Human Rights Watch: «Кыргызский менталитет» потворствует домашнему насилию
«Я просила его успокоиться, не оскорблять меня. А он: «Это мой дом - что хочу, то и делаю». Я поднялась, говорю: «Ладно, делай что хочешь». Хотела уйти из комнаты, а он: «Стой, где стоишь». Обернулась – а он уже на меня идет. Выбежала на улицу. Он меня за волосы ухватил. Головой ударил о цемент на дворе. Я страшно перепугалась, прощения просила…»
На протяжении многих лет, пока продолжались побои, Гульнара несколько раз пыталась расстаться с мужем, а в 2010 году даже получила развод. Но, несколько успокоившись, она всегда возвращалась к нему, боясь, что дети будут подвергаться стигматизации как «растущие без отца». Десять лет муж издевался над Гульнарой, а в 2013 году ударил ее ножом. Женщина решила дать ход уголовному преследованию. Дело тянется уже больше двух лет…
Это одна из многочисленных историй, изложенных в докладе международной правозащитной организации Human Rights Watch (HRW) «Вызывайте, когда будет убивать». Реагирование государства на семейное насилие в Кыргызстане». HRW задокументировала случаи жестоких и продолжительных физических и психологических издевательств на основе более 90 интервью, 28 из которых было взято у переживших семейное насилие представительниц киргизской, русской и узбекской национальностей. Среди них были жительницы как сельской местности, так и городов, с уровнем образования от начального до высшего. Остальные беседы проведены с работниками служб помощи, представителями правоохранительных органов, уголовной юстиции и лидерами местных общин.
По итогам интервью HRW сделала вывод, что проблема семейного насилия в Кыргызстане стоит по-прежнему остро, а обращению за помощью или доступу к правосудию пострадавшим мешает целый ряд факторов:
«Кыргызский менталитет» и сохранение семьи. В интервью HRW пережившие насилие женщины, работники служб помощи, адвокаты, судьи, милиционеры и другие представители властей говорили о «кыргызском менталитете», который способствует терпимому отношению к семейному насилию и молчанию переживших его. Это мощные общественные установки на «сохранение семьи» любой ценой, традиция винить во всем жертву, экономическая зависимость от того, кто причиняет насилие, и страх перед ним. Переселяясь к мужу, женщина часто оказывается отрезанной от своей семьи и социальных связей. Так как браки нередко заключаются по религиозному обряду и официально не регистрируются, супруга лишается права на совместно нажитое имущество.
Привычка возлагать всю вину на жертву иногда проявляется совершенно открыто, даже среди официальных лиц. К примеру, в Нарынской области судья заявил, что женщины порой сами провоцируют насилие: «Муж побил жену - это факт, но, может, она его спровоцировала? Иной раз такие жены попадаются, что без насилия никак. Может, у нее муж безработный. Приходит домой каждый день, а жена то и дело его пилит: не работаешь, денег не приносишь, семью не кормишь, детей. Рано или поздно ему надоедает, и он на жену с кулаками».
Дефицит служб помощи и поддержки для переживших насилие. Неверие в правоохранительные органы и суд способно оттолкнуть жертв насилия от обращения с жалобами или подачи исковых заявлений. HRW установлено, что на всех этапах сообщения о фактах семейного насилия и обращения за помощью родственники, члены местной общины, сотрудники милиции и судебные работники склонны основные усилия направлять на примирение и побуждают женщин к сохранению семьи.
Когда Айгуль пыталась уйти из дома, муж каждый раз ловил ее у выхода и избивал. Однажды в результате побоев она получила черепно-мозговую травму, однако муж не позволил ей обратиться к врачам: «Я хотела в больницу пойти, а он меня из дома не выпускает. Говорит: «Ни в какую больницу ты не пойдешь. Пойдешь туда, там тебя кто-нибудь уговорит заявление на меня написать. Хочешь меня в тюрьму отправить, избавиться от меня? Ну уж нет, я первый от тебя избавлюсь». На следующий день, как побил, он меня из дома не выпускал».
Первая страница доклада Human Rights Watch. На фото - кровать в убежище для женщин на юге Кыргызстана. Убежищ в Кыргызстане очень мало, и они почти не получают помощи от государства. © Хиллари Марголис
Дефицит мест в убежищах, дефицит юридических услуг. По официальным данным, в 2013 году в кризисные центры и службы социально-психологической помощи обратились 7373 женщины, пережившие семейное насилие. Однако те кризисные центры, в которых побывали представители HRW, могут принять лишь около трех десятков человек. Один центр в Нарыне и один в Оше приостановили работу из-за отсутствия финансирования.
По данным медико-демографического исследования Кыргызстана за 2012 год, только 1,3 процента женщин, которые подвергались физическому или сексуальному насилию, обращались за помощью к адвокату. Многие даже не в состоянии оплатить адвокатские услуги. Например, подача обычного заявления может обойтись примерно в 500 сомов ($7).
Отсутствие расследований и случаев привлечения к ответственности. Закон о семейном насилии требует проводить расследования по заявлениям пострадавших. Однако даже в тех случаях, когда милиция регистрирует заявления, она этой регистрацией и ограничивается, почти никогда не вмешиваясь в ситуацию заявителя. Собеседники связывают это с общим отношением милиции к семейному насилию как к чему-то несерьезному. «Вы должны понять, что милицию вызывает одна из тысячи. Семейное насилие есть во всех наших семьях», - объяснял судья Ошского городского суда.
Ася рассказывала, как в Оше дважды в 2012 году вызывала милицию, когда ее жестоко избивал партнер. «Они спрашивали: «У него нож был? Пытался убить?» Я отвечаю: «Нет». Тогда они говорят: «Ладно, вызывайте, когда будет убивать, а то у нас и поважнее дела есть». По словам Аси, после этого она утратила веру в милицию: «Я не верю милиции, потому что все эти домашние дела их не интересуют. Такое - в каждой второй семье. Их больше интересуют грабежи, преступления».
Отнесение семейного насилия к незначительным правонарушениям. В тех случаях, когда пережившие семейное насилие все же обращаются с заявлениями, в милиции такие факты нередко квалифицируют как незначительные правонарушения. Это затрудняет статистический учет и оценку реагирования со стороны правоохранительных и судебных органов.
При этом, по данным МВД, в 2013 году было зарегистрировано 2542 факта семейного насилия, в суд передано 1302 административных дела (примерно 51 процент), из них 399 (31 процент) - по статье «мелкое хулиганство». По данным Минюста, в тех 998 случаях, когда судом налагалось административное взыскание, 64 процента пришлось на «мелкое хулиганство» и только 29 процентов - на семейное насилие.
Ориентация судебной системы на примирение супругов. Судьи отмечали, что они, как и милиция, исходят из приоритетности сохранения семьи, даже когда в семье имеет место насилие. Нарынский судья рассказывал: «Я объясняю обоим супругам, что такие проблемы - дело обычное, ваша семья здесь не уникальна… Если после этого жена понимает ситуацию, то, как правило, она забирает заявление».
Суды аксакалов. В некоторых общинах Кыргызстана конфликты разрешаются на местном уровне судами аксакалов. Закон о семейном насилии предусматривает для пострадавшей возможность самостоятельно обратиться в такой суд «с целью общественного порицания поведения лица, совершившего насилие».
Одна из жертв домашнего насилия, Кыргызстан. Фото с сайта Fresher.ru
Председатель одного из судов аксакалов в районе Оша Бахтияр Абулфайзиев рассказал HRW, что он стремится избегать применения санкций - ради сохранения гармонии в семье: «Мы можем наложить финансовые санкции, но из всех дел, которые мы рассматриваем, 90 процентов решаются полюбовно. Когда я так говорю, я имею в виду, что мы разговариваем с каждой стороной конфликта, помогаем им осознать, в чем они не правы… А штраф или публичные извинения могут навредить их отношениям, так что мы просто стараемся усадить их поговорить, понять свои ошибки, перевернуть страницу».
* * *
Доклад HRW продемонстрировал не только безразличие к этой проблеме родственников, милиции, судов, аксакалов, но и то, что домашнее насилие считают нормой сами жертвы. По данным медико-демографического исследования Кыргызстана за 2012 год, 33 процента женщин и девочек и 50 процентов мужчин и мальчиков в возрасте 15-49 лет считают, что у мужа есть право в определенных случаях бить жену. Жертвы насилия и работники служб помощи отмечали в интервью HRW, что в Кыргызстане семейное насилие считается почти нормальным явлением. 46-летняя Томарис М., которая на протяжении многих лет подвергалась физическим и словесным издевательствам со стороны мужа, не считает это чем-то из ряда вон выходящим: «В Кыргызстане думают, что все так живут. Все мужья бьют жен. Ничего такого». 46-летнюю Жыргал К. похитили для брака, впоследствии она трижды попадала в больницу из-за физического насилия со стороны мужа. «Подруги обычно говорят: и у нас то же самое, нужно держаться, терпеть», - рассказывала она.
С полным текстом доклада и рекомендациями, которые Human Rights Watch дала правительству Кыргызстана, можно ознакомиться по этой ссылке.
* * *
«Фергана»: Почему HRW для проведения исследования в Кыргызстане выбрала именно тему домашнего насилия?
Хиллари Марголис: По нескольким причинам. Почти десять лет назад, в 2006 году, HRW выпустила доклад о похищении женщин для принудительного брака. И нам было важно оценить, какая работа была проведена по устранению этой проблемы, какие вопросы остались нерешенными, и продолжить выступать за права женщин.
Во-вторых, сейчас в Кыргызстане рассматривается новый законопроект о защите женщин от насилия и важно, чтобы туда были включены меры по защите жертв насилия, обеспечен доступ к правосудию и чтобы заработали механизмы, обеспечивающие исполнение закона (в Кыргызстане до сих пор разрабатывается новый закон о социально-правовой защите и охране от семейного насилия вместо устаревшего Закона «О социально-правовой защите от насилия в семье» 2003 года. - Прим. «Ферганы»). Кроме того, в начале 2015 года Министерство социального развития получило грант по линии Целевого фонда ООН по искоренению насилия в отношении женщин. Думаю, что благодаря этому у правительства Кыргызстана появилась не только возможность победить эту проблему, но и шанс стать лидером в ее решении.
Я хочу отметить, что для HRW насилие в отношении женщин является одним из приоритетных направлений. Эта тема включает и домашнее насилие, о котором мы подготовили доклады по каждой стране мира. Мы привержены работе по этой проблеме как в регионе, так и во всем мире.
- Что больше всего поразило Вас при проведении исследований: молчание женщин и нежелание бороться за свои права или «кыргызский менталитет», который рассматривает домашнее насилие как норму?
- Проводя исследование, я действительно была поражена огромным давлением на женщин с целью «сохранить семью» и «кыргызским менталитетом», который требует от общества замалчивать факты насилия. Это определение я слышала на всех интервью: от членов семей, общественных лидеров, милиционеров, судей и даже представителей правительства. Приоритет сохранения семьи над здоровьем и безопасностью женщины был явным, особенно в тех случаях, когда собственная семья женщины призывает ее смириться с жестоким мужем или отказывается предоставить ей защиту от него. Жертве насилия, пожелавшей обратиться за помощью к кому-нибудь, в том числе - в милицию и суды, ее же семья чинит множество препятствий. А желание защитить женщину и обезопасить ее рассматривается как намерение расколоть семью и поощрение развода.
- С жертвами насилия вы провели 28 интервью. Насколько тяжело было уговорить их рассказать свои истории?
- Я думаю, что при любых условиях рассказывать историю о причиненном тебе насилии тяжело. И есть много причины, по которым женщины в Кыргызстане неохотно делятся этой своей бедой. Страх перед стигмой, страх возмездия со стороны насильника, давление социума, собственный стыд. Это всегда сложно - найти людей, которые расскажут свою историю. Мы, со своей стороны, прилагаем все усилия, чтобы свести к минимуму риски для тех, с кем мы встречаемся, - в плане их безопасности и морального состояния. Некоторые женщины не были готовы делиться своим опытом, и это нормально. Другие почувствовали облегчение, потому что хотели, чтобы их выслушали. Третьи делились своими историями в надежде, что это в дальнейшем поможет другим женщинам.
Мы встретились с удивительно сильными женщинами. Нам также повезло познакомиться с замечательными местными организациями, которые помогают жертвам насилия, - они помогли нам в организации встреч с женщинами, которые решились поделиться своими историями.
- Доклад показывает Кыргызстан не с самой лучшей стороны. Какой реакции вы ожидаете от властей?
- Мы очень рады, что правительство Кыргызстана уже признало, что насилие в семье является проблемой, об этом свидетельствует и закон от 2003 года, и разработка властями новых нормативных актов. Не думаю, что выводы нашего доклада станут сюрпризом для вашего правительства. Во время наших встреч с представителями власти они признали существование проблемы и то, с каким сложностями они сталкивались, пытаясь ее решить. Тот факт, что представители нескольких министерств встретились с нами во время нашего исследования, показывает готовность властей обсуждать проблему. Это позволило отразить в докладе и их точку зрения. Мы надеемся, что чиновники и в дальнейшем будут готовы обсуждать способы борьбы с насилием, причем не только с нами, но и между собой, и с представителями гражданского общества. Уверена, что все вместе мы хотим одного - оградить женщин Кыргызстана от насилия.
P.S. В тот же день, 29 октября, исполняющий обязанности главы киргизского МИДа Эрлан Абдылдаев сообщил президенту страныф Алмазбеку Атамбаеву, что Кыргызстан избран членом Совета ООН по правам человека на период 2016-2018 годы. Атамбаев отметил, что Кыргызстан прошел сложный путь в борьбе за возможность стать страной, где права человека являются наивысшей ценностью, для того, чтобы построить правовое, демократическое государство, основанное на уважении закона, прав и свобод человека.
Как показывает доклад HRW, Кыргызстану пока еще далеко до страны, где права человека - наивысшая ценность. Однако у властей есть все шансы изменить ситуацию, выполнив представленные в докладе рекомендации.
Екатерина Иващенко
