«Фергана.Ру» продолжает разговор о трудных путях интеграции стран Центральноазиатского региона. Под занавес ушедшего года в Москве прошли сразу три международных саммита на эту тему, но многостороннего экономического сотрудничества по-прежнему не получается. Процесс экономического объединения буксует, хотя и остается очень обсуждаемой проблемой. Чтобы еще раз попробовать разобраться в этом непростом деле, мы попросили известных политологов и общественных деятелей четырех центральноазиатских республик поделиться своим мнением о готовности или неготовности стран региона к глубокой интеграции.

О своем видении основных причин, мешающих интеграции стран региона рассказывает оппозиционер из Узбекистана, кандидат исторических наук Нигара Хидоятова.

- Глобализация мировой экономики и растущая конкуренция делают интеграцию на Евразийском пространстве просто необходимой. Нурсултан Назарбаев с самого начала выдвигал предложения о создании Центральноазиатского Союза, но, к сожалению дальше подписания намерений о создании дело не пошло. Причина в том, что после распада СССР на территории Центральной Азии во всех пяти государствах сложились авторитарные режимы. От трагикомичного в Туркмении до жестокого диктаторского - в Узбекистане, а как известно авторитарные режимы неохотно идут на сотрудничество между собой, скорее они будут воевать, враждовать, соперничать, чем объединяться и сотрудничать. Поэтому на сегодняшний день единственным жизнеспособным интеграционным объединением является Таможенный Союз и Евразийское экономическое сообщество (ЕврАзЭс). Теперь три страны работают над более глобальным проектом – Евразийским союзом, создание которого намечено на 2015 году. Речь идет о создании мощного экономического объединения с населением 250 миллионов человек. Экономический союз - это хороший пример для других стран. По итогам 2011 года Казахстан вошел в 50 ведущих стран по объему экономики и произвел товары на 200 миллиардов долларов. Странам Центральной Азии создание общего рынка даст свободный доступ товаров. Товары продаются, люди зарабатывают деньги, платят налоги, то есть, идет здоровый рост экономики.

- В начале ушедшего года Узбекистан выразил желание вступить в зону Свободной торговли. Как Вы оцениваете это намерение? И, насколько оно может быть важно для этой страны?

- Да действительно в феврале этого года Узбекистан направил ноту с просьбой о принятии его в ЗСТ, но ратификация договора зависит стран-участниц. Ценность этого вопроса нельзя ставить под сомнение, Зона свободной торговли - это первая стадия интеграции, а с интеграцией многие развивающиеся страны связывают свои надежды на быстрейший выход из нищеты и отсталости. Интеграция является инструментом решения важнейших экономических и национальных проблем. В интегрированных странах падает уровень инфляции, решаются проблемы с занятостью населения уменьшается отток профессиональных кадров. Свободное передвижение товаров национальных производителей, а также согласованность использования энергетических ресурсов, транспортных услуг, создание общих рынков и в первую очередь для сельхозпродукции. В целом большое количество фактов говорит о том, что страны Центральной Азии должны интегрироваться. Однако чтобы стать полноценным участником этого процесса, Узбекистану нужно решить ряд актуальных проблем. И в первую очередь - это либерализация внешнеэкономической деятельности.

Экономика Узбекистана блокирована, что мешает развитию частного предпринимательства. Также камнем преткновения является частая смена законодательства, которое к тому же не соблюдается самой властью. Для полноценной интеграции необходимо свободное передвижение финансов, но в Узбекистане банковский сектор не развит, банки Узбекистана скорее напоминают хозрасчетные центры. Ко всему прочему в стране нет конвертации. Конечно, при наличии политической воли можно провести либеральные реформы. Кто хочет, тот ищет пути, но это приведет к тому, что круг игроков расширится, в игру войдут «черные принцы другой крови». Что приведет к динамике политического процесса и нанесет удар по монополии политической элиты. Что, в свою очередь, сознает сама элита. Поэтому все это вызывает глубокие сомнения по поводу искренности намерения руководства Узбекистана войти в Зону свободной торговли.

- В сентябре этого года Россия и Кыргызстан подписали договор намерения по строительству гидроэнергетических сооружений, большую часть финансирования которых будет нести Россия. Это вызвало явное раздражение у соседнего Узбекистана. Как вы считаете, будет ли осуществлен этот проект, ведь Узбекистан выступает против и требует экспертизы проекта, а также право на Вето в ней. Насколько правомерна подобная позиция «соседа»?

- После революции 7 апреля 2012 года Алмазбек Атамбаев  стал делать ставку на развитие энергетической отрасли и Кыргызстан в этом направлении имеет большие успехи, - отвечает политолог из Кыргызстана, кандидат исторических наук Табылды Акеров. - Сегодня с помощью Китая строится электролиния Датка-Кемин, которая может обеспечить энергетическую независимость Кыргызстана. Также с российскими партнерами продолжается строительство ГЭС «Камбар-Ата-1». И Буквально недавно был подписан новый договор с Россией о строительстве энергетических каскадов на реке Нарын...

В Узбекистане особо не приветствуется стремление Кыргызстана стать энергетически независимой страной. Так как власти Узбекистана опасаются, что Кыргызстан сам станет определять, куда и как продавать электроэнергию и не будет, как сегодня, зависеть от Узбекистана, Казахстана. Не будет терпеть капризы соседей, которые постоянно пугают тем, что могут выйти из единого энергетического кольца....

У Узбекистана не будет прежних рычагов давления на Кыргызстан, чтобы он был послушным во многих вопросах или хотя бы вел наиболее гибкую политику в отношении него. И это все непосредственно может повлиять на внутреннюю политику и обстановку в Узбекистане. В конце концов, это может привести падению авторитета, имиджа власти и существующего режима в стране.

До революции 7 апреля 2010 года Кыргызстан для соседей представлялся страной без будущего. На Кыргызстан указывали пальцем и говорили, что это страна, погрязшая в долгах, где царит нестабильность, «клановая война», анархия, рейдерство, мародерство... Так, воспользовавшись слабостью Кыргызстана, власти в соседних странах пытались запугать своих граждан, чтобы они были более послушными. В противном случае, якобы их тоже ждет участь кыргызов. Но, сегодня все изменилось. Кыргызстан с помощью могущественных северного и южного соседей пытается стать независимой страной. Более того, Кыргызстан стремится стать энергетической державой, что и стало вызывать особое беспокойство в Узбекистане.

Отмечу также, что президент Кыргызстана не раз заявлял о том, что строительство ГЭС в Кыргызстане никак не будет ущемлять интересы его ближайших соседей - Узбекистана и Казахстана, призывая их к сотрудничеству. Сегодня можно сказать, что Казахстан включился в этот процесс. Но Узбекистан все еще выражает недоверчивое отношение, хотя Алмазбек Атамбаев в своем недавнем выступлении подчеркнул, что Кыргызстан не подписывал никакого договора  и не брал обязательств перед соседями по строительству ГЭС. Поэтому строительство будет продолжаться. В связи с этим, думаю, что Кыргызстану опасаться нечего, он будет следовать своему курсу и с помощью своих партнеров будет строить ГЭС и каскады на реке Нарын. И думаю, что Кыргызстан никогда не будет стремиться и даже не даст повода для ущемления интересов и прав своего ближайшего соседа Узбекистана.

- После того как Узбекистан заявиил о выходе из ОДКБ, Путин сделал свой выбор в пользу Кыргызстана и Таджикистана, предпринял шаги, на которые Россия не решалась двадцать лет. Так, Россия выделила значительные деньги на вооружение этих стран и более того подписала контракт на участие в гидроэнергетических проектах Киргизии. Как бы вы прокомментировали эти действия?

- Российская Федерация традиционно конкурирует с США за влияние на регион, - считает Санат Кушкумбаев, первый заместитель директора Института стратегических исследований при президенте Республики Казахстан. Цель действий Кремля - не только и не столько Узбекистан. Для Москвы важно сохранение Таджикистана и Киргизии в орбите своего влияния. У России остается небольшой набор инструментов для этого. Прежде всего - пакет предложений в сфере безопасности и обороны. Проекты по ГЭС - это также попытка оказать влияние на Узбекистан, но не прямо, а косвенно. Вряд ли без всесторонней международной экспертизы и одобрения, в том числе Ташкента, Москва вложит ресурсы в строительство этих грандиозных гидросооружений. Безусловно, все эти акции - очередной раунд геополитической игры с пока еще не однозначными перспективами.

- В то же время мы видим активизацию и динамику сближения Казахстана и Узбекистана. Как вы считаете, это позитивные шаги в сторону интеграции или Центральная Азия разделилась на два лагеря: Узбекистан-Казахстан и Кыргызстан-Таджикистан?

- К интеграции в Центральной Азии, конечно, страны региона это не приблизило. Пока внутренние межстрановые противоречия и игра внешних сил перевешивают. Динамика в отношениях Казахстана и Узбекистана наметилась, но она конъюнктурная и ограничена двусторонними отношениями. Астана дистанцируется от втягивания в противоречия по линии Ташкент-Душанбе-Бишкек. Поэтому не может быть и речи о появлении «лагерей» Казахстан-Узбекистан и Кыргызстан-Узбекистан. Кроме того, Астана, безусловно, остается важнейшим партнером Москвы (Таможенный Союз, ОДКБ и т.д.) в регионе.  Пока эти и ряд других факторов не позволяют говорить о позитивных изменениях в межстрановых отношениях в регионе.

- Интеграционный процесс Центральной Азии буксует по многим причинам, у стран есть взаимные и на сегодняшний день почти неразрешимые претензии, в частности, мы наблюдаем эскалацию конфликта между Узбекистаном и Таджикистаном. Официально причиной конфликта является строительство Рогунской ГЭС. Как вы думаете, не стоит ли за официальной версией другая причина? И как можно разрешить эту ситуацию, ведь от этих разногласий страдает деловая активность между государствами, бизнес, а также народы этих республик?

- Вопрос очень сложный, - говорит Зафар Абдуллаев из аналитического центра «Контент» (Душанбе). - Мне кажется, что проблема несогласия по поводу строительства Рогунской ГЭС все-таки носит экономический характер, потому что речь идет, по сути, об экономической независимости Таджикистана от Узбекистана и будущей конкуренции на региональном энергетическом рынке. Процесс такой независимости уже в стадии завершения, потому что Узбекистан своими негласными санкциями форсировал диверсификацию таджикской экономики, которая почти научилась жить без газа, без света и без нормального железнодорожного транзита.

Очевидно, что проблема в отношениях между странами - не в Рогуне, а в истории разделения и политических амбициях авторитарных режимов в двух странах. Оба лидера сделали ставки на национал-патриотизм в своей политике и любое послабление в отношение соседей может быть расценено как предательство и трусость. То есть, Каримов и Рахмон, быть может, - уже заложники своей же политической игры и не в состоянии выйти на конструктивный диалог. Сейчас состояние в обеих республиках относительно стабильное, но в случае ухудшения положения какого-либо из президентов они могут пойти на крайние меры с провокациями, включая военную агрессию, с расчетом отвлечь массы от революций и в рамках чрезвычайного положения давить внутреннюю оппозицию. В идеале сейчас между сторонами требуется посредник-гарант, который бы снял основные экономические претензии между ними. Это станет возможным, если Таджикистан и Узбекистан быстрее войдут во все существующие международные экономические союзы и организации, и ратифицируют основные документы ООН по правам человека и другие сопутствующие документы, но пока они не торопятся...

На мой взгляд, важнее найти посредника, которого бы признали обе стороны, нежели пытаться посадить их за стол переговоров тет-а-тет, но этот поиск затруднен, так как основные кандидаты в посредники - сверхдержавы и региональные лидеры - пока не хотят исполнять эту роль и вообще видят в напряженности между двумя республиками свои какие-то выгоды. Чтобы наши государства вновь стали дружными, границы открылись и началось тесно сотрудничество, нужны демократические преобразования в обеих странах, а как этого добиться - я лично не знаю.

- Во время конференции  в Дублине, состоявшейся 5-декабря прошлого года, Госсекретарь США Хилари Клинтон  выразила опасения в «советизации» таких  интеграционных проектов, как «Таможенный  Союз» и «Евразийский Союз». «Нельзя допустить ошибку. Мы знаем, что является целью, и мы пытаемся найти эффективный способ замедлить или предотвратить этот процесс», - заявила Х.Клинтон.

- Представляется, что данное высказывание Госсекретаря США Хиллари Клинтон, в первую очередь, имеет характер геополитической пристрастности, - комментирует это заявление Камолиддин Раббимов, политолог из Узбекистана, проживающий во Франции. - Несмотря на то, что новым Госсекретарем США становится сенатор Джон Керри, высказанные слова отражают концентрированную позицию США, а не отдельных политиков или идеологических групп в Вашингтоне.

В данной позиции есть несколько составляющих частей. Позиция является симптоматичной, поскольку США переживают сложные времена. Один из двух столпов этой державы - экономика - находится в кризисе, и это обстоятельство заставляет пересмотреть состояние второго столпа – военной мощи Вашингтона в сторону сокращения, уменьшения.

В первом и втором сроках своего президентства Владимир Путин смог конвертировать неудачи  и сложности Запада в свой успех. Главная геополитическая идея-проект третьего срока Путина – создание и укрепление «Евразийского Союза», границы которого определены бывшими странами СССР с дальнейшим расширением, а экономика определена как приоритетная основа интеграции. Тем самым, с точки зрения Вашингтона, Владимир Путин рассматривается как империалист, консерватор, интегратор со взглядами антиамериканизма.

Проект, предложенный американским политологом Збигневым Бжезинским по сдерживанию России (так называемая «Великая шахматная доска») до сих пор постепенно осуществляется. Согласно этому проекту, предлагалось изолировать Россию в трех ключевых окружающих ее регионах. В Центральной Азии предлагалось сделать ставку на Узбекистан, вывести официальный Ташкент из орбиты Москвы и крепко привязать к геополитике Запада. Данная геополитическая линия в 2005-2009 годах вышла из контроля в связи с непредвиденными для США событиями в Андижане. Однако сейчас Вашингтон и Ташкент опять договорились держаться прежнего курса, за что совсем недавно Узбекистан был особо похвален устами Збигнева Бжезинского за «стабильный курс в деле охраны национального суверенитета».

Возникает вопрос, насколько уместны опасения США о «советизации»  интеграционных процессов? Термин «советизация», «советизм» ассоциируется с несколькими основными характерными чертами бывшего СССР. Это тоталитарная идеология, централизация принятия решений, исполнение принятых решений на основе систематизированных механизмов принуждения со стороны Москвы. Но в условиях глобализации современная Россия не обладает никакими необходимыми ресурсами для выработки идеологии и систем принуждения новых независимых государств, не говоря уже об отсутствии на это политической воли.

Неконкурентоспособная идеология, основанная на принуждении и тем  самым вынужденная обратиться к  изоляционизму – удел локализма, а не глобализма. В новых условиях, на основе всяких жизнеспособных интеграций устойчиво будут находиться прагматичные, более выгодные предложения о благе. Думаю, американская сторона прекрасно понимает, что «советизм» безвозвратно ушел. Однако это очень удобный идеологический ресурс, используя который, идеи и проекты с участием Москвы можно парализовать в зародыше.

Касательно таких интеграционных проектов, как «Евразийский проект», необходимо выделить реальные потребности регионов и стран к кооперации и интеграции. В жизни государств и регионов мира география - это реальный фактор, с которым необходимо считаться. Исторические связи и представления, демография, политико-экономическая ситуация, миграция и многие другие факторы тоже сильно влияют на процессы интеграции или дезинтеграции. Представляется, что Центральная Азия в целях обеспечения своей безопасности и поступательного развития не может обходиться без координации, кооперации и интеграции, как между самими странами региона, так и с внешним миром, в первую очередь, с Российской Федерацией. И это объективное обстоятельство. Например, Таджикистан является «государством-полуостровом», с одной стороны окруженной горами, с другой стороны – Узбекистаном. Почти все коммуникации Таджикистана с внешним миром проходят через Узбекистан. А Узбекистан вот уже несколько лет изолирует Таджикистан, чтобы добиться желаемого решения и поведения со стороны властей Душанбе...

Другой пример исторических связей. Самый крупный город скопления граждан Узбекистана в мире - это, конечно же, Ташкент с более чем двумя с половиной миллионами жителей. Однако второй и третий города скопления узбеков и граждан Узбекистана в мире – это две столицы Российской Федерации. Согласно официальным данным, в Санкт-Петербурге работают и живут около 760 тысяч выходцев из Узбекистана, а в Москве 620 тысяч человек. И только потом очередь доходит до таких городов, как Самарканд, Андижан и Фергана с населением чуть более полумиллиона человек в каждом.

Думается, что Россия нуждается в интеграции не потому, что накапливает в себе имперский потенциал. А в точности наоборот, Москва убеждена, что интеграция призвана переломить внутреннюю комплексную (экономическую, социальную, политическую, демографическую) кризисную ситуацию и постепенно перейти к устойчивому развитию. У России есть свои синдромы, в том числе, Москва сильно страдает «синдромом распада», и оценивает свое здоровье именно через призму этой болезни. А интеграция для Москвы представляется лекарством от многих болезней. Но при этом в рамках интеграции Россия не собирается брать на себя всю полноту ответственности и содержания остальных. Тем самым, интеграция в новых условиях для Москвы – это прагматический, экономически направленный вектор геополитического координирования и объединения.

Вместе с тем всякие интеграционные проекты с участием России, с точки зрения остальных стран постсоветского пространства, это «объединение со вчерашним хозяином большого дома», где союзные республики были в правах воспитуемых детей, а Москва – отец, мать и жесткий воспитатель  в одном лице. А ныне, дети разбежались по сторонам, а Москва ныне чувствует, что стареет, скучает и нуждается по своим детям, старается хоты бы часть из них собрать вокруг стола по вечерам. Но дети боятся быть заново привязанным к вчерашней воспитательнице через побуждения и/или под принуждением.

Страх быть всосанным или  поглощенным со стороны экономически сильной и демографически голодной России, для стран Центральной Азии вполне естественное состояние. Однако ни изоляционизм, ни исключительно двусторонние отношения стран не могут заменить постепенных, пошаговых интеграций, нацеленных на создание единой системы для обеспечения комплекса интересов стран Центральной Азии. Изоляционизм или «блокировочное» участие в межгосударственных объединениях не является жизнеустойчивым механизмом обеспечения суверенитета. Представляется, что для обеспечения суверенитета необходимо сформировать многосоставную идентичность, и осуществлять многовекторную политику со ставкой на параллельные интеграционные проекты ради их наполнения, насыщения и взаимного сдерживания.

Подготовила Елена Бондарь

Международное информационное агентство «Фергана»