В Узбекистане вновь сократился и без того недлинный список журналистов, имеющих официальную аккредитацию при МИДе республики. Если год назад их насчитывалось 38, то в обновленном списке уже 33. Учитывая, что до андижанских событий в стране было аккредитовано порядка 80 представителей зарубежных СМИ, тенденция к сведению до минимума количества присутствующих иностранных корреспондентов очевидна.

На самом деле сотрудников зарубежных масс-медиа в Узбекистане еще меньше, поскольку многие из них, получив аккредитацию, возвращаются домой, чтобы иметь возможность в случае необходимости свободно приехать в Ташкент. Так что сотрудникам пресс-службы МИДа иногда стоит больших трудов собрать 8-10 корреспондентов на редкие пресс-конференции.

Сегодня в списке аккредитованных журналистов значатся пять представителей российских СМИ, два фотокорреспондента агентства «Reuters» (находятся не в Узбекистане), два сотрудника «Би-Би-Си Мониторинг», один корреспондент «Франс-пресс», одна корреспондентка бельгийской газеты «Ле Суар», семь корреспондентов китайских СМИ, пять – турецких, по трое казахских, иранских, азербайджанских корреспондентов и один киргизский.

Аккредитации лишился, в частности, собкор радио «Голос России» Рахим Султанов, аккредитованный в качестве корреспондента этой радиокомпании в Узбекистане с 1994 года. Сославшись на правительственное постановление о деятельности иностранных корреспондентов на территории Республики Узбекистан, он попросил разъяснить ему причину такого решения, однако его просьба осталась без вразумительного ответа.

Надо сказать, что утрата статуса аккредитованного корреспондента для узбекистанского журналиста фактически оборачивается лишением права на работу, поскольку власти республики всячески препятствуют работе без аккредитации. На сей счет есть даже правительственное постановление от 24 февраля 2006 года «Об утверждении Основных правил, регулирующих профессиональную деятельность корреспондентов средств массовой информации иностранных государств», подписанное премьер-министром Шавкатом Мирзиеевым. Несмотря на очевидное противоречие этого документа Конституции РУз и всем законам в области СМИ, в реальной жизни власти предпочитают руководствоваться именно им, демонстративно игнорируя основное законодательство.

При этом, исходя из смысла межправительственных договоренностей между Узбекистаном и Россией, работа без аккредитации не возбраняется: в «Соглашении между Правительством Российской Федерации и Правительством Республики Узбекистан о статусе корреспондентов средств массовой информации Российской Федерации в Республике Узбекистан и корреспондентов средств массовой информации Республики Узбекистан в Российской Федерации» от 1998 года говорится, что «если корреспондент не аккредитован, то ссылка на него в средствах массовой информации как на аккредитованного корреспондента не допускается». То есть о самом запрете на его деятельность не идет и речи. На практике, как уже говорилось, ситуация совершенно иная.

Лишение аккредитации одного из самых деятельных корреспондентов российских СМИ с наивысшей степенью вероятности можно объяснить двумя причинами: тем, что узбекские власти опасаются любой журналистской активности вообще, и резким усилением антироссийской направленности их политики, особенно проявляющейся в последние годы.

Так, в начале 2010 года аккредитации корреспондента российской газеты «Воскресенье» лишился известный журналист Валерий Ниязматов. По всей видимости, из-за вопроса, который он в качестве редактора русскоязычной газеты «Новый век» задал президенту России на Форуме европейских и азиатских медиа, проходившем в Москве в декабре 2009 года. Ниязматов поинтересовался мнением Дмитрия Медведева о свободе слова в российских СМИ. «Я надеюсь, во-первых, что у вас в Узбекистане с этим все в порядке, со свободой слова: раз Вы этот вопрос мне задаете, значит, видимо, узбекские мотивы Вас не очень волнуют», - ответил Медведев. Далее он заявил, что это «сложная философская тема: где границы возможного, где границы дозволенного» и закончил свой ответ словами, что по его мнению главная обязанность журналиста – говорить правду, а вот как он это делает – это его дело, его решение (полностью текст здесь).

Сразу же после столь близкого общения с главой российского государства Ниязматов был срочно отозван в Ташкент и на следующий день имел нелицеприятный разговор в соответствующей инстанции. Досталось и тем, кто санкционировал его поездку в Москву. А в начале 2010 года в обновленном списке аккредитованных зарубежных корреспондентов его фамилия уже не значилась.

Впрочем, опасение узбекских властей вызывают не только излишне тесные, на их взгляд, контакты сотрудников республиканских СМИ с Россией (империя зла), но и с любыми западными странами, в первую очередь с Турцией (Мухаммад Салих) и Соединенными Штатами (поддержка цветных революций). После серии «бархатных» переворотов настороженность и подозрительность у узбекистанских властей приняли форму тяжелой паранойи: в последние годы милиционеры в обязательном порядке переписывают данные всех журналистов, направляющихся в посольство США в Ташкенте на очередную пресс-конференцию или встречу с каким-либо известным американским деятелем. Сотрудникам Национальной Гостелерадиокомпании строжайше запрещено появляться на территории западных посольств без предварительного согласования своего визита с руководством. В результате многие из узбекских журналистов избегают любых встреч с представителями западных дипмиссий во избежание увольнения с работы.

Это вовсе не преувеличение: если зарубежных корреспондентов «нейтрализуют» путем лишения их аккредитации, то их местных коллег нередко увольняют за один лишь факт несанкционированной поездки в западные и сопредельные страны по линии соответствующих посольств. Например, в 2009 году за поездку во Францию были уволены два журналиста узбекских газет – Собиржон Якубов и Беккул Эгамкулов; через несколько месяцев за поездку в ту же страну из газеты «Uzbekistan today» был уволен журналист Дмитрий Поваров, а за путешествие в США поплатился должностью редактор другого крупного издания. Примерно в это же время расплатой за посещение Турции стало увольнение журналиста Национальной телерадиокомпании Салахутдина Хакназарова, а в 2010 году за поездку во время своего отпуска на юбилей Астаны, организованную казахским посольством, получила расчет редактор отдела международной информации негосударственного информагентства «Туркистон-пресс» Екатерина Хлоповских. Этот перечень, разумеется, далеко не полон.

К независимым журналистам в Узбекистане практикуется иной подход. В 2010 году прокатились громкие судебные процессы против корреспондента российской «Парламентской газеты» и редактора сайта «Вести.Uz» Владимира Березовского и корреспондента «Голоса Америки» Малика Бобоева, а также против фотографа-документалиста Умиды Ахмедовой. Все они были обвинены Ташкентской горпрокуратурой в оскорблении и клевете. Умида Ахмедова оскорбила и оклеветала весь узбекский народ, Владимир Березовский – неизвестно кого, поскольку в обвинительном заключении пострадавший вообще не фигурировал, а Малик Бобоев – «власть, сотрудников суда и правоохранительных органов». Кроме того, Бобоев посредством подготовки передач для радио «Голос Америки» распространял информацию, «отвлекающую граждан Узбекистана, разрушающую добрососедские отношения, пробуждающую недоверие к властям и правоохранительным органам, политическим партиям страны и народным депутатам, вызывающую среди населения панику» и так далее. По итогам скоротечных судов все они были признаны виновными, несмотря на то, что, согласно законодательству страны, инкриминируемые им деяния предусматривали наличие конкретных пострадавших, определенных людей, а не организаций, юридических лиц и уж тем более – не «узбекского народа».

Впрочем, дело Малика Бобоева помогло его коллегам прояснить многие непонятные до этого вещи. Выяснилось, что существует некое уголовное дело, возбужденное и в отношении других журналистов. Это стало известно при ознакомлении с обвинительным заключением по уголовному делу Малика, начинающимся со следующих строк (перевод с узбекского):

«Данное уголовное дело 04 сентября 2010 года мной было выделено в отдельное делопроизводство в отношении А.М.Бобаева из уголовного дела номер 18/10-2616 возбужденного по 2-части статьи 244 прим-1 в отношении ряда журналистов, по факту распространения в СМИ материалов направленных на пробуждение паники среди населения».

Текст этого обвинительного заключения был составлен старшим следователем отдела по особо важным делам отдела уголовного следствия Ташкентской городской прокуратуры, младшим советником юстиции Х.Хусановым, согласован с начальником отдела уголовного следствия Ташкентской городской прокуратуры, советником юстиции А.А.Тухтабоевым и утвержден прокурором города Ташкента старшим советником юстиции М.Х.Обидовым 16 сентября 2010 года.

Таким образом, отсюда вытекает, что в начале сентября прошлого года Ташкентская городская прокуратура активно «шила» уголовные дела и против других журналистов по статье 244 УК РУз («Массовые беспорядки»). Вторая часть этой статьи называется «Создание, руководство, участие в религиозных экстремистских, сепаратистских, фундаменталистских или иных запрещенных организациях» и предусматривает наказание в виде лишения свободы сроком от пяти до пятнадцати лет. При этом сами журналисты о возбужденном против них уголовном деле не имели ни малейшего понятия, то есть, уголовное дело готовилось тайно.

Как оказалось, речь шла о тех самых независимых журналистах, что были вызваны в январе 2010 года на допрос в Ташкентскую городскую прокуратуру. Шестеро вызванных (в том числе и автор этой статьи) пообщались с донельзя мутным помощником прокурора Ташкента Бахромом Нурматовым, который показал каждому собранное на него досье со всеми его статьями и репортажами, а также детальной биографией и прочими задокументированными подробностями жизни и деятельности, пояснив, что эти материалы поступили в прокуратуру из Службы национальной безопасности (СНБ) и Министерства иностранных дел Узбекистана. Нурматов сообщил, что, по мнению «кое-кого наверху» многие из этих статей носят «тенденциозный» характер, однобоко отражают действительность.

Вот что рассказывает об этой беседе независимый журналист Хуснитдин Кутбиддинов:

- Прокурор продемонстрировал мне документы, где говорилось, что я тесно общаюсь с международными организациями, такими как «Хьюман Райтс Вотч» и «Фридом Хаус», передаю им некие сведения, предоставляю угодную для них информацию, сотрудничаю с посольством США и иногда им тоже передаю некую важную информацию. Он показал два доноса, один из них был написан бывшим сотрудником Ташкентского бюро радио «Свобода», второй - одним из сотрудников Пражского офиса радио, чьи имена я пока не могу назвать. Они предоставили все данные обо мне и моих материалах. Мой материал с выступлением экс-посла Британии Крейга Мюррея, где он ополчился на узбекских журналистов, был представлен как оскорбление нации. К делу был приложен диск с фильмом о сотрудниках радио «Свобода», где был упомянут и я со всеми членами моей семьи, прокурор намекнул, что и этот вещдок будет рассмотрен. У него были полные сведения о полученных мною денежных переводах и порядка восьми псевдонимов, которыми я пользовался в разное время, в том числе тех, которыми я подписывал свои статьи про Андижан - первый материал через девять месяцев после известных событий, второй - через год и так далее.

По окончании встречи прокурор Нурматов попросил каждого из вызванных написать некие «объяснительные» на имя прокурора Ташкента Бахриддина Валиева по факту занятия журналистской деятельностью (Кстати, о лицах узбекского правосудия: минувшей весной Б.Валиев, по данным сайта Uzmetronom, был освобожден от занимаемой должности, а в июне, по данным того же сайта, по подозрению в превышении должностных полномочий и получении взятки в особо крупном размере был заключен под стражу. До этого, в 2008 году, по данным сайта Центразия, Ташкентским городским судом был приговорен к 4 годам исправительно-трудовых лагерей за взятки бывший заместитель Генпрокурора Узбекистана Анвар Набиев, в 2005 году публично назвавший западных и независимых журналистов «гиенами и шакалами».). С какой целью проводился этот допрос, блюститель законности пояснять не стал, видимо, сочтя это ниже своего достоинства. Никаких явных последствий вызов в прокуратуру в январе 2010-го не имел, так что допрошенные журналисты не знали, как его истолковать: то ли как своеобразное предупреждение, то ли каким-нибудь другим образом.

А в это время, как оказалось, контора уже на всех парах строчила:

«А.Тухтабаев первому заместителю прокурора города Ташкент, старшему советнику юстиции М.А.Мирзаеву: (от руки) Согласно поручению прокурора города для проведения следствия. Дайте информацию Обидову М.Х. (подпись) 15.02.2010 г. (от руки).

«Поддерживаю». И.о. начальника отдела, советник юстиции (подпись) С.О.Панова».

А это уже документ, выпущенный в мае 2010 года. Как видим, дело разрастается:

ПОСТАНОВЛЕНИЕ

…Согласно 7-й статье Закона «О принципах и гарантиях свободы информации», информация должна быть обеспечена возможностью свободного пользования для всех и должна быть правдивой; искаженное толкование информации и фальсификация запрещены; СМИ несут ответственность за правдивость распространяемой ими информации вместе с источниками информации и автором в установленном законом порядке. А также, в 14-й статье Закона указано о недопустимости в нарушение закона оказывать психологическое воздействие на социальное мнение через средство информации и отвлекать его.

(Далее следователь выносит постановление относительно одного из вызванных на допрос журналистов - корреспондента «Голоса Америки» Абдумалика Бобоева):

ПОСТАНОВЛЯЮ:

Старший следователь по особо важным делам отдела расследования преступлений прокуратуры города Ташкент младший советник юстиции (подпись) Х.О.Хусанов».

Из документа видно, что журналиста совершенно беззастенчиво «заказывают»: следователь Ташкентской прокуратуры дает указание Центру мониторинга УзАСИ составить соответствующее «экспертное заключение» по содержимому изъятых у Малика Бобоева диктофона и мобильного телефона, причем по пунктам перечисляет, какие приблизительно выводы из этого должны воспоследовать. Потом, как известно, был суд, о котором можно прочитать здесь, здесь и здесь.

Что касается так называемой «комплексной экспертизы» по журналистским статьям Малика Бобоева, то сей труд, подготовленный ЦМ УзАСИ, к тому моменту давно уже был готов: еще в ноябре 2009 года Ташгорпрокуратура направила письмо руководителю Центра мониторинга Тохтаеву с поручением провести анализ статей корреспондента «Голоса Америки». 2 февраля требуемое «экспертное заключение» ЦМ УзАСИ было готово. Его состряпали Рустам Мухаммедов (один из авторов аналогичного заключения в отношении материалов, обнаруженных в ноутбуке журналистки и правозащитницы Умиды Ниязовой в 2007 году) и таинственный эксперт-невидимка Эльдар Зуфаров, автор такого же заключения в деле Владимира Березовского. Увидеть этого самого Зуфарова, чтобы опросить его и выяснить его квалификацию как эксперта, защите подсудимых так и не удалось: судьи последовательно отклоняли все ходатайства о его вызове в зал заседаний под предлогом «нецелесообразности».

Из материалов дела Малика Бобоева видно, что подобные «экспертные заключения», судя по всему, готовы и в отношении других журналистов: соответствующее указание ЦМ УзАСИ получил от Ташгорпрокуратуры еще 21 мая. Отсюда следует, что серия судов над свободными репортерами была задумана еще в 2009 году, и что готовые «экспертные заключения» в отношении остальных, объединенных общим уголовным делом под номером 18/10-2616, ждут своего часа. Правда, пока этому делу по какой-то причине не был дан ход. Возможно, из-за излишне громкого резонанса, вызванного судами над Умидой Ахмедовой, Маликом Бобоевым и Владимиром Березовским, изрядно подпортившего имидж узбекских властей и наглядным образом продемонстрировавшего, как в Узбекистане обстоят дела с обеспечением конституционного права на выражение мнений и свободу слова.

Алексей Волосевич