Фото из архива Б.Голендера

26 апреля исполнилось 40 лет со дня разрушительного землетрясения в Ташкенте, уничтожившего всю центральную часть города. Очевидцем тех событий был и коренной ташкентец, известный в Узбекистане историк краевед Борис Анатольевич Голендер. Сегодня он рассказывает «свою историю» 1966 года и демонстрирует фотографии из своего архива, многие их которых раньше нигде не публиковались.

- Все говорят об одном дне землетрясения, но это неправильно, потому что 26 апреля все только началось, и далее последовала целая вереница подземных толчков на протяжении многих дней. Поэтому в памяти взрослых ташкентцев весь тот год воспринимается как целая эпоха. А в мае, на моей памяти, толчки были даже сильнее и страшнее, потому что при первом толчке никто не успел сообразить, что происходит, а при последующих трясках все уже находились в состоянии постоянного ожидания и тягостного предчувствия.

За весь тот год в Ташкенте было зафиксировано 34 подземных толчка силой выше 5 баллов, не говоря уже о более слабых толчках. Несколько (а именно 5 - 9 и 24 мая, 5 и 29 июня, 4 июля. – прим. Ред.) были выше 7 баллов по шкале Рихтера. А какой силы были самые первые толчки, никто сказать не может, потому что, самописцы на сейсмостанции вышли из строя - так их зашкалило. Сейсмостанция находилась там, где сейчас находится Гидрометцентр, а это недалеко от эпицентра землетрясения, который, как считается, был на Ц-4, на месте нынешнего милицейского стадиона. Силу первого землетрясения пришлось устанавливать по характеру разрушений. Ученые остановились на отметке 8,2 балла, но я думаю, что его сила было больше 9.

Ташкент-66. Фото из архива Б.Голендера

Наверное, впервые в истории центр землетрясения совпал с центром такого крупного города (на тот момент более 1 млн. человек ). И весь этот центр - более 35 тысяч одноэтажных домов - был разрушен. По официальной версии погибло всего несколько человек, однако я думаю, что эта цифра занижена, но при этом нельзя сказать, что погибших было более ста человек. Хотя, если бы центр города не был бы весь одноэтажным, жертв могло быть куда больше, как это было, например, в 1989 году в Армении. (По официальным данным причиной разрушения большинства многоэтажных домов в Спитаке и Ленинакане были нарушения норм ГОСТА при их строительстве. – прим. Ред.) Очень много было раненных, придавленных упавшими на них балками домов.

Поэтому жители столицы были сильно напуганы, и многие из них долгое время жили в палатках, которых на улицах города было установлено около 16 тысяч. Палатки были повсюду, в них спали и занимались (был конец учебного года), в них располагались медпункты, аптеки, почтовые отделения, магазины, кафе. Простояли они все лето и осень, но уже к зиме все пострадавшие были обеспечены крышей над головой. Следует отметить, далеко не все ташкентцы жили в палатках - были и те, кто не покидали своих домов, в том числе, и многоэтажных.

Ташкент-66. Фото из архива Б.Голендера

В 1966 году я заканчивал школу, а учился я в центре города, и поэтому уже через несколько часов после первых толчков был в самом эпицентре событий. Первое ощущение - город, как после бомбежки. Я проехал на автобусе по улице К. Маркса (ныне - ул. Сайилгох) - вся она была в грудах развалин. Был я и на Кашгарке и видел целые стены, упавшие наружу.

Однако, надо сказать, паники среди населения не было, как не было и мародерства. Наоборот, кривая преступлений в Ташкенте после первого землетрясения резко пошла на убыль, о чем мне рассказывал тогда мой товарищ - руководитель Главташкентстроя, а впоследствии - зампред горисполкома Григорий Минасович Саркисов. Город хорошо охранялся, активно работали добровольные народные дружины (ДНД).

Ташкент-66. Фото из архива Б.Голендера

Уже 27-го апреля в Ташкент прибыли представители союзного правительства - незамедлительно было принято решение о восстановлении узбекской столицы. Тогдашний руководитель республики Шараф Рашидов в эти дни проявил себя как действительно авторитетный руководитель. Заметьте, уже 6 июня было заложено строительство первого московского дома - в районе Ц-1 - Ц-2. Практически, все жители Ташкента принимали участие в разборе завалов. Студенты, школьники, солдаты работали с утра и до позднего вечера. На снос устоявших стен были брошены танки с повернутыми башнями, которые с разгону сравнивали с землей развалины домов.

Ташкент-66. Фото из архива Б.Голендера

Сразу же прекратились занятия в младших классах средних школ, и этих детей на все лето за государственный счет отправили отдыхать в лагеря и санатории. Их принимала вся страна, лучшие пионерские лагеря, включая "Артек", были для них открыты. До сих пор эти, в прошлом, дети вспоминают то лето, как лучшие дни своей жизни.

Ташкент-66. Фото из архива Б.Голендера

С первых же дней в Ташкент со всего Союза начали прибывать эшелоны со строителями, техникой, стройматериалами, люди ехали сюда не по принуждению, а действительно по призыву своего гражданского долга. Уже к 1968 году город был практически весь восстановлен. (Массивы Спутник и Чиланзар были построены уже к ноябрю 1966 года. – прим. Ред.)

Это был непревзойденный пример сплоченности и солидарности народов. "Он стал легендой - город-фронтовик, собрат военных городов-героев", - написала тогда о Ташкенте известная поэтесса Юлия Друнина.

Я не устаю поражаться одному вечеру в ГАБТе им. Навои (который, кстати, совершенно не пострадал). Незадолго до первого землетрясения в Ташкенте началась Декада литературы и искусства Белоруссии. Приехала огромная делегация из Минска: были певцы, танцоры, литераторы, правительственные чиновники. И вот после 26-го апреля нужно было эту Декаду как-то завершить.

Ташкент-66. Фото из архива Б.Голендера

Если бы я не увидел собственными глазами по ТВ (все это снималось телевидением), то никогда не поверил бы случившемуся. Представьте, полный зал народу, на сцене сидит правительство, концерт должен вот-вот начаться, и вдруг начались сильные, не менее чем 7-бальные толчки. Зрители заволновались, многие привстали со своих мест. И тогда ведущий вечера вышел на сцену и сказал в микрофон: "Товарищи, не волнуйтесь, это здание выдержало 26-го апреля и выдержит еще много-много таких же толчков". И люди успокоились, снова расселись, и концерт начался. То есть даже в таких мелочах мы тоже показали свой характер.

Борис Голендер, 2006. Фото ИА Фергана.Ру

Биографическая справка:

Борис Анатольевич Голендер, родился в Ташкенте в 1947 г., в 1972 г. закончил химический факультет ТашГУ, кандидат химических наук. В начале 60-х годов увлекся литературой и историей, с тех пор написал более 100 работ по истории культуры Узбекистана, в том числе книгу "Окно в прошлое" (Ташкент, 2002 г.). Работал в журнале "Звезда востока", издательстве литературы и искусства им. Гафура Гуляма, в настоящее время является научным сотрудником государственного музея Сергея Есенина, одним из основателей которого он и является.