«Справедливости и милосердия». Супруга Азимжана Аскарова обратилась к Комитету ООН по расовой дискриминации
Хадича Аскарова на фоне портрета мужа Азимжана. Фото с сайта Golos.kg
Вот уже 8 лет семья киргизского правозащитника Азимжана Аскарова, осужденного на пожизненное заключение, живет в ожидании дня, когда он выйдет на свободу. Об этом говорила супруга Аскарова Хадича, выступая 24 апреля в Женеве на 95-ой сессии Комитета ООН по ликвидации всех форм расовой дискриминации.
Хадича Аскарова напомнила мировому сообществу, что ее супруг Азимжан Аскаров, этнический узбек, художник, правозащитник и журналист, был задержан 15 июня 2010 года во время межэтнического конфликта на юге Кыргызстана. Азимжан тогда фиксировал последствия погромов и убийств мирного населения, совершенных с применением автоматического оружия. Находясь под арестом, он подвергался жестоким пыткам и унижениям, а в сентябре 2010 года был осужден по сфабрикованным обвинениям на пожизненное заключение.
В те страшные дни во время конфликта между киргизами и узбеками погибло более 400 человек. Тысячи людей были ранены, сотни жилых домов и других объектов сожжены. Местные и международные правозащитные организации, а также международные институты по правам человека отмечали странное несоответствие: хотя абсолютное большинство пострадавших в ходе конфликта являлись этническими узбеками, примерно 90 процентов осужденных на пожизненные и длительные сроки заключения также оказались узбеками. Выходит, пострадавшие и стали главными обвиняемыми?
Выступая перед членами Комитета ООН, супруга активиста сказала, что в январе 2017 года Чуйский областной суд, не проанализировав всех обстоятельств уголовного дела, оставил в силе приговор о пожизненном заключении ее мужа – невзирая даже на решение Комитета ООН по правам человека, который в апреле 2016 года рекомендовал кыргызстанским властям немедленно освободить Аскарова.
Хадича Аскарова передала членам Комитета, а в их лице – всему международному сообществу настоятельную просьбу-напоминание Азимжана Аскарова о том, что «не только он, но и десятки других, несправедливо осужденных по июньским событиям граждан ждут справедливости».
«Они ждут пересмотра своих дел в условиях, когда смогут защищать себя в суде, не боясь пыток и давления. Азимжан также просил напомнить всем, что тысячи наших граждан, которые вынужденно покинули свои дома после июня 2010 года, ждут дня, когда они смогут возвратиться домой без страха, что их арестуют и подвергнут пыткам», – сказала Хадича Аскарова.
По ее словам, сегодня она сама, а также их дети и внуки могут посещать Азимжана в тюрьме, хотя количество свиданий жестко ограничено. У Аскарова нет претензий по условиям содержания, в СИЗО-1 к нему относятся хорошо, но дело не только в этом.
Хадича Аскарова в Женеве
«Азимжан просил передать слова глубокой благодарности всем, кто его знает, помнит и прилагает усилия, чтобы его освободить, всем, кто поддерживал и поддерживает нас на протяжении этих долгих восьми лет. Он просит об этом каждый раз, когда я посещаю его. Спасибо вам всем от него и от всей нашей семьи! За все, что вы делали и делаете для нас! Мы надеемся, что в скором времени наши общие усилия дадут свои плоды, и справедливость восторжествует. Еще раз спасибо вам всем огромное!» – сказала в заключение супруга Азимжана Аскарова.
После своего выступления Хадича Аскарова передала членам Комитета открытое обращение, адресатами которого значатся УВКПЧ ООН, Комитет ООН по правам человека, ОБСЕ, Европейский Союз, международные и региональные правозащитные организации, участники международных форумов. «Фергана» публикует полный текст обращения.
«Я, Хадича Аскарова, супруга правозащитника и журналиста из Кыргызстана Азимжана Аскарова, осужденного в сентябре 2010 года на пожизненное заключение по сфабрикованным обвинениям, вновь обращаюсь к вам за помощью.
Хадича Аскарова у здания ООН в Женеве
Мой муж был арестован, когда фиксировал последствия межэтнического конфликта, погромов и убийств в селе Базар-Коргон, центре нашего района.
Конституция нашей страны гарантирует каждому судебную защиту его прав и свобод, предусмотренных национальным законодательством, международными договорами, подписанными Кыргызстаном, а также общепризнанными принципами и нормами международного права. Однако гарантии эти на деле не реализуются.
В январе 2017 года Чуйский областной суд, не проанализировав всех обстоятельств уголовного дела, оставил в силе приговор о пожизненном заключении моего мужа, невзирая даже на решение Комитета ООН по правам человека. Комитет ООН в апреле 2016 года требовал немедленно освободить моего супруга и при необходимости пересмотреть его дело, поскольку его вина не была доказана, а он сам подвергался жестоким пыткам и был лишен возможности выстроить в суде полноценную линию защиты.
Уголовное дело против моего мужа и семерых осужденных с ним было от начала до конца сфальсифицировано сотрудниками районной милиции и прокуратуры. В деле нет ни одного доказательства вины осужденных по этому делу. Все обвинение строится исключительно на клеветнических показаниях сотрудников милиции и спецслужб, которые они давали, чтобы отомстить моему супругу за его правозащитную и журналистскую деятельность.
Мой муж не раз обращался к властям Кыргызстана и мировому сообществу с просьбой провести его публичное тестирование на детекторе лжи с участием представителей международных организаций. Он был готов к публичной казни, если полиграф установит его виновность хотя бы на 30 процентов. Решив, что одной головы для наших властей мало, я тоже заявила о готовности к публичной казни вместе с мужем, если его вина будет доказана. Однако власти не ответили нам.
Хотя инициатором тестирования моего супруга на полиграфе была именно Генеральная прокуратура, увидев нашу уверенность, она быстро отказалась от своей же инициативы. Почему? Потому что они знают, что мой муж не виноват.
Власти Кыргызстана стали заложниками собственной лжи и преступлений против человечества, допущенных отдельными членами самопровозглашенного в июне 2010 года Временного правительства. За несколько дней до трагических событий в нашем селе Базар-Коргон мой муж сообщал члену Временного правительства Исмаилу Исакову о прибытии больших групп подозрительных людей в наше село. Он ставил этот вопрос и перед местными властями. Но никаких мер никто тогда не принял.
Мой муж также стал свидетелем прибытия в наше село большой колонны автомашин в ночь на 12 июня 2010 года. А 13 июня в селе начались погромы, в ходе которых были сожжены более 460 домов, принадлежавших узбекам, 23 мирных жителя были убиты из автоматического оружия, а более 50 человек получили огнестрельные ранения. Когда мой супруг дал показания об этом в суде, после суда силовики избили его до полусмерти, требуя никогда больше об этом не говорить.
Со временем эти факты всплыли в СМИ. Например, 24 августа 2012 года газета «Алиби» опубликовала интервью с генералом спецслужб Мирославом Ниязовым. Обвинив в слабости тогдашнего заместителя председателя Временного правительства Омурбека Текебаева, генерал признался, что 12 июня 2010 года он направил в наш район за свой счет сотни своих джигитов. 13 июня в нашем районном центре бесчинствовали и вооруженные группы Руслана Бекназарова, сына члена Временного правительства Азимбека Бекназарова. Все эти факты власти скрывают, обвиняя во всех грехах только узбеков.
Когда поднимался вопрос об освобождении моего мужа, тогдашний президент Алмазбек Атамбаев просил привести ему «хотя бы один факт, доказывающий невиновность Азимжана Аскарова». Я приведу их несколько.
1. Экс-омбудсмен Кыргызстана Турсунбек Акун в интервью газете «Вечерний Бишкек» 4 января 2013 года отмечал, что Азимжан Аскаров в момент убийства милиционера Мыктыбека Сулайманова находился дома, в полутора километрах от места преступления. Этот факт установила комиссия, созданная омбудсменом. Также Акун не раз заявлял о своей встрече с членом Временного правительства Азимбеком Бекназаровым, который тогда курировал силовой блок. Бекназаров говорил, что он освободит моего супруга, если тот даст ему какую-то видеокассету.
2. На пресс-конференции в Бишкеке 18 июня 2010 года тот же Азимбек Бекназаров заявлял, что Азимжан Аскаров был пойман на месте преступления, и есть трехчасовое видео, доказывающее его вину. На всех судах мы требовали показать это видео, но они не смогли этого сделать, потому что его нет в природе. И только в декабре 2016 года бывший начальник Базар-Коргонского РОВД Мергентаев в суде признался, что такого видео не существует.
3. Бывший генеральный прокурор Кубатбек Байболов 15 ноября 2015 года на встрече с представителями международной правозащитной организации FIDH заявил, что президент переходного периода Роза Отунбаева дала прямые указания, чтобы Азимжана Аскарова приговорили к пожизненному заключению. Байболов также отметил, что, даже если вина моего мужа была бы доказана, ему должны были дать не больше 15 лет заключения.
3. Моего мужа обвинили также в том, что 12 июня 2010 года на границе с Узбекистаном он пытался взять в заложники главу администрации Базар-Коргонского района Кубатбека Артыкова. Артыков утверждал в суде, что на границе тогда не было наших пограничников. Допрошенные Генеральной прокуратурой пограничники и другие свидетели показали, что 12 июня 2010 года пограничники были на своих постах и заявили, что не наблюдали там попыток взять кого-либо в заложники. Однако при пересмотре дела моего мужа по решению Комитета ООН в октябре 2017 года суд принял клевету Артыкова за чистую монету.
4. Заместитель прокурора Базар-Коргонского района Жамиля Тораджанова и надзиратель ИВС Кубаныч Умарахунов в ходе следствия также упоминали о существовании видеозаписи, сделанной на месте преступления. Вот уже 8 лет силовики боятся обнародовать эту запись, потому что там нет ни моего мужа, ни других осужденных по этому делу. Зато это видео помогло силовикам заработать огромные средства, шантажируя людей, попавших в кадр на мосту, где якобы был убит милиционер.
5. Согласно показаниям сотрудников милиции, 13 июня 2010 года, то есть в день гибели милиционера, они видели моего мужа в огромной толпе и с расстояния от 200 до 1000 метров слышали, как он призывал людей к насилию. Но ведь это абсолютная ложь! Даже в закрытом зале суда с расстояния 10-15 метров судьи не слышали выступавших без микрофона. Показания сотрудников милиции не совпадали, они противоречили друг другу и самим себе. Например, экс-начальник РОВД Мергентаев на последнем суде заявил, что не видел моего мужа на месте преступления. А до этого на всех судах говорил, что видел.
Когда речь шла о деле моего супруга, тогдашний президент Алмазбек Атамбаев с высоких трибун говорил, что наши суды независимы и он не вправе вмешиваться в их деятельность. В то же самое время он не раз говорил о коррупции в судах, о том, что судебная реформа не дала результатов. О том, что отечественной Фемиде не верят 90% населения, говорят и депутаты нашего парламента.
Более 90% пострадавших в трагедии июня 2010 года – узбеки. Абсолютное большинство осужденных по этим делам и объявленные в розыск около 900 человек – тоже узбеки. При этом почти никто не привлекался к ответственности за убийство узбеков, поджог и ограбление их домов. Также не наказаны участники крупномасштабного мародерства тех дней.
В Киргизской Республике не соблюдается гарантированное конституцией страны равноправие граждан независимо от их принадлежности к этническим или другим меньшинствам и группам. Государство и отдельные чиновники разделили граждан на «своих» и «чужих». Трагические июньские события 2010 года и правовой беспредел после них показали, что узбеки Кыргызстана на практике не имеют никаких прав и свобод.
Июньские события можно было предотвратить, но члены Временного правительства, взявшие власть вооруженным путем в апреле 2010 года, были тогда заняты распределением между собой министерских портфелей. Позже в организации межэтнического конфликта и других тяжких преступлениях власть обвинила узбеков, защищавших от вооруженных людей свои семьи и имущество. Десятки из них, включая моего мужа, были осуждены на длительные или даже пожизненные сроки заключения.
Прошло уже 8 лет с тех кровавых событий. Это достаточное время, чтобы всем остыть, посмотреть на случившееся без эмоций и беспристрастно, исправить грубейшие ошибки правоохранительных органов и судов, которые в этом конфликте приняли одну из сторон. Пришло время признать это и исправить ошибки!
Исходя из вышеизложенного, я прошу всех вас содействовать восстановлению справедливости по делу моего мужа, а также десятков наших сограждан, которые разделили его участь и приговорены к жестокому наказанию по надуманным обвинениям. Мой муж с первого дня ареста не признает себя виновным ни по одному из предъявленных обвинений. Ему уже 67 лет, его здоровье серьезно подорвано.
Мы все еще надеемся, что вы и все международное сообщество поможете нам восстановить справедливость!
С уважением, Хадича Аскарова».
Подготовил Абдумомун Мамараимов
