом. Возможно, ранее служил в узбекской милиции.
Шаръий ляжну, то есть шариатский отдел, возглавлял Собитхон, примерный семьянин, имевший глубокие познания в религии. Он ведал также издательской деятельностью.
Кроме Олий Шуры, существовал также Общий совет ИДУ. Наш Шералы Акботоев был главным в отделе религии, его коллега Саймидин - в отделе строительства, Сайнулло - по вопросам беженцев, Файзидин служил ревизором, Абдураим был секретарем Общего собрания ИДУ, а Валиулло - секретарем Совета старейшин.
Шералы Акботоев, выбившийся в начальники, стал заметной фигурой в ИДУ. Данные о нем - в оперативных шифродонесениях и аналитических материалах спецслужб СНГ. Шералы называли даже эмиром Исламского движения Кыргызстана.
* * *
Что думают о приговоре Акботоеву его земляки?
Манас Тобакалов, подполковник милиции:
- Осужден "святой отец" по шести тяжким статьям УК вполне справедливо. Слушаешь его оправдания - концы с концами не сходятся. Говорит, что взяли его в заложники вторгшиеся тогда, в 1999 году, боевики ИДУ. А как Шералы в таком случае забрал с собой в Афганистан троих братьев и жену с детьми? Словом, что искал, то и нашел. Пусть это будет уроком другим подобным искателям "приключений".
Зулпукар Балтабаев, сотрудник местной газеты "Баткен таны":
- На первый взгляд, 25 лет - наказание чрезмерно строгое. Многие думали, что дадут лет 15-20. Но факты - вещь упрямая. От них не уйдешь.
Мне жаль лишь его семью, престарелых родителей. Вывезенные из Афганистана вместе с Шералы жена и дети поселились в прошлом году в айыле Раут под Баткеном в родительском доме Акботоева. Живут плохо, перебиваются с хлеба на чай. Дочь- шестиклассница ходит в школу, а вот сын не учится - не во что одеться-обуться.
Садырбай Калдаров, пенсионер:
- Шералы Акботоев проповедовал смуту, за что и поплатился. Этот человек сейчас будто бы раскаивается. А ведь тогда активно пособничал бандитам, вторгшимся на родную землю: указывал тропы, помогал добывать пропитание, а в Афганистане занимался "религиозным и информационным просвещением" насильников. Жаль, что на смертную казнь у нас объявлен мораторий.
Аликбек Акматкулов, безработный:
- Одного не понимаю. Читал в газетах, что Акботоев сам попросился на родину и, вывезенный из Афганистана нашими спецслужбами, дал ценные показания. Получается, зря старался - "кинули" его, как говорят. Впрочем, быть может, и правильно сделали - предавшему однажды уже нет доверия.
Абдылда Акунжанов, водитель:
- Суд сказал свое слово, но есть еще апелляционная инстанция. Во всяком случае, зло наказано. Доказано, что возмездие неотвратимо, - и это главное!
Записал Махамаджан Урумбаев
