Туркменистан: Сентябрьская перестрелка в Ашхабаде. Версия правозащитников
Правозащитный Центр «Мемориал» распространил доклад Виталия Пономарева, директора Программы мониторинга прав человека в Центральной Азии, о перестрелке в центре Ашхабада 10-13 сентября 2008 года. В подробном докладе собрана и перепроверена информация о сентябрьских событиях, которую давали журналисты, официальные туркменские власти и анонимные независимые источники. «Фергана.Ру» предлагает вниманию читателей сокращенный вариант доклада, который проясняет, что было причиной той перестрелки, как развивались события и кто в них участвовал.
Как только стало известно о событиях 10-13 сентября в Ашхабаде, в СМИ начали появляться различные версии произошедшего. Говорили о причастности к инциденту исламистов, допускали возможность столкновения между различными группировками внутри правительства и силовых структур, которые «крышуют» наркобизнес, писали даже о предотвращенной попытке переворота со стороны радикально настроенной оппозиции. Говорили о том, что за событиями в Ашхабаде могут стоять спецслужбы США, о связях с талибами и наркобизнесом.
Но ни одно из этих предположений, по утверждению Виталия Пономарева, не получило убедительного подтверждения в ходе официального расследования.
Официальная версия: контрабанда тяжелых наркотиков
Версия, отрабатываемая сегодня Министерством национальной безопасности Туркменистана (МНБ), строится на предположениях о связях двух погибших «бунтовщиков» с новой сетью контрабанды тяжелых наркотиков из Ирана и Афганистана, во главе которой стоят граждане Ирана. Часть этих наркотиков реализовывалась внутри Туркменистана, другая переправлялась в Казахстан. По некоторым данным, с марта по август 2008 года при задержании погибли шестеро вооруженных наркокурьеров. Были арестованы двое граждан Ирана и около двадцати граждан Туркменистана, включая женщин-туркменок, выезжавших для закупки товаров в приграничные районы Ирана. Из-за расследования этого дела, как утверждает источник, резко сокращены масштабы приграничной торговли, ужесточен таможенный досмотр.
Утверждения о связях выявленной наркосети с зарубежными «исламскими экстремистами» и о возможном прохождении некоторыми из них (при содействии иранцев) военной и идеологической подготовки в северо-западном Афганистане, хотя и упоминаются в официальных документах, не подкреплены убедительными доказательствами. Как признал один из сотрудников МНБ, «выявленная группа распространением идей экстремизма внутри Туркменистана не занималась». Также проверяются предположения о связях лидеров группы с иранскими разведывательными службами.
Всего по делу арестовано около тридцати человек, ни один из которых не принимал непосредственного участия в «ашхабадском инциденте». В нескольких населенных пунктах Туркменистана как до, так и после событий 10-13 сентября 2008 года были изъяты оружие, наркотики и валюта, принадлежавшая, как утверждают, этой группе.
Согласно полученной информации, при расследовании широко применяются пытки, но несмотря на это, многие задержанные отказываются от дачи показаний. Один из арестованных скончался после применения сильнодействующих психотропных средств (по другой версии, покончил жизнь самоубийством). Некоторых женщин, осужденных ранее за транспортировку наркотиков, сейчас привозят из дашогузской колонии в Ашхабад для опознания и проведения других следственных действий.
Сотрудники правоохранительных органов признают, что «испытывают трудности» со сбором доказательств.
Аждар и Ахмед
Ответственность за вооруженные инциденты в Ашхабаде в сентябре 2008 года власти возлагают на двух жителей столицы: Худайберды Амандурдыева (более известного как «Аждар»), 1973 года рождения, и Ахмеда Ходжагулыева, 1980 года рождения. Оба они погибли во время сентябрьской стрельбы.
Амандурдыев, как утверждают сотрудники правоохранительных органов, имел авторитет в местных криминальных кругах и находился на учете в полиции со времени антиармянских погромов в Ашхабаде в мае 1989 года. В 1995 году он был осужден как «хулиган» на пять лет лишения свободы за организацию антиправительственной демонстрации в столице Туркменистана. Напомним, что Амандурдыев входил в так называемую «ашхабадскую восьмерку», за освобождение которой в конце 1990-х годов боролась «Международная Амнистия» и другие правозащитные организации. К Амандурдыеву относились по-разному, но некоторые жители ашхабадского района «Хитровка» считали его местным Робин Гудом.
Ходжагулыев, в прошлом - младший офицер пограничных войск Туркменистана, был другом «Аждара». Носил нестриженную бороду, что дало журналистам возможность говорить о связях организаторов ашхабадских событий с «ваххабитами». Впрочем, по неофициальным данным, оба «бунтовщика» не были особо религиозными людьми.
По версии следствия, спецслужбы вышли на Амандурдыева и Ходжагулыева в ходе разработки группы наркоторговцев, действовавшей в Ахалском велаяте (области). Утверждают, что Ходжагулыев, используя свое знание ситуации на границе, якобы помог наладить переправку наркотиков из Ирана, и оба подозреваемых участвовали в организации сети мелких дилеров, системы распределения, транспортировки и связи. Согласно тому же источнику, оба они неоднократно нелегально бывали в Иране и Афганистане.
Примерно в мае 2008 года была подожжена государственная автозаправка в Геок-тепе, директор которой, как предполагают, был дилером наркосети и «задолжал» деньги за наркотики. Одновременно с заправки были похищены около 15 млн. манатов (менее 1000 долларов). В связи с этим инцидентом два месяца спустя Амандурдыев и Ходжагулыев были официально объявлены в розыск.
Оппозиционные источники дают иную трактовку происшедшему. В заявлении оппозиционного движения «Ватан» говорится, что полиция начала преследовать бывших участников демонстрации 1995 года. Так, приехавший тайно в Ашхабад из Норвегии в июне 2008 года политэмигрант Гулгельды Аннаниязов был арестован в доме своего отца в пригороде столицы. 48-летний Аннаниязов вместе с «Аждаром» сыграл ключевую роль в организации антиправительственной демонстрации в Ашхабаде 12 июля 1995 года. За участие в этой демонстрации он был приговорен в январе 1996 года к пятнадцати годам лишения свободы, в заключении подвергался жестоким пыткам, но после активной кампании международных организаций через три года был освобожден по амнистии. Спустя несколько лет Аннаниязов возобновил контакты с жившими в Москве туркменскими оппозиционерами, в сентябре 2002 года был задержан в московском аэропорту «Домодедово» за попытку въезда в Россию по чужому паспорту, депортирован в Казахстан и лишь благодаря активной позиции американских дипломатов смог избежать экстрадиции и получил политическое убежище в Норвегии. После ареста в июне 2008 года Аннаниязов был приговорен к одиннадцати годам лишения свободы, хотя законодательство Туркменистана предусматривает наказание за незаконное пересечение границы не более пяти лет. Не исключено, что жестокий приговор может быть как-то связан с контактами Аннаниязова с участниками событий 1995 года в Ашхабаде.
Некоторые участники той демонстрации, проживавшие в Ашхабаде и Ахалском велаяте, вынуждены были перейти на нелегальное положение. Усиление летом 2008 года полицейского контроля над жителями Туркменистана, проявившими себя в прошлом в тех или иных публичных выступлениях протеста, подтверждают и другие источники. Например, в августе 2008 года сотрудники МНБ посещали всех стариков, которые в 2001 году приходили к министру охраны природы, протестуя против сброса отходов с турецкой текстильной фабрики близ Ашхабада в арыки с поливной водой. Также летом в МНБ вызывали женщин, протестовавших в 2003 году против сноса жилых домов в ходе реконструкции дороги в Кеши, что в пригороде Ашхабада.
Так, туркменский диссидент Нурберды Нурмамедов сказал, что вечером 1 сентября 2008 года, в день начала священного мусульманского месяца Рамазан, «Аждар» дома устроил угощение для гостей. В это время к нему пришли сотрудники полиции, и произошел конфликт, подробности которого не известны.
В начале сентября полиция, пытаясь отыскать Амандурдыева, задержала нескольких его родственников (не меньше трех). Практика использования родственников подозреваемых в качестве заложников широко распространена в Туркменистане. Вечером 7 или 8 сентября была задержана жена Амандурдыева. Ее доставили в городское управление полиции, где при допросах сильно избивали и не давали спать. Нужных полиции сведений она не сообщила. Через два дня ее выпустили, видимо, желая использовать ее как приманку. Ее мобильный телефон прослушивался. Дома у Амандурдыева была устроена засада.
«Аждар» знал об арестах родственников и об освобождении жены. 10 сентября 2008 года он связался с ней по телефону и узнал, что ее пытали. По версии Нурмамедова, «Аждар» разговаривал не со своей женой, а с женой старшего брата, но сути это не меняет: узнав о пытках жены, Амандурдыев потерял контроль над собой и думал только о мести. По одной версии, он попросил жену передать телефонную трубку сотруднику полиции, находившемуся в доме, по другой, узнав у жены телефон следователя, позвонил ему напрямую. Сказал примерно следующее: «Ты хотел меня видеть? Давай встретимся и разберемся как мужчины». Местом встречи был назван недостроенный завод по очистке и бутилированию питьевой воды государственного предприятия «Чешме» на северной окраине Ашхабада.
Бой на недостроенном заводе
По дороге на завод Амандурдыев и Ходжагулыев встретили полицейский патруль. «Аждар» назвал свое имя патрульным и сказал, чтобы они передали начальству, что он идет на завод «мочить ментов». Нурберды Нурмамедов рассказал, что «Аждар» назвал себя, «сказал, что его фото расклеила полиция и что он идет на завод. Дал из пистолета пару выстрелов в воздух».
Следующий патруль, состоявший из сержанта полиции и двух солдат срочной службы из Министерства обороны, попытался задержать «мстителей» недалеко от мечети на улице Грибоедова, однако Амандурдыев и Ходжагулыев открыли огонь из пистолетов, убив двоих патрульных и ранив третьего.
Придя на завод, Амандурдыев и Ходжагулыев дали несколько выстрелов в воздух и выпроводили с территории завода рабочих, работавших во дворе и на строительстве одного из зданий.
Когда на территорию завода въехала машина со следователем и двумя или тремя полицейскими, Амандурдыев и Ходжагулыев подошли к ней и, убедившись, что среди приехавших есть человек, ответственный за пытки жены «Аждара», почти сразу открыли огонь. Выжил только один полицейский. По информации источников «Мемориала», первым начал стрелять Амандурдыев.
Забаррикадировав входы на первом этаже недостроенного производственного корпуса, Амандурдыев и Ходжагулыев заняли огневые позиции на втором этаже. Выстрелами из автоматов они отпугивали подъехавших полицейских. Здание было построено из железобетонных блоков и плит, в нем имелось много изолированных друг от друга комнат. Территория завода была огорожена бетонным забором. По официальной версии произошедшего, в здании было заранее спрятано оружие: не менее шести автоматов Калашникова, гранаты РГД-5 и Ф-1, боеприпасы. В здании имелись емкости с водой, но не было запасов пищевых продуктов.
Вечером 10 сентября власти начали организовывать оцепление завода, но до следующего дня активных действий не предпринимали. Было неизвестно, сколько «повстанцев» находится в здании. Ночью район был блокирован силами МВД и Министерства обороны. Был создан оперативный штаб, который возглавил министр национальной безопасности Чарымырат Аманов. Ключевую роль в штабе играли сотрудники возглавляемого им министерства (они координировали все действия на среднем и низовом уровне), участвовали также представители МВД и армии.
Через некоторое время были задействованы и находившиеся в отставке сотрудники спецслужб, имевшие опыт в проведении спецопераций. По неофициальным сведениям, один из них - Мурад Джумманазаров, бывший сотрудник МНБ, работавший в одной из структур ООН в Ашхабаде, погиб от выстрела в голову. Как утверждают, 34-летний Джумманазаров, окончивший до работы в КНБ медицинский институт, был приглашен спецслужбами на третий день событий как «свой человек» с медицинским образованием якобы для оказания помощи раненым. А на месте, учитывая его прежний опыт, ему предложили войти в группу захвата. У Джумманазарова осталось двое детей, власти пообещали предоставить семье погибшего квартиру и «пожизненные льготы».
По свидетельству туркменских «силовиков», с самого начала была озвучена жесткая директива «преступников брать живыми», что, наряду с неэффективным управлением и отсутствием подготовленных кадров, объясняет затянувшуюся продолжительность операции и большое число жертв со стороны правительственных сил.
Через громкоговорители оборонявшимся несколько раз предлагали сдаться. Утром 11 сентября один из руководителей специальной группы, созданной из представителей МВД и МНБ, по приказу руководства пошел «проводить переговоры». Прощаясь с сослуживцами, он попросил «позаботиться о семье». Ему удалось сделать лишь несколько шагов в сторону здания завода, после чего он был убит выстрелом в голову. По словам сотрудников спецслужб, участвовавших в событиях, оборонявшиеся ни на какие переговоры идти не хотели и никаких требований не выдвигали, «было ясно, что эти люди пришли умирать».
Туркменские «силовики» говорят, что оборона осуществлялась грамотно, это породило предположения о прохождении «террористами» военной подготовки в Афганистане. Оборонявшиеся часто меняли огневые позиции. Несколько человек погибло после выстрелов из щели бетонного забора, за которым прятались осаждавшие. Когда во второй половине дня 11 сентября были предприняты попытки приблизиться к зданию под прикрытием бронетехники, оборонявшиеся использовали ручные гранаты, чтобы сорвать атаку. При этом был поврежден один из бронетранспортеров (возможно, просто сломался), и вскоре этот эпизод трансформировался в слухи о том, что повстанцы подбили из гранатомета два БТР. Правительственные силы обстреливали здание из бронетранспортеров и гранатометов, но это не дало эффекта. В ночное время осажденные стреляли по привезенным прожекторам и фарам машин.
После нескольких неудачных попыток проникнуть в здание власти отказались от намерения «взять преступников живьем». Отказались и от идеи использовать родственников для переговоров или как «живой щит», хотя такой вариант не исключался, поэтому родственников задержали и держали неподалеку для этих целей.
12 сентября к месту событий было доставлено несколько артиллерийских орудий. Одно из орудий выкатили у ворот завода и использовали для обстрела здания. Снайпером осаждавших был ранен Ходжагулыев. Однако до утра силы безопасности не решались вновь штурмовать заводской корпус. Утром 13 сентября выяснилось, что здание пусто. При зачистке территории завода, продолжавшейся несколько часов, на пустыре в зарослях среди строительного мусора обнаружили обоих террористов. У них кончились патроны к автоматам, поэтому они еще некоторое время отстреливались из пистолетов. Тяжело раненный Ходжагулыев был задержан в первой половине дня и умер по дороге в госпиталь (по другим данным, скончался после госпитализации), а Амандурдыев был убит позднее во время перестрелки. При вскрытии в крови обоих были обнаружены опиаты. Вероятно, именно это позволило им так долго держать оборону.
Применение тяжелого оружия 12-13 сентября 2008 года скрыть было невозможно. Днем 13 сентября о ночной стрельбе сообщил оппозиционный сайт «Гундогар», затем – базирующаяся в Австрии правозащитная организация «Туркменская инициатива по правам человека». Сведения о ночной стрельбе подтвердили сотрудники американского посольства, после чего новость перекочевала на ленты международных новостных агентств. При этом во многих сентябрьских публикациях говорится лишь о вооруженных столкновениях 12-13 сентября, а даты 10-13 сентября, хотя и упоминались в некоторых статьях, зачастую рассматривались как «неточные». В немалой степени этому способствовало то, что авторы соответствующих статей приводили малоправдоподобные детали происшедших событий.
Писали, в частности, о введении в Ашхабаде 10 сентября режима чрезвычайного положения, хотя, по имеющимся данным, зона инцидента, оцепленная несколькими поясами полицейско-армейских кордонов, была не слишком обширной, а жители нескольких жилых домов были эвакуированы. Так, 12 сентября 2008 года можно было беспрепятственно подъехать на машине к зоне боевых действий на расстояние 200-300 метров. Один из жителей даже смог увидеть тела убитых военных, которые не убрали из-за угрозы снайперского выстрела. Базары и все публичные места в центре работали в обычном режиме, даже базар на улице Грибоедова, расположенный неподалеку от места событий. 12 сентября центральная и южная части города были задействованы под праздничные мероприятия: отмечался государственный праздник – годовщина написания «священной» книги покойного президента Ниязова «Рухнама». По улицам ходили толпы молодежи, вечером был салют. Президент Бердымухамедов провел 12 сентября рутинное заседание кабинета министров, посвященное итогам восьми месяцев, а на следующий день улетел в рабочую поездку в Балканский велаят. Вплоть до 13 сентября многие жители города вообще ничего не знали о происходящем. Лишь 13-14 сентября, уже после появления информации о вооруженных столкновениях, вечерние улицы стали пустеть раньше обычного. В некоторых кварталах «Хитровки» представители сил безопасности просили жителей не выходить из домов после 19 часов вечера. Междугородняя связь работала, но есть сообщения о временном отключении телефонной связи в отдельных районах «Хитровки».
Их было двое?
В первые дни циркулировали фантастические сведения о составе захватившей завод группы. Говорили о том, что повстанцев от 100 до 250 человек, ходили слухи, что среди оборонявшихся на заводе – не только туркмены, но и русские, и афганцы, имеющие боевой опыт, что среди них есть снайперы.
Официальная же версия гласила, что непосредственно в боевых столкновениях участвовали лишь Амандурдыев и Ходжагулыев.
Это утверждение вызвало скептическую реакцию у представителей журналистского сообщества, которое недоумевало, почему для того, чтобы «убить всего двух наркоторговцев, понадобились объединенные силы армии, полиции и спецслужб», как писала казахстанская «Деловая неделя».
Когда выяснилось, что никаких боевиков арестовано не было, по городу поползли слухи о подземных туннелях, заранее вырытых «ваххабитами»: мол, по этим туннелям и ушли с завода многочисленные боевики. Однако эти слухи не соответствуют действительности. Район, где находится завод, - это приканальная зона с высоким уровнем грунтовых вод, из-за чего строительство подземных сооружений здесь крайне затруднено, даже часть обычных коммуникаций выведена на поверхность. Что касается численности оборонявшихся, то в ходе расследования помимо осмотра территории завода изучались видеозаписи событий, которые, как говорят представители спецслужб, не противоречат нынешней официальной версии.
Наши источники в Туркменистане отмечают, что часть слухов о беглецах возникла по недоразумению: после завершения «спецоперации» во многих регионах страны остались полицейские плакаты с фотографиями Амандурдыева и Ходжагулыева. Не подтвердилась и информация о привлечении к операции российского спецназа.
По сообщению одного из наших источников в Туркменистане, власти этой страны действительно обращались за помощью к России и несколько российских «силовиков» (по некоторым данным – трое) 13 сентября 2008 года прибыли с Северного Кавказа в Ашхабад. Непосредственного участия в событиях на заводе они не принимали, к моменту их прилета спецоперация уже закончилась. Однако почти сразу после событий было принято решение о приглашении российских инструкторов для подготовки спецназа и обмена опытом. Несколько таких инструкторов находятся сейчас в Ашхабаде.
Нет никаких свидетельств и того, что Амандурдыев участвовал в каком-либо политическом заговоре. Имея широкие связи среди определенных групп населения Ашхабада и Ахалского велаята, «Аждар» в кризисной ситуации не пытался как-то организовать сторонников, не распространял какие-либо требования к властям или воззвания к жителям города. Таким образом, версия о личной мести за пытки жены сотрудником полиции как о непосредственной причине происшедшего кажется наиболее вероятной.
Потери
Данные о числе жертв по-прежнему противоречивы и очевидно, что вопрос о точном их количестве требует дальнейшего изучения.
В неофициальных сообщениях первых дней говорилось примерно о двадцати, тридцати или сорока погибших сотрудниках силовых структур. Спустя неделю в Ашхабаде циркулировали слухи о пятидесяти погибших.
В анонимном сообщении, размещенном на одном из эмигрантских сайтов через три дня после завершения «спецоперации», утверждалось, что «среди сотрудников спецназа семь человек убито, одиннадцать человек раненых, среди которых есть в тяжелом состоянии». «Туркменская инициатива по правам человека» приводит слова анонимного майора полиции о девяти убитых сотрудниках спецслужб: пять из МНБ и четыре из МВД.
По сообщениям наших источников, сейчас большинство представителей силовых структур говорят о двенадцати погибших и восьмерых тяжело раненых, среди которых один - служащий Министерства обороны, остальные - сотрудники МВД (первые жертвы) и МНБ. Во время проведения «спецоперации» раненных и погибших «силовиков» отправляли в госпиталь пограничных войск на юго-западе Ашхабада. Туда же доставили и тела двух погибших «террористов». В то же время один из «силовиков» упомянул о восьмерых погибших и двенадцати раненых.
Врач госпиталя заявил примерно о сорока погибших, включая двоих «террористов», тела которых находились в морге госпиталя (родственникам их не выдали), и более ста легко раненых – тех, кто не был госпитализирован.
Почти все источники утверждают, что погибших среди мирного населения не было.
Можно предположить, что некоторые из приведенных выше сообщений содержат завышенные цифры, включающие не только убитых, но и тех, кто получил тяжелые и средней тяжести ранения и был госпитализирован.
Последствия
В связи с происшедшими событиями 15 сентября 2008 года было проведено специальное заседание Государственного Совета безопасности Туркменистана, возглавляемого президентом Гурбангулы Бердымухамедовым. Доклады глав МВД, МНБ и Генерального прокурора Туркменистана и их обсуждение носили закрытый характер.
Бердымухамедов потребовал от руководителей силовых ведомств «провести тщательный анализ всех операций, связанных с задержанием вооруженных преступников, в частности, причин допущенных ошибок», пообещал наградить отличившихся, назначить «достойные пособия и пенсии» родственникам погибших и «принять участие в судьбе их детей, в частности, в получении образования».
Было заявлено о создании «специальных подразделений по борьбе с терроризмом», центров подготовки соответствующих специалистов с «привлечением высококвалифицированных инструкторов» (как полагают, зарубежных), оснащении спецподразделений МВД и МНБ «самыми современными средствами», укреплении «материально-технической базы» Государственной службы по борьбе с наркотиками, создании при ней учебного центра и возможном проведении на его базе «мероприятий регионального масштаба».
Среди других мер стоит упомянуть решение о строительстве двенадцати новых пограничных застав на месте ныне существующих - по неофициальным данным, в основном на границе с Ираном и Афганистаном.
По сообщению одного из наших источников, это решение следует рассматривать как отражение обеспокоенности политического руководства проникновением и возможным вмешательством «внешних сил» во внутренние дела Туркменистана: выявленная наркосеть, управляемая иранцами, воспринимается как потенциальная «пятая колонна».
Возможно, вынесение вопроса о событиях в Ашхабаде на повестку дня Государственного Совета безопасности является некоторым отходом от ниязовской практики тотального умолчания: достаточно вспомнить события 1998 года, когда пятеро военнослужащих 22-й мотострелковой дивизии, вооруженные автоматами и пистолетами, оставили расположение части в городе Казанджик и, захватив машину, попытались прорваться в Ашхабад. После их обнаружения в районе Бахардена они взяли заложников в одном из сел и потребовали предоставить самолет для вылета в Россию или Израиль. Была проведена масштабная межведомственная операция с использованием бронетехники, в ходе которой четверо военнослужащих были уничтожены, а один задержан, при этом погибли и несколько заложников. Об этом инциденте ни разу не упоминалось в официальных туркменских СМИ.
Есть информация, что в ходе внутренних обсуждений в силовых ведомствах предлагалось обнародовать официальный отчет о происшедшем, чтобы пресечь слухи, однако это предложение не нашло поддержки.
Пока нет данных, позволяющих говорить о долговременных внутриполитических последствиях сентябрьского инцидента. Многими жителями «Хитровки» «Аждар» и Ахмед воспринимаются сегодня как народные герои, «настоящие туркмены», защитившие честь своих семей и выступившие против произвола правоохранительных органов. Сообщают о недавнем случае, когда в конфликтной ситуации один из горожан сказал полицейским: «Будете наглеть, «Аждар» вернется», - видимо, имея в виду возможные появления новых «народных мстителей». В то же время в других районах Ашхабада отношение к происшедшему более индифферентное. В целом, население выступило скорее как пассивный зритель тех событий, нежели как их потенциально активный участник.
