Обстоятельства гибели бывшего министра МЧС Таджикистана, генерал-лейтенанта Мирзо Зиеева не совсем ясны. Согласно официальному сообщению, он планировал захват учреждений власти в Тавильдаре, но потом перешел на сторону правительственных сил и позднее был убит своими соратниками. Оппозиционные источники утверждают, что Зиеев был вызван властями на переговоры и застрелен правительственными войсками. Что означает гибель знаковой фигуры оппозиции, много сделавшей для укрепления власти президента Рахмона?

Джага или господин командующий

Если бы не распад СССР, повлекший за собой драматические события в Таджикистане, сельский паренек из глубинки, любивший индийские фильмы, прожил бы обычную жизнь советского человека. После окончания средней школы Мирзо Зиеев пошел служить в Советскую армию, и затем, окончив индустриальный техникум, получил профессию топографа. Начавшаяся в республике в 90-х годах смута разделила таджиков по региональному признаку. Тавильдара, откуда происходили Зиеевы, перешла в оппозицию к правящей власти. Работавший в то время сельским водителем Мирзо собирает собственный отряд и двигается в Афганистан, куда были вытеснены оппозиционные силы. Прозвище «Джага», по имени персонажа одного из любимых индийских фильмов, прочно закрепилось за ним, как и звание «сохибкорони кумондон» (господин командующий), которое он получил в Афганистане после того, как под его началом оказались вооруженные силы объединенной таджикской оппозиции.

Стремительный взлет к вершинам власти произошел в 1998 году, после того, как боевики вернулись на родину. Президент Рахмонов (в то время его фамилия еще писалась так) заключил союз со старым врагом, исламской оппозицией - против нового врага - мятежного полковника Махмуда Худайбердыева. В то время центральная власть была вынуждена опираться на одних полевых командиров в борьбе с другими. Таковы были невеселые послевоенные реалии: Рахмонов и его окружение не контролировали большую часть республики, где продолжалась борьба, но теперь уже за финансовые и иные ресурсы. Вчерашние соратники легко превращались во врагов, и наоборот.

Мирзо Зиееву был обещан пост министра обороны в случае успеха операции против отряда мятежника Худайбердыева. Кадровый военный, полковник Махмуд Худайбердыев воевал на стороне Народного фронта против исламской оппозиции. Уже после наступления мира несколько раз поднимал мятежи, и, в конце концов, укрылся на узбекской территории, откуда в 1998 году совершил вооруженную вылазку в северные районы республики. Мятежники были разбиты, Худайбердыев с отрядом вернулся в Узбекистан. А Зиееву вместо обещанного кресла министра обороны был дарован пост министра. Специально под него комитет по чрезвычайным ситуациям был спешно переименован в министерство.

Ближайшие соратники Зиеева, члены его штаба, получили посты первого замминистра МЧС, первого заместителя руководителя Комитета по охране границы, первого замминистра обороны. Председателем Сбербанка республики и председателем Комитета по драгоценным металлам и камням тоже становятся люди Зиеева. МЧС получает возможность формировать военизированные отряды. Фактически команда бывшего полевого командира становится опорой для Рахмонова. Для подобной трансформации была необходима более серьезная причина, чем одна победа над мятежниками. И она к тому времени появилась.

Рахмонову советуют, в пику узбекским властям, оказавшим поддержку людям Худайбердыева, использовать боевиков Джумы Намангани. После заключения в 1997 году мирного соглашения эти люди, воевавшие на стороне оппозиции, оказались не у дел. На родине их ждали репрессии. Базы в таджикских горах, где они укрылись, могли служить им лишь временным пристанищем: Ташкент постоянно требовал их выдачи. Оставалось, по примеру таджикской оппозиции, заявить о себе, как о политической и военной силе, и затем, получив гарантии безопасности от узбекских властей, вернуться на родину. Так появилось Исламское движение Узбекистана, предпринявшее в 1999-2000 годах вооруженные вылазки на узбекскую территорию.

Проход в сопредельные республики боевикам ИДУ обеспечивали люди Зиеева. Поход, названный «странной войной в Баткене» (по названию киргизского района, где сосредоточились боевики Намангани), отмечен событием, в котором активную роль сыграл министр МЧС. А летом 1999 года при содействии Зиеева были освобождены захваченные в Баткене японские геологи и граждане Киргизии.

Посредник

В последующие годы Эмомали Рахмону приходилось не раз обращаться к помощи Зиеева, когда нужно было снять угрозу новых вооруженных выступлений со стороны его врагов или освободить заложников. Так, в 2001 году по личной просьбе Рахмонова Зиеев провел переговоры, в результате которых без предварительных условий были освобождены захваченные в Тавильдаре иностранные специалисты и сотрудники таджикских спецслужб. К этому времени отношения Зиеева и президента переживали не лучшие времена. По мере укрепления своих позиций Рахмон все меньше нуждался в тех, кто помогал подниматься по ступенькам власти. Бывшие соратники исчезали один за другим, словно сброшенные с шахматной доски расчетливым и хитрым игроком. В конце концов, пришла очередь и Зиеева – в ноябре 2006 года президентским указом он был освобожден от должности министра МЧС.

Уйдя из политики, отставной министр занялся хозяйственными делами. В своем роскошном особняке в Тавильдаре Мирзо Зиеев рассказал журналисту агентства «Азия плюс», что собирается получить рекордный урожай дынь. «И вдруг слухи о боевиках! Пришлось бросить все и пойти к людям, чтобы успокоить их», - заявил Зиеев в интервью агентству. Из разговора так и осталось неясным, действовал ли министр исключительно по своей инициативе, или же по просьбе властей. Могло быть и то и другое. Авторитет Зиеева среди жителей Тавильдары был очень высок, и встревоженные слухами о появлении боевиков и возможных в этом случае военных операциях люди действительно обращались к знаменитому земляку за разъяснениями. В разговоре с журналистом Зиеев ведет себя чрезвычайно осторожно, на прямые вопросы отвечает уклончиво. Он говорит, что решил не вмешиваться в действия правительственных сил, «чтобы не допускать недопонимания». По этой же причине, видимо, не стал публично опровергать официальную версию о том, что милицейские силы стянуты в горные районы для уничтожения маковых посевов. Хотя всем известно, что именно в этих районах мак никогда не произрастал. На самом деле, правительственные силы охотились за пробравшимися из Афганистана боевиками.

Можно не доверять бывшему полевому командиру, когда он выражает уверенность, что «никакая сила не может дестабилизировать обстановку в стране». И его заверениям: «… пока я жив, я буду прилагать все усилия, чтобы никто не смог дестабилизировать ситуацию в регионе». Однако тон его последних заявлений вполне в духе его поведения. После отставки Зиеев не предпринял ни одной попытки мятежа. Конечно, последний из харизматичных полевых командиров, договорившийся с Рахмоном о мире двенадцать лет назад, мог в подходящий момент передумать. Но как раз такого момента в Тавильдаринском районе после прихода боевиков не возникло. Как опытный военный, Зиеев должен был просчитать, что из горного района, с горсткой боевиков, победоносного похода против власти не получится. Следовательно, официальная версия о переходе бывшего министра к боевикам остается под вопросом.

Был ли Зиеев убит правительственными силами, посчитавшими, что он в будущем способен возглавить недовольную властью Рахмона оппозицию, или радикальными боевиками, которым харизматичный посредник мешал в их планах? Вряд ли вся правда об этом выплывет в ближайшее время. Не приходится сомневаться в одном: уход бывших соратников президента укрепляет нынешнюю власть, поделенную исключительно между «своими».

Санобар Шерматова – эксперт РИА «Новости», специально для ИА «Фергана.Ру»