Гончарное производство в Риштане прошло все фазы развития - от домашнего гончарства до современного производства. К концу XIX в. Риштан оформился в один из крупнейших в Средней Азии центров по выпуску глазурованной посуды. Как свидетельствуют этнографы, "в конце XIX-нач. ХХвв. в Риштане насчитывалось 80 гончарных мастерских, в которых работало 300 человек... В мастерской работали мастер, члены его семьи, в некоторых - один-два подмастерья. За сезон, который продолжался 6-7 месяцев, выпускалось 1500-1700 изделий..." Это был период формирования цехового производства, в котором каждый мастер специализировался на одном из видов продукции или на одном из процессов производства. Существовало строгое деление между двумя основными группами риштанских мастеров, изготовлявших неполивную и глазурованную посуду. Одну представляли кузагары и танурчи - искусные формовщики, выделывавшие крупные сосуды хозяйственного назначения - кузы, хумы и прочую кухонную утварь, а также тануры - печи для выпечки хлеба. Иногда они использовали поливу в своих изделиях, но считали ее излишеством. В другую группу входили тавокчи - мастера по выделке разнообразной расписной глазурованной посуды: сафедпазы, чиннисозы, зардпазы. В каждом цеховом объединении были свой устав - рисоля, святой покровитель пир, и свой избираемый старейшина - аксакал. Существовало некоторое соперничество между кузагарами и тавокчи. Кузагары считали себя настоящими гончарами-кулолами - "основными хранителями старых традиций и основоположниками гончарства", но оставались в тени более преуспевающих и высокомерных тавокчи, расписная посуда которых пользовалась большим спросом и известностью. Обе группы мастеров проживали компактно, каждая в своем квартале: кузагары - в махалле Кузагарон (прежде Мир Хасан), тавокчи - в махалле Чиннигарон. До середины XIX в. эта махалля называлась Кулибегон (Рабы бека), а в более ранние времена - Калайи Поин (Нижняя крепость). В этих старинных названиях запечатлены вехи истории Риштана и его жителей. В начале XX в. в квартале Чиннигарон насчитывалось 100 домов мастеров, занимавшихся, в основном, производством поливной посуды из фаянса - чинни. Расселялись гончары и в других кварталах города -махалле Кулолони Боло (Верхний гончарный квартал), Дукчион (квартал веретенщиков) и Казион (квартал судей). Ремесло мастеров постигалось в процессе продолжительного ученичества. Обучение мастерству у кузагаров проходило в более короткие сроки, чем у мастеров тавокчи. Но они редко допускали к своему ремеслу посторонних. Торжественный обряд посвящения в мастера - анжуман требовал присутствия многочисленных членов цехового объединения. У тавокчи собиралось на анжуман до 600 человек. На плов уходило до ста килограммов риса, кроме того, требовалось сделать хорошие подарки аксакалам. Не все молодые мастера могли себе это позволить. Они долгое время пребывали в учениках или уезжали на заработки в другие города и селения. Старейшины цеха строго следили, чтобы мастера, непрошедшие обряда посвящения, не открывали своих мастерских в Риштане. Было в обычае уезжать на работу в города Ферганской долины - Сох, Хатырчи, Ура-Тюбе, иногда в Самарканд и Бухару. Слава о риштанских мастерах шла по всей Фергане. В Риштан также приезжали обменяться опытом мастера из Андижана, Асаке, Канибадама, иногда из Гиждувана, Карши, Шахрисабза.
     К середине XIX в. сложились основные стилистические особенности риштанской школы гончарства, сохранившиеся до настоящего времени. Наиболее ранним видом гончарной посуды риштанские мастера считают бирюзово-медную - кабуди мисин, покрытую глухой поливой, подкрашенной окисью меди зеленовато-голубых тонов. Затем стали популярными изысканные изделия из фаянсового черепка - чинни, с тонким кружевом росписи под глухой бирюзовой поливой. Восстановление этой техники, забытой со времен средневековья, риштанские мастера адресуют братьям-гончарам Усто Абдуджалолу и Усто Абдуджамилу, которые привезли ее рецепты из Кашгара и Ирана. Особенно широко распространились изделия чинни в конце XIX в., во времена Усто Калли Абдуллы, наладившего производство этой посуды в Риштане. Помимо чинни, в широком обиходе была белофонная, расписанная ультрамарином посуда - ложувари, покрытая мягкой прозрачной ишкоровой глазурью. Голубая керамика Риштана вывозилась на рынки Ферганы, Самарканда, Ташкента и Бухары. Быстрому и повсеместному ее распространению способствовали не только отменное качество, но относительная дешевизна по сравнению с китайской посудой, ввоз которой из Кашгара к этому времени прекратился. Способствовали спросу особо почитаемый на Востоке цвет бирюзы и, конечно, использование риштанскими мастерами наиболее предпочитаемых местным населением форм и декора. Некоторые элементы подражания китайскому фарфору не вводили покупателей в заблуждение, даже при том, что наиболее предприимчивые мастера в целях лучшего сбыта ставили на поддонах изделий свои клейма в "китайском стиле". Посуду эту так и называли: елгон чинни, сопол чинни, тошкан чинни, чинни мусульмони, т.е. ложный, глиняный, ташкентский, мусульманский фарфор. Следует отметить, что в самом Китае глухая полива не применялась. Чрезвычайно красочные "парадные" изделия крупных открытых форм - блюда, чаши, богато орнаментированные сине-бирюзовыми растительными узорами по снежно-белому фону под прозрачной глазурью, часто украшенные подписями благопожеланий, - особенно ценились покупателями, служили предметом украшения мехмонхоны и подарком по случаю торжества. Им подражали повсеместно.
     Меньшее распространение получила в Риштане посуда, расписанная цветными ангобами под свинцовой глазурью золотисто-желтого или зеленовато-желтого цвета, за счет добавки окиси сурьмы - малгаша. В начале XX в. ее производством занимались зардпазы Усто Тохта, Усто Ташкулол, Усто Исамиддин.
     Имена многих риштанских гончаров этого времени, в совершенстве владевших тайнами глазури и талантом кистевой росписи, сохранились в памяти мастеров и были зафиксировованы исследователями - художником В.Развадовским, этнографами М.С.Андреевым и Е.М.Пещеревой, искусствоведом и мастером-керамистом M.K.Рахимовым и др. Наиболее известны среди них Усто Абдулла-чиннипаз (Калли Абдулло), выделывавший в 1860-1870 гг. изразцы для дворца Худояр-Хана в Коканде, Усто Тохта, Усто Мадамин Ахун-чиннипаз, ученик Усто Абдуллы, Усто Бой Ниязматов, работавший вместе с женой - талантливой рисовальщицей, Усто Абдул Саттор, Усто Маякуб Газиев, Усто Сали Бачаев и мн. др. Все они выделывали расписную посуду. Среди мастеров -кузагаров был наиболее известен Усто Сали.
     В конце XIX в. изделия риштанских мастеров вывозились на всероссийские выставки. В 1900 г. они успешно экспонировались на Всемирной выставке в Париже. Керамику Риштана сравнивали с лучшими европейскими майоликами и считали способной конкурировать с ними.
     Произведения многих мастеров этого времени вошли в музейные собрания Узбекистана, других стран, но, в основном, они представлены безымянными авторами, обозначая лишь типологическую принадлежность к региону происхождения. В научных исследованиях единодушно признается первостепенная роль Риштана в искусстве керамики XIX - нач. XX вв. Его считают "колыбелью керамического искусства всей Ферганы", под влиянием которого находились все керамические центры региона. В конце XIX в., с открытием в 1889 г. железной дороги из Ташкента в Фергану и массовым ввозом российского фарфора, начинается спад производства керамической посуды в Риштане. Бухара, Самарканд, а затем Ташкент становятся центрами нового Туркестана, и на первый план выдвигаются иные художественные направления в керамике.
     Много изменений произошло в риштанском промысле на протяжении XX в. В самом его начале, не выдержав конкуренции с привозной фабричной продукцией, распался цех кузагаров, сократилось производство дорогих сортов посуды, ушли из промысла многие мастера. В 1918 г. из цеховых мастерских тавокчи была создана первая артель гончаров "Чиннигарон", которую в 1927 г. переименовали в "Янги хает" (Новая жизнь). Это было довольно крупное промысловое объединение, в котором работало 70 керамистов разной квалификации. Но многие риштанские гончары предпочитали работать самостоятельно. Этот период связан с творчеством мастеров старшего поколения: Усто Узаком Шерматовым, Усто Холматом Юнусовым - сафедпазами; более молодыми мастерами - Усто Хайдаром Шосалимовым, сыном Усто Сали Бачаева, Усто Рустамом Касымовым, Усто Нишонбоем Заировым, сыном Усто Мазаира, Усто Абдул Касымом Балтабоем и Усто Ульмасом Ортыковым - кузагарами. Все они являлись потомственными мастерами, обучившими то поколение гончаров первой пол. XX в., которое, в свою очередь, передало опыт нынешним риштанским мастерам-керамистам: Усто Ахмаджону Дадабоеву, Усто Кодиру Хайдарову, Усто Мусе Исмаилову и др. Творческая судьба этих мастеров связана с работой в первых керамических артелях. В 1948 г. их в Риштане было четыре: самая крупная - "Янги хает", состоявшая в ведении Ташкентского художественно-промыслового союза; затем она перешла в Многопромысловый союз Ферганской области и стала художественным цехом Артели им. Сталина. В 30-е гг. многие риштанские мастера прошли профессиональную подготовку в Ташкентском художественно-техническом комбинате, обучились грамоте. Работали в артели и женщины, занимаясь в основном росписью и изготовлением игрушек-свистулек - хуштак. Для сохранения традиций Министерство местной промышленности Узбекистана проводило стажирование мастеров на других предприятиях. В 1936 г. Усто Холмат Юнусов, Усто Узак Шерматов, Усто Хайдар Усманов и Усто Мазаир участвовали во Всесоюзном практическом семинаре по обмену опытом, проведенном в Узбекистане. К 1941 г. мастеров, работавших вне артельного производства, в Риштане практически не осталось. В годы войны многие молодые мастера ушли на фронт. Артели занимались выпуском недорогой хозяйственной посуды и деталей технического оборудования. Потомственные мастера сафедпазы, работавшие с поташной прозрачной поливой, перешли на свинцовую глазурь. В 1960 г. артель "Янги хает" вошла в состав Риштанского керамического завода.
     Отношение к заводу риштанских мастеров до сих пор неоднозначно. С одной стороны, он позволил сплотить в единый коллектив основную группу мастеров-керамистов, предоставив им возможность профессионального обучения и стажирования на базе более развитых в техническом отношении производств. В Риштане создалась крепкая профессионально-техническая школа мастерства, позволившая подготовить несколько поколений молодых керамистов. С другой стороны, заводские производственные планы и эталоны, "спускаемые из центра", не позволяли в полной мере раскрыться творческим возможностям талантливых мастеров. Фабричные красители - цветные ангобы и глазури, в основном свинцовые, постепенно вытеснили трудоемкую технику ишкоровой глазури. Выпуск голубой посуды был прекращен уже в 30-е годы. Уходили из жизни мастера, забывались старинные рецепты.
     В ассортименте риштанской керамической продукции 1950-1960 гг. были, преимущественно, ярко ангобированные, полихромные изделия, выполненные в стиле ташкентской и гиждуванской керамики, но совершенно далекие от истинных классических образцов этих школ. Попытки творческого подхода к освоению новых для Риштана технологий проявили в этот период мастера: Мадамин Ахун, Тухтасин Абдурасулев, Н.Бабаджонов, Б.Нишанов, З.Бабаходжаев, Х.Саттаров и др. Они старались совместить традиционные для Риштана формы и орнаменты с нетрадиционными для него техническими средствами. Немногочисленные изделия этого периода, попавшие в музейные собрания, отличаются от широко тиражируемой заводской продукции лишь качеством формы и отделки. Риштанские мастера выполняли производственные планы, получали награды на многочисленных Выставках достижений народного хозяйства (ВДНХ), награждались званиями и дипломами. Тем не менее, в этот период знатоки и теоретики народного искусства констатируют упадок риштанской керамической школы, "потерявшей свое художественное значение". Слава наследников традиции бирюзово-голубой ишкоровой керамики перешла в конце 70-х гг. к мастерам Гурумсарая и художественным центрам таджикской части Ферганы. Следует хаметить, что технология производства ишкоровой керамики в Риштане не была утрачена безвозвратно. В памяти старых мастеров сохранились секреты изготовления ишкора, технологии чинни, не хватало практических навыков. В условиях же заводского планового хозяйства не было предпосылок к возрождению забытых технологий. Попытка риштанских мастеров наладить производство посуды чинни, предпринятая в 30-е годы, не увенчалась успехом, так как артель не могла обеспечить сбыт этой продукции. В середине 70-х гг. на Риштанском заводе начался эксперимент по восстановлению ишкоровой керамики. Занималась этим группа мастеров под началом Ибрагима Камилова и Ашурали Юлдашева. Одновременно с ними в Коканде работал над этой технологией Шарофиддин Юсупов. Ему помогали советами старые мастера Гурумсарая. Многолетние опыты мастеров увенчались успехом, и технология ишкора была внедрена в заводское производство. Промысел обрел второе дыхание. Риштанской керамике был возвращен ее классический колорит.
     Возрождение лучших традиций риштанской школы в последние десятилетия вашего века связано с творчеством мастеров нескольких поколений. При общей приверженности традициям школы их искусство отмечено яркой индивидуальностью. Имена этих художников вошли в историю народного искусства Узбекистана второй пол. XX в., а произведения - в музейные собрания республики. Старший в этой когорте мастеров - Ибрагим Камилов, представитель старейшей в Риштане династии потомственных мастеров. Удивительное сочетание таланта, скромности, доброты и трудолюбия снискало Ибрагиму Камилову уважение всего многочисленного цеха риштанских мастеров. Все они, независимо от возраста, называют его "Усто". С ним связано на только возрождение забытых технологий, утраченных форм и мотивов росписей, но и сложение творческого духа в коллективе.
     Шарофиддин Юсупов, пожалуй, самый известный из риштанских мастеров росписи - усто наккош. Наследуя лучшие традиции старых мастеров, он добился блестящих результатов и стал первым в Риштане действительным членом Академии художеств Узбекистана. Многие из разработанных им "сюжетов" росписей стали классическими в риштанских орнаментах. В середине 70-х гг., в пору его пребывания на посту главного художника Риштанского завода, им было разработано свыше 20 эталонов росписей декоративных блюд.
     Современные мастера Риштана восприняли и творчески переосмыслили художественную систему искусства прошлого, выработанную многими поколениями их предшественников. В решении различных форм риштанской керамики, ее орнаментики лежит принцип декоративно-утилитарный, с преобладанием того или иного качества. В основном же, в изделиях риштанцев декоративность не мыслится без практического применения и, наоборот, функциональность - без художественно-образного решения предмета. Эта характерная черта присуща всем видам изделий, бытующих в едином стилистическом направлении. Впрочем, эти качества неразрывного единства пользы и красоты свойственны и другим локальным школам керамики Узбекистана - Гиждувану, Гурумсараю, Шахрисабзу, Ургуту, Хорезму, отчасти Ташкенту и Самарканду.

Начало - Окончание статьи.