Принятое в середине мая 2007 года постановление Кабинета министров Узбекистана «О совершенствовании учета граждан Республики Узбекистан, выезжающих за рубеж для осуществления трудовой деятельности» уже на первом этапе его выполнения вызывает настороженный интерес многих граждан страны, для которых проблемы трудовой миграции - насущная реальность дня настоящего или наиболее вероятная перспектива ближайшего будущего.

Поскольку официальная пресса Узбекистана особо не комментирует замыслы властей, читатели обращаются в редакцию ИА «Фергана.Ру» с вопросами, среди которых можно выделить следующие: «Согласуются ли нынешние решения правительства Узбекистана с международными конвенциями о трудовой миграции? Обязательно ли для гражданина Узбекистана наличие разрешения от властей для работы за рубежом? Предусматривает ли законодательство Узбекистана какую-либо ответственность за отсутствие такого разрешения? Не затруднит ли принятие нового постановления выезд за границу, и, в частности, процедуру оформления выездных виз?» Корреспонденты «Ферганы.Ру» попытались прояснить ситуацию с привлечением данных от независимых экспертов.

Прежде всего, эксперты сходятся во мнении, что власти Узбекистана вряд ли заинтересованы в ограничении потока трудовых мигрантов, чьи денежные переводы на родину, по официальным данным достигающие $1,3 млрд. ежегодно, составляют до 8 процентов ВВП страны. Трудовые мигранты, в первую очередь, содержат себя и свои семьи. Каждый из них в среднем кормит 4-5 иждивенцев на родине, как минимум один из которых - взрослый человек, вынужденный оставаться дома, но не находящий трудоустройства и постоянных доходов. Один миллион мигрантов из Узбекистана ежегодно освобождает бюджет государства от выплаты $40 млн. пособий по безработице и около $25 млн. пособий для бедных семей. Кроме того, зарубежные денежные вливания в личный бюджет узбекских семей поддерживают внутренний товарный спрос, и, отчасти, внутреннее производство. И, наконец, небольшой части трудовых мигрантов удается за счет своих заработков за рубежом накопить стартовый капитал для открытия собственного бизнеса в Узбекистане, что увеличивает количество рабочих мест.

Число трудовых мигрантов из Узбекистана, включая нелегалов, на сегодняшний день оценивается независимыми экспертами приблизительно в 1-1,5 млн. человек, с тенденцией прироста на 5-8 процентов в год. По данным международной ННО «Тонг жахоним», исследовавшей трудовую миграцию в 2003-2006 годах, только из трех областей Ферганской долины на заработки за границу ежегодно выезжало до 250 тысяч человек, хотя в 2005 году в связи с трагическими событиями в Андижане власти не выпустили из страны около 90 тысяч потенциальных мигрантов.

По официальным данным, 85 процентов импорта рабочей силы из Узбекистана приходится на страны СНГ. По данным ННО «Тонг жахоним» на 2004 год распределение трудовых мигрантов за пределами Узбекистана выглядело так:

Россия - 58,3 процента

Казахстан - 25,6 процента

Южная Корея - 4,7 процента

Турция - 1,3 процента

Страны Евросоюза - 0,6 процента

ОАЭ - 0,4 процента

другие страны, включая США - 0,2 процента

внутренняя трудовая миграция по регионам Узбекистана - 8,9 процента

В большинстве стран пребывания узбекские гастарбайтеры трудятся как сезонно, так и по нескольку лет. Исключение составляет Казахстан, в южные области которого сезонные рабочие из сельских регионов Узбекистана отправляются ежегодно на несколько месяцев целыми семьями для уборки урожая хлопчатника. Всего за сезон в Казахстане насчитывается от 200 до 300 тысяч трудовых мигрантов из Узбекистана, часть из которых остается на строительных работах.

В России наибольшая концентрация трудовых мигрантов из Узбекистана наблюдается в Московской области, Санкт-Петербурге, Самаре, Саратове, Южной Сибири.

По некоторым данным, после 2004 года резко сократилась трудовая миграция из Узбекистана в Южную Корею в связи с громким раскрытием фактов привлечения узбекских девушек к проституции и работе в подпольных притонах, после чего корейские власти ужесточили миграционный контроль и ввели жесткие ограничения на выдачу въездных виз.

К отрицательным сторонам массовой миграции можно отнести, в первую очередь, упадок традиционных ценностей в узбекских семьях, распад семей из-за конфликтов со старшими родственниками или вследствие того, что в семье, временно потерявшей связь с кормильцем, женщины бывают вынуждены искать доходов любыми доступными способами.

Во-вторых, массовый отток большей части трудоспособного населения целых регионов не оставляет надежд на восстановление в них собственного производства и внутреннего рынка труда. Почти все трудоспособное население ежегодно покидает, например, Яккабагский район Кашкадарьинской области, Сырдарьинский район Джизакской области, Ахангаранский район Ташкентской области, многие районы Сурхандарьи и Каракалпакстана.

При этом трудовые мигранты из Узбекистана в странах пребывания очень часто сталкиваются с обманом, насилием и другими формами ущемления своих прав. Приблизительно каждый десятый из них рискует попасть в рабство, и каждый второй подвергается жесткой эксплуатации. Более 85 процентов узбекских гастарбайтеров работают по 60 часов в неделю, при этом получая за труд в среднем в 2,5 раза меньше, чем местные жители за ту же работу. По данным исследований ННО «Тонг жахоним», 67,2 процента трудовых мигрантов из Ташкентской области в той или иной степени становились жертвами эксплуатации, в том числе 0,2 процента - сексуальной. 98 процентов опрошенных трудовых мигрантов из всех регионов Узбекистана называли случаи полной неоплаты их труда или оплаты только одного из этапов своей работы.

И, наконец, массовая миграция сказывается на настроениях молодежи, в среде которой падает интерес к профессиональному или высшему образованию, не пользующемуся спросом в миграции. Миграционные настроения затрагивают и наиболее социально благополучные слои молодежи. По данным опроса, проведенного ННО «Тонг жахоним» в 2003 году, 92,5 процентов студентов средних специальных и высших учебных заведений Ташкента в возрасте 16-21 года выразили желание выехать на работу за границу. При этом только 0,06 процента из них продемонстрировали хоть какое-нибудь представление о порядке легального выезда из Узбекистана и миграционном законодательстве стран пребывания.

За 16 лет независимости Узбекистан не присоединился к международным конвенциям ООН по трудовой миграции, не является членом Международной организации труда, и до последнего времени не заключал никаких соглашений в рамках СНГ.

Правительство Российской Федерации 28 июня 2007 года приняло к рассмотрению проекты трех соглашений с Узбекистаном: о сотрудничестве в борьбе с незаконной миграцией, о трудовой деятельности и защите прав трудящихся-мигрантов и о реадмиссии (выдворении нелегалов). В частности, проект соглашения о незаконной миграции включает вопросы пограничного и миграционного контроля, учета лиц, незаконно пересекающих границы двух государств, а также обмена информацией, совместных научных исследований и подготовки квалифицированных кадров для контролирующих и силовых структур. Возможно, полное разворачивание мероприятий, предусмотренных майским постановлением Кабинета министров Узбекистана «О совершенствовании учета граждан Республики Узбекистан, выезжающих за рубеж для осуществления трудовой деятельности», совпадет по времени с подписанием и ратификацией двусторонних соглашений по миграции между Узбекистаном и РФ.

До середины 90-х годов собственная правовая база Узбекистана в области трудовой миграции ограничивалась статьей 13 закона «О занятости населения»: «Граждане Республики Узбекистан имеют право на трудовую деятельность, самостоятельный поиск работы и трудоустройство за пределами территории Республики Узбекистан. Трудовая деятельность граждан Республики Узбекистан за пределами страны и иностранных граждан в Республике Узбекистан осуществляется в порядке, установленном законами Республики Узбекистан». Но сам этот «порядок» определили постановления правительства 1995, 2001 и 2003 годов.

В соответствии с постановлением «О мерах по совершенствованию организации трудовой деятельности граждан Республики Узбекистан за рубежом», принятым Кабинетом министров в 2003 году, за получением разрешений на трудовую деятельность за рубежом граждане обязаны обращаться в специальный отдел Агентства по вопросам внешней трудовой миграции (АВТМ) при Министерстве труда и социальной защиты. При этом АВТМ согласовывало свои решения с Межведомственной комиссией Кабинета министров. То есть вопрос о том, кто из граждан Узбекистана получит легальное право работать за рубежом, по сути, решался на уровне правительства. В итоге подобной практики, по данным независимых экспертов, ежегодно из 20 тысяч заявлений, поданных в АВТМ, удовлетворялось около 1,5 тысяч и только на низкооплачиваемые и малоквалифицированные работы.

Кроме того, не совсем реально выглядит и сама процедура подачи таких заявлений. Для этого необходимо предоставить нотариально заверенную, переведенную на государственный язык и легализованную в консульском учреждении Республики Узбекистан в стране пребывания копию контракта с работодателем с обязательным указанием всех социальных гарантий и медицинского страхования, а также предусматривающего обязательство работодателя в обеспечении трудовой визы. Можно возразить, что миграционные законодательства многих стран знают куда более сложные бюрократические процедуры, которые, в принципе, направлены на защиту прав гастарбайтеров. Однако соотношение числа граждан, получивших разрешения на трудовую миграцию в АВТМ и общего числа трудовых мигрантов из Узбекистана, даже по данным официальной статистики превышающее 800 тысяч, показывает несостоятельность подобной практики в условиях СНГ.

За годы своей деятельности АВТМ отправляло граждан Узбекистана главным образом в Южную Корею (более 90 процентов). При этом оформлением необходимых документов, как правило, занимались юристы фирм-посредников. Да и отправлялись узбекские гастарбайтеры не в качестве рабочих и служащих, а в статусе стажеров, что позволяло принимающей стороне не соблюдать по отношению к ним местное трудовое законодательство, в частности, выплачивать заработную плату ниже установленной нормы и удлинять рабочую неделю. Кроме того, даже граждане, которые выезжали на работу за рубеж с помощью АВТМ по государственным квотам, строго говоря, не могут считаться трудовыми мигрантами, а скорее - обучающимися за рубежом. При этом массовая трудовая миграция оставалась в основном нелегальной, в первую очередь - с точки зрения законодательства самого Узбекистана.

Пункт 6 нового постановления Кабинета министров «О совершенствовании учета граждан Республики Узбекистан, выезжающих за рубеж для осуществления трудовой деятельности» прямо предписывает «Министерству труда и социальной защиты населения, Министерству экономики Республики Узбекистан совместно с заинтересованными министерствами и ведомствами в двухмесячный срок внести предложения по упрощению процедур выдачи гражданам разрешений на осуществление трудовой деятельности за рубежом, предусмотрев существенное снижение размера платы, взимаемой за выдачу указанного разрешения и порядок его получения». Но, по крайней мере, в неизвестный промежуток времени между выработкой и принятием новых разрешительных процедур трудно ожидать, что массы трудовых мигрантов устремятся в АВТМ за официальными разрешениями. Если, конечно, «заинтересованные ведомства» не введут каких-нибудь мер принуждения.

В принципе, действующее сегодня законодательство Узбекистана не предусматривает никаких серьезных наказаний за трудовую деятельность за рубежом без официального разрешения узбекских властей (кроме, конечно, наемничества в незаконных вооруженных формированиях - ст.154 Уголовного кодекса Узбекистана - от 5 до 10 лет лишения свободы.) Однако, по мнению экспертов, при сегодняшней практике взаимоотношений граждан и власти в Узбекистане нельзя исключить возможности привлечения нелегальных трудовых мигрантов к административной ответственности. Например, за неуплату налогов или сокрытие доходов - ст.174, нарушения порядка занятия предпринимательской деятельностью - ст.176 или нарушение порядка оформления документов для выезда за границу - ст.226 Кодекса РУ об административной ответственности, предусматривающего по этим статьям штрафы в размере трех, пяти или десяти минимальных размеров заработной платы.

Но вряд ли подобные меры могут быстро принять массовый характер, поскольку при наличии у государственных органов достоверных и подробных данных о трудовых мигрантах у властей хватит административных ресурсов для привлечения к ответу всех вольных или невольных нарушителей. За свое благополучие сегодня опасаются, в первую очередь, те лица, чьи реальные доходы от трудовой деятельности за рубежом таковы, что потенциально могут привлечь «выборочное» внимание контролирующих органов. К сожалению, в реальных условиях сегодняшнего Узбекистана нельзя отрицать, что усиление государственного контроля над трудовыми мигрантами и их заработками открывает новые возможности для коррупции госчиновников.

Возможно, небезосновательны и опасения некоторых экспертов, считающих, что детальный учет мигрантов на государственном уровне создаст предпосылки и для новых форм давления на инакомыслящих и «политически неблагонадежных» граждан, их близких родственников или членов их семей. Хотя это, разумеется, в немалой степени зависит от развития общей политической и гражданской атмосферы внутри узбекского общества.

Майское постановление Кабинета министров об учете мигрантов не предусматривает никаких изменений в порядке выдачи гражданам Узбекистана выездных виз. По существующей ныне процедуре, для получения выездной визы необходимо предоставить в ОВИР форму-анкету с краткой биографией, сведениях о родственниках, партийности, судимости, взысканиях или наградах, перечнем всех мест работы и целях будущих поездок за рубеж. При этом ни для кого не секрет, что в качестве цели, независимо от истинных планов выезжающих за пределы Узбекистана, многие предпочитают указывать туристические поездки в Турцию, Китай или страны Юго-Восточной Азии, что стало обычным с начала 90-х годов, когда масса жителей Узбекистана занялась «челночным бизнесом». Форма-анкета должна быть заверена отделом кадров по месту работу. Но если заявление на получение выездной визы подает безработный, ее может заверить и махаллинский комитет, что обычно не вызывает больших затруднений, особенно при согласии заявителя пожертвовать небольшую сумму для нужд махалли. При этом речь не идет о взятках, а о простой «демонстрации доброй воли» в адрес органа местного самоуправления, существующего на весьма скромные средства и действительно нуждающегося в добровольных пожертвованиях. После создания централизованной статистической базы по трудовым мигрантам, у ОВИРа возникнет дополнительная возможность сверять с ней данные, внесенные получателями выездных виз в формы-анкеты, хотя, с юридической точки зрения, ничто не воспрепятствует гражданам заявлять о любых целях и планах, поскольку выездные визы в Узбекистане выдаются сроком на два года. За это время обладатель визы вполне может решить поехать на сезонные заработки в одну из стран СНГ, чтобы, скажем, подзаработать на туристическую путевку в Таиланд. И в подобном намерении, по сути, нельзя усмотреть ничего противозаконного. Но юридически обоснованным поводом для отказа в выдаче выездной визы могут стать любые нарушения правил пребывания или трудовой деятельности, зафиксированные миграционными службами соседних стран и переданные ими соответствующим структурам Узбекистана.

Принимая очередные ответственные шаги, власти Узбекистана, как всегда, мотивируют их самыми лучшими намерениями - заботой о благополучии народа, и подкрепляют свои решения ссылками на позитивный опыт развитых стран. Насколько новое постановление Кабинета министров Республики Узбекистан и ожидающиеся двухсторонние соглашения с соседями по СНГ помогут облегчить жизнь трудовых мигрантов, покажет ближайшее будущее. Гражданам, как всегда, остается надеяться на лучшее.