В конце июля в Узбекистане произошло событие, на первый взгляд, не слишком значительное, однако, в действительности, заслуживающее самого пристального внимания. Впервые с 2002 года предельная норма беспошлинного ввоза потребительских товаров физическими лицами была снижена вдвое: с 50 до 25 долларов. Другими словами, с 21 июля одному человеку разрешается беспошлинно ввозить в Узбекистан вещей для личного пользования не на 50, как это было раньше, а только на 25 долларов США. К примеру, небольшой набор из дешевых джинсов, одной-двух рубашек и пары носков. Всё прочее, не укладывающееся в рамки установленного 25-долларового лимита, будет обложено по полной программе: 1) таможенным налогом; 2) акцизным налогом; 3) НДС. Так что в совокупности за приобретенные за границей вещи придется заплатить как минимум еще столько же.

СПРАВКА ИА «Фергана.Ру»: Гражданам России разрешено провозить через границу беспошлинно 35 килограммов товаров, приобретенных за рубежом, и лишь один раз в месяц. Общая стоимость багажа не должна превышать 65 тысяч рублей (более двух с половиной тысяч долларов). Граждане Китая имеют право без уплаты пошлины ввозить в страну товаров на сумму не более 400 долларов. Норма беспошлинного ввоза на родину товаров туристами-европейцами составляет 430 евро на человека. Следует отметить, что таможенные правила Европейского Союза регламентируют беспошлинный ввоз только для товаров из так называемых стран «третьего мира». В пределах самого Евросоюза перемещение товаров физическими лицами проводится без ограничений.

Новый порядок установлен совместным постановлением Министерства финансов, Министерства внешних экономических связей, инвестиций и торговли, а также Государственного таможенного комитета Республики Узбекистан. Документ предусматривает внесение изменений в постановление тех же ведомств от 28 декабря 2002 года №№ 141, ХИ-01/12-4998 и 01-02/8-52 «Об утверждении предельных норм беспошлинного ввоза потребительских товаров на территорию Республики Узбекистан физическими лицами для личного пользования с территории сопредельных государств». Под ним стоят подписи министра финансов Р.Азимова, министра внешних экономических связей, инвестиций и торговли Э.Ганиева, председателя Государственного таможенного комитета С.Насырова.

Несмотря на то, что к этому документу приложило руки сразу трое высокопоставленных государственных мужей, о нем не решилось сообщить ни одно узбекистанское СМИ. Какими же государственными интересами вызвано его появление? И почему упоминания о нем в Узбекистане считаются нежелательными?

Чтобы разобраться в этом, необходимо вернуться на шесть лет назад, в 2002-й год, когда правительство развязало печально известную «античелночную» кампанию, в результате которой от занятия торговлей насильно были отстранены десятки тысяч человек. Эта кампания подобно паровому катку прокатилась по экономике республики, вызвав разорение значительной части малого и среднего бизнеса, массовый исход инвесторов и предпринимателей, и резкое снижение всеобщей покупательной способности, однако принесла колоссальные прибыли небольшой группе лиц, приближенной к президенту Каримову.

Рынки юга Кыргызстана заполнены разнообразными товарами китайского производства

Напомним, что в 2002 году правительство (которое тогда возглавлял сам Каримов) внезапно начало всеми средствами ограничивать рыночную торговлю, установив для индивидуальных предпринимателей-импортёров, так называемых «челноков», непомерно высокие таможенные пошлины. Причина этого никогда вслух не проговаривалась, однако по умолчанию предполагалось, что целью этих действий является снижение спроса на валюту, ограничение внебанковского оборота денег и максимальное замедление скорости обращения наличной денежной массы. Всё это осуществлялось в рамках договоренностей с МВФ о достижении конвертации сума по текущим счетам. Одним из обязательств правительства перед МВФ являлась унификация существующих на тот момент множественных курсов валюты. Правительство Узбекистана пообещало довести разницу между официальным курсом доллара и курсом «черного» рынка до 20 процентов уже к июлю (в указанный срок этого сделать не удалось и дату перенесли на конец 2002 года).

Унификации курсов можно было добиться двумя способами: либо отпустить искусственно удерживаемый на определенном уровне официальный курс доллара, перевести его формирование на рыночную основу, либо, используя административное давление, искусственно опустить курс «черного рынка». Правительство избрало второй вариант (почему – отдельный вопрос). И началась массированная атака на частных предпринимателей-импортеров, основных клиентов «черного рынка» валюты. Расчет был прост: чем ниже внешнеторговый оборот «челноков» (основных покупателей долларов на «черном рынке»), тем ниже спрос на доллары, а значит, в кратчайшее время он должен понизиться и приблизиться к курсу, обещанному МВФ.

Большой спрос на импортную продукцию (главным образом, одежду и обувь) обусловлен в Узбекистане практическим отсутствием в республике собственного производства товаров широкого потребления. А строгие ограничения неконтролируемого ввоза в Узбекистан зарубежных товаров народного потребления направлены вовсе не на защиту отечественного производителя, а на концентрацию импортных потоков в руках одной бизнес-группировки, сращенной с властью.

Уже первые шаги правительства в этом направлении ввергли торговое сословие Узбекистана в состояние полной прострации: единый таможенный платеж для «челноков» на ввоз непродовольственных товаров устанавливался в размере 90 процентов, а продовольственных – 50 процентов (кроме муки). При этом под действие новых пошлин попадали товары, ввезенные в Узбекистан задолго до вступления в силу этих постановлений (вот вам и правило, что закон обратной силы не имеет). По стране прокатилась кампания конфискаций (см. статью С.Ежкова «Диверсия или Время перемен к худшему», Фергана.Ру, 2003 г.), точнее преднамеренных разорений, поскольку действующие по неофициальным указаниям налоговики при поддержке милиции под любыми предлогами отбирали товары, чтобы тут же реализовать их через специальные магазины. В Интернет просочилась информация о спускаемых первыми лицами государства планах по конфискациям, когда местным властям предписывалось в определенный срок конфисковать товаров на установленную «сверху» сумму, а затем реализовать их через специально открытые торговые точки и перечислить выручку в госбюджет. Такое вот ноу-хау по быстрой добыче денег. Сколько это вызвало человеческих трагедий, инсультов и инфарктов - не счесть…

Одновременно с этим власти позакрывали «на реконструкцию» большую часть вещевых рынков, через которые в Узбекистане велась практически вся торговля потребительскими товарами, за исключением, может быть, бытовой техники. В результате в считанные недели количество торговых мест уменьшилось в несколько раз, чего и добивалось правительство, целенаправленно снижая объем частной торговли (впоследствии рынки были перестроены и вновь открыты, однако число торговых мест на них сократилось в 4-5 раз; новых вещевых рынков открыто не было).

Следствием всего этого стало то, что цены на потребительские товары мгновенно вздулись в полтора-два раза, а доходы продавцов и покупателей – основной массы населения страны – резко снизились. Досталось и немногочисленному, только-только формирующемуся, слою местных производителей: ввиду того, что цены на импортное сырье стремительно подорожали, а количество торговых точек, с которых реализовывалась их продукция, напротив, резко уменьшилось, то в массе своей они разорились, оставшись отсеченными от сырья и рынков. В итоге правительственная атака на «челноков» привела к разорению множества частных торговцев и мелких производителей. В течение нескольких месяцев торговый сектор Узбекистана сократился примерно в 5-6 раз; десятки тысяч людей и членов их семей остались без источников к существованию (см. также статью Правительство Узбекистана приступило к уничтожению малого торгового бизнеса).

В то же время на крупных импортеров подобные ограничения почему-то не распространялись. Если индивидуальным предпринимателям единый таможенный платеж был установлен в размере 90 и 50 процентов, то юридическим лицам платеж за импорт непродовольственных товаров был определен гораздо ниже - всего лишь 30 процентов! То есть, в три раза меньше, чем частным торговцам-челнокам. Другими словами, за ввоз одного и того же товара один должен был выкладывать пошлину в размере 90 процентов от его стоимости, другой - только 30.

Посетившая Узбекистан в сентябре 2002 года миссия МВФ в довольно резких выражениях отозвалась о принятых «античелночных» мерах. Глава миссии назвал их «негативными и разрушительными для экономики», заявил, что они не входили в число договоренностей между правительством и МВФ, и призвал к их отмене. Власти Узбекистана отреагировали на критику и отрапортовали, что с 23 сентября таможенные пошлины «челнокам» будут снижены с 90 и 50 до 70 и 40 процентов соответственно, а юридическим лицам - с 30 до 20 процентов. В итоге, несмотря на снижение абсолютных цифр, разница в сумме, выплачиваемой физическими и юридическими лицами, возросла с 3 до 3,5 раз. Того, почему одни должны платить 20 процентов, а другие в 3,5 раза больше, ни президент Каримов, ни кто-либо из его приближенных объяснять не стали.

Дальше – больше. Правительство поразмыслило, и снизило единый таможенный платеж для юридических лиц до 10 процентов. Затем подумало еще немного, и …отменило его совсем. В то же время для «челноков» он так и остался в размере 70 и 40 процентов. А чтобы индивидуальные предприниматели не отправились повально перерегистрироваться в качестве юридических лиц, на их пути был воздвигнут мощный барьер в виде правительственного постановления, установившего новые правила регистрации юридических лиц, занимающихся торговой деятельностью. С 1 декабря 2002 года зарегистрироваться в качестве юридического лица можно было лишь тем, кто имеет собственные складские помещения и оборудование, а также уставный фонд в размере не менее 6000-кратного размера минимальной зарплаты. Так компании-импортеры оказались защищены от конкуренции со стороны индивидуальных торговцев-челноков.

Но и на этом правительство не успокоилось. На свет появилось постановление кабинета министров от 5 ноября 2002 года №380 «О внесении дополнений в постановление Кабинета Министров» от 4.06.2002 года №197 «Об упорядочении занятия отдельными видами предпринимательской деятельности». Согласно этому документу с 1 января 2003 года заниматься оптово-торговой деятельностью получали право только субъекты предпринимательства, имеющие статус юридического лица. Индивидуальным предпринимателям заниматься выгодной оптовой торговлей запрещалось. До объяснений президент Каримов опять не снизошел.

А несколькими месяцами позже указам президента Узбекистана от 4 февраля 2003 года предприятия оптовой торговли были освобождены от уплаты налога на добавленную стоимость (НДС). Разумеется, этот указ был издан исключительно для всеобщего блага: «в целях стимулирования развития оптовой торговли, укрепления торгово-экономических отношений между предприятиями, производящими потребительские товары, и торговыми организациями и на этой основе обеспечение наиболее полного насыщения внутреннего потребительского рынка товарами отечественного производства».

Таким образом, все правительственные постановления, направленные на ограничение торговли, странным образом оказывались направлены не против импорта товаров вообще, а исключительно против импорта их физическими лицами, то есть «челноками». При поддержке силовых структур и фискальных ведомств правительство открыто выступило на стороне крупных компаний-импортеров и фактически репрессировало основную массу их конкурентов - индивидуальных торговцев-импортеров. И если изначально все эти постановления принимались с целью унифицировать курсы валюты (сохраняя при этом административно устанавливаемый курс Центробанка), понизив спрос на наличные доллары, то побочным явлением стала монополизация оптовой торговли и поставок импорта в Узбекистан несколькими лицами, близкими к правящей верхушке.

«Переформатирование» торговой сферы вскоре самым неожиданным образом сказалось и на остальных сферах жизни в Узбекистане. В считанные месяцы цены на одежду, обувь, промышленные товары и продукты выросли в два раза – при прежнем уровне доходов. Населению республики это, конечно, не понравилось, и мощным потоком люди устремились за границу – на рынки соседних Казахстана и Киргизии, где принялись закупать продукты, бытовую технику, одежду и обувь. Потратив на поездку один день, семья получала возможность приобрести одежду и обувь на весь зимний сезон; в Узбекистане это обошлось бы в два раза дороже. Торговцы тоже стали совершать ежедневные рейды, закупая товар и таща его назад в битком набитых сумках. Оптовой торговлей это занятие назвать было трудно, поэтому под запрет оно не попадало. Вскоре из Ташкента в соседний Чимкент ежедневно стали выезжать десятки тысяч человек – в выходные дни от 50 до 100 тысяч. Казахские и киргизские базары вздулись от избытка денег. «Вашему президенту надо золотой памятник поставить», - говорили торговцы в Чимкенте. Ежедневно за пределы Узбекистана уплывала огромная масса валюты, которая теперь тратилась в Казахстане и Киргизии, и спрос на которую только возрастал, поскольку теперь туда отправлялись не только торговцы, но и обычные люди – специально на закупку вещей.

Обнаружив, что драгоценная валюта уплывает, власти немедленно издали постановление, согласно которому в Узбекистан разрешалось беспошлинно ввозить товаров на сумму, не превышающую 50 долларов. Не помогло и это: торговцы подвозили партии товара вплотную к таможне и за несколько переходов перетаскивали его на узбекскую сторону. Тогда, чтобы товар не просачивался на рынки страны мелкими партиями, власти предприняли радикальные меры: границы Узбекистана с соседними странами в одночасье были закрыты без всякого объяснения причин. Пограничники что-то невнятно бубнили про карантин, однако официальных разъяснений так и не последовало. Некоторое время в Казахстан и в Киргизию без специальных пропусков и командировочных удостоверений никого не выпускали, хотя в Узбекистан вход с «зараженной» стороны был свободным (отметим, что через год, когда ажиотаж спал, этот режим немного смягчили, а весной 2007 года многолетний «карантин» и вовсе сняли).

В кратчайшие сроки вдоль границы с Казахстаном и Киргизией повырастали заборы с 16 рядами колючей проволоки и пограничными вышками. Дома, оказавшиеся вблизи от спешно укрепляемой линии границы, поочередно стали сноситься под предлогом того, что их жители способствуют контрабанде (при этом в отличие от соседнего Казахстана, полноценной компенсации их жители не получали и не получают) (см. статью «Мне кажется, что снова вернулся сорок четвертый год...» Узбекские власти выгоняют из домов несколько тысяч стариков и «У разбитого корыта»: от дачных поселков на узбекско-казахской границе остались лишь пустыри»). Большинство путей сообщения с соседними республиками было отрезано. Всего лишь один пример: по приказу властей был разобран мост через реку Шахрихансай в приграничном городке Кара-су, соединявший его с другой частью города, после распада СССР оставшейся на киргизской стороне, – Кара-суу. Через пару лет, в дни андижанских событий 2005 года, жители этого приграничного города на пару дней свергли власть и первым делом спалили здание милиции, а вторым восстановили мост, по которому стали таскать из Киргизии сумки с китайским ширпотребом, приговаривая, что справедливость восторжествовала.

Однако закрытия границ с соседними государствами властям опять-таки показалось недостаточно, и они продолжили утюжить частный торговый бизнес. Особенно одиозным выглядит правительственное постановление от 2004 года, согласно которому торговать на рынках Узбекистана импортными потребительскими товарами разрешалось только тем, кто лично привозит товар из-за границы. Тем самым торговцы, закупающие товар мелким оптом для последующей перепродажи или наемные продавцы (так называемые реализаторы) вообще лишались права вести торговлю. С учетом того, что эти две категории составляли подавляющее большинство торгующих на всех рынках, вступление этого постановления в силу осенью 2004 года ознаменовалось массовыми волнениями в Коканде, Бухаре и других городах Узбекистана. В Коканде возмущенная толпа торговцев сожгла две машины – ГАИ и милиции, а также разгромила помещение налоговой инспекции. С тех пор власти предпочитали закрывать глаза на буйных кокандцев, и не требовать с них буквального исполнения всех пунктов своего постановления.

Все действия правительства, направленные на разорение частного торгового бизнеса, можно было бы перечислять очень долго, чуть ли не бесконечно, поэтому я вынужден ограничиться перечислением лишь небольшой их части (при желании можно вспомнить еще многое: запрет на продажу товаров кому-либо кроме официально заявленных дистрибьютеров; введение плана по ежедневной выручке с перечислением последней в банк и приостановлением разрешения на занятие торговлей, если эта выручка окажется меньше установленной и т.д.). Однако думаю, что и этого вполне достаточно, чтобы понять, что подоплека многого происходящего в Узбекистане – в частности, закрытия границ, сноса домов вдоль пограничной линии, и так далее – кроется в ожесточенной борьбе против неконтролируемых потоков импорта, подрывающих монополию вышеупомянутой группировки (независимые СМИ в этой связи называют фамилии Гульнары Каримовой, Рустама Иноятова, Мираброра Усманова и т.д.). Стараниями последней цены на товары в Узбекистане сегодня близки к московским, хотя средние доходы населения в 10 и более раз ниже. Образно выражаясь, современный Узбекистан похож на тщательно охраняемую зону, в которой работает только один ларёк, где зэкам разрешается отоваривать свои деньги - по ценам в два раза выше, чем «на воле». Поэтому июльское постановление о снижении лимита беспошлинного провоза товара свидетельствует лишь об одном: о том, что упомянутая бизнес-группировка не забывает беспокоиться об укреплении своего материального достатка.

Алексей Волосевич