Принятие в Узбекистане закона о гарантиях бывшим президентам свидетельствует о новых тенденциях в политической жизни страны. Реформы, к которым приступил президент Ислам Каримов, направлены на сохранение существующего режима, легитимность которого будет признаваться и за рубежом.

Иностранные наблюдатели сразу отметили новые законотворческие инициативы главы Узбекистана, после того как он инициировал принятие закона о гарантиях бывшим президентам. В соответствии с ним, бывшие главы государства не могут преследоваться в уголовно-процессуальном порядке за деяния, совершенные во время пребывания на своем посту, получают пожизненный иммунитет, а также обеспечивают себе место в местном парламенте.

Иными словами, подготавливается юридическая база сменяемости главы государства в условиях, когда сам Ислам Каримов не собирается уходить в отставку. Вероятно, он оказался одним из первых после Бориса Ельцина, кто начал задумываться над процессом перехода власти от действующего президента к намеченному им избраннику. Правда, в условиях центрально-азиатской политической культуры, серьезных этноконфессиональных конфликтов и клановости говорить о соблюдении принимаемых законов довольно трудно.

Тем не менее узбекский президент решился на такой шаг, и тому есть причины. Главной из них является так называемая внешнеполитическая гарантия, которая ныне выступает в лице евроатлантического сообщества, с которым Ташкент намерен поддерживать самые тесные отношения. Стратегически важный Узбекистан становится предметом особого интереса Вашингтона и ряда европейских столиц, а для НАТО - это серьезный партнер в регионе Центральной Азии. В том случае, если Ислам Каримов "не соскочит с крючка" и не свернет с определенного им внешнеполитического пути, гарантии для него в будущем обеспечены.

Однако развитие ситуации в Центрально-Азиатском регионе едва ли будет проходить по прописанному кем бы то ни было сценарию. Вне всякого сомнения, окончание правления здесь нынешних руководителей государств станет и точкой отсчета новых событий. Правящие круги в большинстве из стран региона формировались в условиях постсоветской действительности, а прошедшие десять лет серьезно изменили состав потенциальных претендентов на власть. Бывшая советская номенклатура фактически переродилась, появились свои экономически сильные и политически влиятельные фигуры. Не следует забывать и об эволюции местных оппозиционных партий и движений. Несмотря на свою неоднородность и кажущуюся взаимную враждебность, они будут вынуждены так или иначе координировать свои действия в борьбе за власть после ухода нынешних руководителей.

Смена кланов и региональных групп неизбежно потребует изменения и новых законодательных установлений. Пришедшие к власти будут действовать по своим правилам и законам, но апеллировать к справедливости и, не исключено, требовать "наказания виновных". Единственное, что может серьезно повлиять на развитие событий и исключить "лобовой" вариант, это серьезная вовлеченность так называемого внешнего фактора во внутренние дела региона. В том случае, если от них будет зависеть будущее политических сил, "идущих во власть", вполне уместно можно говорить и о мирном переходе властных полномочий от одной группы к другой. Однако, имея в виду невозможность "пристроить" всех, рассчитывать на абсолютно бесконфликтный характер смены государственных руководителей не приходится. К тому же на Востоке не принято оставлять противников в покое, даже если они официально и отказались от каких-либо амбиций. И дело здесь не в жестокости, а в специфике самого общества. Так называемые патриархи опасны тем, что могут превращаться помимо своей воли в знамя борьбы и становиться лидерами оппозиции. Узбекский вариант должен показать, насколько такой прогноз ошибочен, но в любом случае сама идея сменяемости президентов в Центральной Азии - это уже шаг вперед.