В минувший уик-энд в Таджикистане было прекращено уголовное дело в отношении оппозиционного журналиста Дододжона Атовуллоева. Формально это сделано в соответствии с законом об амнистии от 29 августа прошлого года. Но обращает на себя внимание, что на исполнение закона и прекращение уголовного дела властям понадобился почти год.

Дододжон Атовуллоев (Dododjon Atovullo) - основатель и издатель первой независимой таджикистанской газеты "Чароги руз" ("Дневной свет"). После начала гражданской войны в 1992 году эмигрировал в Москву и продолжил издание газеты. Весной 2001 года стал одним из организаторов и сопредседателей Форума демократических сил Центральной Азии. Много и плодотворно сотрудничал с Ъ. В июле прошлого года был арестован в аэропорту Шереметьево по запросу генпрокуратуры Таджикистана. Арест вызвал протесты российской и мировой общественности. Журналист провел пять суток в камере предварительного заключения, но в конце концов Генпрокуратура России не нашла оснований для выдачи его Душанбе. С тех пор проживает в Германии.

По словам господина Атовуллоева, с которым корреспондент Ъ связался по телефону, дело в отношении него было начато еще в 1993 году и на сегодняшний день насчитывает 11 томов. Уголовные дела были заведены также на всех сотрудников "Чароги руз". Дело в отношении господина Атовуллоева было прекращено в соответствии с законом об амнистии от 29 августа 2001 года (этот закон был принят вскоре после ареста опального журналиста в Москве и его освобождения). Однако непонятно одно: почему властям понадобился почти год, чтобы закон воплотился в конкретное постановление о прекращении уголовного дела.

Как предполагает господин Атовуллоев, такое решение было принято потому, что 27 июня исполняется пять лет подписанию мирного соглашения между правительством и оппозицией, и эта годовщина вновь приковывает взоры международной общественности к положению дел с правами человека в Таджикистане. А в условиях, когда власти Таджикистана крайне заинтересованы в налаживании тесных контактов с США, с которыми Душанбе сотрудничает в рамках антитеррористической операции, продолжение преследований журналистов им явно невыгодно.

================================

"ВСЕ, ЧТО Я ДЕЛАЮ, - РАДИ МОИХ ДЕТЕЙ И ДЕТЕЙ РАХМОНОВА"

Борис Волхонский

Коммерсантъ, 24.06.2002, с. 10

Корреспондент "Коммерсанта" Борис Волхонский позвонил в Гамбург и взял краткое интервью у Дододжона Атовуллоева.

- Дододжон, как вы объясняете прекращение уголовного дела против вас?

- Пока у меня нет всей информации, но тут может быть несколько объяснений. Во-первых, сейчас в Таджикистане практически нет оппозиции: исламисты объединились с властью, демократы разобщены, СМИ - карманные. И "Чароги руз" - единственный независимый голос в стране. Это пугает власти. Кроме того, набирает силу Форум демократических сил Центральной Азии, сопредседателем которого я являюсь вместе с Кажегельдиным. Возможно, власти решили сделать шаг навстречу. Кроме того, вероятно, сыграла свою роль реакция западных стран.

- И что теперь - вы собираетесь возвращаться?

- Я очень этого хочу. Но пока я намерен возобновить распространение моей газеты в Таджикистане. Тогда можно будет проверить искренность намерений властей.

- А вы не боитесь, что это ловушка?

- Да, это возможно. Но в то же время, по информации, которую я получаю из Таджикистана, в стране есть люди, которые хотели бы помирить меня с властями.

- А вы готовы помириться?

- Если это будет означать отказ от моих принципов, то этого никогда не случится. Я считаю, что пресса всегда должна быть оппонентом власти, поэтому молчать не буду. Я слишком дорого заплатил за свою свободу. Но все, что я делаю, - я делаю ради моих детей - их двое - и детей Рахмонова, у него их девять. Я за то, чтобы наши дети не стреляли друг в друга, а жили спокойно и вместе строили мирную жизнь.

- Как расценивают ситуацию ваши друзья в ФРГ?

- Одни считают, что это шаг навстречу со стороны властей, другие выражают беспокойство, как бы не повторилась история с моим учителем Латифи (Отахон Латифи, Otakhon Latifi - журналист и один из лидеров таджикской оппозиции), который был убит в сентябре 1998 года через несколько месяцев после возвращения на родину.