Кыргызстан: Ребенка заразили СПИДом в больнице. Никто не наказан
Эта история длится уже три года. Из-за халатности врачей годовалому ребенку перелили кровь ВИЧ-инфицированного, и уже третий год его мать бьется в судах, пытаясь найти справедливость. Следователь собрал доказательную базу, провел нужные экспертизы - но судья городского суда оказался соседом главврача больницы, к матери ребенка пришли сначала с подкупом, потом с угрозами… Дело дошло до суда, но его «заматывают», и скоро истечет срок давности преступления. Врачи и лаборанты продолжают работать в той же больнице. Корреспондент «Ферганы» разбиралась в запутанном деле.
Эта история началась 29 августа 2010 года. Сыну Гули – Алмазу - только исполнился год (все имена изменены). Бабушка взяла внука на руки, вышла с ним на улицу прогуляться - и споткнулась. Бабушка и внук упали на асфальт. В результате падения ребенок, ударившись головой, получил закрытую черепно-мозговую травму. Алмаз потерял сознание, у него остановилось дыхание.
Ребенка тут же принесли в приемный покой территориальной больницы маленького городка на юге Кыргызстана (название городка тоже пока не разглашаем - ред.), где малыша экстренно забрали в реанимационное отделение. Врачи диагностировали ушиб и отек мозга и решили, что необходимо сделать трепанацию черепа. Не сделали ни томографию, ни УЗИ с доплером - объяснили тем, что ребенок не транспортабелен, хотя аппарат УЗИ-доплер находился в 10 метрах от реанимации, и его можно было принести в палату.
После операции наступило улучшение, которое длилось дня два, но на перевязке обнаружили, что отек усилился. Шов снова вскрыли… Состояние ребенка не улучшалось, врачи ничем не могли помочь. Заведующий реанимационным отделением не подпускал к Алмазу других врачей и настаивал на постоянных переливаниях крови. Годовалому ребенку было сделано 11 (!) этих процедур, хотя уже после первых трех мать стала от них отказываться. Как потом доказала почерковедческая экспертиза, медсестры подделывали роспись Гули на разрешениях на переливание крови. Также потом выяснилось, что было внесено очень много изменений в историю болезни Алмаза.
После нескольких месяцев борьбы за здоровье Алмаза Гуля с сыном вылетели в Национальный центр охраны материнства и детства (ЦОМиД) в Бишкек. Ребенка спасли, в ноябре он вернулся домой.
Диагноз есть, виновных не найти
В марте 2011 года Алмаз и Гуля вновь прилетели в Бишкек на повторное обследование, сдали кровь на анализы. Анализ на ВИЧ Гули был отрицательный, у Алмаза – положительный…
Вернувшись в свой городок, Гуля начала обивать пороги городской прокуратуры и суда. Но безрезультатно: прокурор не хотел ни читать, ни тем более регистрировать ее заявление. Гуле пришлось писать письма в парламент, омбудсмену, в Минздрав и Генеральную прокуратуру. Наконец, в декабре 2011 года было возбуждено уголовное дело, которое вел старший следователь по особо важным делам Генпрокуратуры Мухаммед Карашев.
После полугодичного расследования, в июне 2012 года Карашев предъявил обвинение заведующему трансфузиологией территориальной больницы и лаборантке. Суть обвинения заключалась в том, что они взяли кровь у ВИЧ-инфицированного донора. 7 июля Гуля получила уведомление генпрокуратуры о передаче уголовного дела в суд. Через неделю она отправилась в городской суд, чтобы узнать дату начала процесса и имя судьи. Но там ей сообщили, что заседание уже провели без ее участия. Почти месяц суд искусственно затягивали, ссылаясь на болезнь обвиняемого (однако в больнице, где он якобы лежал и куда зашла Гуля, чтобы это проверить, его не было), потом судья ушел в отпуск, потом заболела адвокат, затем болел новый судья и, наконец, заболел прокурор.
Параллельно предпринимались попытки запугать Гулю или договориться с ней. После того, как у переговорщиков ничего не получилось, сам судья начал намекать на 400 тысяч, которые собрали с работников больницы. Оказывается, по указанию главврача с зарплаты врачей удерживали по 1000 сомов, медсестер – по 500 сомов, санитарок – по 300 сомов. Гуля узнала, что персонал больницы буквально проклинает ее, так как им объяснили: деньги удерживают из зарплат, потому что Гуля вымогает деньги у главврача за отказ от уголовного дела… Поняв, что городской суд в полном составе на стороне обвиняемых, Гуля начала писать ходатайства об отводе судей и переносе производства уголовного дела в суд другого, соседнего района. Однако регистрировать ходатайства не стали.
Как выяснилось, председатель суда приходится соседом главврачу больницы, с ним же был связан и прокурор.
После тщетных попыток ускорить начало процесса, Гуля сказала председателю горсуда, что написала жалобу в Бишкек, в судебную коллегию. После этого сразу была назначена дата заседания – 13 сентября 2012 года. Прокурор и его помощник участвовали в процессе номинально, то есть только присутствовали. Вопросов не задавали, но грубо обрывали попытки Гули задать вопрос или попросить пояснения. 15 октября 2012 года горсуд вынес решение: «Уголовное дело должно быть направлено на доследование для восполнения пробелов следствия».
В судебную коллегию областного суда была подана апелляция, рассмотрение которой состоялось 27-29 ноября. Как и на суде первой инстанции, не была обеспечена явка свидетеля-донора, поэтому Гуля сама поехала в нему в кишлак, разыскала его и уговорила поехать с ней и дать показания. Донор оказался человеком порядочным, показания дал. Только это не помогло, и областной суд вынес такое же решение, что и городской.
Поданная уже в Верховный суд апелляция была рассмотрена 27 февраля 2013 года, суд постановил, что уголовное дело не нуждается в доследовании. Дело было вновь направлено для рассмотрения в городской суд, но в ином судейском составе…
«Самое страшное, что в июле текущего года истекает срок действия статьи, по которой обвиняется врач и лаборантка, и если суд и дальше будет так же тянуться – справедливости не добиться. А пока тянется судебная бюрократия, все задействованные в этой истории врачи продолжают работать, - жалуется Гуля. - Это уже хорошо сложившаяся команда, которая имеет отработанный алгоритм действий и прекрасно знает, что доказать их преступную деятельность сложно, практически невозможно. Они занимаются сбором крови. И по утрам возле отделения можно увидеть разных людей, внешность которых говорит сама за себя: алкоголики, бомжи, наркоманы. Люди, которые готовы сдать кровь за мизерное - 100-200 сомов - вознаграждение. А доза крови уже потом продается за 1200-1500 сомов. Сами подсчитайте, какой навар… А самое ужасное заключается в том, что это никак не доказать… Город маленький, и лаборанты знают своих «постоянных» клиентов».
Отдельно Гуля рассказала про городскую больницу. Пациентам прямо говорят, что все: лекарства, шприцы, спирт, вату, даже градусники и катетеры, - они должны покупать сами.
Министерство здравоохранения присылало в городскую больницу множество проверок, по случаю заражения Алмаза даже собрали коллегию, объявили выговор главврачу, но окончательное решение по нему оставили открытым до окончания суда. То есть факты, что заражение произошло именно в этой больнице, а трепанацию делали без предварительного обследования, минздрав не счел причиной для увольнения.
Материалы по факту сделанной «на глазок» трепанации следователь выделил в отдельное уголовное дело, однако срок действия статьи, по которой проходил врач - «Ненадлежащее исполнение профессиональных обязанностей медицинским работником», - уже истек.
«Надеюсь, что люди узнают о нашей трагедии, прочтут эту историю и поймут, что каждый живет, рискуя без вины получить подобную болезнь просто так, по халатности, безалаберности или алчности врачей-палачей, - говорит Гуля. - Иначе их назвать нельзя, они искалечили маленького ребенка, сломали мою жизнь, здоровье, лишили душевного покоя и надежд на будущее. Они продолжают работать и рушить судьбы людей! Мне так и хочется кричать на все улицах: «Люди, будьте бдительны, не доверяйте свои жизни таким врачам!»
Обвиняемый врач: «В лаборатории кровь проверили визуально»
Хотя решение Верховного суда было вынесено еще 27 февраля, городской суд до сих пор не начал новое рассмотрение дела. В пресс-службе ВС «Фергане» пояснили, что решение вновь рассмотреть дело в горсуде было направлено туда лишь 27 апреля, две недели оно будет почтой идти до горсуда, и лишь затем будет определена его дата.
«Фергане» удалось дозвониться до обвиняемого - заведующего отделением трансфузиологии - и задать несколько вопросов. Приводим наш разговор почти дословно.
«Фергана»: Как кровь ВИЧ-инфицированного попала ребенку?
- Это от донора. Его обследовали, все было отрицательно. Но вдруг через год и семь месяцев выявляется, что он положителен.
- Как это выявляется?
- Адвокат говорит, что он заразился после сдачи крови.
- Но у ребенка же выявили ВИЧ…
- Выявили, но причина, откуда [заражение] – не выявили. Он же оперированный. Много инъекций получил, может, заражение оттуда, но источник найти не можем.
- Вы считаете себя виноватым в том, что кровь ВИЧ-инфицированного попала к ребенку?
- Я себя не считаю виноватым. Мы все, что надо, сделали: обследовали донора, проверили анализы. Оказывается, в лаборатории по-другому, визуально (курсив наш - ред.) смотрели, аппарата не было, может, тогда запустили инфекцию.
- Вы имеете в виду, когда кровь проверяли в лаборатории?
- Да. Они сказали, что кровь нормальная, и мы ее дали на переливание.
- Я не поняла, донор заразился после переливания или все же в вашей лаборатории кровь неправильно проверили?
- Нам дали отрицательный результат.
- Но вы же сказали, что в лаборатории не было аппарата и они смотрели визуально. Как ВИЗУАЛЬНО можно проверить наличие ВИЧ?
- Они так сказали, что визуально смотрели.
- Как?
- Я не СПИДолог, но говорят, что в то время микроскопа или какого-то аппарата не было. Сказали, что кровь нормальная, мы ее перелили, а потом нам сказали, что у донора обнаружили ВИЧ. После этого (сдачи крови) он ездил в Россию, может, там заразился. Сейчас идет расследование. Но окончательных результатов нет.
- Ваших лаборантов из больницы уволили?
- Нет.
- Почему, если они без микроскопа проверяют наличие в крови ВИЧ?
- Это должен решать Минздрав. Я не могу увольнять.
Беседа была окончена. Однако через 10 минут мой собеседник уже сам позвонил и сказал: «Я донора не принимал, принимал другой доктор. Меня тогда не было. Как я могу заразить ребенка, если меня там не было?!»
- Но выше в интервью вы мне говорили совершенно другое…
- Да, донор был нормальный, но кровь выдавали сотрудники, не я. Выдает старшая медсестра. Если тест положительный, то мы кровь бракуем.
- Тогда почему по этому делу вы проходите, как подсудимый?
- И я об этом же говорю. Я не знаю, почему прохожу, как обвиняемый. Донора не видел. Даже донор сказал, что не видел меня. Я не понимаю, если меня не было, как я мог заразить ребенка. Ребенка жалко, но и меня жалко. Ладно, я бы участвовал в этом деле, но никакого участия не было.
На этом разговор был окончательно завершен.
В распоряжении «Ферганы» есть копия допроса обвиняемого (назовем его К.А.), где он говорит: «согласно карточке донора, там стоит моя подпись, значит, беседу с ним проводил я, а журнал регистрации по крови заполнил А. (имя другого врача). В настоящее время не могу сказать, проводил беседу с ним я или А.»
Следователь: «Все доказательства собраны»
Для получения полной картины мы встретились и со старшим следователем по особо важным делам Следственного управления Генеральной прокуратуры Кыргызстана Мухаммедом Карашевым
М.Карашев рассказал, что подсудимым - завотделением трансфузиологии и медицинской сестре-лаборантке территориальной больницы - вменяется статья 117 ч.4 «Заражение другого лица ВИЧ-инфекцией вследствие ненадлежащего выполнения медработником своих профессиональных обязанностей». Наказание за нее - ограничение свободы сроком до пяти лет либо лишение свободы сроком до пяти лет с лишением права занимать определённую должность или заниматься определённой деятельностью сроком до трех лет.
«По ВИЧ было предъявлено обвинение двум работникам. Что касается факта операции (трепанации) потерпевшему, то этот факт был расследован отдельным уголовным делом. Есть комиссионное заключение судебно-медицинской экспертизы, на основании которого было предъявлено обвинение по ст.119 ч.1 «Ненадлежащее исполнение профессиональных обязанностей медицинским работником», санкции по этой статье предусматривают лишение права занимать определённые должности на срок до пяти лет либо штраф в размере от 20 до 50 расчетных показателей. Это преступление относится к категории преступлений небольшой тяжести. Но в ходе следствия врач заявил ходатайство о прекращении уголовного дела за истечением срока давности. Срок давности по этой статье – один год. Дело в том, что потерпевшие к нам обратились в декабре 2011 года, то есть уже после истечения года. На момент расследования и выявления фактов нарушений уже сроки давности истекли, и дело пришлось прекратить», - рассказал следователь.
Рассказывая о ходе следствия, Карашев отметил, что им были добыты достаточные доказательства, и у него есть все основания полагать, что преступления были совершены медицинскими работниками больницы. «Именно их действия подпадают под 117 статью, поэтому мной вынесено постановление о привлечении их в качестве обвиняемых и предъявлено обвинение».
Комментируя заявления заведующего отделением, что он якобы в тот день не был в больнице, Карашев сказал: «Завотделением в тот день был на работе. Кроме того, в карточке донора, у которого взяли кровь, есть роспись этого врача. Это доказано следствием, карточка признана вещдоком и приобщена к материалам уголовного дела. Что касается донора, то согласно нормативным документам, в диагностике ВИЧ есть понятие «период окна». Например, сейчас сдают анализ, проверяют на инфекции, но анализы их не показывают. Но в срок до полугода эти инфекции могут появиться. Это и называется «периодом окна». В этом деле «период окна» был. В июне взяли кровь у этого донора, а в августе его кровь перелили. Но врачи не имели право этого делать: согласно медицинским инструкциям, врачи должны хранить кровь не менее 6 месяцев, после этого опять вызвать донора, провести контрольную проверку, и только, если кровь чистая, переливать ее. Однако на местах это правило не соблюдается, врачи объясняют тем, что у них нет оборудования для хранения крови в течение полугода».
Карашев отметил, что по итогам расследования уголовного дела Генпрокуратура вынесла постановление об устранении причин и условий, способствующих совершению преступления. В ходе следствия в больнице были выявлены нарушения, касающиеся только одного больного – этого мальчика. Нарушения эти были указаны в постановлении, оно направлено на имя министра здравоохранения и было рассмотрено на коллегии Минздрава в январе 2013 года. Пока официального ответа от министерства не поступало.
«Я не могу комментировать решения судов двух первых инстанций. Однако те основания, которые городской и областной суды указали и приняли за основу и согласно которым постановили направить дело на доследование, я считаю необоснованными. Они делают ссылку на факты, которые были предметом рассмотрения и расследования уголовного дела. Они указывают, что тот больной в первоначальных анализах не идет зараженным. Но есть инструкция медиков, согласно которой, если они выявляют ВИЧ у гражданина, то его кровь отдают в областные центры для перепроверки. После того, как областной центр даст ответ, что она положительна на ВИЧ, врачи сообщают об этом в соответствующие органы. Следственным путем мы установили, что у больного выявлен ВИЧ, а в журнале было написано, что донор не болеет, а потом вышли дополнительные анализы, что результат на ВИЧ был положительный. В связи с чем решение Верховного суда об отмене решений судов 1 и 2 инстанции, а также о направлении дела на рассмотрение в городской суд, но в новом составе суда я считаю правильным», - сказал Карашев.
«Уголовное дело было направлено в суд в начале июня 2012 года. Уже год его тянут, вот такая получилась волокита. И если так и будут тянуть до августа, то и по этому делу истекут сроки давности. Дело в том, что ст.117, по которой проходят другие два подсудимых, относится к категории преступлений менее тяжких, по законодательству по менее тяжким преступлениям срок давности – три года. Получается, что в конце августа текущего года, если суд так и будет тянуться, истечет срок давности и этого преступления», - заключил Мухаммед Карашев.
Злоключения этой семьи очень показательны. Три года мучений – и никакой справедливости. История заражения одного ребенка показала весь срез проблем Кыргызстана лучше, чем множество публикаций в СМИ: в этом деле, как в зеркале, отразились и низкая квалификация врачей, и плохое оснащение больниц, поборы, взяточничество, угрозы, родоклановость, несовершенство судов...
«Фергана» же будет продолжать следить за этим делом и надеяться, что Гуле удастся добиться справедливости. После решения суда мы опубликуем и имена врачей, и название города. Страна должна знать своих героев.
Екатерина Иващенко
Международное информационное агентство «Фергана»
