Анализ ситуации в Туркмении заставляет задуматься о судьбах других обществ
АЛМАЗНЫЙ ИХ ВЕНЕЦ
Дмитрий Быков
Консерватор, 24.01.2003
"Чем дольше продлится государственное растление Туркменистана, тем ужаснее окажется посттоталитарное будущее страны..."
ОТ КАКОГО КОНСЕРВАТИЗМА МЫ ОТКАЗЫВАЕМСЯ
У него более пятнадцати официальных титулов: Сердар (вождь), великий, священный, мудрый, пожизненный, алмазный венец народа, дар Бога туркменам" Его портрет не только присутствует в каждом доме, но и украшает каждый фронтон - вплоть до фасада полуофициального борделя (это дискотека, в которой вам предложат спутницу: цена - от 15 до 50 долларов, возрастной диапазон - аналогичный). Единственная русскоязычная газета в республике - "Нейтральный Туркменистан" - публикует в номере от 5 до 7 его фотографий. Других фотографий она не публикует.
Именами его родителей названы главные улицы, мужские и женские журналы, календарные месяцы. Недавно республиканское народное собрание единогласно умоляло его ввести смертную казнь за государственную измену - молебен состоялся по случаю покушения, организованного, сколько можно судить, при непосредственном участии его же спецслужб. Его бывший соратник, обвиненный в организации покушения, приговорен к пожизненному заключению. Он добровольно сдался властям после того, как его 86-летнюю мать лишили врачебной помощи, а двух братьев арестовали и подвергли истязаниям.
Количество пропавших без вести в стране измеряется сотнями. Независимая пресса ликвидирована как понятие. Иностранные журналисты допускаются в страну крайне редко и лишь после долгой проверки на предмет благонадежности. Критиковать его боятся даже в кухнях, даже под одеялом, даже шепотом. Если бы сегодня производился мировой чемпионат по тоталитаризму, он выиграл бы его, оттеснив Родного Вождя Товарища Ким Чен Ира, Любимого Руководителя Фиделя Кастро и Величайшего Полководца Саддама Хусейна. До них мировому сообществу все-таки было кое-какое дело, а бывший ашхабадский сирота и петербургский электротехник Сапармурат Ниязов, вождь всех туркмен и Божий подарок своему Отечеству, никому особенно не мешал, вот и вздулся.
ПОД СЕРДАРИЩЕМ
Сапармурат Ниязов родился 19 февраля 1940 года в Ашхабаде. Отец погиб на фронте (Ниязов совершил символический акт его перезахоронения, вскрыв одну из братских могил на Северном Кавказе). Мать стала жертвой ашхабадского землетрясения 1948 года. Ниязов воспитывался в интернате, работал в Туркменском профсоюзе геологов, в 1962 году поступил в Ленинградский политех и благополучно его окончил пять лет спустя с дипломом инженера-энергетика. Во время обучения прославился в качестве преферансиста: это и был его основной заработок.
Вероятно, это первый "питерский" кадр в российской истории, сделавший столь триумфальную карьеру. Положительно, город на Неве не переставал быть кузницей руководителей!
После двух лет работы по специальности (мастером на Безмеинской ГРЭС, что под Ашхабадом) Ниязов движется уже только по партийной линии. 1985 год застает его инструктором отдела организации партийной работы ЦК КПСС. Должность невеликая - но Ниязову повезло родиться туркменом. Как раз в это время Егор Лигачев придирчиво обозревает национальные кадры: нужно менять зарвавшихся и заворовавшихся республиканских руководителей. И Сапармурат Атаевич стремительно перемещается на место Гафурова, становясь в декабре 1985 года первым секретарем ЦК КПТ, а с января 1990 - еще и председателем Верховного Совета Туркмении.
Девять лет спустя его провозгласят пожизненным президентом. Чиновник, принимая любую должность в туркменском госаппарате, приносит торжественную клятву не щадить жизни ради выполнения приказов Туркменбаши. В чем секрет этого феноменального успеха? Только ли в туркменском газе, в национальном менталитете, в относительной стабильности, в привычке к равенству? В страхе перед наркоманией, гражданской войной и тысячей других бедствий, которые могут обрушиться на нацию, стоит ей усомниться в вожде? Больше всего Туркменистан при Ниязове похож на планету Пандору, описанную Стругацкими: из страха перед издержками прогресса она законсервировалась навеки.
При советской власти, конечно, в Средней Азии хватало байства - стоит вспомнить труды и дни узбекского диктатора и прозаика Рашидова (зря он застрелился - сейчас его провозгласили национальным героем); Алиев в советские времена тоже не был агнцем - однако алиевщина советская и постсоветская так же несравнимы, как детский анекдот и взрослая матерщина. При советской власти коррупция и культ царственной личности как-никак находились в узде, тогда как распад империи отбросил Туркменистан, Азербайджан, Узбекистан и Таджикистан на столетия назад. О чем диссиденты из бывших республик предупреждали еще до Беловежского развода.
ВСЕ ЭТО БЫЛО БЫ СМЕШНО
В бывших республиках осуществляются всего два варианта политического устройства. Первый - пародийно-демократический: сотни партий (состоящих зачастую из одного человека), бешеная коррупция, нищета, безработица, министерская чехарда, заговоры, перевороты. Так обстоят дела в Армении, Грузии, Украине. Второй - пародийно-тоталитарный: Средняя Азия, Беларусь, Абхазия, Аджария. Пенсии и социальные выплаты, борьба с преступностью и наркоманией, показательные процессы, ритуальные признания в любви к России; Туркмения может вдобавок похвастаться бесплатным светом и газом, строительством жилья и прочими благами закрытых обществ. Страна маленькая (немногим больше 5 миллионов человек), оппозиция разобщенная, гражданское сознание слабое - может, Ниязов и впрямь не худший вариант, если сравнить с афганской альтернативой? Ведь тоталитаризм XXI века - явление уже не столько страшное, сколько смешное. Ровно до тех пор, пока не начинаются массовые политические репрессии, бесследные исчезновения и пытки.
Сапармурат Ниязов не отрекается от своего трехмиллиардного долларового счета в "Дойче банке". Он в самом деле давно отождествил себя с государством: это деньги туркменского народа, он их гарант и распорядитель. Именем Туркменбаши тут названо все. Он законодатель мод и вкусов, по его приказу закрыт оперный театр имени Махтумкули ("Зачем нам опера? Зачем балет? Я не понимаю балета, это не народное искусство". Впрочем, говорят, театр просто не успел своевременно переименоваться). Туркменбаши руководит всем, вплоть до рекламы, в которой по его требованию стали появляться непременные элементы национального искусства: ковры, орнаменты" Он нимало не смущается тем, что на всех купюрах красуется его портрет. На встрече с активистами еврейских организаций в США его спросили, нет ли в Туркмении культа личности. Ниязов проявил крестьянскую сметку и, хитро прищурившись, ответил: в СССР тоже был культ одной личности, семьдесят лет продержался, портреты его были на деньгах... А убрали его с денег, и весь культ кончился. Меня тоже уберут - и сразу забудут. А пока я у власти не семьдесят, а еще только семь лет, и туркменскому народу нужно чувство стабильности. Нужен отец, на которого можно надеяться.
Но портреты отца - не только на купюрах. В каждой школе, на каждом предприятии есть кабинет "Рухнама" - нечто вроде Ленинской комнаты: там изучается главный труд Сердара, откровение, сравнимое с Кораном и Библией, исторический очерк и моральный кодекс в одном флаконе. Это там написано, что туркменскому народу 5 000 лет (Дудаев, правда, утверждал в начале девяностых, что чеченскому - 50 000. Так что не рекорд). Это там доказывается, что туркмены изобрели колесо и каменные орудия труда. Это там содержатся советы на все случаи жизни: "Если собака лает, хозяин должен выйти и посмотреть, что ее беспокоит"" "Упитанный жеребец хорош, но резв бывает и менее упитанный жеребец"" "Мужчина не солнце, чтобы повсюду показываться народу. Лицо мужа - его жена". Бывший питерский электротехник создал книгу поистине великую и трогательную: до слез потрясает этот поток неадекватного сознания, в котором на равных несутся цитаты из эпосов и легенд, собственные наблюдения над природой и рискованные построения в области альтернативной истории! Книга изучается, переписывается от руки, затверживается наизусть, из номера в номер печатается в газетах. Нет сомнений, что автор ее действительно любит свой народ и хочет ему добра. Не шучу: о, хотел бы я шутить!
Кадровая политика Ниязова умиляет тем же восточным сочетанием наивности, хитрости и безумия. На все государственные должности в Туркменистане назначают с испытательным сроком - от одного до шести месяцев. По окончании срока большинство назначенцев уступает свои посты новым фаворитам - столь быстрая ротация, по мысли Туркменбаши, спасает чиновников от зазнайства и помогает против коррупции. Примерно по тому же принципу работает и судебная система: ежегодно объявляется масштабная амнистия, и порядка 20 000 заключенных выходит на свободу" только для того, чтобы освободить места для новых арестованных! Амнистия осуществляется на коммерческой основе: стоимость каждой "статьи" известна, и за то, чтобы попасть в список амнистированных, осужденные платят по таксе. Видимо, конечная цель Туркменбаши - тоже по-своему трогательная - заключается в том, чтобы пропустить через тюрьму весь туркменский народ, после чего каждому туркмену дать полгода повластвовать.
Туркменбаши забыл, что можно чего-то стесняться. Во время банкета, накрытого для участников саммита СНГ, Ниязов на глазах у коллег и журналистов крикнул Лоре Кеннеди, послу США в Туркмении: "Лора, ты хочешь сказать тост? Не хочешь? Ну, тогда пей! Пей до дна, я знаю, ты ведь пьешь!" Не стесняется он и "ансамбля" в своей загородной резиденции в Фирюзе: в этот ансамбль отбирались лучшие девушки столицы, в основном студентки. Считается, что их главное занятие - фольклорные танцы... Без тени стеснения Ниязов во время своих поездок по стране публично раздает "простым людям" и чиновникам всех рангов пачечки долларов - это запечатлевается хроникой, - а потом сетует на то, что "многие у нас еще остаются рабами денег".
Он давно не утруждает себя выдумыванием убедительной лжи. Его ложь грубей сталинской и хусейновской: "Я собирался привести преступников сюда и показать вам. Но затем я подумал и решил, что негоже осквернять этот священный дворец "Рухыет" присутствием этих подлецов и вероотступников"" Так в Народном совете и не увидели Шихмурадова живьем - дело ограничилось телезаписью его показаний, явно полученных под давлением. Живой Шихмурадов мог оказаться не столь предсказуем.
ЗАГОВОР 25 НОЯБРЯ
Борис Шихмурадов прошел путь, типичный для национальной элиты первой постсоветской волны. И расплатился полной мерой за то, что сам создавал когда-то культ Ниязова, сам придумал лозунг "Халк, Ватан, Туркменбаши!" - "Народ, свобода", дальше без перевода" "Новая газета" устами Орхана Джемаля успела заметить 20 января, что никакой идейной оппозиции в Туркменистане, собственно, нет. Есть бывшие чиновники, соратники Ниязова, которые насовершали государственных преступлений и теперь скрываются за границей. Читай - Шихмурадов. А стало быть, у версии о заграничных организаторах покушения есть все основания (само покушение вообще не ставится под вопрос).
Непонятно, что заставило флагманов нашей правозащитной оппозиции выступать с такими заявлениями. Особенно если учесть, что оппозиция всем без исключения постсоветским тиранам состоит из их бывших соратников, насовершавших всяких гадостей и теперь спасающихся за границей. Как Березовский.
"Шихмурадов окончил журфак МГИМО. Как вспоминают все его однокурсники (в частности, критик и телеведущий Борис Берман), уже тогда он был звездой курса. Ниязов заметил его в начале девяностых, узнал, что Шихмурадов - туркмен наполовину (со стороны отца), и предложил ему переехать в Ашхабад. Скоро московский туркмен получил пост вице-премьера. Именно ему принадлежит внешнеполитическая концепция "нейтрального Туркменистана". Все, кто знает Шихмурадова, вспоминают о том, что уже через два года после знакомства с Туркменбаши он начал тяготиться его обществом, а затем и своим участием в его политике. Ниязов - человек не без чутья: он быстро отправил опасного вице-премьера послом в Пекин. 1 ноября 2001 года Шихмурадов официально заявил о своем переходе в оппозицию.
Есть жестокий политологический закон: оппозиция не может быть умнее власти. Их деградация синхронна, как заражение крови у сиамских близнецов. Белорусские противники Лукашенко немногим остроумнее и изобретательнее своего президента. Оппозиция Сердару, существующая в Туркмении и за ее пределами, тоже не блещет интеллектом. Однако рассчитывать на победу Шихмурадов мог: Туркменбаши явно выходит из берегов, его уже не удовлетворяют простые изъявления преданности - нужен страх, необходимы расправы. В этой обстановке выступление против власти могло получить массовую поддержку. И он решился - нелегально прибыл в Ашхабад и начал действовать.
Вероятнее всего, его сдал кто-то из единомышленников. Туркменские спецслужбы сыграли на опережение, без особой даже старательности имитировав покушение на Сердара. Самого Шихмурадова взять не удалось - арестовали брата и племянника, провели обыск у полуслепой матери. Чтобы спасти родственников от пыток и новых арестов, Шихмурадов 25 декабря прошлого года добровольно сдался властям, публично предупредив, что ко всем его словам, сказанным после ареста, следует относиться с осторожностью - он может не вполне отвечать за них. "Что имеется в виду?" - спросил один из друзей Шихмурадова у своего "источника" в туркменских силовых структурах. "Если вам приложить электроды к яйцам, вы в чем угодно признаетесь", - откровенно пояснил тот.
Шихмурадов подробно рассказал о том, что все участники покушения вели аморальный образ жизни, потребляли наркотики: именно таков в представлении Туркменбаши образ Идеального Врага Государства. Явно не без команды Ниязова в уста Шихмурадова был вложен непременный текст: "Туркменбаши - священный дар нашему народу". Помимо признаний нужны были и ритуальные формы отречения, дабы на статус Богоданного Владыки никто уже не смел покуситься. Потребовали от него и еще одного показания, сыгравшего в карьере Туркменбаши роль поистине роковую. Шихмурадову пришлось оговорить российского журналиста Аркадия Дубнова, якобы получившего от него 30 тысяч долларов за антитуркменскую, антиниязовскую пропаганду в России.
CASUS DUBNOV
Аркадий Дубнов:
- Почему именно тридцать? Вероятно, потому что тридцать сребреников. Библейские ассоциации, Иуда-предатель... О возбуждении уголовного дела против меня я узнал сначала от туркменского корреспондента "Немецкой волны" Виталия Волкова, а затем - от своих источников в туркменских силовых структурах. Я не хотел поднимать шум раньше времени, но когда рассказал о существовании дела коллегам из "Известий", они решили обнародовать эту информацию. Последовало жесткое заявление Ястржембского (его и сравнить нельзя с тем, что говорил Рушайло во время своего визита в начале января). Потом телефонный разговор Владимира Путина с Ниязовым, во время которого туркменская сторона отрицала наличие какого-либо дела против меня. Вскоре мне позвонил туркменский посол в России и сообщил: "Дела против вас нет и не будет". Но это нелогично: ведь показания такие из Шихмурадова выбили? Значит, зачем-то это делалось?
- Как сообщили мои источники, - продолжает Дубнов, - сегодня Ниязов крайне удивлен и подавлен такой реакцией России. Он не ожидал ее, потеряв, видимо, всякое представление о границах своей власти. Именно январь 2003 года может стать точкой бифуркации для туркменского режима. Либо Ниязов вынужден будет пойти на ограничение своего единовластия и допустит хотя бы базовые демократические свободы, либо пойдет на прямую конфронтацию и с Россией, и с собственным народом, чем, несомненно, ускорит катастрофу.
Любопытно другое: Ниязов расправляется с оппозицией последние семь лет весьма жестоко. Российские правозащитники регулярно информируют власть о высылках, арестах, избиениях, которым подвергаются туркменские политики и журналисты. Между тем понадобилось заявление Туркменбаши от 10 января о приостановлении двойного гражданства ("прикрываясь двойным гражданством, преступники проникли в Ашхабад"), понадобился арест четырех русских "заговорщиков" и уголовное дело против русского журналиста, чтобы Путин вынудил алмазного отца всех туркмен слегка попятиться.
ПОЧЕМУ МОЛЧАЛА РОССИЯ
Почему Борис Ельцин (получивший из рук Туркменбаши туркменский паспорт) и его наследник хранили каменное молчание относительно художеств алмазного диктатора?
Насчет молчания Америки все понятно. Туркменистан не в центре Европы, в отличие от Сербии, и не стремится овладеть оружием массового поражения, в отличие от Ирака. Нефти в Туркмении нет, а газ в танкере не перевезешь. Заместитель пресс-секретаря Белого дома Рикер сделал резкое заявление о "массовых политических репрессиях", за что удостоился беспрецедентной отповеди в коллективном открытом письме туркменских главных редакторов: не хватает в нем только призыва "Смерть бешеным шакалам!".
До известного момента Россия делала вид, что все идет как надо. Ей нужен туркменский газ и хлопок. Ей нету дела до расправ Ниязова со своими коррупционерами (в том, что они коррупционеры, сомневаться трудно). Если же говорить начистоту, у нее попросту нет сил для целенаправленного прогрессорского вмешательства в туркменскую ситуацию. Между тем, не вмешавшись в нее исподволь и загодя, Россия рискует получить на своих границах очаг нестабильности покруче Афганистана. Никто не знает, что будет в Ашхабаде после Ниязова: отказавшись наконец от титулов "бессменный" и "пожизненный", он явно переоценил свои силы, когда назначил выборы на 2008 год. У Туркменбаши нелады со здоровьем; правда, немецкий хирург, пять лет назад сделавший ему шунтирование, недавно после планового осмотра заявил, что "все жизненно важные органы функционируют нормально" (один российский журналист тут же заметил, что голова к числу жизненно важных органов вождя давно не относится). Но даже если сердце не подведет Сердара, трудно надеяться, что он сохранил психическую адекватность.
Аркадий Дубнов:
- Нельзя говорить о едином "азиатском менталитете": есть народы оседлые, есть кочевые. Туркмены - оседлые, а потому они долго терпят. Но почуяв слабость вождя - и ощутив за оппозицией силу, - они могут сплоченно восстать. Если бы сегодня в Туркменистане прошли свободные выборы - Ниязов не набрал бы и половины голосов. Иной вопрос - кто может его сменить. Обычно в таких ситуациях наилучшие шансы - у ставленника спецслужб, но спецслужбы в Туркмении деморализованы бесконечной ротацией, страхами и доносительством. У радикального ислама (от которого страну, по мнению дилетантов, предохраняет культ ниязовской личности) шансов там нет. Не исключен югославский вариант, возможен афганский. Очень многое, если не все, в этой ситуации будет зависеть от России. На нее туркмены смотрят с надеждой.
Россия, кажется, поняла наконец, что видеть в Ниязове гаранта спокойствия и порядка уже невозможно. Фактором риска на глазах становится он сам. И чем дольше продлится государственное растление Туркменистана, тем ужаснее окажется посттоталитарное будущее страны: в ней может попросту не остаться здоровых сил. Как бы то ни было, Россия консервативная, имперская и попросту сильная не может быть терпима к параноидальному тоталитаризму, в заложниках у которого находится 700 000 ее граждан (притом, что число туркмен в России не достигает и 100 000).
Ситуация, возникшая после "дубновского инцидента", дает основания для осторожного оптимизма.
...Вопрос о том, что лучше - демократия по-постсоветски или постсоветский же тоталитаризм, - лжив и "неконсервативен" в принципе. Какое беззаконие лучше - осуществляемое коллективно или персонифицированное в образе вождя, чей сердарищный нерв окончательно разгулялся? И то, и другое чревато растлением нации. Разница между ними только та, что гражданин пародийно-демократического общества уже начал кое-что понимать - пусть и от противного. Он уже сделал первый шаг к тем ценностям, которые выше и его скромной личности, и культовой личности вождя; "К" как раз и создан, чтобы зафиксировать это понимание в России. Обитатель общества пародийно-тоталитарного еще не сделал и этого шага, не прошел искушения свободой и, кажется, не начал думать вообще.
Вероятно, без двух этих искушений - патерналистского и либерального - стать нормальным человеком попросту невозможно. Прятаться от них бессмысленно - "кто не рождается, тот не живет".
Кажется, туркмены свой срок в утробе уже отбыли.
