Адвокат гражданина Таджикистана, ставшего жертвой националиста, отстоял право подзащитного на переводчика
Пятого февраля 2017 года Абдулхаким Кенжаев, подрабатывавший таксистом, вез своего клиента Владислава Валуева в Мякинино. Когда они приехали по указанному адресу, Валуев попросил Абудлхакима подержать бутылку с алкогольным напитком, которую до этого держал в руках, и полез в карман куртки. Но вместо денег он достал нож и со словами «черно…е твари заполонили Москву» начал расправу. Первый удар пришелся в левую щеку Кенжаева, второй – под глаз, третий – в лоб. Абдулхаким стал в панике выбираться из машины. Пока он отстегивал ремень безопасности, Валуев успел нанести еще три удара ножом: два по левой руке и один – в спину. На земле Кенжаеву удалось заломить руки Валуева за спину и, удерживая агрессивного юношу, вызвать полицию и скорую.
В июле Мировой суд Кунцевского района приговорил Валуева к 300 часам обязательных работ и компенсации ущерба потерпевшему в размере 10 тысяч рублей. Дело было квалифицировано как «причинение легкого вреда здоровью» с мотивом «национальной вражды и ненависти». И это при том, что преступник нанес Кенжаеву 6 ножевых ударов, исполосовав ему все лицо, и не скрывал своей ненависти к мигрантам ни в момент, когда полосовал Кенжаева ножом, ни в зале суда, когда объяснял свои мотивы. Адвокат Кенжаева Магомедшамиль Шабанов, сотрудничающий с Комитетом «Гражданское содействие», подал апелляционную жалобу на решение мирового суда, запрашивая справедливого, более сурового наказания для агрессора.
Слушание в суде апелляционной инстанции началось с того, что судья Ирина Химичева попросила Кенжаева показать миграционную карту, прокомментировав: «Сейчас мы проверим законность пребывания на территории Российской Федерации». Забрав документы, чтобы их отсканировать (хотя суд – не полиция, и проверка законности нахождения Кенжаева на территории РФ — не в компетенции этого органа), судья спросила, необходимо ли присутствие переводчика на заседании. Пострадавший отметил, что в суде первой инстанции переводчик был, и он нуждается в его помощи и сейчас.
Однако ходатайство адвоката Шабанова перенести заседание в связи с отсутствием переводчика, было удовлетворено не сразу. Судья задала серию уточняющих вопросов:
- Вот мы сейчас с вами разговариваем на русском языке, Кенжаев, вы меня понимаете? И адвокат с вами говорит по-русски.
Кенжаев растеряно молчал.
- Вам для письменного перевода нужно, чтобы документы на ваш язык были переведены? – задала наводящий вопрос Химичева.
Адвокат Шабанов попытался пояснить, что его подзащитный испытывает трудности в понимании юридических терминов.
- А вы на каком языке с ним общаетесь? – поинтересовалась судья.
- Через переводчика, а на бытовые темы – по-русски, – пояснил юрист.
- Ну, а я что говорю. Я же не на юридические темы сейчас с вами разговариваю, – возмутилась Химичева. – Вообще для того, чтобы сейчас прибыть в Российскую Федерацию, получить патент, сдают русский язык, историю Россию.
- Но мы же сейчас не обсуждаем вопрос получения патента, – отметил Шабанов.
- Это прежде всего мы обсуждаем – знание и владение русским языком, – пояснила судья.
- Обсуждаем совершенное преступление, уважаемый суд, – уточнил адвокат.
- Защита, со мной пререкаться не надо, - предупредила Химичева.
Адвокат Валуева отметил, что считает участие переводчика в процессе необязательным, так как раз Кенжаев въехал на территорию России, то должен знать язык — «и правовой, и бытовой». Старший помощник Кунцевского межрайонного прокурора гособвинитель Александр Максименко эту позицию поддержал: «У потерпевшего есть профессиональный защитник, который представляет его интересы… в принципе, новую информацию мы не рассматриваем… поэтому полагаю возможным обойтись без переводчика».
Несмотря на эти высказывания сторон, суд все же постановил перенести судебное заседание на 16 октября. Адвокат Магомедшамиль Шабанов подготовил жалобу на действия гособвинителя, отказавшего потерпевшему в его праве на переводчика, предусмотренном пунктом 7 части 2 статьи 42 Уголовно-процессуального кодекса России.
От редакции «Ферганы»: При всем уважении к представителям судебной системы России невозможно не заметить, что судья Кунцевского райсуда, рассматривающая дело пострадавшего от рук нациста гражданина Таджикистана, отошла от своей роли беспристрастного и независимого арбитра — во-первых, потребовав на проверку документы Абдулхакима Кенжаева, во-вторых, поставив под сомнение необходимость предоставления потерпевшему переводчика, что является его неотъемлемым правом, в-третьих, задав обвинительный тон при обсуждении вопроса необходимости владения русским языком. Еще более непонятна позиция представителя прокуратуры — органа, который призван защищать права граждан и осуществлять надзор за соблюдением законодательства. Кому, как не ему, должно быть известно, что переводчик предоставляется по требованию участников процесса безоговорочно. В такой ситуации вопрос объективности и беспристрастности рассмотрения дела Кенджаева вызывает определенные сомнения.
