Казахстанские оралманы: Крах операции «переселенец»?
В Казахстане в начале текущего года без особого шума была приостановлена одна из самых амбициозных государственных программ – программа по переселению оралманов (каз. оралман - «возвращенец»), проживающих за рубежом, на историческую родину. Официально программа приостановлена «до особого распоряжения правительства», поскольку новая программа находится на стадии разработки в Министерстве внутренних дел.
«Не хотим жить в Казахстане!», «Ад для оралманов», «Оралманы поселились на свалке», «В Актау оралман с пятью дочерьми не может получить жилье» - с одной стороны, и «Оралманы – фактор риска», «Даригу Назарбаеву попросили выселить оралманов из Жанаозеня», «В Алматы оралманы угоняли и разбирали на продажу “Мазды”», «В Алматинской области набирает обороты скандал вокруг оралманов» - с другой. Это лишь выборочные заголовки к материалам и новостным сюжетам последнего времени, наглядно демонстрирующие двойственную ситуацию, в которой оказались казахи-переселенцы и инициаторы политики по репатриации казахских соотечественников.
Репатриация казахов на родину началась в 1991 году, вначале стихийно, но очень быстро правительство взяло переселение на контроль. Основная масса казахов прибывала из Монголии, Ирана, Узбекистана и Китая, как правило, из аграрных регионов, так что в правительстве надеялись, что этот фактор благополучно отразится на развитии сельского хозяйства страны.
То, что Казахстан оказался в одном ряду с Израилем, Германией и Россией, где на государственном уровне проводится политика по возвращению соотечественников на историческую родину, позволяло официальной Астане считать себя вполне состоявшейся страной, способной принять миллионы репатриантов.
Позже была принята программа на 2009-2011 годы «Нурлы кош» («Светлая кочевка»), которая ставила своей задачей рациональное расселение этнических иммигрантов и содействие в их обустройстве. На 2011-14 годы была установлена ежегодная квота на приезд десяти тысяч семей. По особому распоряжению президента Назарбаева в 2011 году квота была увеличена вдвое. Однако на практике она оказалась использованной на 36%, то есть даже меньше, чем по изначально установленной квоте. Сама же программа «Нурлы кош» была, фактически, провалена.
Всего 3250 семей приняли участие в организованном расселении, и половина из них выбрала Южно-Казахстанскую область, так что отстроенные дома для потенциальных переселенцев в ряде регионов стоят пустыми.
Шквал нареканий обрушился и от тех, кто заселялся по этой программе: низкое качество построек, проблемы с коммуникациями, но что самое важное – отсутствие какой-либо работы и перспектив. В сельской местности безработица просто зашкаливает, начать же свое дело не представляется возможным – все пригодные земли были разобраны более ушлыми соотечественниками, как водится, оказавшиеся бывшими председателями колхозов и совхозов и их родственниками. Так что новоприбывшим оставалось рассчитывать только на роль батраков: при заработной плате в 15-20 тысяч тенге (3-4 тысячи рублей) трудно назвать это как-то иначе.
Рассчитывать только на себя
В одной из многочисленных «новостроек» (в часе езды от города), раскиданных вокруг Алма-Аты, живет Бейбит, переехавший в Казахстан пять лет назад из узбекской Каракалпакии. Ему, в отличие от многих своих соседей, повезло устроиться охранником в городе, куда он ездит раз в два дня.
- Мы сами приехали сюда, и потом, через два года, нам дали статус оралманов, еле-еле мы получили этот статус. Деньги нам потом дали (после получения гражданства Казахстана – автор), но на эти деньги мы ничего здесь не сможем купить: ни землю, ни дом. Уже со временем мы собрали денег, купили участок и сами строили дом, - делится Бейбит.
Его саманно-глиняный дом ничем не отличается от построек его соседей. Однако вокруг новостройки полностью отсутствует растительность. И не только…
- Ничего нет. На электричество мы сами деньги собирали, поставили столб. Воды тоже не было, но деньги дали – нам скважину сделали, каждый дом сам себе. От акимата (местной администрации) никакой помощи нет, даже дороги нет. Есть еще медпункт. Но в остальном - я не чувствую, что правительство нам как-нибудь помогает. Как приехали, так и живем. Всех оралманов можете спрашивать, скажут одно и то же, - говорит Бейбит, привыкший решать все трудности самостоятельно, не полагаясь на государство.
Хотя, конечно, помощь была оказана один раз, когда после получения гражданства ему выдали полагающуюся материальную помощь на покупку жилья.
- Мы еще после получения квоты успели получить гражданство, а многие не успели. А без этого никого не берут на работу. Еще домовую книгу (свидетельство о прописке - ред.) сейчас везде требуют, но откуда у нас домовые книги, если еще документов на дом получить не можем? Еле-еле живем, и все так живут у нас. Еще трансформаторную будку выкупил местный чиновник, пришлось ему деньги давать, чтобы подключиться к электричеству, - перечисляет он свои проблемы.
Единственный плюс, по мнению Бейбита, - конфликтов с местными жителями нет. Может быть, потому что не так часто с ними пересекается.
- Мы живем вместе с оралманами, вся эта территория оралманская. Так что проблем никаких, - заверяет переселенец.
Большинство приехавших, подобно Бейбиту и его семье, предпочитают селиться компактно, с такими же репатриантами. Так проще. Тем более что на самом деле отношение соотечественников к приезжим далеко не самое радушное.
Не другие. Просто чужие
Несколько лет назад в поселке Жана-Курылыс близ Алма-Аты произошел чудовищный случай. Коренные жители поселка заставили семью оралманов выкопать похороненную на поселковом кладбище родственницу и захоронить отдельно от поселковых. Ни местные власти, ни приехавший имам так и не смогли повлиять на жителей поселка. Так что не только при жизни, но и после смерти оралманам дают понять, что они иные.
Месяц назад я побывал в Темиртау – небольшом городке, где расположен крупный металлургический комбинат. Мне показали несколько бывших детских садов, прекращенных в общежития для переселенцев, показали так называемую «трубу» - место, куда приезжают те, кому нужны дешевые рабочие для выполнения разовых работ. Почти все, кто собирается «на трубе» - из числа репатриантов.
- Работа в городе есть, жилье дешевое – на покупку квартиры выделенных денег как раз хватит. Вот только на работу требуются технические специалисты. У нас весь город на меткомбинате работает, а больше ничего и нет, - объясняла мне пожилая учительница, всю жизнь прожившая в Темиртау. – Сюда многие приезжают, а потом идут «на трубу».
Надо сказать, что в Темиртау я оказался по другому поводу: одну из гимназий с русским языком обучения (в которой учатся и дети казахов) передали казахскоязычной школе, раскидав классы по другим учебным заведениям города. Этот шаг вызвал сотни судебных исков со стороны учителей и родителей школьников, однако городской отдел образования своего решения не изменил, а суд принял его сторону.
В городском отделе образования свой поступок объяснили тем, что в город приезжает много оралманов, и стала ощущаться нехватка классов с казахским языком обучения.
Понятно, что симпатии к приезжим эта ситуация не добавила.
Астанчанин Ерлан Сарапов в какой-то степени обобщает реальное отношение к репатриантам со стороны «городских» казахстанцев.
- Сложно сказать, насколько они другие. Оралманы белые повязки со звездой Давида не носят. Зато мы часто падение культуры совместного проживания списываем на оралманов, но ведь это наши коренные соотечественники! Мне стекло в машине разбили ночью на парковке. Вокруг говорят: промысел безработных оралманов. Это не факт, но субъективно все отрицательное ассоциируют с ними.
- С экономической точки зрения все более ясно, - продолжает он. - Приглашать оралманов - это большие расходы. Окупаются ли они? Боюсь, что нет. В основной своей массе это низкоквалифицированные работники, которые могут заниматься обслуживанием, но экономику не поднимут. С политической точки зрения они как политическая группа себя пока не проявили, а значит, их общественная значимость сводится к той же формулировке: «понаехали тут», - которая может относиться в равной степени и к оралманам, и к переехавшим в город сельчанам. Если честно, то я вообще не поклонник деления по национальностям; человек должен иметь приоритет на основании личных качеств, а не по генам. Так что такие программы тешат самолюбие молодой республики, но пользы от них мало.
Отношение властей
Однако представители высших эшелонов власти, в отличие от Ерлана, иногда выражают свое отношение к оралманам в формулировках, далеких от политкорректности.
И как ни странно, первым «отметился» глава государства Н.Назарбаев, когда летом 2010 года в ходе поездки в поселок Кызылагаш, пострадавший от разрушительного селя и где проживает много репатриантов, заявил, что «оралманы еще недостаточно поработали на благо страны» и «нет никакой их заслуги в развитии экономики страны».
Никто из переселившихся тогда не осмелился возразить президенту.
Однако в сентябре 2011 года первый заместитель председателя Всемирной ассоциации казахов Талгат Мамашев во время круглого стола в ответ на критику репатриантов в адрес объединения заявил: «Не надо никуда идти жаловаться, что мы не работаем. Мне наплевать на вас и на ваши жалобы. Мы работаем, как работаем». После того как видео с высказыванием попало в сеть и вызвало шквал возмущенных отзывов, Т.Мамашев принес извинения, подчеркнув, что «наплевать» он хотел не на всех оралманов, а лишь на двоих, которые пишут на него жалобы.
Затем через месяц подкинул дров в эту «дискуссию» зять президента Тимур Кулибаев, возглавлявший национальный фонд «Самрук-Казына», куда входит крупнейшая нефтяная корпорация «КазМунайГаз». На встрече, посвященной продолжавшейся в Мангистау забастовки нефтяников, родственник президента заявил, что «сейчас в Жанаозен оралманы из Туркменистана и Узбекистана переезжают целыми селениями. В своих странах они были, будем говорить, на вторых ролях». Для большей убедительности он повторил: «У бастующих есть свои неформальные лидеры, которые вместе приехали из Каракалпакии». Так что, по мнению Т.Кулибаева, давным-давно надо было ограничивать приезд людей в Жанаозен, социальная инфраструктура которого не готова принять такое количество приезжих.
За эти высказывания активисты оппозиции пытались привлечь главу «Самрук-Казына» к ответственности, но, как и следовало ожидать, суд не нашел в его высказываниях признаков разжигания межэтнической вражды.
Оралманы после Жанаозена
Несмотря на то, что до жанаозенских событий было еще далеко, власти уже начали чувствовать в приезжих угрозу. Под Алма-Атой уже дважды происходили столкновения с полицией, в которые были вовлечены оралманы. В июле 2006 года произошли трагические события в поселке Шанырак, после того как местные власти решили снести ряд незаконных по их мнению построек. И 1 мая прошлого года опять же рядом с Алма-Атой в микрорайоне «Думан» произошли беспорядки после того, как оралманы пытались захватить пустующие земли под строительство.
Оба случая показали, что сплоченные общими проблемами репатрианты готовы на радикальные действия: и когда отстаивают свои права, и когда пытаются добиться того, что, на их взгляд, им положено.
Наконец, забастовка рабочих-нефтяников Мангистауской области, закончившаяся 16 декабря 2011 года в Жанаозене после применения полицией оружия против протестующих, вновь подняла тему оралманов на самом высоком уровне.
Так, первым высказался вице-министр труда и социальной защиты Биржан Нурымбетов, отметивший, что 26% уволенных нефтяников оказались оралманами.
Затем был спич от советника президента Ермухамета Ертысбаева, всегда считавшегося негласным рупором Астаны. «То, что происходит в Жанаозене, абсолютно не характерно для казахского менталитета. Казахи никогда не выступали против центральной власти, никогда. Основными организаторами в Жанаозене выступили люди, которые недавно получили гражданство Казахстана - они приехали из Туркмении, из Узбекистана, они еще не вписались полностью в казахстанский менталитет», - высказался советник.
Но уже после Жанаозена произошло еще несколько протестных акций, где вновь «засветились» оралманы. Две или три касались бедственного положения переселенцев, не имеющих своего жилья, а в Алматинской области жители поселка Акын Сара пошли на штурм отделения полиции - после второго убийства оралмана, которое, по мнению посельчан, также не будет раскрыто. Этот случай подстегнул уже бродившие в селе настроения среди оралманов вернуться в Китай, откуда приехало большинство из них.
Но и без того оралманы, приехавшие в Казахстан, в первую очередь, из Монголии и Китая, понемногу покидают негостеприимную историческую родину, предпочитая возвращение в более привычное, а порой и более безопасное общество.
29 января президент поручил правительству пересмотреть программу «Нурлы кош». По его словам, необходимо внести изменения в миграционное законодательство, внедрить систему оптимального расселения населения страны и «кардинально разобраться с оралманами, как мы их называем, - вопрос, который мы решаем по «Нурлы кош»: сконцентрировать их в одной точке и так далее, все это требует абсолютного пересмотра», сказал Н.Назарбаев.
Именно последнее высказывание привело к логической приостановке программы, которое можно рассматривать как фиаско многолетней попытки переселения соотечественников.
Видимо, чтобы как-то смазать «жанаозенский эффект», все чаще стали говорить о неэффективности программы по переселению в контексте нахлынувших китайцев, которые, дескать, используя возможности репатриации и коррупционные схемы, под видом казахов въезжают в страну.
Исполнительный директор общественного фонда «Айкап» и член партии «Руханият», вступающейся за интересы оралманов, Улан Шамшет, также считает, что программа по репатриации соотечественников понемногу сворачивается:
- Государство на самом деле не заинтересовано в возвращении казахов на историческую родину. По наблюдениям, в 90-х годах въехало больше казахов, чем в 2000-х, когда появилась программа «Нурлы кош». Она много критиковалась, да и сама программа выглядела как начало закрытия этого проекта по возвращению казахов на историческую родину. Власть может говорить, что программа порождала коррупцию, что деньги разворовывались, но это государственный долг - вернуть казахов на историческую родину, вот и все, - резюмирует он.
Между тем, из Жанаозеня началось негласное переселение «переселенцев». Хотя этим проблемы вряд ли решишь, так как по всему Мангистаускому региону почти во всех крупных нефтедобывающих отраслях трудятся оралманы.
А в начале мая в Атырау работники компании «Евразия строй капитал 2007», которая является подрядной организацией китайской компании, ведущей строительство завода углеводородов, объявили о приостановке работы, сообщило радио «Азаттык», акцентируя внимание на том, что «объявившие забастовку – работающие вахтовым методом оралманы из разных частей Казахстана».
Арман Бейсинбинов
Международное информационное агентство «Фергана»
