На российского правозащитника Бахрома Хамроева завели уголовное дело о «резиновой квартире»
В постановлении о возбуждении уголовного дела указано, что Хамроев действовал «из личной заинтересованности», знал, что они не будут жить по адресу регистрации и тем самым «лишил возможности отдел УФМС России по Москве по району Бибирево в СВАО… осуществлять контроль за соблюдением вышеуказанными гражданами миграционного учета и его передвижения на территории РФ».
«Я регистрировал в своей квартире тех людей, которые реально нуждались в помощи и хотели легально находиться в России, никаких денег с них не брал, — говорит Хамроев. — Например, Валишер покинул родину после событий 2010 года в Оше, его задерживали в России и хотели экстрадировать в 2012 году, но освободили в 2013 году после применения ЕСПЧ 39-го правила, его делом занимается Комитет „Гражданское содействие“, он время от времени жил у меня с 2016 года, а затем съехал. Власти ставят перед мигрантами обязанность быть зарегистрированными и в то же время наказывают тех людей, которые их регистрируют у себя. Получается замкнутый круг. Власти как будто специально делают невозможной легальную жизнь мигрантов из Центральной Азии в России».
В последние годы давление со стороны властей Бахром ощущал постоянно. В 2016 и 2017 годах сотрудники ФСБ проводили в его квартире обыски. Жалоба Хамроева на их незаконные действия рассматривается прокуратурой. Ранее, в 2010 году, Хамроева избил сотрудник ФСБ, в 2011 году на него напали неизвестные, устроившие засаду в его подъезде. Ни один из этих инцидентов не был расследован. На телевидении выходили сюжеты с клеветой на Бахрома и с использованием кадров скрытой съемки.
12 февраля Бахрому позвонил участковый и спросил, может ли он дать телефоны зарегистрированных у него в квартире выходцев из Центральной Азии, мол, надо проверить, не уехали ли они в Сирию. Бахром дал телефоны двоих — Кадирова и Рустамова, третий недавно вернулся в Узбекистан. Эти двое и стали свидетелями по уголовному делу. Их практически сразу взяли в оборот, получили объяснительные, что в квартире у Бахрома они не живут. В тот же день сообщение о «преступлении» было зарегистрировано в ОМВД по району Бибирево.
На следующий день участковый попросил Бахрома зайти в полицию. Там ему сообщили о возбуждении уголовного дела и пригласили утром 14 февраля в отдел на встречу с дознавателем. Перед этим участковый упоминал о контактах полиции с ФСБ по делу Хамроева. 14 февраля Бахром весь день провел в ОМВД со своим адвокатом Тимофеем Широковым. Его допросили в качестве подозреваемого. 15 февраля провели очную ставку со свидетелем Кадировым.
«Это дело так же нелепо, как известное дело правозащитницы из Обнинска Татьяны Котляр. Только размах иной: два человека, а не 2 тысячи человек. При этом суть обвинения так же нелепа, — говорит руководитель Сети „Миграция и право“ ПЦ „Мемориал“ Светлана Ганнушкина. — Государство требует от лица, ищущего убежища, иметь регистрацию и так называемую „принимающую сторону“. Но это возможно только в том случае, когда есть кто-то, пригласивший мигранта на работу или в гости. Беженца же никто не приглашает. Если государство требует, чтобы он имел регистрацию, то оно обязано само предоставить беженцу адрес, по которому он может зарегистрироваться, а лучше, и жить. Тогда можно требовать, чтобы он всегда был готов через этот адрес связаться с государственными органами, собственно для чего и служит регистрация. Но такой услуги нет. Поэтому лица, ищущие убежища, участники Госпрограммы добровольного переселения соотечественников в Россию, вынужденные переселенцы регистрируются у „добрых людей“ — бескорыстных, как Котляр и Хамроев, или тех, кто эту регистрацию превращает в бизнес».
По словам правозащитницы, закон, по которому намерены судить Бахрома Хамроева, названный народом законом о «резиновых квартирах», был бы не нужен, если бы государство не ставило в зависимость от регистрации реализацию человеком своего права на убежище и иных прав. «Но так уж повелось, что в нашей стране проблемы не решаются — с ними борются. В этой борьбе тумаки получают те, кто пытается компенсировать недостатки законодательства и помочь людям их преодолеть», — отмечает Ганнушкина.
«Дело не в „резиновых квартирах“, — считает член Совета ПЦ „Мемориал“ Виталий Пономарев. — Предъявленное обвинение — только повод для расправы с правозащитником, известным своей активной позицией по защите беженцев из Центральной Азии, которым угрожает принудительное возвращение на родину при участии российских спецслужб».
